Современные люди чаще всего мыслят о свободе в политическом ключе, то есть представляют ее предметом права. Для многих выстроена временная шкала, которая гласит, что в традиционном, то есть феодальном обществе свободы меньше, а в современном, то есть капиталистическом — больше.
Тут же строится простая корреляция между свободой и демократией.
Разумеется, увидев высказывание, что кто-то при возникновении капитализма свободу потерял, представители такого мышления сразу оказывают сопротивление. Ведь однозначно, если были монархии и религиозные ограничения, то ни о какой свободе нет и речи.
Право голосовать, право высказываний и свобода совести — это только знаки, за которыми не существует никакой свободы, потому что ее природа в человеческом обществе определяется не правом, а возможностями. И если присмотреться к возможностям данным в буржуазном обществе, то легко выяснится, что права остаются на бумаге для большинства людей и при этом ими пользуется очень ограниченный круг наиболее крупных обладателей капитала, да и то в ограниченных рамках.
Современность не дает свободы больше, чем ее было при самых жестоких монархиях. Количество свободы всегда оставалось примерно одним и тем же, если под количеством понимать узкий элитарный круг имеющий бОльшую свободу по определению. Хотя и такой взгляд тут же упрется в известную формулу, что по любви не может жениться ни один король.
Количественный анализ здесь даст довольно слабый результат, по крайней мере до времени, когда революционные изменения в способе производства не дадут больше свободного времени для большинства людей…
Со стороны качество необходимо понимать, что свобода не ограничивается политическими и гражданскими правами. Она непременно присутствовала и при феодализме, и если бы ее не было, то феодализм не просуществовал бы тысячелетия и не оказал бы вооруженное сопротивление буржуазным преобразованиям.
Одним из штрихов феодализма была ремесленная свобода людей искусства. Они могли заниматься культурой, не оглядываясь на возможность заработать, не считаясь с массовыми интересами публики. Это право в целом и подготовило саму буржуазную революцию, так как обеспечило появление великой плеяды просветителей, мыслителей наделенных энциклопедическими знаниями. Эта возможность была дана не ограниченностью этих знаний, а свободным временем, хоть и для узкого круга феодальной интеллигенции.
Разумеется такую независимость обеспечивала земельная собственность, отсутствие нужды продавать культурный продукт. На этом базировалось и право выбора творческих занятий.
И когда я говорю, что буржуазный переворот ударил по интеллигенции, лишив ее прежней свободы, то в этом нет никакого лукавства. Право независимого творчества было капитализмом отнято почти сразу, потому что литературный, художественный, философский и публицистический продукт очень быстро стал товаром и средством заработка, что тут же определило новые границы свободы.
И если мы говорим о кризисе интеллектуалов второй половины XIX века, о их движении в сторону реакции, то связываем его именно с утратой старой вольности...