1892 год
«Область войска Донского. В виду занятий комиссии при главном управлении казачьих войск по вопросам об упорядочении обмундирования и снаряжения казаков, возбужден среди казачества местный интерес, породивший многие толки при обсуждении вопроса о необходимости изменения покроя чекменя существующего образца.
Еще в 1822 году, в представленной генералом Денисовым записке, настоятельно доказывалось неудобство современного казачьего обмундирования узкого покроя, и о необходимости возвратиться к старинному казачьему обмундированию. В последующее время неоднократно возбуждались частные вопросы по этому предмету, но официального разрешения им не было, и казачеству оставалось частным путем, практически разрешать этот насущный свой вопрос, что и выразилось полным отчуждением казаков от своего мундира: не ношением его в домашнем быту и ограничением употребления в полках только для смотров и парадов. В остальное же время службы, при нетребовательности начальства на пограничных кордонах, экзекуциях и по полиции в гражданском ведомстве – казаки изворачивались сообразно времени года: в шинелях, в полушубках, домашних теплушках или рубашках.
Со введением в 1875 году казачьих полков в составе кавалерийских дивизий, регулярное начальство не могло уже так снисходительно относиться в попущениях к способу употребления казачьего обмундирования, и начались предъявляться требования обязательного ношения узаконенного казачьего обмундирования, причем формальный чекмень для всех стал оказываться несостоятельным: по неудобству сложного покроя, непрочности в носке и дороговизне в постройке из тонкого ворсованного сукна.
После прошедшей Турецкой компании, в числе многих возбужденных вопросов по обмундированию и снаряжению войск, возник вопрос настоятельной необходимости по пересмотру предметов обмундирования и снаряжения в казачьих войсках. Ряд последовавших затем казачьих комиссий под председательством Андрианова, Хрещатицкого и Жеребкова решали поставленный вопрос о безотложной необходимости изменения ныне существующего образца казачьего чекменя. Запрошенные строевые и административные начальники, со своей стороны, все без исключения тоже подали мнение в пользу такого разрешения вопроса.
Для настоящей комиссии представляется более чем когда-либо обильный материал в разрешении поставленного вопроса, и надо быть уверенным, что комиссия широко воспользуется этими данными для окончательного разрешения вопроса и фактического проведения в жизнь.
Что касается общественных вкривь и вкось толков по поводу изменения казачьего обмундирования, мы со своей стороны полагаем уместным и своевременным дать историческую справку о казацкой одежде, и тем направить общественное обсуждение вопроса на более устойчивую пользу.
В известном исследовании Висковатова, изданном по высочайшему повелению в 1844 году под оглавлением «Историческое описание одежды и вооружения российских войск», установлено с полной фактической достоверностью, что между XIV и XVIII веками в Великороссии у простонародья верхняя одежда была под названием «азям» или «сермяга». У князей и богатых людей узкий кафтан, сверху которого надевался «ферязь» – покроем длинного кафтана с рукавами и с застежками спереди.
Верхняя же одежда употреблялась под названием «охабень», длинный до пят с прорехами под рукавами и с откидным воротником до половины спины. Того же покроя одежда, без воротника, называлась «однорядкой». Охабень и однорядка носилась в рукава, без рукавов и внакидку.
Правом ношения, только придворных, была одежда под названием «терлик», уже, короче и щеголеватей ферязи; турский кафтан, без воротника и петель, закидывающийся одной полой на другую, правой на левую, и застегивавшегося только у шеи на левом боку; зипун, подобен кафтану, но с короткими петлицами и без козыря (воротника).
В историческом описании войска Донского Сухорукова приводится, что казаки, отправляясь в поиске на суше и на море, оговаривались: «Идем добывать зипуны», за что и прозывали их с древнего времени зипунниками. Тот же историк далее приводит: тут «можно было видеть иного в бархатном и камчатном кафтане, другого – в атласном и настрафильном зипуне. Иные одевались в турецкие, черкесские и калмыцкие одежды. Немецкого же платья казаки чуждались. Сему обычаю они не изменили до конца XVIII столетия».
В ответ посланцу государя Михаила Федоровича, Протасьеву, Донские казаки говорили: «Прежде у нас были лучшие зипуны, когда во всякое время под Азов да на море ходили».
В описи Донских казаков при государе Алексее Михайловиче из Азовского сидения турецкому султану Ибрагиму говорится: «приехал к нам, казакам, за кровавыми нашими зипунами? Ведомо же вам, что по сие время никто даром зипунов не снимывал с нас».
