Ниночка затаила дыхание, собираясь сказать Олегу правду про Илью Игошина. В тот момент, когда учительница решилась на чистосердечное признание, казалось, что все вокруг затаили дыхание вместе с ней, и Полина, и даже на удивление Лавруша. Щепликов вдруг нарисовался рядом с ними, вальяжно облокотившись о стену напротив и обратившись в слух, внимательно наблюдал за их разговором с Немцовым.
— Лаврентий Петрович, а что это вы ушки свои очаровательные возле нас греете? — съязвила Зимина и встала, поравнявшись с лейтенантом.
— Чего вы на меня взъелись то, товарищ капитан. Я мимо проходил, — задёргался Щепликов.
— Ваш кабинет в другой стороне, ровно, как и священные покои Соломона Аркадьевича, — недовольно заметила Зимина.
— Я… Э… Заблудился что-то, — начал увиливать Лавруша.
— Так я могу дорогу подсказать, товарищ лейтенант, — Полина взяла под локоть коллегу, но он вырвался и запыхтел взволнованно.
— Обойдусь, — бросил юноша и стремительно ретировался.
И лишь, когда Щепликов скрылся из виду, женщины вздохнули с облегчением. И Нина вернулась к разговору с Олегом.
— Да, Олег Павлович, я готова исповедаться перед вами, но не на камеру и не здесь. Вы меня, конечно, извините, но у вас здесь кругом уши, я никому не доверяю.
Немцов и сам перестал доверять сослуживцам, кроме Полины и своей сестры. Но Склемин нацелился упечь учительницу за решетку и повесить на неё все убийства. И, пока она находилась в стенах следственного комитета, Олег оставался связанным по рукам и ногам и не мог помочь Нине. И…
— Ниночка Тимофеевна, передайте трубочку Полине Аркадьевне, — деловито попросил майор, и Нина выполнила его просьбу.
— Слушаю вас, майор Немцов, — озадачилась сразу капитан, догадываясь о скверных помыслах коллеги, — что ты задумал?
— Поль, пожалуйста, выведи Нину из отделения и спрячь где-нибудь, взамен проси, что хочешь, — робко выдал Олег.
— Олежек Павлович, а в своём ли вы уме, друг мой? У вас часом не белая ли горячка?
— Я в трезвом уме и в себе.
— Ой, незаметно что-то, — Полина реально обалдела от просьбы Олега, — и как ты себе это представляешь? Везде, напоминаю тебе, везде камеры. За нами к тому же пристально наблюдает любопытный Щепликов. Склемин держит дело Панфиловой на контроле. А ты мне предлагаешь провести аферу века?
— Именно! Зимина, — взмолился мужчина, — если ты не поможешь, кто нам поможет?
— Не пытайся меня разжалобить, Немцов. Как тебе не совестно пользоваться моей благосклонностью?
— Ольга Павловна знает, как уйти из отделения незамеченными.
— Премного благодарю, у меня будут пособники, хоть сяду не одна, мы дружном пойдём под статью.
— Сглазишь ведь, Аркадьевна, — пожурил коллегу майор, — так ты в деле?
— Олег, риски очень высоки, какова ставка того, что ты придумал? — сомневалась и не унималась платиновая блондинка в погонах.
— Ставка, Поля, любовь. А любовь неизменно выигрывает, и я готов ради Нины рискнуть.
— Что же, любовь — дело святое, — поддалась на уговоры Полина, приобняла заботливо Ниночку, и они отправились к Ольге.
Покинуть следственный комитет девушкам не составило труда. Пришлось лишь малость изменить образ Ниночки, и вот уже кабинет майора Немцова покидает не та самая рыжая учительница в законе, а бабушка Вера Ильинична, на которую денно и нощно нападает Собес и прочие коммунальные службы. А дальше они поймали попутку, доехали до лесополосы, а оттуда уже вызвали такси с кнопочного старого телефона, припасенного Ольгой и Олегом на всякий случай с левой сим-картой. Две привлекательные женщины и странная, ворчливая старуха больше двух часов плутали, путая следы, и добрели таки до дачи возлюбленного Полины, о котором никто не знал и не догадывался.
— Располагайтесь, девочки, чувствуйте себя как дома, — гостеприимно провозгласила Зимина.
— Фух, слава Богу, — Нина принялась разматывать шаль, сдёргивать с себя парик, и, хотела снять тулуп, но передумала, поежившись от холода.
— Ну, простите, я здесь редко бываю, дом стоит, промёрз. Сейчас растопим печь да рюмочку коньячку опрокинем, и растеплится.
— Когда приедет Олег? — потирая замёрзшие руки, спросила Нина.
— Да вот же он, — Ольга радостно помахала рукой брату.
Доли секунды хватило, чтобы Ниночка скинула с себя ненавистный, тяжелый тулуп и бросилась на улицу Олегу навстречу. Она плакала и смеялась, покрывая его лицо поцелуями быстрыми, трепетными, разглядывая с любовью его уставшее лицо, хватая его за руки и боясь снова потерять. Олег нежно гладил лицо своей училки в законе, прижимая безмятежно и крепко-крепко к себе. Их сердца бешено бились в унисон, а руки блуждали по телу друг друга, пока они не встретились губами и не слились в долгом, томительном, обжигающем поцелуе.