– Да где же они? Боже, ну куда я могла их сунуть... Вот растяпа... – Света перерывала домашнюю aптечку, тщетно пытаясь найти тaблетки от головной бoли. А голова раскалывалась просто напополам... И не было никаких сил справиться с этой нестерпимой, пульсирующей бoлью...
Сегодня ее мигpень вышла на новый уровень. С самого утра она банально не смогла встать с постели. А муж, как назло, уехал с друзьями на шашлыки. Это была традиция. Каждую вторую субботу мужички собирались у кого-нибудь на даче и веселились. Отдыхали, так сказать, от тяжелых трудовых будней...
Приезжал Виктор только поздно вечером в воскресенье. Конечно, там не обходилось без горячительных напитков. Но Света уже привыкла.
Для нее такие выходные тоже были отдыхом. Это были единственные дни недели, когда она могла расслабиться, принять ванну и заняться своими делами. Главное – приготовить побольше еды. Хоть муж и уезжал на шашлыки, возвращался он всегда голодным, как волк.
Но в этот раз что-то пошло не по плану. Виктор рано утром уехал в свой мини-отпуск. А Свету одолела головная боль.
– Ну наконец-то!
Света нашла свои тaблетки. Уже через сорок минут ей стало немного легче. Но она решила, что эти выходные полностью посвятит себе. Заказала доставку готовой еды, а потом весь день провела в постели. Ей не хотелось двигаться лишний раз, чтобы не спровоцировать новый виток головной бoли.
Светлана надеялась, что завтра будет лучше себя чувствовать. Но ее надежды не оправдались. Воскресенье принесло еще больше боли и мучений. Света даже написала своему начальнику, оповестив, что, возможно, завтра не выйдет на работу. На что тот пожелал Свете скорейшего выздоровления.
Весь день она не поднималась с постели. Приступы то накатывали, то немного отступали. Ей даже удалось поговорить с сыном по телефону.
– Мама, может скорую вызвать? Или врача? – заботливо предложил Антон.
– Тоша, ну какой врач. Само пройдет, не переживай. У меня такое бывает. Мигpень... – она попыталась улыбнуться сама себе.
– А папа?
– Папа на шашлыках, его сейчас бесполезно беспокоить, – призналась Светлана.
– Ладно, но пиши мне, если что, хорошо?
– Конечно, сынок.
Светлана почувствовала, как внутри нее разлилось тепло. Ее грела мысль, что сын, даже находясь за тысячу километров, переживает и заботится о матери. Видимо, она правильно воспитала Антона.
Незаметно наступил вечер. Светлана услышала, как в замке повернулся ключ. А спустя несколько минут раздалось громкое:
– Светка, я дома!
Вернулся муж. Она с облегчением вздохнула, надеясь, что сейчас он увидит ее в разбитом состоянии, спросит, как она себя чувствует, успокоит, пожалеет. Сдеалет ей чай, в конце концов...
Однако пока она только услышала, как Витя прошел на кухню и открыл холодильник. Несколько минут не было слышно ни звука. А потом он возмущенно крикнул:
– А где еда? Я голодный, как собака. Почему в холодильнике пусто? Чем ты занималась все выходные?
Голос Вити раздавался все ближе. Наконец, он с грохотом открыл дверь и с недоумением уставился на жену.
Света устало приоткрыла глаза. К вечеру головная бoль вернулась с новой силой. Она знала, что выглядит плохо: измученная, с посеревшей кожей, волосы спутаны. Но мужа, кажется, это не волновало.
– А ты чего лежишь-то? Где еда, спрашиваю?
– Витя, – слова получились хриплыми, – Приготовь что-то сам или закажи. Мне плохо...
– Ой, да хватит придуpяться. Вставай, я жрать хочу.
Светлана недоверчиво посмотрела на мужа. Она не могла понять, серьезно он говорит или все таки шутит.
«Он шутит, конечно шутит. Вон и улыбка в уголке рта...», – пыталась убедить себя Света.
– Ну, – начал ее поторапливать супруг, – Долго я еще буду ждать? Вставай!
Потом Виктор вышел из комнаты и направился в душ. А Светлана, видимо, за это время должна была что-нибудь приготовить. Это как "успеть добежать до канадской границы"... Но у нее не было ни сил, ни желания что-то делать. Особенно после того, как муж так эгоистично и бесцеремонно обесценил ее страдания.
Когда послышался скрип двери ванной, Светлана приготовилась к новому витку ссоры. И она угадала. Спустя несколько минут в комнату опять ворвался Витя.
– И где еда? У тебя даже лишние полчаса были, почему ты еще в постели? – Виктор уже почти кричал.
