Погода над островом значительно улучшилась, ещё висят над ним низкие шапки облаков, но земля просматривается довольно прилично. На низкой высоте облетев остров, мы наконец-то обнаруживаем что-то напоминающее военную базу: колючка по периметру, вышки, прожектора... Но то, что происходит дальше, оказывается сюрпризом не только для меня….
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZbvMhvpksCzeVxuS)
Кр-рак! Кр-рак!.. Вертолёт, хищно «клюнув» носом, целенаправленно выпускает НУРСы*(8) с подвесных консолей и, накренившись уходит вправо, а над пилотом теперь что-то вопит потрясая пистолетом Симонов.
В иллюминатор видно, как оставляя следы реактивные снаряды уверенно приближаются к строениям, от которых разбегаются люди. Хватаюсь за поручень, вертуху бросает из стороны в сторону, командир тычет стволом в ухо пилоту и орёт...
Ясно: требует посадить машину. Побледневший второй пилот, вцепился в ручку управления, и орудует педалями пытаясь выровнять машину, а техника-механика кинувшегося было на помощь пилоту из заднего отсека, бойцы подхватывают под руки и настойчиво усаживают на пол, знаками показывая, что мешать «беседе» командиров не стоит.
В иллюминаторе, над зияющей дырой в крыше ангара поднимаются клубы дыма, один из снарядов всё же нашёл цель. Второй, очевидно, ушёл выше – за базой у сопки оседает дым разрыва. Совсем рядом мелькнули скалы, вертолёт идёт вниз...
Повинуясь бешеному напору нашего полковника, пилот не желает рисковать головой и машиной. Зачем он решился на атаку узнаем позже, не до этого, по обшивке дробно щёлкают пули, и сейчас нам придётся несладко.
Жесткий удар швырнул всех на пол, вертушка неуклюже подпрыгивает, кренится и повторно плюхается на землю. В открытые двери Рыжов лупит длиной пулемётной очередью, охлаждая горячий порыв спешащих навстречу.
Не ожидая команды, все дружно вываливаем наружу и рассыпаемся веером, держа под прицелом прилегающее пространство. Шум турбин идёт на убыль, пригнувшись двигаюсь вперёд и я, подгоняемый ветром от вращающихся лопастей.
Сквозь напряжение в душе шевельнула приятность: навыки прошлых лет не забыты, ребята действуют чётко, слажено, словно и не было прошедших лет мирной жизни.
Рассредоточившись, занимаем исходные позиции. Попыток нас атаковать пока нет, но все по-прежнему на взводе, готовые в любой момент открыть стрельбу, ощупывают стволами строения, фланги, тыл.
Ящики и бочки — ненадёжное укрытие, но выбирать не приходится, и теперь у меня под прицелом правый угол строения. Чуть правее вдалеке, склон сопки по которому бегут люди в камуфляже. Видно неважно, погода улучшилась но стало значительно темнее, «вечный день» заканчивается, но до полноценной ночи ещё далеко, а пока зыбкий полумрак укрывает землю.
Подстраиваю резкость в бинокле, и теперь отчетливо вижу: форма людей без знаков различия, оружие, испугано озираются на оставленную базу. Становится ясно, кто-то позорно драпает, не желая связываться с нагрянувшими гостями. Ну что ж, баба с возу и волки сыты, будет легче управиться с остальными.
Рядом, злобно шипя и матерясь приземляется командир экипажа вертолёта, которого приволок с собой Симонов.
— Ты что же, сучий потрох, удумал? — ткнув кулаком в бок капитана, возмущается полковник, — знаешь же, что здесь наш сотрудник с людьми, которых мы разыскиваем, и ракетами всадил, скотина!
— Чего лаешься?! Не сам же я… По радио доложил диспетчеру обстановку, и получил приказ: уничтожить базу на которой окопались террористы… А теперь по вашей милости приказ не выполнен. Получу по шапке от командования. Вынужден буду доложить рапортом…
— Доложишь, обязательно, потом… и уточнишь в военной прокуратуре от кого, собственно, получен такой преступный приказ. А сейчас об одном прошу: не мешай, и тогда всё будет нормально. Усёк?!
