Начало ТУТ
Машка боролась, цеплялась когтями за кошачье существование, из немногих от девяти оставшихся жизней. Заштопанные раны заживали, но ветеринар вынес неутешительный приговор… Задние лапки не встанут, нижние позвонки перекушены. Спрашивал: «Усыпить, чтобы не мучилась?». Анка буркнула, что есть некоторые индивидуумы, заслуживающие кастрации, но усыплять никого не надо.
Аня, сварив с утра гречку с тушенкой, нажевала ей полную миску кашицы. Блендера нет… Много чего нет, зато теперь есть голубоглазая малышка, которая в ней нуждается. Постелит ей пеленку на полу, поставит рядом миске молока и с обещанием поскорее вернуться, идет на работу. Обратно летит домой вприпрыжку, чтобы увидеть свою любимицу и душой успокоиться, что с ней все в порядке.
Когда Машуля чуть окрепла, Аня стала выносить ее гулять в небольшом рюкзачке. Кошка высунет мордочку и смотрит внимательно по сторонам, щуриться от ветра и первого снега. Завидев собак, ныряет в свое укрытие и урчит недовольно.
Вещевой рынок в их районе — та еще барахолка. Часть ее занимают бабульки, торгующие вязаными носками, вениками березовыми, да солеными огурцами. Дальше торгаши с китайскими и турецкими тряпками. У Ани совсем нет зимней обуви, ноги в осенних ботинках мерзнут. Греет только со спины, где Маша сидит.
Ее зазывали торговцы со всех сторон, предлагая посмотреть товар, экипированные совсем по-зимнему и попивающие горячий чай из термоса. Аня только смущенно отводила глаза, выискивая по рядам отдел с обувью. Странно, но она ощущала себя сейчас частью этого мира. Шум, гам, вопросы: «А по чем у вас? Не скинете?». Оказывается, нужно так мало, чтобы отрешится от насущных проблем. Из динамика на весь рынок звучал заезженный хит про покинутый чат.
— Аня? Ты что ли? — из отделения со спортивными костюмами выпрыгнула Верка Сонохина, с которой учились вместе в институте.
Та еще сплетница и тараторка, язык без костей. В побеге смысла нет больше. Обреченно вздохнув, Анна посмотрела улыбающейся во все лицо женщине.
— Привет, Вер.
— А я смотрю: ты это или не ты… Смотрю, и точно ты идешь, — цокнула Верка, двинув ей по-дружески кулаком в плечо и стала рассматривать Аню с ног до головы.
Ни одной детали не упустила в бедноватой одежке.
— Как Васнецов поживает? — затянула волынку, почуяв неладное.
— Мы в разводе, — Аня передернуло от слова «развод»… Развели ее действительно по полной. Скосила взгляд в сторону, чтобы не увидеть торжествующего блеска в глазах бывшей одногруппницы: «А я тебе говорила!»
Верно, говорила Сонохина, что Степка тот еще жучара, зря Анка доверяет смазливому парню. Занял у нее, Верки, как-то двести рублей и полгода не отдавал. Тот, кто долги свои не спешит вернуть, по определению Веры — ненадежный тип, подлая скотинка двурогая.
— Да и пошел он, к.озлина! Правильно, что от него ушла, — махнула рукой рыжая.
— Не совсем ушла, — Аня носком ботинка стала ковырять натоптанную кочку примерзшей грязи.
— Неужели бросил тебя? Вот, т.варина! Ты только посмотри на него! За счет тебя выучился, в люди выбился, — спохватившись, что на ее громкие выкрики стали обращать другие внимание, она пригнулась ближе и зашипела. — Бумеранг, Анечка никто не отменял.
Аня только тяжело вздохнула. Не хотела она трясти прошлое, просто забыть и не вспоминать… Насколько это возможно.
— Смотри, у меня на тебя костюмчик есть, — спохватилась Верка, и давай свою коммерческую жилку на Васнецовой испытывать.
— Вер, у меня денег только на сапоги зимние, — Аня покраснела и сжала кулаки в карманах. Как же признаться Сонохиной, что ты теперь нищебродка, а не «сраная интеллигенция», как ее за глаза называла Верка.
— Васнецова-а-а, неужели ты думала, что я наживаться на твоей беде начну? У меня с прошлого года кое-что залежалось. Там только по шву немного разошлось…
Аня даже рот открыла от удивления. Когда ничего хорошего уже не ждешь, тем более каких-то подарков…
Костюмчик действительно был неплохой, утепленный. И Машка одобрила, высунула лапу, пытаясь подцепить шелестящий пакет, в который ей Вера завернула «обновку».
— Хоспади, это что за чудо? — Верка протянула руку, но дотронуться не успела. Кошка не любила чужие прикосновения, только анины. Зашипев, она исчезла в глубине рюкзака. — А сапоги у Илюхи бери в пятом ряду! — кричала вслед Верка, все так же улыбаясь во все конопатое лицо.
Странные дела. Они же терпеть друг друга не могли раньше. От кого не ожидала, так от Сонохиной живого участия. Сапоги действительно были хорошие на первый взгляд, и тот самый Илюха сделал приличную скидку, узнав, что ее Вера послала.
С пакетами в обеих руках, Аня бодро шагала в обратную сторону и почти дошла до выхода из рынка.
— Дорогая, постой! — крикнула ей цыганка в цветастой юбке. Поверх добротное полупальто с натуральным мехом. Тяжелые золотые серьги поблескивают. Вышагивает как царица Савская.
Васнецова хотела сделать вид, якобы не поняла, что к ней обращаются. «Сейчас отберет последние деньги» — внутренне заскулила, чувствуя, что ее бросило в жар от темных горящих особенным огнем глаз. С ее-то везением, голая домой вернется.
— Стой, горемычная! Мне только сказать тебе надо.
Машка завозилась в своей «норе» и будто в спину ее толкала: «Иди, давай!»
Аня стояла и смотрела, как юбка переливается, словно хвост жар – птицы, становясь все ближе.
— Протяни мне руку, не бойся. Плохо не сделаю, — смуглая женщина неопределенного возраста мотнула головой и ее сережки маятниками качнулись синхронно.
— У меня больше нет денег, — Аня разлепила губы.
— Разве я про деньги спросила? Две тысячи… кошка твоя сторожит во внутреннем кармане. Мне они не нужны.
— Откуда вы…
— Все знаю?
Девушка кивнула. Угольно – черный взгляд завораживал, манил к себе, вытягивал со дна сознания страхи.
— Знать мне с рождения дано, — она протянула руку, требуя, чтобы Аня вложила свою.
Роман Вирус предательства автор Ольга Рог