В годы Великой Отечественной войны Константин Михайлович Тараданкин работал военным корреспондентом газеты «Известия». По распоряжению гавреда с первых дней войны на Юго-Западном фронте. Затем был Сталинград...
ЗЕМЛЯНКА. Тусклый свет коптилок, сооружённых из гильз от снарядов. Неумолчный стрекот. Это полевой узел связи. Работают телеграфные аппараты «Бодо». За ними военные связисты, друзья фронтовых журналистов. Это они передавали в редакции центральных газет корреспонденции, написанные нами часто в пути с переднего края.
Одна из таких телеграфных лент бережно хранится у меня среди бесценных реликвий военной поры.
...Это было четверть века назад в Сталинграде. В маленькое окошечко нашей землянки, вырытой в склоне берегового откоса, виднелась Волга зимы 1942 года. Река под ледяным панцирем. По переправам, отмеченным вешками, ни днём ни ночью не прекращается движение. Катят окрашенные в защитный цвет полуторки, шагают мохнатые, белые от инея лошади, мчатся легковые машины, тесно на протоптанных от берега к берегу пешеходных тропках.
Дорога на передовую. Она лежит через железнодорожную линию. Снег засыпал взорванные паровозы, вагоны, груды жжёного металла. Тропинка, пересекающая этот неописуемый хаос колотого бетона и ржавой путаницы порванных телефонных, трамвайных проводов, спустилась в неглубокий овраг и снова поднялась кверху. Впереди, совсем рядом, не умолкают пулемётные и автоматные очереди. Туда устремляются санитары в маскхалатах с красным крестом, связисты с катушками кабеля и пачками свежих газет, посланцы полевых кухонь с термосами...
Замкнутая железным кольцом в центральной части Сталинграда вражеская группировка ещё отчаянно и бессмысленно сопротивляется. Но участь её решена! Это знают гитлеровские генералы — и те, что сидят в Берлине, и те, что успели удрать на самолётах. Великолепно владеющие мастерством уличного боя, наши бойцы методично очищают дом за домом, квартал за кварталом.
Сохранился у меня один любопытный пригласительный билет. Той незабываемой сталинградской поры. На обложке, украшенной гвардейским значком, значится:
«Пригласительный билет».
На развороте стихи:
«Законы гвардейские не на бумаге
Писались холодным пером.
В бою начертала их наша отвага
Отточенным русским штыком».
Справа типографским набором:
«Дорогой товарищ!
Командование дивизии приглашает Вас принять участие в торжественном вечере, посвящённом годовщине присвоения дивизии звания 13-й Гвардейской.
Вечер состоится 25 января 1943 г.».
И от руки: «На старом КП (труба)».
Вечер состоялся в той самой подземной сточной трубе, где размещался командный пункт генерала В. Чуйкова в начальные дни Сталинградской битвы, дни героической обороны. Тогда над городом чёрной тучей висели вражеские самолёты. Они бомбили дома, больницы, школы, театры. Отборные части противника, поддерживаемые сотнями танков, рвались к Волге; горела река, в которую хлынула нефть из разбитых снарядами и бомбами нефтебаков. В огне плавилось железо и камень превращался в пыль. Много отборных танковых частей бросал враг на Сталинград, чтобы стальным тараном пробить себе путь к Волге. Сильнее огня, твёрже металла были защитники волжской твердыни.
И вот всё это уже прошлое, уже история, хотя битва гремит над Волгой по-прежнему. Но теперь уже обороняются гитлеровцы, а мы наступаем. Мы отмечаем в бою гвардейский юбилей. Вздрагивает земля. Орудийные залпы гремят как боевой салют друзей в честь 13-й Гвардейской. Год под знаменем гвардии. Год, проведённый в боях за Родину. Свой юбилей гвардейцы встретили в наступлении.
