Я никогда не вру родителям. Максимум, не договариваю. На дворе бурлил 2017 год, я попросила папу съездить со мной на окраину города и он почему-то решил, что мы едем за конспектами для учёбы. Откуда при наличии телефонов и Интернета у него возникла эта мысль — загадка, но он уверенно вёз меня к одногруппнице. Когда в глуши частного сектора из дома с завалившимся деревянным забором вышла пышная женщина лет пятидесяти в домашнем выцветшем халате, папа засомневался что так выглядят одногруппницы 19-летней дочери. Следом за женщиной выбежало трое маленьких щенят, ещё неуверенно стоявших на лапах. Мальчик сразу же опробовал на вкус папины джинсы, двое остальных обступили меня. Этот момент окончательно заставил отца сомневаться в цели поездки.
— Вот этот кобелёк самый подходящий для двора, — сказала хозяйка дома, указывая на потрошителя джинсов. — И, посмотрите, как он сразу же вас облюбовал.
Из-за поваленного забора, волоча за собою цепь выглянула грустная и худощавая сука с признаками затесавшегося в глубине её родословной американского стаффордширского терьера. Меж её лап неуверенным шагом побрел нам на встречу ещё один щеночек и не дойдя до цели уселся посреди улицы. Я подбежала к нему, подхватила на руки.
— Ой, эта девочка самая вялая среди них. — разочарованный комментарий женщины чуть не заставил меня заметить, что она в свою очередь самая разговорчивая среди всех присутствующих в моменте.
— Мы как раз хотели девочку. — я перевела свою мысль на вежливый лад. — Мы забираем её.
Играющий с кобельком папа недоумённо посмотрел на меня и может даже хотел что-то сказать, но я была быстрее. Сунув несколько сотен рублей в руку хозяйки собак, налету пожелав ей удачи, я вместе с желанным щенком уже сидела в машине. Несколько километров молчали.
— Мама в курсе? — единственное, что волновало отца в тот момент.
— Да… — неуверенно проговорила я. — Я показывала ей объявление «Барбосики ищут дом». Женщина жаловалась, что собака привела потомство и ей нечем их кормить…
Единственный работающий в семье с начала войны папа вопросительно посмотрел на меня.
— У меня есть стипендия. — гордо напомнила я. — Повышенная! — уточнила после папиного смеха.
— Как назовёшь? — папа, который вырос в семье любителей домашних животных, пытался сдерживать суровый тон. Получалось плохо.
— Варвара. — пропел в моей голове солист группы Би-2.
— Ага. — с пониманием кивнул папа.
— Угу. — допела я.
Забежав на кухню, я поставила на пол Варвару. Обнюхивая каждый угол, она медленно обхаживала комнату. Коснувшись маминых рук носом Варя впервые завиляла ещё очень маленьким хвостиком. По семье прошлась волна умиления.
— Я конечно не кинолог, но сколько пальцев должно быть у собак? — застала врасплох меня мама.
— Че… Пять? На задних или передних? — я тянула время, открывая Google.
— Но в любом случае не шесть?
— Точно не шесть… — вздохнула я, а где-то в гробу перевернулся мой прадед, чьи собаки имели больше медалей, чем ежегодно выдаёт Администрация Главы ДНР (шутка).
Интернет и знакомый ветеринар заверили меня в простоте операции по сокращению пальцев на задних лапах, а я заверила папу, что это не влияет на умственные способности собаки и у многих видов это вообще признак чистоты породы. Оба родителя были в восторге от скромного и тихого поведения нового члена семьи и, кажется, простили бы ей даже лишнюю ногу. Я с первого дня занялась воспитанием своего детища, приучив её пИсать исключительно на улице, а спать только на своём месте. Вот только своим местом чаще всего оказывалась моя постель. Папа нравоучительно рассказывал мне историю из его детства про невинно убиенных морских свинок Борьку и Люську, которые заснули с ним в одной кровати и проснуться им уже не довелось. Но тут же в историю вклинивалась мама с криком, что я не папа и меня не приходится будить пожарной сиреной. От души пожалев супружескую пару свинок, умерших в лучших традициях Шекспира – в один день, мы с Варей не меняли привычек.
Хороший курсач пишется ночами. Допивая третью чашку кофе, скрючившись во всем известную асану «зю» я лила «воду» в свои научные исследования, распирая их до требуемых объёмов. На руках мирно спала Варя, не реагируя на вибрации артиллерии за окном и потряхивания моего тела в ритм хождения пальцев по клавиатуре. Вдруг что-то упало под стол, наклонившись посмотреть я услышала тот же звук повторно. Частный дом и проживший большую часть своих лет в квартире человек — соревнующиеся субстанции. Громадные пауки, сороконожки и забегающие в дом лягушки или ужи научили меня в прыжке мангуста включать свет и сирену со звуком «Мама!!!» (ибо сирена "Папа!!!" не даст результатов даже при сопровождении игры духового оркестра). Спасатель с тапком и заспанным лицом вбежала сразу же. Отдав должное моему музыкальному слуху и абсолютной безответственности, мама нашла на полу два переполненных кровью клеща. Следуя стаду мурашек по моему телу, я обнаружила, что ко мне они отношения не имеют. А вот объяснение вялости и скромному поведению собаки мы нашли быстро, достав из ушей ещё два экземпляра этих недоДракул. Утро мы встречали в ветеринарной клинике с перебинтованными задними лапами и сокращенным количеством пальцев, полной шерстяной попой уколов и обследованным внутренним миром. Спустя неделю дорогостоящего лечения (на радость папы) Варвара, она же Вареник, она же Варвар, показала всему дому что такое неистовая любовь при вернувшейся гиперреактивности. Так и живём.