Капитан утвердительно мотает головой, хотя взгляд недобрый и верить ему я бы не стал. Не верит и полковник, и повернувшись он отдаёт приказ лежащему с правой стороны:
— Савкин, остаёшься здесь, контролируешь вертушку и этого Анику-воина. Вопросы?
— А если?..
— А по сопатке — и все дела, не мне тебя учить! На держи его пистолет, чтобы в спину не шмальнул.
— Есть! Понял, — бодро отвечает Сашка пряча ПээМ под куртку, и уже обернувшись к летчику приказывает: — А ну-ка, голубь сизокрылый, давай-ка от греха я тебя зафиксирую. Руки назад…
— Э-э, вы чё, ахренели?! Мудя себе зафиксируй, и нечего железом бряцать, я вам не подследственный, а по сопатке и сам умею! Идите, господин полковник, делайте своё дело, никуда я не денусь, потом поговорим. Бл… и на хрена мне всё это надо? Не хотел же лететь, — и капитан тоскливо завыл, зло стуча кулаком в стылую землю.
Симонов усмехается и демонстрирует кулак бойцу, тот пожимает плечами пряча наручники, и кивком даёт понять, что всё будет в порядке. Наконец командир даёт отмашку, и мы короткими перебежками приближаемся к строению.
Робкие выстрелы из одного окна тут же подавляем слаженным огнём и устремляемся вперёд. Друзья попарно обходят строение с флангов, слышен звон разбитого стекла, кто-то идёт напрямую через окна, а мы с Рыжовым врываемся в двери, и тут же тормозим…
Бездыханное тело в тамбуре у дверей указывает, что местечко здесь совсем не мирное. Неприглядная картина смерти: калибр пистолетный — 9 мм отметина на стене в бурых разводах, кровь под ногами уже свернулась, значит наша стрельба по окнам тут никаким боком. Оружия не видно, и делать здесь нечего, устремляемся дальше.
Перед нами длинный коридор, комната справа – пусто, дальше… во второй двое с оружием и страхом на лицах. Короткую очередь поверх голов сопровождаю приказом:
— Стволы в сторону, мордой в пол!..
Славно, команду выполняют чётко. Чувствуется сноровка и опыт: грохочут упавшие автоматы, а их хозяева суетливо укладываются на пол, руки уже на затылках без напоминай. Быстрый осмотр, у одного извлекаю нож из ножен, из-за пояса второго Беретту*(9).
Мельком взглянув на импортный ствол хмыкнул Пашка рядом, но удивляться будем потом, а пока… Таскать трофейные стволы нет желания, но и оставлять их у себя в тылу не резон. Отбросив крышки ствольной коробок, извлекаю и прячу в вещмешок затворы, теперь небоеспособные Калаши можно оставить. Пленных сковываю одними наручниками и, подгоняя тычками, отправляю на улицу.
Стемнело. Механик вертолёта врубил «ночное солнце», ярко бьющее в лицо. Щурясь вижу, как силуэт Савкина укладывает наших «клиентов» на землю. Поворачиваю назад, навстречу из других дверей выводят помятых людей с поднятыми руками. Зачистка продолжается и мы с Рыжовым возвращаемся в строение.
Некоторые двери раскрыты, комнаты пусты, видны следы поспешного бегства. Коридор расходится в стороны, нервы на пределе, движемся плавно стараясь не шуметь. В любой момент возможен выстрел из темноты или граната под ноги, ударами в висках колотит прилив адреналина. И как ни ждём неприятностей, два силуэта слева возникают неожиданно…
ВОТ И НОЧЬ…
…Крики и выстрелы в ангаре продолжались, но рвущей плоть боли пока не было, и совсем уже обезумев от ужаса, «Петрович» кинулся к спасительному выходу из ангара. Пинком отбросив мальчишку в сторону он каждое мгновение ожидал пули в спину. Пока везло, вслед не стреляли.
С разгону втемяшившись в двери – охнул, открывались они внутрь, теряя драгоценные доли секунды рванул створку дверей на себя, по прежнему ожидало удара раскаленного свинца, а грохнувший разрыв гранаты только придал скорости и страха.
