Спустя тридцать лет с момента школьного выпуска главный герой открывает школьный фотоальбом и вспоминает старых друзей. Он решает отыскать кого-нибудь, чтобы узнать, как сложилась их судьба. Однако, все его попытки тщетны, он не может найти ни одного человека. Все они словно сквозь землю провалились. Герой начинает расследование и то что он обнаруживает, переворачивает его жизнь с ног на голову.
Все главы по порядку здесь
Краткое содержание предыдущей главы:
Главный герой и героиня на кладбище находят памятник с фотографией, очень похожей на Свету. Они совершенно сбыты с толку. Света вспоминает про письмо, которое она отправила в редакцию газеты "По ту сторону реальности". Они решают пойти туда, чтобы выяснить, почему не был опубликован ответ. В редакции главный редактор рассказал им историю о том, как исчез бывший главред после публикации письма Светы и лавины откликов на него. Также выяснилось, что Антон и Света в розыске, а тот Антон, который "все заварил", пытается получить контроль за перемещениями между реальностями.
Глава 17
Через окошко под потолком раздался звук двигателя подъезжающей машины. Шины прошуршали по гравию, автомобиль замер совсем рядом.
— Надеюсь, это из типографии, — редактор привстал на кресле, потянулся к окошку и крикнул зычным голосом, отчего я вздрогнул.
— Баранов, это ты? Привез тираж?
Некоторое время никто не отвечал, и я почувствовал холод под рубашкой. Мне показалось, что бежать из этого подвала некуда. Если это «Чайка»… нам конец.
Редактор насупился и в эту секунду уставший голос ответил:
— Выгружаем, шеф! Два раза остановили, груз проверяли. Перечитали газету от корки до корки. Я уж думал все, конфискуют.
Главред ухмыльнулся.
— Хорошо быть желтой прессой. Нас всерьез никто не воспринимает. Хотя тоже, как видите, постоянные проблемы, — он выдохнул дым в окно и плюхнулся в свое кресло. Потом взглянул на меня, как мне показалось, с интересом.
— Сразу и не скажешь, что вы — другой человек. Я читаю так много фейков, что, честно говоря, уже ничему не верю. Даже сейчас, когда вы сидите передо мной, я не удивлен и не потрясен. Хотя знаю, что вся эта история… тянется еще с советского времени. Началась она на ОКБ «Звезда». Как мы не копали, узнать точные детали не удалось. В середине девяностых завод был закрыт, его имущество выкупила никому не известная фирма. Что-то осело в архивах, но… они до сих пор не рассекречены. Часть архива была украдена и вывезена за границу. Именно на той части базируются исследования Министерства энергетики США и подконтрольных фирм.
Но в десятых годах наши вроде как очухались. Даже те крохи, что просочились, были вновь засекречены, а сама тема стала чуть ли не запретной, — главред развел руками. — В итоге нашим журналистам приходится выдумывать такую чушь, что уши вянут. Мы смешиваем выдумки с проверенной информацией и в итоге эта каша кое-как проходит. И все равно… чувствую, недолго нам осталось.
Мужчина говорил эти слова ровно, без эмоций, просто констатируя факт.
«Прожженный журналюга», — подумал я с уважением.
— Есть же люди, которые бьют тревогу, что-то делают… — сказал я. — У нас… такое тоже есть… похожая болезнь, только протекает она без всяких исчезновений, более что ли физиологично, как тяжелый грипп, пневмония. Эпидемия разразилась серьезная и всем повально начали колоть вакцину…
— Удивительно… — главред покачал головой. — Вроде бы так похоже, но такое различие. А средства — одни и те же. Всюду они хотят подмять, контролировать… только здесь, кажется, уже поздно.
— Вы сказали про Антона… — напомнила Света. Я заметил, что она устала.
— Да… Антон… — главред пристально посмотрел на меня, будто бы не веря, что перед ним сидит другой человек. — Вы… вы даже не представляете… что он за человек…
— Мне всегда казалось, что… — Света осеклась, — …что он за свободу. За людей. За контроль над исследованиями ЦИБ и ее последствий… так он говорил.
— Значит, вы его знали?
Света покраснела, но ответить не успела. Дверь в кабинет вдруг распахнулась и внутрь ворвался… нет, даже влетел худощавый паренек в очках. Кажется, что он даже нас не заметил и только когда главред повел глазами — обернулся, сфокусировался, и пробормотал:
— О-о… извините, я…
— Сколько раз говорил стучать?! — рявкнул главред.
— Но это… вы сами сказали, сразу…
— Что, нашли?
— Ага! — паренек дышал так часто и тяжело, будто бы только что пробежал марафон и был готов свалиться замертво — как тот воин Фиддипид, что возвестил греков о победе.
