Глава 4.
- Маам, - умоляюще протянула Лена, - для меня очень важна эта тема. Меня в школе на шахматный районный турнир записали, а я ни в зуб ногой. Шахматы ни разу не видела…
Мамины руки дрогнули, она слегка побледнела.
- Откажись, пока не поздно, - слегка охрипшим голосом сказала она.
- Поздно. Да и у меня не тот случай, чтобы капризничать.
- Но как ты сможешь там участвовать, если ты не умеешь играть?
Мама заметно нервничала, перепутала петли, потом вообще бросила вязание.
- Да, мам, не волнуйся за меня, ты ж сама только что сказала, что в детстве я у всех выигрывала…
- Ну так это когда было? Ты даже и не помнишь.
- Руки, оказывается, сами помнят, да и мозг тоже. Я сегодня играла со своим учеником и сразу почувствовала себя в своей стихии. И без проблем выиграла. Представляешь? Это такой кайф, оказывается! Маам? Ну что ты на меня так смотришь? – уже с досадой воскликнула она, поймав испуганный взгляд матери, - там главное - участие, а не победа. Зачем так нервничать?
- Хорошо, - мама выпрямилась, по ее лицу пошли красные пятна, - я скажу, как есть – из-за этих шахмат мы расстались с твоим отцом!
- То есть как?!!
- Да вот так! Он работал на нашем радиозаводе, и у них образовался кружок любителей шахмат. Вскоре он начал проводить там все свое свободное время. Особенно отличались двое – твой отец и… еще одна мадама. Они постоянно выигрывали в разных конкурсах, их возили по разным турнирам, даже международным. Дома он появлялся все реже. Мы все чаще стали ругаться по этому поводу. И вдруг однажды после очередной ссоры он мне заявил, что уезжает от нас… вдвоем с этой мадамой – то ли Любой, то ли Людой, уже не помню… Я выкинула все его вещи и сказала, чтобы он на пушечный выстрел не подходил ни ко мне, ни к моей дочери. Никогда! Иначе за себя не ручаюсь. Больше я его не видела…
Лена во все глаза смотрела на мать, по лицу которой текли беззвучные слезы, потом обняла ее.
- Прости, - прошептала она.
- Вот… поэтому я не хочу, чтобы ты играла в шахматы…
Лена отпрянула.
- Мам, ну не надо смешивать все в одну кучу. Причем здесь шахматы?
- Я и не смешиваю, просто они разбили нашу семью. Я их ненавижу… Они отняли у нас твоего отца. И тебе они не принесут счастья…
На этом месте слезы у матери потекли рекой. Лена испугалась. Она никогда не видела материнских слез, она ей казалась твердой, как гранит, суровой, даже иногда безжалостной. Хотя при таком характере любовью она дочь никогда не обделяла.
- Мам, - Лена заглянула в родные глаза и заговорила с ней, как с неразумной ученицей, даже нотки учительские в голосе появились. - Тебе нужно оставить этот глупый страх и не проецировать его на меня. Понимаешь? Я чувствую, что шахматы – это моя жизнь. Моя любовь. Может, моя судьба. Я еще ни разу в жизни не чувствовала такой эйфории и радости… Такого восторга от самой себя, своих возможностей.
- Это меня и пугает, - перебила ее мама, - это же азартная игра, болезнь. Это же как алкоголизм…
- Мам, перестань, у всего есть разумные границы. Ты и так меня лишила их на долгие годы… И еще отняла отца.
- Он сам нас бросил. Предатель!
- Тебя, но не меня! – нахмурилась Лена, - ты за меня все решила, не спрашивая, запретила ему со мной общаться.
- Но тебе еще и пяти не было. Что ты могла понимать?
- Выходит, я все понимала. Я до сих пор помню ту боль и обиду, когда он исчез. Я задыхалась в этом. У меня до сих пор – вот здесь жжет, - она показала на грудь, - когда я думаю об отце. Я знаю, что ты даже фамилию мне поменяла, и я не знаю о нем ничего – кроме имени и любви к шахматам.
- Дочь, ну зачем нам вновь вскрывать затянувшиеся раны?
- Может, ты и права. Но имей в виду, шахматы я не позволю отнять. Я может быть, впервые себя счастливой почувствовала…
Мама замерла на этих словах, внимательно глядя на дочь, потом кивнула:
- Наверное, ты права… моя мудрая дочь.
Она встала, подвинула стул и достала со своего шкафчика, из самого дальнего угла - какую-то коробку.
- Вот, это папины… Не знаю, почему я их не выбросила. Почему-то рука не поднялась. Это единственное, что от него осталось.
Дрожащими руками Лена открыла заветную коробочку. Села на диван, высыпала себе на колени фигуры…
- Вот тут вы ставили доску, - мама развернула доску как раз посередине дивана, - с этой стороны сидел папа, а с этой ты…
Лена села на свое место и медленно начала расставлять фигуры на доске. И тут… ее лавиной накрыли воспоминания. Она так четко увидела лицо отца, его улыбку, горящие азартом глаза. И даже его голос прозвучал в ее голове:
- Ну Ленка, ну ты вундеркинд!!!
В ушах прозвенел его смех, да так отчетливо, что она закрыла уши руками.
- Дочь, ты чего? – услышала она взволнованный голос мамы.
- Ничего, - Лена сделала попытку улыбнуться, - я просто... так четко вспомнила отца. Словно он рядом сидит...
Продолжение читайте здесь