Недалеко от входа стоял заведенный Хаммер с охранником за рулем, и он не раздумывая распахнул сияющую лаком дверцу…
— Из машины, быстро!
Испуганный взгляд вцепившегося в руль парня и робкий лепет в ответ:
— Фёдор Иванович велел прогреть мотор и ждать его…
— Ты не понял?! — блеснувший клинок опасно приблизился к лицу охранника.
Тот испуганно отшатнулся, но по прежнему не выпускал баранку из рук:
— Н-не могу! Шеф меня убьёт…
— Потом, а сейчас грохну я! Из машины, быстро, урод!..
Он опасливо оглянулся на двери ангара, откуда по-прежнему доносились выстрелы. В каждое мгновение в дверях могли возникнуть преследователи, и, решив ускорить процесс, оборотень рванул парня за отворот камуфляжа.
Тот, слабо сопротивляясь свесился вниз, не выпуская руль из рук. С треском оторвался ворот, и видя упёртость парня, беглец воткнул тому металл меж ребер… Хватка ослабла, и застонавший охранник кулем свалился под ноги зажимая рану.
Нацистский клинок опять напился крови, а хозяин его пытаясь как-то оправдать себя, бормотал:
— Вот так, вот так, сам виноват, не хотел по-хорошему…
Он отпихнул парня в сторону и уселся за руль.
Болезненной дробью щебень из под колёс хлестанул в лицо лежащего. Рассекло губу и бровь, но боль внутри была намного сильнее. Вздохнуть полной грудью не получалось, на губах лежащего пузырилась кровавая пена. Он болезненно сморщился и застонал, глядя как Хаммер снёс въездные ворота. Слеза оставила чистую дорожку на припорошенном пылью лице, он был ещё в сознании и видел, как зацепившись колючей проволокой за бампер, одна из створок какое-то время болталась сзади машины собачкой на привязи, но потом отвалилась и внедорожник скрылся за сопкой.
Через какое-то время из распахнутых дверей ангара вырвались клубы дыма, и обезумевшая стая животных, шарахаясь от остывающего тела, кинулась на волю.
«Дальнобойщик», подгоняемый страхом и паникой вырвался с территории базы и теперь, не обращая внимания на жуткую погоду стремился к одной, только ему известной цели. Стучали о днище камни, машину швыряло по колее.
Болезненная гримаса кривила опаленное ракетницей лицо, он потер грудь ладонью: рёбра ныли, хлюпик-студент оказался шустрым и здорово наподдал ему пинками. Сумрак непогоды, окутавший остров был ощутимо агрессивен, в сбесившихся небесах мелькали зигзагообразные сполохи. «Дворники» работали на пределах мощности, едва успевая смахивать с лобового стекла ледяную картечь.
В прыгающих лучах раскисшая грунтовка едва просматривалась, и он отстранёно подумал: «биксеноновые фары в непогоду куда лучше освещают дорогу, чем устаревшие галогены, зря не сменил, всё времени не хватало». Попавший под колесо камень вернул к реальности, заставив забыть о тонкостях освещения.
И всё же несмотря на убогость дороги, он не сбавляя скорости давил на педаль дросселя полагаясь на память, и турбированный монстр под капотом, словно сказочный джин утробно рычал – послушно выполняя все пожелания управляющего им человека.
Вскользь оглядев салон машины, хмыкнул: «оружие, боекомплект, ящики с сухим пайком, вода – Цезарь основательно подготовился к побегу, и этого ему на первое время хватит, только бы добраться до места и подать сигнал. Его заберут, обязательно заберут»...
Этот побочный бизнес приносил ему неплохой доход, а заурядная внешность и природное умение подстраиваться под любую личину, высоко ценились его настоящими шефами далеко на Западе. Они закрывали глаза на дела, не связанные с основной работой, полагая, что это создаёт ему неплохую легенду прикрытия.
А самовлюбленный павлин, называвший себя именем римского императора, ни о чём не догадывался, считая его обычным аферистом с уголовным прошлым. Это было удобно, и разъезжая по приграничным районам он делал и свою основную работу. Но теперь всё пошло кувырком…
Такой исход был возможен, он предвидел подобный вариант развития и подстраховался. У древнего камня, который местные аборигены называют сейдом, оборудован тайник. Там самое необходимое на первое время, комплект документов, деньги, карточки, но самое главное — маяк.