Главред бросил на нас быстрый взгляд.
— Сейчас иду, подожди на улице.
Паренек кивнул и тут же исчез.
— Значит, знали, — медленно произнес мужчина как ни в чем ни бывало. — Значит, плохо знали. Этот подонок засадил трех ребят с нашего курса на журфаке. По его приказу убили Ракитина в СИЗО. Это того парня, который основал городской портал «Flashnews». Не без помощи матери, конечно. Он заполучил контроль над порталом и под видом ищущего правды втерся в доверие к тем, кто еще хоть что-то мог изменить. Теперь их нет.
— А где они? — с нарастающим ужасом спросил я.
— Если коротко — исчезли. И боюсь, в такую реальность, откуда вернуться не получится. Ситуация полностью под их контролем. У нашей газеты два предупреждения. И сегодня должны было быть третье, последнее, однако Михайлов вчера пропал, а без него Игнатов из комитета по информации не решился поставить подпись. Поэтому тираж чуть не изъяли. Полиции, видимо, заранее был дан приказ, однако вышла накладка.
— Ну и хрень… — пробормотал я.
— Господи… — прошептала Света. Я заметил, что ее руки безвольно повисли вдоль тела. — Что же… что теперь делать?
Я запрокинул голову и только теперь заметил, что потолок кабинета шефа весь оклеен фольгой. Из-под обоев также выглядывали клочки фольги. Они тускло поблескивали, как содранная и уже никому не нужная новогодняя мишура. В голове всплыло школьное подземелье, фотограф и мать Антона, как две капли воды похожая на мою мать. Только это была не она.
Зачем им нужен был спортзал, задрапированный фольгой? Тихое экранизированное место для встреч? Возможно…
— Что делать? — главред снова плеснул коньяка в стаканчики. — Будете? — спросил он Свету и она, даже не думая, кивнула. — Я знаю, что идет поиск вакцины. Это процесс небыстрый. Никто не верит, что ее найдут до того, как планета обезлюдеет. Такая вот гонка со смертью. Поэтому власть имущие забрали все, что осталось от исследований ОКБ «Звезда» и пытаются найти… назовем это портал в другое измерение. Вывезти всех на Луну, о Марсе даже и речи не идет — утопическая идея. Это невозможно. Да и что там делать…
— У вас тут тоже Маск есть? — не выдержал я.
— Еще бы! — Главред покрутил головой. — А, погодите… вы про какого-то человека из вашей реальности? Я не расслышал.
Я кивнул.
— В США есть парень по фамилии Маск, который хочет вывезти человечество на Марс. На случай, если разразится ядерная война.
— Понятно. Нашего, точнее похожего парня в Америке зовут Стэнли Рубик. Фантазер еще тот. Хотя у наших ученых есть гипотеза, что ЦИБ возникла из-за цифрового излучения сети его спутников. И он тоже жаждет оккупировать Марс. Но куда проще и быстрее найти дорогу в безопасное место здесь, на Земле. И «Звезда» что-то такое нащупала, правда, они не поняли, что именно — ведь искали совсем не это. — Главред встряхнул седой головой, — Я должен извиниться, срочное дело. — Он стремительно встал, кресло из-под него откатилось, грохнувшись о стену с картой. Мужчина вышел, не сказав ни слова и оставив нас со Светой в полном недоразумении.
Мы сидели молча, каждый думал о своем. Я думал о том, как же разошлись наши дорожки с тем человеком, который, по сути, был мной. Еще я думал, что вполне мог быть на его месте, если бы так легли звезды. Или не мог? Мог ли я засадить своих одноклассников и однокурсников, некоторых из них в буквальном смысле слова — сгноить в тюрьмах и уничтожить. Ради… ради чего? Наверняка, у него найдется оправдание и объяснение всему, что он делает.
Я вспомнил наш разговор в троллейбусе — тот парень хоть и выглядел неважно, но говорил убежденно и я не чувствовал в нем угрозы.
Что ж… я спрошу у него, если представится такая возможность.
О чем думала Света? Я искоса взглянул на нее.
Скорее всего, об обманутых надеждах и ожиданиях. О том, что вся ее жизнь — по сути — чужая. Сколько раз я слышал от своих знакомых, друзей, даже просто с экрана телевизора, что мол, я живу не своей жизнью. Как так получается? Разве человек не в силах что-то поменять, даже если чувствует, что жизнь уходит куда-то не туда? Ведь если ты жив… никогда не поздно что-то попытаться изменить.
— Он и ту Свету охмурит, — сказала вдруг она. — От него исходит такая… знаешь, волна уверенности, правильности, ты в нее попадаешь, а когда приходит прозрение — убежать уже невозможно. Ты в ловушке.
