В глубине дворцового сада под сенью могучих чинар накалялись страсти. Довольно мирный светский разговор между Шах-султан и Иеронимом-эфенди превращался в выяснение отношений, которое с каждой минутой становилось всё более бурным.
- Иероним, да, ты правильно меня понял. Я хочу прекратить наши ночные встречи, они тяготят меня, - опустив глаза, сказала Шах-Хубан.
- Что-о-о?! Шах, что ты такое говоришь? Скажи, что это неправда. Тебя тяготит моя любовь к тебе? – вскинул на неё горячий взгляд мужчина.
Шах-султан отвела глаза в сторону и стала нервно теребить кружево на платье.
- Иероним, не нужно искажать мои слова! Ты прекрасно понял, что я имею в виду! У меня есть муж, и я веду себя недостойно, - повысив голос, гордо подняла голову султанша.
- Муж? Да какой он тебе муж! – усмехнулся Иероним, - я - твой муж, самый настоящий, любящий и, надеюсь, любимый, - он взял её за плечи и заглянул в глаза.
- Да, любимый, - улыбнувшись одними уголками губ, ответила она, - но всё же не муж, - тотчас её тон изменился и стал холодным.
- Так разведись, что тебе мешает? Я предлагал тебе много раз стать моей женой. Или для тебя важно быть женой главного визиря? – с иронией спросил итальянец и тут же заработал от Шах звонкую пощёчину.
Однако он её не заметил, лишь взялся за покрасневшую щёку и возбуждённо продолжил:
- Я приму предложение султана и стану заведовать всей больничной сетью империи, или приму должность дворцового лекаря. У меня тоже будет высокий статус. Шах, ты должна решиться! Ну скажи, что тебя сдерживает? Ведь мы любим друг друга Или я ошибаюсь? – слегка встряхнул он её.
- Нет, ты не ошибаешься, теперь я уверена в этом, я люблю тебя, однако…
- Подожди, любимая, скажи ещё раз эти благословенные слова, - он отпустил её плечи и взялся ладонями за щёки.
- Я люблю тебя, - не заставила она уговаривать себя и не успела опомниться, как оказалась в крепких объятиях Иеронима, ощутив на гу_бах его жаркий по_целуй.
Он тут же отстранился от неё и нахмурился.
- Однако, что? – его внимательный взгляд, казалось, буравил её насквозь.
- Моя дочь…Она будет страдать, - с болью в глазах произнесла султанша.
- О, господи, Шах! И всего-то? Да почему же она будет страдать? Её мать, наконец, обретёт счастье! К тому же мы подарим ей много маленьких братиков и сестричек, да ей станет ещё веселее, - горячо воскликнул Иероним.
Шах не выдержала и звонко рассмеялась.
- Шах, почему ты смеёшься? Это совсем не смешно, это очень серьёзно, - обиделся итальянец, - сейчас решается судьбоносный вопрос.
- Прости, Иероним, я понимаю, но меня насмешили твои слова. Ты так ярко и красочно умеешь говорить, моё воображение начинает рисовать эти картины, они такие милые и смешные, - вновь прыснула она от смеха.
На этот раз улыбнулся и Иероним.
- Ну, может, я и преувеличил, но брата или сестру мы ей обязательно подарим, ты же не против?
- Нет, я не против, - стараясь подавить смех, ответила женщина и вновь была заключена в объя_тия и рас_целов_ана мужчиной.
- Шах-султан, сегодня, здесь и сейчас, я ещё раз официально прошу Вас стать моей женой. И вот, примите от меня это, - пошарил он за пазухой, ничего не нашёл, нахмурился, однако тотчас широко улыбнулся и достал из кармана брюк коробочку. – Это тебе, любимая – открыл он футляр и протянул Шах-султан.
Женщина заглянула в него и вскрикнула
- О, Аллах! Какая красота! Иероним, это же, как ты говорил, “алмазы Херкимера”, как в тех моих серьгах! Только они намного прекраснее и больше! Спасибо, любимый! – взяла она коробочку, обвила руками шею итальянца и нежно поцеловала его.
Иероним расцвёл от удовольствия.
- Что скажешь, Шах, я жду ответа! – улыбаясь, исподлобья посмотрел он на неё.
- Я говорю тебе “да”, Иероним! Сегодня же я поеду к Лютфи-паше и объявлю ему о разводе, - сдалась она.
- Шах, я люблю тебя, я клянусь тебе, что сделаю тебя счастливой! Верь мне! – торжественно промолвил он, взяв её за руки.
- Я верю тебе! – с серьёзным видом ответила она, пожимая его ладони.
- Шах, ты помнишь ту падающую звёздочку? – устремил он на женщину нежный взгляд.
- Помню, ты не дал ей упасть, поймал и поместил в своё сердце, - тихо сказала женщина.