Его активация послужит сигналом, и в назначенный час за ним придут. Обезличенный сигнал не несёт никакой информации, и даже если его перехватят спецслужбы, понять ничего не смогут, а те для кого он предназначен, знают что делать. Хватит с него этих шпионских игр, то что он мог – уже сделал, а большего добиться не получилось бы и у киношного агента «ноль ноль семь».
Пресловутый проект 885 «Ясень» в стадии завершения, но завод субмарин охраняется как резиденция президента. Хозяева будут недовольны наверняка, но они знают, что вся основная информация, собранная за последнее время у него с собой, и просто обязаны будут вытащить его с острова…
Жаль, что не удалось добраться до тайника Цезаря, тот ревностно оберегал свои накопления, не доверяя даже зарубежным банкам. Но, коротышке с наполеоновскими планами вряд ли доведётся ими попользоваться… Скоро придёт конец всему этому балагану, а он к тому времени будет уже далеко… под пальмами, на своей новой фазенде.
Задумавшись, он едва не врезался в летящие со скалы камни. Солидный валун мощно хряснул по капоту, вернув к реальности. А реальность дразнила кривой ухмылкой… Уходя от столкновения, интуитивно рванул руль вправо, и машина повинуясь воле водителя нырнула вниз, под откос.
«Петрович» с ужасом понял, что контроль над техникой потерян и она, не обращая внимания на вдавленный тормоз, стремительно набирает скорость заваливаясь набок. Он успел ещё подумать, что зря не воспользовался ремнём безопасности, как сильнейший удар швырнул его вперед и в сторону…
Сознание возвращалось неохотно и медленно: сквозь туман беспамятства он слышал журчание воды, отдалённый грохот грозы, шум ветра. Кисло воняло порохом от сработавших пиропатронов, если бы не подушки безопасности… Хотелось лежать вот так ни о чём не думая, но острая боль в плече вернула к действительности.
Застонав, он попытался повернуться на бок, но ничего не получилось, а боль вспыхнула с новой силой. С трудом разлепив глаза, он постарался сконцентрировать взгляд на окружающем и… ничего не понял. Перед лицом маячил крупной клеткой резиновый коврик, лежащий когда-то под ногами, смятая сигаретная пачка, мусор, авторучка.
Повернуть голову что-то мешало, больно впившись в правую щёку. Он пошарил рукой и вытащил обломок, в котором узнал салонное зеркало заднего вида. Постепенно пришло понимание: камнепад, неудачный манёвр, авария, он жив благодаря уже сдувшимся подушкам, лежит в кабине перевернутой машины и надо как-то выбраться. Левая рука повреждена, жуткая боль в плече, возможен перелом или вывих.
Воспоминания последних дней отозвались вспышкой ярости, которая выплеснулась наружу отборной матерщиной. Злость на необдуманную самоуверенность и тех, кто стал виной его панического бегства давила тяжким грузом, хотелось выть и орать, но надо вылезать из раздолбанной машины.
Скрипя зубами он приподнялся и, хрустя битым стеклом стал выбираться через пустой и смятый проем на месте лобового стекла. Когда-то красавец и гордость американского автопрома, лежащий теперь вверх колёсами, был похож на поверженного гигантского жука и представлял сейчас груду никчемного железа. Подтекал бак, ощутимо несло топливом, стоило поторопиться.
Вытянув за ремень автомат из салона, он закинул его на здоровое плечо и нерешительно потоптался на месте. С сомнением осмотрел крутой склон, по которому предстояло выбираться и вздохнул. Погладив цевьё, с сожалением отбросил оружие в сторону. Без ствола он ощущал себя голым посреди городской улицы в час пик, но с одной рукой одолеть подъём невозможно, Калашников станет непосильной обузой.
Он не осознавал, сколько прошло времени… который раз уже он, срываясь вниз терял сознание от боли, но приходя в себя упорно лез вверх по камням, по вязкой и холодной жиже, в которую превратился склон от мерзкой влаги льющейся с небес.
