Глава 1.
Его звали Шуркой, а ее Шурочкой. У него были и отец - большой начальник районного масштаба, и мать-домохозяйка. А у нее был детский дом, сгинувший в лагерях отец, мать, умершая задолго до этого. Правда у нее были ещё три сестры, а у него старшая сестра и младший брат. Несмотря на высокое положение отца жизнь Шурки была ничем не лучше, а даже хуже, труднее жизни Шурочки в детском доме. Шел первый послевоенный 1946 год. Трудно жилось всем. Но кормили детдомовцев уже досыта, одевали и обували. Жизнь в детском доме кипела: работали кружки и спортивные секции. Талантливую Шурочку любили и педагоги, и подружки, и подшефные четвероклассники, у которых она была пионервожатой. И как ее было не любить? Нежное личико, выразительные серые глаза опушенные густыми ресницами, маленький носик, пухлые губы, волнистые волосы, заплетённые в две толстенные косы. Характер, сформировался истинно детдомовский: смелая, справедливая, умная девочка. Такие качества в этом учреждении ценились высоко.
А Шурка? Это родные так звали безотказного парнишку. Вся грязная, тяжёлая работа по дому была на нём. Ни мать, ни старшая сестра, ни, тем более, младшенький братишка не знали, как моются полы в большом доме, предоставленном семье заведующего Райисполкомом, как приносится вода, как топятся печи, как чистится нужник. Шурка был в семье "рабом", как он говорил о себе. Только приготовление еды не доверялось парнишке. Готовила, причем прекрасно, мать семейства. У нее был кулинарный талант, унаследованный от ее матери, Шуркиной бабушки. Никого Мария Семёновна не допускала к плите, даже старшую дочь, которая готовить за всю жизнь так и не научилась.
Наши герои встретились на танцах в детском доме, куда Шурка с другом прорвались всеми правдами и неправдами. Миниатюрная девушка с тяжёлыми косами и пушистыми кудряшками вокруг круглого личика, с большими серыми глазищами, заглядывающими, казалось, в самую глубину Шуркиной души, поразила парнишку, лишила его дара речи.
Он так и не осмелился к ней подойти. В зале, где проводились танцы, почему-то пахло кислой капустой. Мальчишки стояли у облупленной стены, подпирая ее тощими плечами. Шурка несмотря на синие, как васильки глаза, темные густые брови и красиво очерченный рот, популярностью среди девушек не пользовался. Одет был беднее некуда. Брючишки, из которых он давно вырос, были стянуты вниз, держась на "маклаках", как он говорил. Больше держаться им было не на чем. Вместо живота была яма. За ключицы можно было яйца закладывать. Вроде бы и питалась семья неплохо, а вот такой он был худосочный парнишка.
Одноглазый пожилой баянист, учитель пения, растягивал меха, притопывая ногой с растоптанном сандалье. Детдомовцы упоенно вальсировали. Танцевали в основном девочки. Шурочка с подружкой, разрумянившиеся и разгоряченные, уже который раз пролетали мимо нашего Шурки, не замечая его пламенных взглядов. Закончив танцевать, девушки встали недалеко от страдающего от нерешительности Шурки. Он подбирал слова, ломая голову. Как начать? Что сказать, приглашая на танец? Пока он думал, к Шурочке подошёл невесть откуда взявшийся морячок. Он подхватил ее как пушинку, и пара закружилась в очередном вальсе. Этого зрелища Шурка вынести не смог. С разбитым сердцем он вышел на улицу, где во всю бушевала весна. Одуряюще пахла черемуха, растущая под окнами детского дома. Белоснежные кисти призрачно светились в темноте весенней ночи. После запаха кислой капусты в детском доме, от аромата цветущей черёмухи у Шурки закружилась голова. Он ухватился за косяк двери, чтобы не упасть. В двух окнах на первом этаже горел свет, мелькали силуэты танцующих. Парень сорвал маленькую веточку, прижал ее к губам. Вот так бы коснуться губами до пушистых завитков вокруг лица Шурочки!
- Что делать? Как обратить на себя внимание этой Дюймовочки? - так окрестил ее влюбившийся парнишка.
Жил он от детского дома совсем недалеко. Луна освещала дорогу, изрытую колесами после дождя. Шура спотыкался об эти рытвины, медленно плетясь домой, где ничего хорошего не ждало..
- Ну, что? Наплясался, лодырь несчастный? А из ведра я должна выносить? Вон, через край уже течет! - встретила упреками мать.
- Могла бы и Лидка вынести! Не велика барыня! - буркнул Шурка.
- Ещё чего! А ты на что? По танцам бегать? Я приехала на выходные специально ведра выносить за вами? - фыркнула студентка Лида, снимая с головы кусочки газеты с лямочками (нечто вроде бигудей). Она собиралась на свиданье. Братишка Толя поднял голову, отрвавшись от листа бумаги, на котором он рисовал акварельными красками морской бой, и сочувственно посмотрел на старшего брата.
Шурка ухватился за ведро и потащил его на помойку, горестно вздыхая.
Конечно, мать, как могла, любила всех троих детей. Но, каждого следующего больше. Младший Толя был ее любимчиком, его она жалела нагружать делами. Лида и в школьные годы огрызалась и отбивалась от поручений, а уж став студенткой сельскохозяйственного института, зазналась окончательно . Кто же ещё будет работать по дому? Конечно, Шурка!