Ненадолго прямо из боя пришла группа бойцов, командиров, политработников. Это первые среди равных, храбрейшие из храбрых. Командир дивизии гвардии генерал-майор Александр Ильич Родимцев крепко жмёт руку и поздравляет нового кавалера ордена Александра Невского капитана Петухина. Отдельный пулемётный батальон, которым он командует, стойко держал оборону. Орден Красного Знамени вручён заместителю командира истребительного дивизиона капитану Белову. Он, защищая Сталинград, вместе со своими бойцами отражал в день по нескольку неистовых атак, был ранен, вернулся в часть и юбилей дивизии встретил в бою...
Награды вручены. Команда: «Товарищи бойцы и командиры, по своим местам!»
А утром... Что было утром, об этом расскажет узенькая, теперь уже пожелтевшая от времени телеграфная лента, о которой говорилось вначале. Её подарили мне связисты штаба командующего стяжавшей немеркнущую славу 62-й армией тогда генерал-лейтенанта Василия Ивановича Чуйкова. Вот содержание сообщения, переданного мной 26 января 1943 года.
«Агат» 5045 б/с 26.14.20 — в. срочно. «Автобус», газета «Известия». Сегодня 9 утра войска героической 62-й соединились с войсками, наступающими с запада. Окружённая в Сталинграде вражеская группировка разрезана надвое. Восемь утра с передовых наблюдательных пунктов сообщили, что гитлеровцы уходят из своих нор. Через час бойцы и командиры одного из полков дивизии Родимцева увидели танки, спускавшиеся с высоты. Это были «КВ». На броне слова: «Челябинский колхозник». За танками бежали бойцы в белых халатах, размахивая автоматами. Гвардейцы бросились навстречу. Загремели крики: «Ура!», «Привет сталинградцам!» Суровые воины обнимались, не стыдясь радостных слёз. Заскрипел шестиствольный вражеский пулемёт, его быстро «успокоили». На передовой линии, среди вражеских траншей произошла эта встреча. К месту соединения пришёл генерал Родимцев. Ему представились гвардии лейтенанты Стотман и Усенко. Генерал обнял, расцеловал их и сказал: «Передайте своему командиру, что этот день — самый счастливый в моей жизни. Мы долго ждали вас, товарищи, и вот дождались!». Бойцам и командирам, пришедшим с запада, сталинградцы вручили кумачовое полотнище, на котором химическим карандашом написано: «26 января. В знак встречи». В этот исторический день здесь, у Волги, у стен непобедимого Сталинграда, выдалась удивительно чудесная погода. Стихла трёхдневная метель. Голубое небо, наполненное гулом наших самолётов, будто приветствует участников встречи двух фронтов. Теперь до полной ликвидации вражеской группировки остались считанные дни...».
Ну, а что же скрывалось за словами «Агат» и «Автобус», которыми начинается телеграмма? «Агат» — это был шифр Сталинграда, «Автобус» — шифр Москвы.
В конце ленты значится: «14.50». Значит, связистке товарищу Карасёвой понадобилось полчаса, чтобы телеграмма из Сталинграда оказалась в Москве. А надо сказать, что работать Карасёвой было нелегко. Я влетел на узел связи запыхавшийся, едва успевший на ходу нацарапать несколько «главных» слов. Остальное диктовал и, признаюсь, не шибко складно...
Вот и всё об одной телеграмме, переданной из «Агата» в «Автобус».
Где сейчас эти отважные труженицы войны — фронтовые связистки, разделявшие с солдатами все опасности боевой обстановки? Пусть эти скупые строчки будут вам запоздалой благодарностью от военных журналистов и читателей тех лет.
О главном событии тех дней в 3-м томе «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 —1945 гг.» на странице 60-й говорится «26 января у Мамаева кургана танкисты 21-й армии, двигавшиеся с запада, соединились с частями 62-й армии, наступавшими с востока. Это была встреча победителей».
Да, это была незабываемая встреча — предвестница нашей большой Победы.
К. ТАРАДАНКИН (1967)