В 1980 году был убит Джон Леннон. Умерли: Джо Дассен, Джон Бонэм, Владимир Высоцкий. Про первых трех советская пресса активно писала в том смысле, что «они стали жертвой циничного мира наживы и чистогана.» Про Высоцкого советская пресса не писала ничего.
Когда умер Высоцкий, мы с отцом отдыхали в Судаке в Крыму. Эту новость, как и многие другие важные новости, первой сообщила Би-Би-Си. Удивительно, что кто-то из отдыхающих по ночам слушал передачи «голосов», но весь пляж на утро об этом только и говорил. Никого уже не волновала Олимпиада, успехи спортсменов, бойкот Америки и Западной Европы. Было непонятно, как это так, его знает вся страна, но никто не видит, он говорит то, что никто не говорит, но все это знают. Главное непонятно - как может он умереть? Ведь его, вроде бы и не существовало врвсе. Он казался чем-то неосязаемым, хриплым голосом, несущимся из магнитофонов, разрывающем наши нервы «напополам». И вот, он умер, но он остался, наверняка надолго, а может даже и навсегда. Мой отец просто обожал Высоцкого и, вернувшись в Москву, мы поехали на Ваганьковское кладбище, положить цветы. Прямо у входа с правой стороны - могила:
Цветы,
Кто-то высмотрел плод
гитара,
что не спел, не спел
цветы,
Потрусили - со стоном упал, упал
гитара.
Вот вам песня о том,
кто не спел, не спел
Цветы
И что голос имел – не узнал,
не узнал
Гитара.
Конец
Что же осталось?
Стихи:
Он настиг, меня догнал,
Обнял, на руки поднял
А за ним беда в седле
ухмылялася.
Ведь остаться он не мог,
Был всего один денек,
А беда на вечный срок,
задержалася.
Вечером позвонил Маслин:
- Привет!
- Привет!
- Ну, ты дома, наконец-то?
- Раз беру трубку, дома, ясен пень.
- Просто я тебе звонил полчаса назад, тебя не было.
- Так что?
- Приходи, родители уехали. А мой брат принес такое.
- Что?
- Новую кассету. На русском.
- На русском?
- Да на русском, настоящий рок.
- Да брось ты, какой на фиг может быть рок на русском?
- Да ты, мозг мне не канифоль, приходи и услышишь.
Магнитофон щелкнул, пленка пошла, зашуршала, послышался не очень стройный гитарный перебор, и мы впервые из этого магнитофона услышали песню на родном языке:
«Я разбил об асфальт
расписные стеклянные детские замки
Стала тверже рука
и изысканней слог и уверенней шаг
Только что-то не так,
если страшно молчит, растерявшись
толпа у Таганки.
Если столько цветов,
бесполезных цветов,
в бесполезных руках…»
- Это на смерть Высоцкого – сказал Маслин.
- Ясен перец, но кто поет?
- Мой брат говорит - «Машина времени», советская подпольная группа. Они играют рок. Ты послушай, что там дальше. Совершенно улетно.
Я скептически относился к нашей музыке, но услышал в этой «Машине», что-тоновое «несоветское», что-то проникновенное и настоящее. По мелодике она походила на все западные группы, которыми мы так увлекались. Но точно, Маслин прав - это настоящий рок-н-ролл, спетый по-русски. А именно этого нам и хотелось. Играли они совсем не так, как привычные нашему слуху «Самоцветы» или «Песняры», не то чтобы хуже, но часто как будто бы «мимо нот». Записывали их явно прямо с концертов на те же магнитофоны «Весна», и качество звука, мягко говоря, хромало. Слов часто не разобрать, но от них шел дух чего-то свободного, запретного. Новая энергия. Наверное, «Машина» чем-то даже напоминала Высоцкого в том смысле, что они абсолютно свободны и поют то, что считают нужным. Конечно, если прослушать несколько раз, тексты просачивались сквозь шум магнитофонной пленки. Мы ловили каждое слово:
«Сегодня самый лучший день,
Путь реют флаги над полками.
Сегодня самый лучший день
Сегодня битва с дураками.»
Плохой звук делал ее еще лучше в наших глазах. «Машина» звучала буквально из подполья. Никто не знал, сколько их, как их зовут, как они выглядят и, в конце концов, почему они до сих пор не за решеткой:
«Лица стерты, краски тусклы,
То ли люди, то ли куклы…
Взгляд похож на взгляд
А тень на тень»
Подпольная группа «Машина Времени» по определению играла «антисоветские песни», даже если музыканты сами этого и не хотели. Политика просто перла сама собой.
«Кто ты? Скажи хоть теперь, хотя бы в этот раз.
Кто ты? Куда ты идешь, не открывая глаз?
И кто позволил тебе раскрасить мир и людей
В черно-белый цвет,
в черно-белый цвет,
черно-белый цвет…»
Продолжение следует