Что будет делать потом – не знал, но пока упорно стремился к дороге, с которой свалился в пропасть. А когда всё же выбрался, то не узнал места где оказался — очевидно грунтовка была с другой стороны оврага. Тяжело опираясь на подобранный корявый сук, он двинулся к мерцающему вдали огоньку…
В полузабытье брёл, спотыкался и падал. Промокший и злой – поднимался, и опять шел вперёд, едва передвигая ноги. Прерывистое дыхание за спиной заставило оглянуться… никого. Показалось? Возможно…
Какое-то время он двигался словно на автопилоте, пока тревожное чувство опасности вновь не заставило обернуться. В сторону метнулись тёмные тени, из сумрака под скалой на него уставились несколько пар светящихся глаз. Бред! Не может быть… Показалось… он встряхнул головой, огоньки исчезли…
Огонь приближался с каждым шагом и уже можно было с уверенностью сказать что это большой костёр, отблески которого плясали на возвышающейся рядом скале создавая мифические видения.
Тепло, там огонь и несущее жизнь тепло. Хотелось пить и есть, но ещё больше было желание ощутить живительное пламя костра, протянуть к нему озябшие руки... Ещё немного и он отогреется, обсохнет и тогда решит, куда идти дальше.
Сзади раздался протяжный вой, заставив вздрогнуть и оглянуться. Дождь закончился, ветер утих, но низкий слой свинцовых туч укрывал небосвод, не давая уходящему солнцу пробиться сквозь покрывало мглы.
Едва различимые чернее чёрного тени перемещались и обходили его с разных сторон, мелькали светящиеся красные точки, слышалось клацанье зубов и голодный скулёж, он уже не сомневался, что звери пришли по его душу, и их немало. Недавние мысли о светлой фазенде на райских островах показались эфемерной шуткой злого волшебника.
Тревожно сжалось сердце и запоздало пришла досада: оставленный автомат сейчас бы здорово пригодился, пусть одной рукой но он смог бы нажать на спусковой крючок. Жалеть теперь поздно и к машине не вернуться. Торопливо постукивая палкой о камни, он устремился к огню, откуда доносились ритмичные удары.
Через сотню метров пришло осознание, что спешил напрасно… увиденное ввергло уставшее тело в ужас… Бежать! Бежать без оглядки куда угодно! Он рывком развернулся и… решимость мгновенно угасла. Отступать было некуда.
Они сидели словно на арене цирка полукругом, серая стая внимательно следила за каждым движением человека, перекрыв пути отхода. Взмах сучковатой палки не испугал, а только придал агрессии: изготовившись к броску, волки вскочили.
Оскал, злобный рык, вздыбившаяся шерсть на загривках – не оставляли сомнений в серьёзности их желаний. Стало ясно – они только и ждут, когда он шагнёт навстречу. Взвыв от страха и злости, он хрястнул палкой о камни, развернулся и двинулся к огню. Место он узнал сразу, именно сюда он и стремился изначально.
Священный камень северных народов – сейд, монолитом возвышался за спиной сидящего у костра человека. Это была она, та, которую он недавно обрёк на жуткую смерть на берегу океана, предоставив пламени решить её судьбу. Он вспомнил, как для надежности заблокировал дверь, и огонь жадно накинулся на жилище.
И сейчас колдуньи не должно было быть в живых, но… она сидела перед ним на небольшом возвышении. Прикрыв глаза, шаманка ритмично стучала в свой бубен и напевала что-то запредельно тягучее, раскачиваясь в такт ударам колотушки.
Бум-бум-бум… Она устала, но продолжала камлание. С духами ей доводилось общаться часто, она поддерживала свою силу и умение, пользуясь заслуженной славой среди соплеменников. Но так долго удерживать в напряжении далеко не молодое тело и дух было непросто.
Давно ей не приходилось использовать свою силу и умение на полную мощность. Возможно, никогда бы больше и не стала прибегать к тайной силе, но пришло время быть может в последний раз обратиться к древним богам. На её остров пришли злые люди, она старалась не замечать их, жила себе тихо думая, что всё обойдётся, но погиб сын и они были тому виной.