В истории Донских казаков, составленной в 1778 году, Ригельманом, говорится: «платье казаки носят почти татарское, парчовое, штофное и суконное, кафтан или полукафтанье или бешмет и штаны широкие, сапоги и шапки черкесские, опоясываются кушаками».
Исследуя далее вопрос о старинной казацкой одежде, у Висковатого находим: «Донские казаки за время Петра I, приобретая себе оружие и одежду вооруженными руками, не могли иметь однообразия, ибо эти предметы были сбором вещей, принадлежащих по народности русским, татарам, туркам, черкесам и калмыкам. У малороссийских казаков одежда менее сложна, проще, заимствованная в большинстве от поляков (жупан, свитка, контуш). Но у всех казаков были шелковые турецкие кушаки, куньи или барашковые шапки и покрой одежды широкий, просторный и длинные полы.
Император Петр I, возвратясь в 1696 году из путешествия за границу, отменил при дворе пышные одежды, а в 1700 году и самую одежду народную заменил западноевропейского покроя, сперва венгерской, а потом немецкой и французской. Для войск же установлена форма одежды, почти общая всем войскам иностранных государств северной и западной Европы. Главные части обмундирования составляли из просторного, почти до колен верхнего плыться, под названием кафтана и под ним носили такой же длинный камзол. Для защиты от ненастья служила короткая суконная епанча (плащ без рукавов с отложным воротником). Указ императора Петра I о бритье бород и замене народной одежды немецкой на казаков не был распространен, и Донские казаки в 1705 году, через своего атамана Савву Кочетова, принесли монарху благодарность за столь милостивое к их обычаям изволение, выражаясь так: «Мы, Донские казаки, пожалованы и взысканы великим государем перед другими народами. К нам по сие время не прислано царского указу о бородах и платьях. Мы и теперь носим платье по древнему своему обычаю, какое кому из нас нравится: одни люди носят платье и обувь по-черкесски и по-калмыцки, другие привыкли ходить в русских платьях стародавнего обычая, что кому лучше хочется, тот так и делает, в том между нами, казаками, распри и какого посмеха не бывает. Немецкое же платье никто из казаков не носит, да и мастеров, которые умели бы делать немецкое платье нет в наших городках. Кроме изволения Государского, у нас, казаков, и охоты нет к немецкому платью, а если будет на то Государское изволение, то мы его воле не будем противиться».
Посылаемые русскими государями Донским казакам, за их верные службы, еще со времен государя Федора Иоанновича денежное жалование, порох, свинец и подарки сукон; в царствие Петра Великого, соображаемо с заслугами казаков, было значительно увеличено и войско Донское получало ежегодно денег 5000 рублей, хлеба 6500 четвертей, вина 500 ведер, пороху 230 пудов, свинцу 115 пудов и 430 поставов сукна.
С другой стороны, во время царствования Петра I, на Дону между казаками стала появляться зажиточность и домовитость, а вместе с этим устанавливаться однообразие в покрое платья: верхнего кафтана или черкески и нижнего – полукафтана или «архалуха». Более подробное и точное описание казацкой одежды, принявшей один общий покрой, относится ко времени воцарения императрицы Екатерины II. Из сохранившихся достоверных сведений, первые казаки, обмундирование которых получало непременные цвета сукон были: казачий полк крепости св. Дмитрия, переименованный 1769 году из Азовского, и вновь утвержденные тогда же полки Азовский и Таганрогский. По штату, конфирмованному для двух последних 9 сентября 1769 года: в Дмитриевском полку кафтаны, шаровары и верх шапок полагались светло-голубые, в Азовском – синие, в Таганрогском – зеленые. В то же время, вообще, для казачьих войск установилось обмундирование следующее: верхний суконный кафтан с прорехами под пазухой, подпоясанный цветным кушаком, суконный же исподний полукафтан или бешмет, суконные шаровары, заправленные в сапоги, и шапка из смушки с суконным верхом.