Странно, но вдруг я подумал, что как раз с той Светой, из моей реальности, этот Антон — два сапога пара. Они идеально подходили друг другу.
— Может, он успокоится, когда ее найдет? — предположил я.
— Я думаю, с ней он станет сильнее в десять раз.
Я помолчал, собираясь с мыслями. На улице раздались звонкие голоса:
— Семь пачек для Кухарева. Нет, дайте десять!
— Куда тебе десять! Стойте, оставьте мне хоть три! Отойди, что встала!
— Сам проваливай, я раньше пришла! Не давайте ему! Я буду Михал Владимычу жаловаться!
— Жалуйся хоть в ООН!
Я посмотрел на Свету.
— Что будем делать?
— Подождем редактора еще минут пять. Потом двинемся. Скоро начнет темнеть, это нам на пользу. Ты же помнишь, что мы в розыске теперь? И самое страшное не камеры, а бдительные граждане, а это, считай, каждый первый встречный. Надеюсь, эти бабки-реализаторши газет нас «Чайке» не сдадут.
Я встал со стула — сидеть больше не мог.
— Если весь этот мир хлынет в наш, что же будет?
— У каждого человека на планете пять-шесть полных двойников, — так говорят ученые. Так что, ничего особенного не случится. Хотя, допускаю, что местные будут не очень рады.
— Это уж точно… мы там сами с собой не можем разобраться. Он… то есть этот редактор сказал про два варианта. Первый, как я понял — переселение всех в параллельную реальность. Кстати, это не обязательно должна быть наша реальность. Просто, видимо, контакт получилось наладить и получить первые результаты именно с нашей.
— Потому что часы. Это все связано с теми часами и рубинами в них. Рубиновый лазер — это твердотельный квантовый генератор с длиной волны 694 нанометра. Я как-то подсмотрела у Антона документы, хотя и не поняла, для чего все это. Теперь, кажется, мне понятно — они синхронизируются по этой частоте и таким образом попадают именно в ту реальность, где есть…
— …такие же часы.
— Да. И меняются местами как бы с тем человеком, у которого есть маячок с той же частотой.
— А если маячка нет?
— Тогда можно попасть куда угодно. И шансов вернуться назад практически не будет, потому что для перемещения, скорее всего, нужна энергия. Да и лазер на заведется без электричества. — Света посмотрела на меня, и я понял, что она думает про старую подстанцию, куда отправил нас отец. Вот для чего. Там есть энергия. Много энергии.
— Значит, они хотят переместить верхушку. Богатеев. Наверняка, продают места в этот вагон по баснословным ценам.
— Такая поездка будет стоить десятки если не сотни миллионов долларов. И поверь мне, желающих поехать в таком вагоне даже стоя в жуткой давке наберется предостаточно. Зачем опасный Марс, если спасение — вот оно, здесь, на Земле.
— Да уж…
— Но есть и второй вари…
Я не успел договорить, дверь снова распахнулась, меня обдало запахом свеженапечатанных газет. Редактор быстро прошел за стол, запустил огромную пятерню в свои густые волосы, повернулся к карте — все это, будто не замечая нас. Он был явно взбудоражен. Очевидно, новостью, которую принес парень.
— Вы спрашивали про второй вариант, — сказал он, словно все это время стоял под дверью и подслушивал наш разговор. — Кажется, у нас появилась зацепка. Надежда.
— Надежда? На что, надежда? — я вопросительно посмотрел на мужчину.
Было видно, что внутри него идет борьба. Скорее всего, Антон насколько сильно насолил этому человеку, что даже теперь он сомневался.
— Мы нашли… — произнес он, когда, видимо, решился. — Мы нашли то, что искали уже лет двадцать.
Я заметил, что кисти рук этого великана слегка дрожат. Он сунул руку в карман, потом нервно вытащил ее, открыл ящик стола, захлопнул его. Некоторое время редактор сидел словно в забытьи, словно переваривая одному ему известную новость. Потом его затуманенный взгляд, смотрящий куда-то сквозь нас, сфокусировался и он заметил пачку сигарет на столе — вынул одну и закурил, жадно втягивая дым.
— Мы нашли… — снова повторил он, словно не веря собственным же словам.
Редактор посмотрела на меня и в его взгляде — взгляде взрослого, умудренного опытом мужчины, прожженного журналиста и редактора и разглядел и надежду, и страх, и мольбу.
Черт. Меня пробуравили мурашки. Этот взгляд не предвещал ничего хорошего.
