26.
-Ларочка! - мама Марка растерянно всплеснула ухоженными ручками, - ты что? Все соседи услышат. Что подумают? Маркуша, да сделай же что-нибудь. Успокой ее! Стыда не оберёшься! Дама должна держать свои эмоции при себе. Давай отведи ее домой, воды дай. Может успокоительное? Не стоит так расстраиваться, право слово. Не нужен тебе этот мальчишка. Глупости все! Марк! Кому сказала! Давай, разберись! Чего она орет как умалишенная?
И она, передернув плечами, исчезла за своей дверью.
Лариса правда рыдала навзрыд и не могла остановиться. Словно все переживания и сомнения пыталась выплакать. Слёзы лились по щекам не дорожками, а реками, капали на футболку.
Адвокат растерянно развел руками и робко приблизился к соседке.
-Ну ты чего? Ларис? Все будет хорошо. Идём домой! Вставай. У тебя истерика, - и он попытался взять ее за руки. Взгляд у мужчины был испуганный.
Начало тут
Глава 25
Лара подняла на него заплаканные глаза:
-Куда идём?
-Домой.
Она молча поднялась и дала себя проводить. Внутри разверзлась огромная дыра, оттуда веяло холодом. Пустотой. Безнадёгой. Почему она решила, что сможет выстроить такую сложную схему из таких неподходящих друг другу деталей? Они все из разных миров. Независимый Егор, который все сам знает. Бедняга Семен, которого жизнь помотала больше, чем иного взрослого. И это не исправить. И она со своей идеальной картинкой мира и комплексом отличницы. Егор, наверняка, тоже это чувствовал, вот и не спешил переходить ту самую грань, до которой можно делать вид, что вы просто друзья.
-Вот, выпей! - Марк поставил перед ней стакан, - у тебя есть капли успокоительные?
-Нет, кажется нет, - помотала она головой.
-Я сейчас у мамы возьму. Ты сиди тут тихо. И ничего не трогай.
Он разговаривал с ней словно она маленький ребенок, или сумасшедшая. Может ей и нужен такой, как Марк? Пусть зануда, пусть с дурацкими усами и мамой. Еще неизвестно, что хуже. Зато он заботливый и понятный ей. У них могут быть общие мечты, планы. Может пора взяться за ум и прекратить сумасбродствовать?
Она вытерла слезы и во все глаза уставилась на вошедшего с коричневым флаконом мужчину.
-Можно ведь сбрить усы? - задумчиво поинтересовалась то ли у него, то ли сама у себя.
-Сейчас? - удивился Марк. Рука, капавшая капли в стакан, дрогнула.
-Да. Именно.
Он сел перед ней на корточки, взял холодные ладони в свои:
-Ты правда этого хочешь?
Лариса кивнула, хотя хотела она совершенно другого. Но это другое не подходит ей. А она ему. Все пройдет и забудется. Останутся воспоминания, похожие на старое кино. А потом и они померкнут.
Она начнет забывать крепкие сильные руки и широкие плечи. И этот голос, который с растяжкой произносит "Лара", и мурашки по всему телу. И смешного милого Семку, такого доброго и искреннего. Забудет, как он готовил для нее гигантские бутерброды, как они кружились вокруг елки, как задували свечи на торте. Может редко глухой летней ночью будет доставать из памяти эти кусочки невероятного предновогоднего приключения, которому не суждено было закончится иначе. Ведь они все это знали.
Слезы снова закапали из глаз прямо в стакан с успокоительным.
-Лапуль, ну что же это? Что ты плачешь? - Марк так трепетно заглядывал ей в глаза, так ласково держал ее руку. Он ведь хороший. Не Егор. Но другой. И он ей подходит. Должен подходить.
Она сделала глубокий вдох и прижалась губами к его губам. Точнее хотела к губам, но промахнулась и поцеловала напомаженные усы. И это было отвратительно. Воображение тут же красочно нарисовало ей картинку двух скользких извивающихся возле ее рта пиявок. Она испуганно отшатнулась.
Марк однако намек понял и потянулся к ней уже сам.
-Нет! Усы! - шарахнулась Лара, - они меня пугают!
-Значит, будем брить, - вздохнул мужчина и исчез из поля зрения. Она слышала, как дважды хлопнула входная дверь, потом он прошел по коридору и закрылся в ванной.
На душе разлагалась дохлая кошка. Она двумя глотками выпила воду. Не помогло. Нужно что-то покрепче. Но у нее как назло нет ничего. Она без особой надежды открывала и закрывала дверцы шкафов.
