Мне не надо лететь в офис, протискиваясь сквозь тучи людей - я в отпуске!
С большим энтузиазмом занимаюсь домом, который, как сирота, бывает обласкан совсем нечасто: чищу, мою и слушаю радио. Вдруг новость в эфире: «В Магаданской области пропал с радаров самолет «Ан-12», который находился недалеко от поселка Омсукчан, в районе месторождения «Джульетта».
Я поняла в ту же секунду, что никто не спасется. Нет, я не провидец, я просто прожила на Колыме восемнадцать лет. Там одни сопки. Эти люди были обречены.
Мое знакомство с Колымой состоялось в 1976-ом году. Папа уехал в «солнечный» Магадан в еще августе, а мы с мамой добирались туда почти две недели. Мы ехали в плацкарте из Кривого Рога до Хабаровска с пересадкой в Москве целую неделю. Потом мама пыталась купить билеты на самолет до Магадана, но это было большой проблемой. Несколько дней я, девятилетняя, спала на чемодане в переполненном аэропорту, пока нам не удалось улететь. Потом еще почти двадцать часов по заснеженной Колымской трассе на галёрке в «ПАЗике», где все завалено чемоданами, а окна заморожены наглухо. Но если нагреть в руке монетку и приложить ее к окну, то можно было что-то увидеть сквозь толстый слой льда. Пейзаж был один и тот же: все белым-бело, вокруг сопки, похожие на лицо небритого дядьки, потому что из-под снега торчат голые черные лиственницы, как щетина на щеках.
Рядом со мной сидела милая девушка Люда, и я была ошеломлена видом Людиных торбазов (это такая обувь из оленьих шкур) и песцовой шапки "магаданки" с ушами. Мама мне пообещала, что они мне тоже все это купят.
Папу не отпустили с работы, и в Омсукчане нас встретил его друг - дядя Вася. Нам пришлось ждать автобус еще несколько часов, чтобы доехать до поселка Индустриальный, от которого ныне ничего не осталось. Первым нашим колымским пристанищем был барак, где стояли две панцирных кровати, круглый столик и самодельная электрическая плитка из двух кирпичей и спирали.
Между Омсукчаном и Индустриальным была остановка «Лагерь». Действительно, там когда-то был лагерь для заключенных, от которого осталась только колючая проволока, а на его месте появилась автобаза, овощная база и завод.
Наконец появился папа: в тулупе, в шапке, с бородой и усами! У меня эта картина до сих пор перед глазами стоит. Мы не видели его целых четыре месяца! И ровно через десять лет его не станет. Быстро и неожиданно. И невыносимо больно… До сих пор.
Но в ту минуту, когда появилось папино лицо, другое, непривычно бородатое, я была на седьмом небе от счастья!
Оказалось, что в поселковой столовой готовят по-домашнему, и папа побежал с двумя тарелками за жарким из баранины. От столовой до барака полминуты бегом, но жаркое замерзло моментально.
Закутывать меня приходилось в платки и шали, потому что мое зимнее пальтишко и вязаная бабушкой Машей шапочка никак не подходили для колымской зимы. Потом у меня появилась оленья шапка, которая страшно лезла, но была очень теплой.
В кино мы ходили каждый день в поселковый клуб. Места занимали, разбрасывая рукавички по креслам, а потом киномеханик - тетя Валя ходила по рядам и продавала билеты. Кто-то заходил во время сеанса и уже на выходе оплачивал билет. Можно было также сидеть на подоконниках наглухо забитых окон, лежать на сцене или принести свою табуретку, если не хватало места. Телевидение добралось в наш поселок лишь к 1978 году, да и то смотреть передачи можно было с трудом: изображение было едва видимым, с сильными помехами.
В бараке мы прожили всего три месяца, а потом перебрались в трехкомнатную квартиру, которую делили с еще одной семьей. Это был деревянный, двухэтажный дом на восемь квартир, который строили еще зэки. Туалет там не предполагался, но папа сделал нам удобства, а раз в неделю ходили в баню. Можно было попроситься в душ для рабочих и среди недели, все остальные водные процедуры дома в тазике или корыте.
Когда в поселок привозили картошку, это было целым событием. Очередь занимали накануне, а потом сообща на санках таскали ящики домой. Запасались ведь на всю зиму. Картошки хватало до весны, а потом варили супы из пачек и борщ из банок. Сухую картошку употребляли без особого восторга.
Индустриальный был хорош тем, что там зима мягче протекала. У нас солнце было очень часто, а в Омсукчане ветер или туман, потому что мороз дикий. Гуляли мы чаще омсукчанских, я думаю.
Ближе к весне были схватки на огромных сосульках, с нас ростом. Еще весной можно было собирать в проталинах прошлогоднюю бруснику и кататься на лыжах. К лету все, как правило, имели загар только на лицах и кистях рук, а тела были словно от других людей.
В основном, у нас, конечно, были зимние забавы. Коньки, лыжи само собой, катание на горке, на санках, в полиэтиленовых пакетах от взрывчатки.
Коротким летом мы любили однодневные походы. Далеко ходить было не надо: вокруг лес и сопки. Можно взять котелок, консервы, крупу и сварить суп или кулеш. Мы собирали зеленые шишки от кедрового стланика и варили их как кукурузу, ели зелень лиственниц и пушистые комочки верб.
Грибы, ягоды, не отходя от дома... И комары. Это то что омрачало вылазки на природу. Еще оводы донимали. Летом было купание в Омсукчанке, когда вода шесть-восемь градусов, и ноги сводит судорогой.
Мы брали с собой специально камфорный спирт и растирались после таких водных процедур..
Летом поселок вымирал, потому что многие уезжали в отпуск, а дети в пионерский лагерь "Зеленый Дол". Я там тоже побывала, в самоволку ходила, мальчишек пастой мазала - все, как у всех.
Оставшаяся в поселке детвора гуляла до утра, ведь ночи летом были белые.
А жили все там, как одна семья. Двери были нараспашку, в гости без спросу, как в песне. В праздники были танцы в клубе, где собирались все вместе: и отцы, и дети. Плясали от души под песни поселкового ВИА.
А еще помню, как мы ломились в школьный автобус по утрам и радовались, если заметало дорогу, и автобус не мог проехать из Омсукчана.
И все-таки Колыма - чудная планета. Красотища неописуемая, ковры брусники, голубика, жимолость, смородина, малина, морошка, поляны грибов, пушистые лиственницы, карликовые березки, рододендроны на сопках, чистые-чистые ручьи и реки. Звезды висят прямо над самой головой, а небо синее-синее.
