13 февраля 40 лет назад генеральным секретарем ЦК КПСС СССР стал уроженец Красноярского края Константин Черненко. Как говорят некоторые историки, должность генсека Константину Черненко досталась случайно, но при этом он стал компромиссной фигурой для партийной элиты того времени. После того, как умер Юрий Андропов, который правил страной после смерти Леонида Брежнева всего год и три месяца, возглавил огромную страну сибиряк Константин Черненко.
И хотя он руководил страной чуть более года, тем не менее, стал, пожалуй, самым титулованным красноярцем за всю историю региона. О ранних годах биографии Константина Устиновича – работе в Уярском райкоме партии – вспоминают земляки.
Старт карьеры
Родился Константин Черненко в 1911 года в деревне Большая Тесь Минусинского уезда Енисейской губернии (ныне - Новоселовский район Красноярского края). Его отец был выходцем из Украины, про мать информации мало, известно только, что в 1919 году она умерла от тифа.
Трудовую деятельность начал с ранних лет, работая у зажиточных крестьян. С 1929 года - на комсомольской работе, затем три года служил в пограничных войсках НКВД СССР. Там же вступил в партию.
О том, что судьба Черненко была связана с Уярским районом, знают немногие. И, конечно, в основном это категория 50 +. Те, кто в далёком 1984 году, открыв в газете биографию избранного Пленумом Центрального Комитета КПСС Генеральным секретарем ЦК КПСС, узнал, что в 1935 году, тогда ещё молодой коммунист Константин Черненко, был направлен на работу в Уярский райком партии.
Да, это был короткий период в биографии будущего руководителя страны, но после него у Константина Устиновича начался стремительный карьерный рост. В следующие десять лет он успел побывать в должностях директора Красноярского партийного дома просвещения, заместителя заведующего отделом пропаганды и агитации крайкома ВКП(б), секретаря Красноярского крайкома партии, секретаря Пензенского обкома партии, заведующего отделом пропаганды и агитации Молдавской ССР, где, кстати, познакомился и подружился с Леонидом Брежневым. А далее – всё только по нарастающей.
Зав. культпропаг...
Но вернёмся к теме пребывания Константина Черненко в Уярском районе, и развеем облако мифов, которое образовалось вокруг него в этот отрезок его биографии.
Первый из них заключается в том, что Константин Устинович работал секретарём Уярского районного комитета ВКП (б) – то есть, был первым человеком в Уярском районе. Это наиболее распространённое заблуждение.
Эту версию опровергла известный уярский врач Лидия Владимировна Труббе, которой в прошлом году исполнилось 90 лет. Её мама, Кощеева Ольга Ивановна – человек в районе не менее знаменитый, во второй половине 30-х годов прошлого века работала в 40-й школе Уяра и была лично знакома с Константином Черненко.
По воспоминаниям Ольги Ивановны, должность у него была менее высокая, но не менее значимая: заведующий пропаганды и агитации райкома партии. Он был из тех, кто профессионально занимался вживлением в массы идей марксизма-ленинизма, а также агитировал за актуальные повестки – стахановское движение, борьбу с безграмотностью, укрепление колхозов. Сам Константин Черненко, кстати, подписывал свои материалы в газете «За ударные темпы» несколько иначе: зав. культ. пропаг. РК ВКП (б), или ещё проще – зав. культпропаг. Что, впрочем, сути не меняет.
А вот реальным секретарем Уярского районного комитета партии в эти годы, по свидетельству Лидии Труббе, был Петр Воеводин. Как секретарь РК ВКП (б) района, он встречается на страницах местной районной газеты вплоть до середины 1937 года.
Судя по всему, вскоре он был репрессирован. В Госархиве Красноярского края можно найти информацию, что 2 ноября 1937 года некто Петр Андреевич Воеводин, 1897 года рождения, член РСДРП (б), проживающий в поселке Уяр Красноярского края, был обвинен в участии в контрреволюционной организации и арестован.
Кабинет Черненко
Ещё один миф связан с рабочим кабинетом Константина Черненко.
Галина Назаровна Обручева, назначенная в Уярский райком партии на должность инструктора отдела агитации и пропаганды в начале 70-х годов прошлого века, вспоминает, что кто-то из старых работников райкома, знакомя её с рабочим местом, сказал: «Гордись, в кабинете, в котором, ты будешь работать, когда-то трудился член ЦК КПСС Константин Черненко!».
Конечно, такой поворот не мог не вдохновить молодого партийного специалиста, но Галина Назаровна сразу поняла, что старый партиец говорит символами. И тут имеется ввиду не конкретный кабинет, а место работы знаменитого однопартийца, его должность.
Действующее же здание администрации было построено только в начале 60-х годов, а в 30-е годы райком партии находился неподалеку. И это было одноэтажное деревянное здание, пыль у которого постоянно поднимали бесчисленные повозки, запряженные лошадьми. Это был тогда основной транспорт, на котором объезжали окрестные колхозы работники райкома. В том числе и Константин Черненко.
Бросил жену?