В 1774 году, по указу Светлейшего князя Потемкина, почти все казачьи войска имели определенные цвета форменной и строевой одежды, а именно:
- Донское – верхние кафтаны (черкески) голубые, с отворотным воротником, обшлагами и подбоем красными; исподние полукафтаны (бешметы), шаровары и верх шапок голубые; кушаки – малиновые с желтой бахромой;
- Яицкое – кафтан, полукафтан – синие; верх шапок, подбой и кушаки – малиновые;
- Волжское – кафтан, полукафтан – красные; верхи шапок, подбой и кушаки – голубые;
- Оренбургское – кафтан, полукафтан – светло-синие; верхи шапок, подбой – красные и кушаки – черные;
- Астраханское - кафтан, полукафтан – темно-коричневые; верхи шапок, подбой и кушаки – голубые;
- Кизлярское – кафтан, полукафтан – красные; верхи шапок, подбой – голубые и кушаки – желтые;
- Моздокское – верхний кафтан синий; исподний полукафтан, шаровары, верхи шапок – красный, кушак – желтый.
У всех казаков, края верхних кафтанов и исподних полукафтанов обшивались узкой желтой тесьмой, а цвет сапог был произвольный. Офицеры имели обшивку на кафтанах и поверх шапок золотой тесьмой. Сапоги все носили цветные, а кушаки с примесью серебра и золота или совсем золотые или серебряные.
Подобная же форма одежды: кафтаны и полукафтаны или черкески и бешметы, была установлена князем Потемкиным с 1764 года для формируемых регулярных пикинерных полков из славянских инородцев и малороссийских казаков.
Для вновь сформированного Бугского казачьего войска, 7 ноября 1789 года установлены формой одежды короткие кафтаны и чекмени, вместо плащей из белого сукна. Во всем описании казацкой одежды это первое появление названия чекменя, повторяется с большей определенностью покроя в описании формы для казачьей команды (50 человек), прибывших в 1793 году с Дона в состав Гатчинских наследника Великого Князя Павла Петровича войск. Верхние кафтаны или чекмени – синие, с половины груди вниз расстегнутые и со стоячими воротниками, полы длинные, на четверть не достающие до земли, и куртки красные под исподом; шаровары голубые, шапки из черной смушки с красным верхом и белыми кутасами, кистями и султаном.
В то же время, сформированная Донская конвойная команда (1763 – 1796 годы), обмундирование имела по образцу, бывшего у казаков легионных команд, входивших в состав Петербургского и Московского легионов, и состоявшее из верхнего зеленого кафтана или черкески с отворотами воротника и бортов на красном подбое и красного полукафтанья или бешмета из стамеды, с обшивкой серебряного галуна. Полы до колена. Широкие шаровары из красного сукна с зеленой лампасной выкладкой и с нашивкой по ней серебряного шнура. Пояс из черной стамеды. Мерлушковая высокая шапка с красным шлыком и небольшой серебряной кистью. Епанча (плащ) белая. Шашка через плечо на узком ремне.
Высочайшим указом 18 августа 1801 года повелено вводить в войске Донском, взамен установленной еще со времени воцарения императрицы Екатерины II форменной одежды, нижеследующее обмундирование:
А. в домашнем быту: чекмень или кафтан из темно-синего сукна с выпушкой по воротнику и обшлагами из красного сукна; шаровары темно-синие с красной, вдоль бокового шва выкладкой, причем дозволялось носить в сапоги. Шапку в 5 вершков, черной смушки с красным суконным верхом (шлыком);
Б. в полковой или строевой службе: чекмень из темно-синего сукна, с выпушкой в каждом полку особого цвета, представленного на произвол войскового атамана. Шаровары темно-синие с выкладкой по цвету выпушки. Шапку такую же, но с прибавлением белых нитяных шнуров и кистей, и султаном из белых, а в корню из черных и оранжевых перьев и с верхом по цвету выпушки на чекмене. Чекмень по издревне-сохранившемуся в войске Донском обыкновению, повелено подпоясывать кушаком, коим цвета не назначались, а только надлежало наблюдать, чтобы в одном и том же полку они были по возможности одного цвета. Описываемые чекмени назначалось носить в холодное время года, с 1-го сентября по 1-е мая, а для остального времени устанавливалось носить одного цвета с чекменем полукафтаны или куртку, заправлявшиеся в шаровары.
В 1808 году, генералам, штаб и обер-офицерам даны на плечи чекменя и куртки серебряные шнуры, свитые вдвое наподобие жгута, а нижним чинам – погоны из синего сукна с красной выпушкой. В 1812 году воротники, вместо скошенных напереди, носить прямые, застегнутые на крючки. Выпушки и выкладки одного цвета – красные. В 1814 году, в бытность российских войск в Париже, жгутообразные шнуры заменены на генеральских и офицерских мундирах серебряными эполетами.