Едва не сгинула и сама, помогли, спасли из огня пленники недобрых людей, и теперь она просто должна избавить остров от этого зла. Ветер необузданной страстью согнал отовсюду чёрные тучи, уговорить его было не просто, ушло много сил и стараний, помогли духи предков.
Бум-бум-бум… Усталость… ещё немного и она отдохнёт…
Верный бубен спасли вместе с нею, без него она бы не справилась. Жарко пылает большой огонь у священного камня. Пламя словно магнит притягивает того, кто темен душою больше всех из пришлых. А верные помощники, повинуясь шаманской воле, не дают чёрному человеку сойти с тропы ведущей к смерти.
Подвывая и скаля зубы, они шли за ним по пятам, навевая страх… Душа его трепетала от ужаса, ощущалось это даже на расстоянии. Бум-бум-бум… далеко над островом разносятся глухие удары старого бубна, но слышать их дано не всем… слышат лишь те, кому предназначено камлание.
Она пела, древняя песня предков лилась из глубин её сознания, окутывая всё вокруг гипнотическим узором… Человек с чёрной душою стоял перед нею качаясь… она видела это словно сверху, он что-то хотел сказать… она напряглась читая мысли…
Нет. Покаяний, извинений и ничего доброго от него не услышать, лишь лютая злоба в нём боролась со страхом. Она ослабила давление на человека, пусть сам выбирает свой путь… Бум-бум-бум… Жажда мести сильнее страха, злость прибавила сил, страх отброшен и… в его руке недобрый металл. Он делает рывок навстречу… Зря…
Помутнение спало, он встряхнул головой отгоняя наваждение, но видение не исчезло. Колдунья по-прежнему сидела перед ним, колотя в свой антикварный бубен и что-то напевая… А волки? Он кинул взгляд через плечо, у-у-у сволочная жизнь – звери всё там же! Всё зло в мире от женщин, а эта ещё и ведьма! Не станет её, и всё вернётся на круги своя…
Он подобрался, готовясь к броску, рванул из-под куртки клинок и ринулся вперёд… Уже понимая что сделал самую глупейшую ошибку в своей жизни, он с ужасом попытался изменить траекторию броска, уйти в сторону, но… поздно. Сугроб, наметённый у ног колдуньи, в прыжке взметнулся ему навстречу превратившись в белого медведя.
Огромная луна на усыпанном звёздами небосводе – последнее, что он увидел и вдруг понял: «Ночь… на остров опустилась ночь и закончился мой день, как и предвещала ведунья… не врала, зараза»…
Небо очистилось от туч, тягучая мелодия была всё тише и тише, и если бы сторонний наблюдатель мог понимать слова, он перевёл бы их примерно так:
За горами за тундрой бескрайнею,
бубна бой над землёю летит.
И с костром заклинанья священные,
тайны древние он ворошит.
Сквозь века, сквозь столетия давние,
ветер вновь возвратится назад,
принесёт он с собою послание.
Надо мною кружит снегопад.
Души предков помогут мне справиться.
С тёмной сущностью пришлого зла,
В пропасть тёмные силы отправятся,
и останется только зола…
Через ночь, через тысячелетия,
солнце вновь над равниной взойдёт.
Слышен голос далёких созвездий –
то шаманская песня зовёт…
Но свидетелей камлания не было, звери скрылись в ночи, костёр догорал. Она смогла, вернула зло туда, где оно и должно находиться. Ей уже немало лет, зов предков всё сильней и сильней, усталость закрывает глаза но пора возвращаться к сгоревшему жилищу на берегу океана… Внук, только он ещё удерживает её здесь, среди живых…» Юрий Воякин.
(продолжение - https://dzen.ru/a/ZdhdKXptMCiNDxbE?comments_data=n_new )
*(7) «Правак» – штурман-оператор, член экипажа вертолёта МИ-8 сидящий справа от командира экипажа.
*(8) НУРС-57-мм – неуправляемый реактивный снаряд "С-5" «воздух-земля».
*(9) «Беретта» – самозарядный пистолет Beretta, итальянского производства.