- Верно! Любимая, та звёздочка - это ты, и всегда будешь в моём сердце! – клятвенно произнёс Иероним.
Глаза Шах-султан вмиг наполнились слезами, и одна из них жемчужной бусинкой повисла на реснице. Иероним снял её ласковым поцелуем.
Они ещё несколько секунд постояли так, устремив друг на друга сосредоточенные взгляды, словно обдумывали и решали для себя что-то чрезвычайно серьёзное и значительное, и вместе пошли во дворец.
Шах-Хубан приняла решение и собиралась осуществить его немедленно.
Она велела Дамле-хатун подать строгий наряд и предупредить конюха, чтобы закладывал карету.
Всю дорогу в их с Лютфи-пашой дворец она не переставала думать, как скажет супругу, что намерена развестись с ним. Впервые в жизни она испытала жалость к этому человеку и даже угрызения совести.
Ведь в самом деле не он был виноват, что его выбрали ей в мужья. Раньше она ненавидела его за то, что он согласился взять в жёны юную девочку.
А сейчас она понимала, что другого выхода у него не было, отказ грозил казнью. Другое дело, что он мог бы не использовать её для удовлетворения своей по_хо_ти, и не оставлять в шаге от са_моу_бийс_тва.
При этих мыслях Шах-султан брезгливо поморщилась. Жалость к супругу как рукой сняло. “Хватит терзать себя, - подумала она и посмотрела в окошко экипажа. – Я имею право на счастье. Слава Аллаху, что он послал мне Иеронима! Иначе я никогда не познала бы это великое чувство, и что оно творит с душой и телом”.
Тем временем экипаж подъехал к воротам дворца и остановился. Кучер открыл дверцу и подал султанше руку, опершИсь на которую она легко спрыгнула с подножки.
- Эсмахан-султан дома? – спросила она служанку, как только вошла в гостиную.
- Да, госпожа, Эсмахан-султан во дворце. Сейчас у неё идут занятия. Прикажете позвать её? – спросила девушка, почтительно поклонившись.
- Нет-нет, пусть султанша закончит уроки, я подожду, - поспешила ответить Шах-султан, - а Лютфи-паша у себя?
- Да, госпожа, он в своих покоях, - ответила рабыня, и внимательная Шах заметила смущение на её лице.
“Интересно, что бы это значило”, – с некоторым любопытством подумала она и ещё раз взглянула на служанку, та, в свою очередь, сильно покраснела.
Усмехнувшись и покачав головой, Шах бросила на руки девушке кафтан и поднялась на второй этаж, где находились покои супруга.
Чем ближе она подходила к его комнате, тем отчётливее слышала голоса, раздававшиеся оттуда. Ей показалось, что это были два голоса, мужской и женский.
Замедлив шаг, султанша прислушалась. Так и есть, говорили мужчина и женщина, причём женщина плакала.
- Лютфи-паша, что же мне делать? – отчётливо услышала Шах-Хубан и замерла, склонив голову к двери и прищурив глаза.
- Ахсен, придётся из_бави_ться от ребёнка, я не вижу другого выхода, - ответил мужской голос, принадлежавший Лютфи.
- Нет, только не это, я не стану у_бив_ать своего малыша, - заплакала женщина.
- Поверь, я тоже этого не хочу, это моя кровь и плоть, я так долго мечтал о втором ребёнке, - говорил Лютфи.
- Может, это ма-а-а-льч-и-и-к, - залилась слезами женщина.
- Успокойся, милая, пожалуйста. Тогда тебе придётся навсегда уехать отсюда, я не оставлю тебя и нашего малыша без средств, не бойся. Хотя, признАюсь, расстаться с тобой мне будет трудно, - ласково говорил Лютфи.
Брови Шах-султан поползли вверх – она никогда не слышала, чтобы супруг разговаривал с ней таким тоном.
- Я люблю Вас, Лютфи-паша, я не смогу жить без Вас, - ответила ему девушка, и воцарилось молчание, по-видимому, из-за по_целуя влюблённых.
Шах-султан не стала больше подслушивать и резко открыла дверь.
Лютфи-паша действительно держал девушку в объятиях, они едва успели разо_мкнуть гу_бы и растерянно застыли на месте не в силах даже моргнуть.
Шах-султан в ярости окинула каждого из них глазами, но сумела совладать с собой, бросила пренебрежительный взгляд на служанку, которую сразу узнала, и велела ей выйти.
Та низко склонила голову и попятилась к двери.
На Лютфи-пашу было страшно смотреть. Лицо его стало багровым, глаза налились кровью, руки задрожали, он еле держался на ногах. Шах-султан даже испугалась, не хватил бы его удар.
- Лютфи-паша, присядь, - как можно спокойней сказала она и подала ему воды. – Выпей. Может, стоит позвать лекаршу? – искоса посмотрела она на него.