В Черноморском войске, с 1818 года, утверждено обмундирование и вооружение одинаковое с существовавшим в войске Донском с прибавлением только на чекменях откидных на спину рукавов.
В Кавказском линейном казачьем войске, поселенном с начала царствования императора Александра I, как одежда, так вооружение и конский убор заимствованы от горских народов.
В Астраханском войске, в 1817 году, высочайше утверждено обмундирование и вооружение, вместо кафтанов и архалухов, одинаковое с войском Донским, но выпушки и выкладки желтого сукна.
В Уральском войске, в 1806 году, указано носить обмундирование общеутвержденного казачьего образца – чекмень синего сукна с выпушкой и выкладкой на шароварах малинового сукна. До настоящего же времени удерживалось установленное прежде обмундирование, состоящее, по описанию, из суконного малинового цвета зипуна, обложенного вокруг воротника и по низу рукавов белой тесьмой и галуном, с пятью на левой стороне пуговицами, и нижнего бешмета-архалуха голубого цвета. Суконные голубого цвета шаровары. Кожаный пояс с пороховницей, пулечницей, натруской и медной смазницей. Сверх пояса бумажный голубого цвета кушак. Шапка малинового сукна, высокая с черным меховым околышком.
В Оренбургском войске, в 1803 году, непременному казачьему полку повелено иметь обмундирование и вооружение одинаковое с войском Донским, но выпушка, выкладка и верх шапок малиновые.
В Сибирском линейном войске, в 1802 году, не имевшем до сего времени общего определения обмундирования и вооружения, повелено принять и руководствоваться по этому предмету, как для войска Донского установленного.
В 1812 году этому войску в «вящее отличие усердия и исправности Высочайшей службе пожалованы на пики кавалерийский флюгера».
В дальнейших частных изменениях покроя чекменя, присвоенного казачьим войскам в 1825, 1837, 1838 и до 1845 года, полы чекменя оставались ниже колен. В 1845 году отменены в употреблении куртка или полукафтанье и в то же время установлено полы чекменя урезать на 1 вершок выше колена, сообразно росту от талии, длиной в 7 – 8 и 8 вершков.
В 1855 году полу чекменя установлены без различия роста в 7 вершков; а в 1874 году, приказом по Военному ведомству за № 2, указано: полы как кирасирам, драгунам и казакам в 6 вершков.
Из вышеизложенного пытаемся формулировать два вопроса:
«Со времен глубокой старины, в присвоении донским казакам привилегированного одеяния зипуна, в прозвании зипунниками, в посыланиях казаков в отписях, в грамотках и речах на права свои добывать зипуны, в угрозах их своим врагам смертельно защищать кровные зипуны и в прославлении себя в песнях: «По синю морю гулять зипунов-то доставать», «До ныне еще никто даром зипунов с нас не снимал» – не должны ли мы признать, зипун Донского казачества не только излюбленным народным одеянием, но и символом у него свободы, воинского достоинства, благородства и привилегированности своего сословия.
Может ли назваться традиционным казачьим одеянием чекмень, взятый с татарского плеса для вновь сформированного казачьего Бугского войска и распространенный на коренное казачество, с последующим искажением его покроя, из верхнего покрова, широкого, длинного до узкого, на щипок сшитого, с регулярным обрезом пол?»
Станичники наши давно опротестовали свой мундир, в простоте душевной выражаясь: «Одно слово кургузка; ни матни тебе, ни ширинки не прикрыть – срамота одна». (Приазовский край. 50 от 27.02.1892 г.).
1893 год
«Таганрог. 23 февраля в 7 часов вечера мещанин Николай Семенов Перекрестов, проезжая на дрогах по Петровской улице, заметил, что лежавшая на дрогах шуба его неизвестно куда исчезла. Оглянувшись назад, он увидел шибко уходящего человека, несшего что-то. Тогда он, остановив лошадь, попросил мимо проходящего неизвестного ему человека поберечь его подводу, пока он догонит вора, укравшего у него шубу. Не догнав вора, Перекрестов возвратился к своим дрогам, но человек, карауливший дроги, уже исчез, а вместе с ним исчезла и другая бывшая на дрогах шуба. Воры не разысканы». (Приазовский край. От 27.02.1893 г.).