Чтобы вспомнить третий миф, надо покопаться в личной жизни молодого коммуниста. Для начала приведём письмо Кушнэр Нины Васильевны, члена ВКП (б) с 1927 года, которое она якобы направила заместителю начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Д.Т. Шепилову в 1948 году. В нём она рассказывает, что познакомилась с Черненко Константином Устиновичем в 1934 году. Тот тогда работал инструктором Новосёловского райкома партии Восточно-Сибирского края, а она приехала в этот же район в качестве заведующего РАЙОНО. Через несколько месяцев они поженились, а уже в 1935 году их перевели на работу в Уярский район. Его – заведующим отделом пропаганды райкома партии, её – заведующей парткабинетом.
«В 1936 году он резко меняет своё отношение ко мне, – писала Нина Васильевна, – а в 1937 году после смерти нашего ребенка уходит на другую квартиру, оставляя меня в тяжёлом состоянии. Весной 1937 года на закрытом заседании райкома партии обсуждали вопрос о поведении Черненко в семье... »
Но к этой истории в Уяре, наверное, самое снисходительное отношение. Мол, что-то из разряда фантастики, незаслуженная тень на ведущего идеолога партии. И ещё: что этого письма не существовало – всё выдумки.
В районном загсе, где можно было бы выяснить, хоронили ли ребёнка в 1937 году с фамилией Черненко, в информации отказали. Объяснив, что это персональные данные, которые охраняются законом, и получить их могут только родственники.
Однако некоторые факты указывают на то, что история с ребёнком и брошенной женой, вполне может быть реалистичной. Во всяком случае, таковой её считает Лидия Труббе.
«Моя мама и жена Черненко – к сожалению, не помню её фамилию, учились вместе в красноярском педучилище, – рассказывает Лидия Владимировна. – После его окончания маму направили работать в школу, а жена Черненко работала в райкоме. Мама рассказывала, что у четы Черненко здесь в Уяре родился ребёнок, но в возрасте шести месяцев умер от пневмонии. Кто это был мальчик или девочка, этого я не знаю. Но мама утверждала, что ребенка похоронили на Уярском кладбище. После этого Черненко бросил жену и уехал...
Личная гвардия
Совсем другого человека мы видим на страницах газеты «За ударные темпы» (ныне газета «Вперёд) – единственного, пожалуй, источника, где сохранились официальные факты работы Черненко в Уярском районе. И тут он – пламенный борец с контрреволюцией, верный последователь идей марксизма-ленинизма, глашатай стахановских методов работы, непримиримый враг безграмотности и малограмотности.
Вообще, считается, что своему головокружительному взлёту Константин Черненко обязан репрессиям 1937 года, когда карьерная лестница наверх оказалась практически пуста. Может и так, но нельзя отрицать и другого – управленческой хватки будущего генсека. И это не миф.
Больших результатов он достиг в создании в районе сети селькоров и рабкоров. И для понимания масштабов достаточно только одной цифры. 30 марта 1937 года в клубе им. Ильича посёлка Уяр состоялся слёт рабкоров района, на котором участвовало 174 (!) лучших рабселькоров и редакторов стенгазет. 174 – на небольшой район, центр которого даже не являлся тогда городом.
Стенгазеты выходили четыре раза в месяц и более, и были в каждом трудовом коллективе. Рабселькоры пользовались большим влиянием на жизнь района, и это была, можно сказать, личная гвардия Черненко. Они писали об окончании молотьбы без потерь, методах работников-стахановцев, успехах и промахах в борьбе с неграмотностью, следили за выполнением плана на предприятиях и, конечно, выявляли в трудовых коллективах «проявления саботажа и откровенного вредительства».
На том, кстати, слёте разразился грандиозный скандал. Черненко подверг жесткой критике работу районной газеты «За ударные темпы» и его редактора – тов. Богуто. Указав на то, что нужно «усилить в печати пропаганду сталинской Конституции, чаще поднимать на страницах злободневные темы. Беспощадно разоблачать случаи нарушения партийной, советской и колхозной демократии». Также зав.кульпропог указал «О совершенно неудовлетворительной работе редакции с письмами трудящихся. Письма залёживаются в редакции по месяцу и больше. Селькорам о судьбе их писем редакция отвечала несвоевременно».
Непримиримая позиция ко всему, что мешает партии продвижению намеченных целей, – это вообще маркер Черненко. Хватка и воля бывшего пограничника помогают ему добиваться задач, иногда всем кажущихся недостижимых.
Так, например, в течение нескольких лет, Константин Черненко последовательно добивается от бригадиров, руководителей колхозов, предприятий, первых лиц района не останавливаться, не прекращать партийную учёбу – даже во время сева и уборочной страды. И, понятно, от него отмахиваются как от назойливой мухи, объясняя: «Некогда заниматься, работать надо!» Но он обрушивается с критикой с трибун партконференций, забрасывает «районку» корреспонденциями на эту тему, доходит до самого секретаря крайкома ВКП (б) тов. Акулинушкина... И, в итоге, добивается своего.
