Продолжение. Начало здесь: Эмтегей 85’ Колыма реальная и мистическая
Передаю Зайке плоский камень размером со сковородку. Тот сдувает с него пыль и укладывает на импровизированный стол. Достаёт из кожаных ножен на левом боку «финку». Вонзает зеркально отполированный клинок в курицу, которая лежит в котелке с бурлящей водой. И вот парящая тушка укладывается на каменную «тарелку», источая неповторимый аромат. «Финку» Андрюха резким ударом вгоняет в пенёк и любуется игрой пламени на зеркальном лезвии с наборной рукояткой из толстой свиной кожи и берёзовой коры.
— Кенгурятина и кенгурятина. Обычное мясо.
— Да, но продавали-то её как баранину, — продолжил я. — Помню, как Виталькина мама попросила купить барана целиковой тушей…
— Пернатый! У тебя башка или консервная банка? Мы же вместе тогда в очереди стояли.
— А, точно, Зай!
Тогда в гастрономе собралась огромная очередь. Так всегда бывает, когда привозят «материковское» мясо. Баранину, говядину или, особенно редко, свинину. Ну, и купили мы каждый по туше. Выходим на улицу, Зайка мороженого барана на плече несёт, а я — в охапке. Ему-то до подъезда — двадцать метров, а мне далековато идти, до Школьной, 5. Поэтому я прихватил детские санки, чтобы использовать их в качестве транспорта. Кладу на них тушу, и тут меня пробивает смех.
— Андрюх! Мы чё купили-то?
— А что?
— Сам глянь: где ты такие ноги у баранов видел?
Зая в задумчивости посмотрел на моего «барана», потом сбросил с плеча на снег своего, смешно наморщил брови и присел на корточки. Начал, не снимая рукавиц из овчины, крутить тушки и так, и сяк. По всему выходило, что это не баранина. Передние лапки — малюсенькие, скрюченные, задние — наоборот, гигантские. Ляжки по объёму больше тела «барана».
И тут Андрюха валится на бок. Тычет рукавицей на ляжку моего «барана» и заходится беззвучным истерическим смехом, не в силах вымолвить слово. Наклоняюсь ближе и читаю фиолетовую надпись в овальном клейме, поставленном прямо на мясо: «MADE IN AUSTRALIA». Теперь мы уже вдвоём валяемся в снегу у дверей гастронома и дико ржём, а посетители магазина начинают собираться в кучку, чтоб поглазеть, что тут происходит.
— Чё ржём?
— Ребят, вы больные, что ль?
— Ха-ха-ха…
— Не, ну серьёзно, по какому поводу веселье?
— Ха-ха-ха…
Вскоре зевак собралось уже больше дюжины, и постепенно наша с Андрюхой истерика передаётся зрителям. Сначала один не выдерживает, начинает хихикать, затем второй, и в какой-то момент эпидемия смеха становится необратимой. Через полминуты уже вся толпа у магазина хохочет, вытирая слёзы.
Стихла истерика внезапно, словно кто кнопку «Выкл.» нажал.
— Ой… Ой, не могу… Чего мы смеялись-то? — спрашивает тётка в расшитых бисером торбасах, цигейковой шубе и «магаданке» (женской песцовой шапке с заострённым верхом и «ушами» до пояса).
— Наталья Михална! Я щас всё поясню, — отвечает Зайка. — Мы пришли купить баранины.
— Та-ак… Начало есть. Дальше что случилось?
— Чё… Купили, блин!
— Ну, купи-и-и-ли. А что смешного?
— Так мы же баранину покупали, а чё нам дали?
— А чё вам дали?
— Ну, смотрите сами — это ж кенгуру!
— Тю-ю-ю… В первый раз, что ль? Мясо как мясо, на оленину похоже.
И народ, разочаровано гудя, начал расходиться.