– Я же сказала тебе, что плохо себя чувствую. Я не собираюсь с больной головой стоять у плиты и готовить. Ты – не маленький ребенок. В морозилке есть пельмени и котлеты, разогрей если хочешь. Или закажи доставку. Сегодня разбирайся без меня, – после этих слов Светлана повернулась к мужу спиной.
А тот, постояв несколько минут, намеренно громко потопал на кухню. Он начал стучать шкафчиками, греметь посудой. Специально. Все это время Виктор выплескивал свой яд:
– Я приехал домой, весь грязный, потный. А моя женушка, которая прохлаждалась все выходные, даже ничего не приготовила! Зачем ты вообще нужна, если не можешь выполнять свои базовые обязанности? А? Может мне стоит развестись и найти ту, которая будет готовить, стирать, убирать? Вести себя, как нормальная жена?
Светлана слушала, не замечая, как по ее щекам текут слезы. Таких слов от мужа она никогда не слышала. Конечно, они и раньше ссорились. Но Витя не был склонен выплескивать обиду в такие жестокие слова.
– Провалялась на кровати два дня и устала. Что же ты за женщина такая? И так по дому за тебя все техника делает. Машинка стирает, посудомойка грязную посуду моет, робот-пылесос убирает пыль. Тебе остается только готовить! Но ты даже этого сделать не можешь. Как Антон съехал, то ты вообще обленилась!
Света услышала, как муж буквально бросил на плиту сковороду. А потом громко начал перебирать содержимое морозилки.
– Я пашу всю неделю, потом выбираюсь с друзьями немного отдохнуть. А когда возвращаюсь, моя жена лежит в кровати и ничего не делает. Ты хоть знаешь, что моя мама троих детей сама подняла? Отец всегда был в командировках! И ничего, она не жаловалась. Не было ни одного раза, чтобы она сказала: «Мне плохо, отстаньте».
Витя подошел к спальне и замер в дверях, уставившись на спину жены. Потом набрал в грудь побольше воздуха и продолжил:
– Так и собираешься лежать? Даже после всего, что я сказал?
– Витя, – ответила Светлана, не поворачиваясь, – От твоих слов моя голова не стала меньше болеть, наоборот, даже больше.
– Хорошо. Потом не говори, что я тебя не предупреждал.
Больше за этот вечер Витя и слова не сказал жене. Он постоянно бродил по квартире, обиженно вздыхал, топал и слишком громко смотрел телевизор. И спать улегся там же – в гостиной.
А сама Света не сомкнула глаз до самого утра. Она не могла поверить, что ее супруг не знал, что такое сочувствие и эмпатия. Когда за окном забрезжили первые признаки рассвета, она приняла важное для себя решение.
Утром Света, наконец, сумела подняться с постели. Ее еще немного подташнивало, но приступ прошел. Они выпила крепкий черный чай, понимая, что желудок сейчас отвергнет любую еду. На кухню выплыл недовольный Витя.
– Встала? Хорошо отдохнула? Женушка... Ну и где мой завтрак? – недовольно спросил он.
Света вздохнула:
– Продукты на полках и в холодильнике. Плита, знаешь где находится. Готовь себе, что пожелаешь.
Виктор стукнул кулаком по столу:
– Хватит показывать характер! Иди готовь завтрак, мне скоро на работу выходить! Губы она мне тут надувает... Это я должен обижаться!
Светлана подняла на мужа решительный взгляд.
– Я больше тебе не буду готовить. Да и стирать, убирать, помогать тоже. Вчера ты хотел развестись, я принимаю твое предложение, Витя.
Муж замер на месте.
– Что? Ты хочешь уйти от меня? Ты? От меня? Да кому ты нужна! У тебя, кроме сына, ничего нет! Посмотри на себя, тебе уже за сорок пять, старая кики…
– Да, у меня есть взрослый, хороший сын. А еще у меня есть стабильная работа и своя квартира. Я не пропаду, не переживай. И с Тошей я уже поговорила, он меня поддержал. Так что собирай вещи и выметайся.
– Но…
– Что но, Витя? Вчера мне было очень плохо, но тебя волновало лишь то, что я не приготовила тебе еду. И за ночь ты так ничего и не понял. Ты не попросил прощения, а начал утро с претензий. Я свое решение не поменяю. Мы разводимся!
Витя еще пытался доказать, что именно Света была неправа. Что она не имеет права от него уходить. Но только когда дверь за ним захлопнулась, она сумела выдохнуть и расслабиться.
Ей недавно исполнилось сорок пять. У нее еще есть время, чтобы наладить свою жизнь и стать счастливой. А человек, который совершенно ее не любит и не жалеет, ей не нужен. Какой в этом смысл?