Паша отрицательно покачал головой, сделал несколько глотков и обречённым голосом произнёс
- Госпожа, верните её, она может наделать глупостей, пощадите её, а меня можете кА_знить.
Шах-султан тотчас открыла дверь и громко крикнула:
- Верните Ахсен-хатун в покои Лютфи-паши.
- Спасибо, - сказал Лютфи и опустил голову.
Спустя несколько минут в комнату ввели бледную, едва держащуюся на ногах служанку, и Шах-султан велела оставить их троих наедине.
- Ахсен-хатун, как ты себя чувствуешь? Тебе нужна лекарша? – спросила девушку Шах-Хубан.
Та посмотрела безумным взглядом на госпожу и отрицательно помотала головой.
- Тогда присядь и выпей воды, - сказала султанша и подала девушке кувшин.
Ахсен взяла его, поднесла дрожащими руками к губам и стала жадно пить, не замечая, как вода льётся через край и заливает ей платье.
Шах забрала у неё воду и доверительно произнесла:
- Успокойся, тебе нельзя так волноваться.
- Госпожа, - выдавила из себя девушка, закрыла лицо ладонями и заплакала.
- Достаточно, Ахсен, я думаю, ты выплакалась, - после минутного молчания сказала Шах. – А теперь послушайте меня оба. Моё решение таково. Я развожусь с Лютфи-пашой, ваши отношения меня не интересуют, рассказывать о них повелителю я не собираюсь.
Я надеюсь, он оставит за тобой должность великого визиря, паша, если, конечно ты не попросишь отставку по состоянию здоровья и не уедешь в какой-нибудь санджак, где тебе будет проще ещё раз жениться.
Но это только мои размышления. Ты можешь поступать, как вздумаешь. У нас никогда с тобой не было настоящей семьи, Лютфи. Будем надеяться, что Аллах не оставит нас и всё же пошлёт нам с тобой счастье. Я тебя прощаю за всё, прости и ты меня, - тихо сказала султанша, глубоко вздохнула, и пошла к двери.
- Шах, прости меня, - услышала она позади себя голос Лютфи, обернулась, посмотрела на него с печальной улыбкой, кивнула и вышла за дверь.
Ей стало очень легко на душе, и она бодрой походкой пошла по коридору в сторону учебной комнаты, чтобы встретиться с дочерью.
О том, что Эсмахан нужно будет рассказать о разводе с отцом, Шах-султан решила пока не думать, чтобы не портить себе внезапно поднявшееся настроение.
Дочь встретила её радостно и сразу стала рассказывать, что нового она узнала. Девочке нравилось учиться, и Шах-Хубан была очень довольна.
- Молодец, доченька, умница моя! – похвалила она её. - У тебя новая причёска? Кто же так красиво тебе заплёл волосы? Неужели сама? – удивилась Шах-султан.
- Нет, мамочка, это Ахсен-хатун. Она такая мастерица, научила меня вышивать. Идём, я покажу тебе свои работы. Если захочешь, я подарю тебе любую из них, - Эсмахан взяла мать за руку и потащила в свою комнату.
Шах-Хубан действительно понравились салфетки, искусно вышитые дочерью, и она взяла себе даже две.
- Доченька, ты всё время говоришь об Ахсен-хатун, а разве няни не занимаются с тобой? – настороженно спросила Шах-Хубан.
- Занимаются, но мне больше нравится Ахсен-хатун, она такая добрая, весёлая и всё умеет, - ответила дочь.
- Ну что же, это хорошо. А, может, ты всё же поедешь со мной в Топкапы? – спросила девочку Шах.
- Мамочка, поеду, но только в гости, жить я там не буду. А у Михримах причёска красивее, чем у меня? – спросила Эсмахан.
- Вот приедешь и посмотришь, - загадочно ответила мать. – Но мне кажется, что у тебя лучше. Ты научишь её так красиво заплетать волосы?
- Конечно, научу! – весело сказала Эсмахан и продолжила рассказывать матери свои новости. Потом они пообедали, гуляли в саду, беседовали.
Шах-Хубан вернулась в Топкапы к вечеру.
Она решила поделиться своей новостью с Хюррем и постучала в её покои.
- Шах-Хубан, как я рада тебя видеть! Где ты пропадала? Я дважды приходила к тебе, хотела в хамам пригласить, - раскрыла ей свои объятия султанша.
- Хюррем, я была в своём дворце, общалась с Эсмахан. Но у меня такие невероятные новости, если ты не против, я бы хотела поделиться с тобой, - немного волнуясь, ответила Шах.
- О, Аллах! И ты ещё спрашиваешь! Конечно, я не против! – воскликнула Хюррем, но тут в дверь снова постучали.
- Госпожа, наложница шехзаде Мехмеда Нурбахар-хатун очень просит принять её, - доложила Хюррем служанка.
Султанши переглянулись, Шах-Хубан утвердительно кивнула, и Хюррем ответила:
- Пусть войдёт!