Недопитая бутылка вина. Они сидела здесь с Егором, говорили, целовались, строили планы. По телу горячая дрожь от одних воспоминаний. Все же было хорошо. Что на нее сегодня вообще нашло? И Семен. Он не мог просто так украсть. Не мог. Наверняка, это Федор его заставил. Может поставил какое-то условие. Он же ребенок, совсем малыш.
Она ведь даже не узнала. Просто стояла и смотрела как они уходят. Потому что гордая. И Егор гордый. К тому же его уже предавали. И что она сделала? Ничего. А он думает, что она тоже его предала.
Она вдруг поняла, что Марк стоит в дверях и пристально на нее смотрит. Усов не было! Пиявки исчезли и унесли с собой какую-то часть его импозантности. Он стал обычным. Простым. Каким мог бы быть разносчик пиццы или почтальон. Увидел и забыл.
Лариса попыталась скрыть свое разочарование и вяло улыбнулась.
-Ну как? - адвокат в отличие от нее был воодушевлен.
-Прекрасно. Тебе идет, -промямлила она, испытывая жуткое чувство стыда за содеянное.
-Я тоже так думаю. Потрогай, какая тут нежная кожа, - он сделал шаг вперед и потянул ее руку к лицу. Лара попыталась выскользнуть и протиснуться между ним и дверным косяком:
-Пойду в ванну умоюсь.
Но не тут то было. Марк обхватил ее двумя руками и принялся жадно целовать, считая, что свою часть контракта выполнил и заслуживает поощрение. Лариса попыталась ему отвечать. Если она считает его подходящим для замужества, то поцелуи не единственно, что им придется делать вместе.
Но волшебства не получалось. Его губы на губах были слишком жесткими, неприятными. Руки раздражающе шарили там, где им шарить не следовало. От этого хотелось завизжать и побежать, куд глаза глядят.
Кое как освободившись из его цепких объятий, женщина закрылась в ванной. Что она наделала? Как вообще может быть подходящим человек, от которого тебя тошнит? Внутри и правда неприятно мутило. Тянуло живот и поясницу все сильнее.
И тут до нее дошло. Перепады настроения, слезы, раздражение, тошнота. Да у нее просто жуткий пмс, гормоны пляшут. Ей даже врач прописал таблетки, но она все боялась начать их пить. Ходят слухи, что он них толстеют. А проверять на себе не хотелось. Да и вообще фармацевтика не более чем чистой воды коммерция. Организм сам справится.
Она умылась, сделала несколько глубоких вдохов. Время собирать камни и разруливать то, что натворила. Она положила руки на живот, сделала страдальческое лицо и вышла к гостю.
Марк уже снял рубашку, аккуратно повесил ее на стул и весь изнывал от нетерпения. Ларису мысленно передернуло от одной мысли. Она скорчилась ее сильнее и уверенно направилась к дивану:
-Марк, тут такое дело... не знаю, как сказать. У меня .. ну эти дни начались, знаешь, которые каждый месяц. И я всегда перед ними сама не своя. И так больно, просто ужас. Мне надо срочно лечь и сделать теплый компресс, - она придумывала какую-то чушь на ходу, но видимо само. упоминание женских дней крайне смутило мужчину.
-Вот прям так сразу?
-Да. Вот так. Стресс. Ты иди, а то голова кружится. Дверь там хлопни. Ой, боже, как же больно!
Обескураженный адвокат медленно побрел к двери.
-Ты уверена?
-Увереннее не бывает! И, Марк! Рубашка! - ответила Лариса. Ей было очень неудобно. Но потом будет еще неудобнее.
Едва дверь захлопнулась, женщина соскочила с кровати и стала торопливо одеваться. Она все испортила, ей все и исправлять. Прихватив для конспирации полупустой пакет с мусором, она прокралась вдоль стены дома, радуясь, что машина стоит довольно далеко и почти не видна из окон. Хотя это не так и важно. Второй попытки поцеловать Марка она не переживет. И даже, если с Егором в итоге ничего не получится, то они хотя бы побудут немного счастливыми. А уж как она могла отпустить Семку, вообще в голове не укладывается. Гормоны ..
-Привет, малыш, - прошептала она подмигивающему фарами джипу. В голове было удивительно ясно, мысли встали стройными рядами. Она была полна решимости бороться за свое счастье и просто так не отступит. Егору придется выставить ее вон. Как минимум. Но тогда она залезет в окно и выпадет своего любимого мальчишку.
Ночной город в новогоднем убранстве сверкал и переливался. Огромная елка на площади подмигивала ей сверху звездой. Над верхушкой показалась большая желтая Луна. Такая яркая и чистая, что аж глаза слепит.
-Пожалуйста, помоги мне. Пусть все получится. Пусть мы сможем стать настоящей семьей, чего бы это не стоило, - зашептала она туда, в черное бесконечно небо. Горячо и страстно.