В одном из блогов, не отличающихся любовью к СССР, некоторое время назад вспоминали обеды в советских школах. Конечно, в большинстве, как что-то ужасное и кошмарное – и еда плохая, есть невозможно, и злые семипудовые поварихи, сбывающие продукт налево и себе домой.
Тут есть забавный взаимоисключающий параграф – с чего же тогда поварихи за семь пудов, если они так плохо готовят, да и «провиант» не лучшего качества? Лучше всего опираться на свой собственный опыт, но у меня его мало: во-первых, в 1991 году я пошел только в пятый класс (четвертый мы «проскакивали»), а, во-вторых, это была сельская школа-девятилетка (чуть раньше восьмилетка) и столовой с горячими обедами у нас не было. И я раньше заглядывал на действующий сайт этой своей старой школы, затерянной во Владимирской области, сейчас всё как полагается – горячее питание. Только вот где же кухню умудрились встроить, ума не приложу, снаружи-то старенькое здание выглядит, как прежде.
А в пору моей учебы у нас был просто «буфет». Во время большой перемены мы покупали чай/компот, бутерброды… иногда были запеканки и всякие там омлеты. Так как ни запеканок, ни омлета я принципиально не ел (мама дома их просто никогда не готовила), то в эти дни я просто довольствовался стаканом чая/компота/какао и хлебушком. Странно, а ведь почему-то не принято было брать с собой завтраки, это при таких условиях показалось бы очевидным решением, но … времена были патриархальные – не баре, чай, потерпите до обеда дома.
Однако, проблема такого недостаточного питания подопечных все же сильно беспокоила нашего директора и поэтому он решился на смелый эксперимент, раз уж невозможно было «встроить» столовую. Но это было уже в году 92-ом, кажется, – как раз самое время экспериментов. Была введена пятидневка, каждый день по семь уроков, но после пяти уроков следовал полуторачасовой перерыв, а потом еще два последних урока. Предусматривалось, что за полтора часа каждый школьник сможет и дома добежать, и пообедать, и вернуться.
Вариант, очевидно, «местечковый», так как явно не подходил большинству сельских школ по простой причине – ведь значительное число школьников могли ходить/ездить из других, более малых деревень. Понятное дело, что для них лишние полтора часа были совершенно бессмысленным увеличением школьного дня. Но у нас на то время, таковых было всего два или три учащихся, на общее количество школьников человек пятьдесят от силы. Так что основной проблемой были злостные «невозвращенцы» - те, которые не приходили после обеда.
А летом 1994 года, мы переехали в соседнюю, Нижегородскую область. Причина переезда – у родителей не было уже никаких перспектив в накрывшемся медным дырявым тазом совхозе. К счастью, в одном из маленьких глухих райцентров Нижегородской области жил мой дед, который давно уже звал мать к себе. И вот здесь я пошел в 9-ый класс уже в неплохую (а по моим деревенским меркам, даже огромную) 11-летку, в которой было уже два-три класса в параллели, с нормальной наполняемостью этого класса человек за двадцать. И разумеется, была нормальная школьная столовая.
Кому-то покажется странным (честно говоря, мне самому так кажется), но несмотря на середину лихих 90-х у меня сохранились самые теплые воспоминания о школьной столовой. Не ресторан, и не лучше, чем дома, но всё очень прилично. Внезапно, никаких десятипудовых теток. И самое главное – благодаря тетенькам-поварам и школьной администрации из этой столовой никто не уходил голодным. Если там, котлетка или окорочок, понятное дело – выдавали только одну порцию. Но гарниров, супов, хлеба – буквально, сколько сможешь съесть. Также и чая/компота/какое – да хоть поднос выпей, добрые наши повара ничего не жалели.
Был у нас один парень в параллельном классе… Так вот, он благодаря только школьной столовой и существовал. Витек (назову его так) был из маргинальной, сильно пьющей семьи и дома его тупо не кормили. Не будучи крупного сложения, он умудрялся за присест заточить 8-9 порций.
Кстати, выезжали мы и «на картошку» в полуразвалившиеся местные колхозы, школа получала за это оплату натуральным продуктом (ну, и себе можно было брать ведро каждый день), за счет чего достигалось снижение стоимости обедов. Деньги за столовую родители платили, но плата была очень скромной, питание в любом случае стоило дороже.
Ну, а в 2001 я сам пошел работать учителем в школу поменьше, тут же в нашем районе. Столовая в школе, также, разумеется, была. Готовили даже вкусно, но была проблемка – дети часто жаловались, что не наедаются, вот здесь с добавки брать было уже неоткуда. Так уж получилось, что колхозов с картофельными полями, которые некому убирать, поблизости не было. Вообще, и раньше не было, а не уже не было. Подспорьем к финансированию был только маленький школьный огород – пожалуй, даже меньше чем в среднем у жителей этого поселка.
Дети, как обычно отрабатывали на огороде летом, и крохотный урожай шел в кладовку, а потом и в столовую. Запомнилось, что огурцы собирать не спешили – чем больше вырастет, тем лучше. Так что огород способствовал двум целям – в-первых поставлял «материал» для женских уроков труда, а, во-вторых, какая-никакая прибавка к обедам.
И вот тогда-то, в очередной раз мотыжа со своим классом наши чахлые грядки, я внезапно вспомнил об одной странности той своей сельской школы, в которой проучился по 8-ой класс, странно здесь еще и то, что я об этом раньше-то, в пору учебы там, и не задумывался. Ведь огород-то у нас и там был. Даже с небольшим садом, довольно бестолковым. Росли в нем яблони (никому не нужная антоновка и всякие разные китайки) и еще насаженный каким-то чудовищным «педагогическим гением» терновник. Кислые яблоки - это не беда, а вот терновник… Тут сразу две проблемы, в пору его созревания, как раз в сентябре.
Для начала – расстройство желудка у некоторых в виду неумеренного употребления, а, во-вторых – неимоверно угвазданные школьные коридоры и классы, мякотью ягод, принесенной на ботинках. Но про сад, это всё лирика, а вот куда девались овощи со школьного огорода, который был вполне себе приличным (в отличии от той школы, где мне довелось уже работать), я вспомнить так и не смог. Столовой-то не было, так что в буфете не подавали, ни капусты, ни моркови, ни тем более картошки. Разве что компот из антоновки…
Вероятно, в лучшем случае, урожай шел на уроки труда для девочек (лишь предполагаю, так как понятия не имею, чем они там занимались), а уж потом девчонки растаскивали всё по домам. Не припомню, чтобы с нами делились; не то что бы нужно было, но тут дело принципа – отрабатывали-то на огороде все. Думать, о том, что это учителя забирали всё себе – как-то не солидно, знаете ли. В общем, загадка, для меня теперь за давностью лет неразрешимая.