— Видите ли… я уже сказал, что в девяностых годах «Звезду» растащили на мелкие кусочки. Здание продали, архив растащили, а… лаборатория… исчезла. Точнее, та ее часть, в которой проводились эксперименты со временем. Были слухи, что ее вывезли сначала в Австрию, а потом в США. Но наши источники не подтвердили ее. Профессор Дмитриенко, заведующий лабораторией, который эмигрировал в США утонул в бассейне десять лет назад. Все деньги, полученные от газеты, я тратил на поиски. Это было делом всей моей жизни…
Редактор откинулся на кресле и шумно вдохнул.
— Мы ее нашли.
Я посмотрел на Свету. Мне стало не по себе.
— Наш информатор рассказал, что там ведутся работы не только по тем направлениям что и раньше. Они разрабатывают вакцину. Для своих. Ведь неизвестно, сколько человек получится отправлять в параллельную реальность и сколько для этого потребуется энергии. Однако исследования зашли в тупик.
Я вопросительно посмотрел на редактора. Его лицо окаменело. Он медленно затушил сигарету в пепельнице. Сизый дым скользнул по его желтым пальцам и потянулся вверх, под потолок.
— Им нужен донор. Им нужен кто-то из той реальности, чтобы получить сыворотку. Ведь у вас там нет ЦИБ. Вы ей не болеете. У них был шанс схватить вас, но они не были уверены, что это вы, а мать Антона не смогла сдать своего сына «Чайке». Сейчас она арестована.
Ни жив ни мертв, я медленно опустился на стул. На лбу выступила испарина.
— Я не могу упустить такой шанс, — тихо сказал редактор. — Иначе мы все здесь умрем.
Он опустил руку в выдвинутый ящик стола, а через секунду я увидел черную точку дула, направленную мне в грудь.
— Прости, друг, — сказал он ледяным тоном. — У меня нет другого выхода.
Он вынул из ящика наручники и бросил на стол.
— Пристегни его к себе! — скомандовал он Свете. — Только без шуток. Я знаю, где ты служишь. Одно движение и я стреляю. 22-я отдельная гвардейская бригада специального назначения. Поверь, рука не дрогнет.
Света взяла наручники, клацнула на запястье моей правой руки, защелкнула. Второй наручник закрепила на своей левой руке. Губы ее сжались в полоску. Лицо побледнело.
«Интуиция ее не подвела. Надо было уходить», — подумал я.
Дверь открылась и в кабинет вошли двое людей в масках. Они были в черной форме, похожую на форму «Чайки».
— Вставай! — грубым голосом приказал один из них.
Мы поднялись со стульев.
— Сирень отправить результат, как только он появится. Скорее всего, ночью, — сказал второй. — Мы сможем начать распространять вакцину уже через сутки.
Редактор кивнул.
— А что делать с этой? — спросил первый мужчина и указал на Свету.
— Ничего. «Чайка» сама с ней разберется.
— Понятно. Ну-ка повернулись! Живо!
Толкаясь в узком помещении, мы развернулись и встали спиной. Тут же нам на головы накинули черные мешки.
— На выход, — чья-то рука потянула меня вперед.
— Не держите зла, — услышал я уже в коридоре уставший голос. — Вы бы поступили точно так же.
Закипая от злобы и страха, я подумал, что вряд ли. А потом пришла другая мысль — что да, вероятно я бы поступил точно так же. Или был какой-то другой выход? Может и был, но я его не знал.
Нас вывели наверх. Я старался коснуться рукой, пальцами руки Светы. Слышал ее прерывистое дыхание и пытался представить, о чем она думает.
Скоро нас сдадут прямо в логово врага. С нами сделают неизвестно что, чтобы получить вакцину для этого мира. Возможно, мы выживем. Возможно, нет.
С лязгом открылась раздвижная дверь микроавтобуса.
— Залезай.
Кое-как мы пролезли внутрь автобуса. Я услышал, как другим наручником нас пристегнули к ручке на сидении.
Потом дверь закрылась. Было темно, а стало еще темнее. В ноздри ударил запах типографской краски.
Завелся двигатель. Микроавтобус дернулся и поехал, подпрыгивая на кочках.
Я вдруг почувствовал… или услышал всхлипы.
Я нашел руку своей спутницы и сжал ее пальцы в своих.
— Все будет хорошо, — повторял я. — Мы прорвемся. Мы справимся. Все будет хорошо. Я тебе обещаю.
Вокруг было темно. Машина скользила в непроглядной тьме навстречу неизвестности. И все что нам оставалось — лишь теснее прижаться друг к другу. Снова и снова я беззвучно повторял одну и ту же фразу: «Не спи, кругом змеи». Только что теперь толку, когда мы стремительно неслись в самое сердце террариума.