Этот мост раскинулся над глубоко вдающейся в европейскую часть Стамбула бухтой Золотой Рог, соединяя районы Фатых и Бейоглу. Он стал четвёртым мостом, построенным на этом месте: его начали возводить в 1936 г. — ровно через сто лет после первого — и управились за четыре года. Имя автора проекта я нашёл с большим трудом – а пойди история чуть по-другому, оно было бы весьма известным.
Советская архитектура в 20…30-х гг. пользовалась большим авторитетом в Европе, а Алексей Викторович Щусев был одним из её столпов. Он сделал себе имя ещё до революции – в основном на храмах и особняках. Несмотря на такой «бэкграунд» опытный зодчий неплохо вписался в «красную» жизнь, продолжив работу над своим главным проектом – Казанским вокзалом Москвы – и поочерёдно создав три мавзолея Ленина. Будучи блестящим стилизатором, он успешно пробовал себя и в модной авангардной архитектуре, правда, когда на неё начались гонения, вернулся к неоклассике. В своих творениях Щусев осваивал культурное наследие не только православной Руси, но и Востока – скажем, доминанта Казанского вокзала явно отсылает нас к Башне Сююмбике. Стоит ли удивляться, что когда в 1935 г. был объявлен конкурс на проект моста Ататюрка, архитектор засучил рукава.
Красивый проект Щусева, «отрисованный» художником Евгением Лансере, на первый взгляд изображает классический балочный мост: три стальных пролёта опираются как будто на массивные сдвоенные пилоны. Но не только на них, а через пары тонких столбиков ещё и на напоминающие узкие лодочки понтоны: крайние пролёты на четыре, средний – на пять. То есть, переправа всё-таки понтонная, а «пилоны» – это массивные стыковые плашкоуты, позволяющие размыкать мост и отодвигать средний пролёт, обеспечивая проводку судов. В конце концов, все предшественники моста Ататюрка тоже были понтонными – видимо, глубина Золотого Рога попросту не позволяет поставить там быки.
В интерпретации Щусева сооружение изобиловало роскошными «архитектурными излишествами». Торцы больших понтонов венчали дуговые аркады – они бы наверняка стали обзорными площадками. Со стороны Фатиха (т. е. с юга) парапеты завершались обелисками в «египетском» стиле; с противоположного берега путешественников, въезжающих на мост у мечети Соколлу Мехмед-паши, встречала пара конных монументов, видимо, Мустафе Ататюрку. Богатое оформление статуй и особенно постаментов напоминает таковое у советской монуменальщины 40-х годов – только к обмельчавшим звёздам добавились полумесяцы.
Увы, советский проект реализован не был. Мне не удалось найти никаких подробностей конкурса, но у меня есть предположение – ничем не подтверждённое, просто версия. Наверное, устроители архитектурного турнира загадывали далеко вперёд и собирались потихоньку строить новое сооружение, не прерывая работы заменяемого. Однако 11 февраля 1936 г. старый мост снесло штормом. А ведь переправа очень важная и оживлённая – я думаю, туркам было уже не до конкурсов красоты, им понадобилась быстрая и недорогая замена. Заказ на проектирование достался безвестному французскому инспектору дорог и мостов Пиджо – и поработал он на совесть. Его довольно невзрачное сооружение верой и правдой служит стамбульцам уже более восьмидесяти лет, будучи одним из старейших в мире понтонных мостов.
Ну а Щусев всё же оставил след в мостостроении: на его счету Каланчёвский путепровод у Казанского вокзала и Большой Москворецкий мост напротив Московского кремля. Последний предполагалось украсить скульптурами, кажется, похожими «турецкие», однако им и на сей раз не повезло – пали жертвами удешевления проекта. Зато сам мост стал столь же неотъемлемым атрибутом столичного центра, как мост Ататюрка – частью Золотого Рога.
По материалам выставки "Алексей Щусев. 150" в Государственном научно-исследовательском музее архитектуры имени, внезапно, А.В.Щусева
Автор: Иван Конюхов
