Заря в тот день горела на востоке, хотя солнце взошло на западе. Облака, обрядившись в красные кафтаны, насмешливо глядели на бренную землю, на мелькающую среди ветвей ведьмочку Лизу да ее недобрые намерения. Томясь ожиданием встречи, взлетела Лиза перышком, трижды вкруг себя поворотилась да пошла тише. Глухой сумрак рощи повыветрил девичьи фантазии, охолонил веселость, но мечтательности не унял. Ельничком да березничком, потом чащей дремучею шла она, неведому мысль думала, да все никуда прийти не могла. Вдруг пес взлаял, напужал до смерти. Выскочил тут охотник из кустов, споткнулся, руками взмахнул, чуть ружье не выронил — пес хвост поджал да только его и видели. И Лиза ужо бежать собралась, а охотник и молвит ей: «Не боись, милая, я-то не укушу!» А Лиза смекнула, чего тому надобно, да глазки закатила: «Ох и храбр ты барин, да ружьецо подстать, да пес страшен, да лес твой черен, а я слабая и беззащитная… кудыть?! Руки убери, и вона тут иди, рядышком».
— «Как же ты меня распознала? — смеется Алексей (а Лиза его тут же узнала, и не мудрено — загодя наворожила). — А ну как я охотник, а не барин?» — «Я, может, и дура, да не глупей прочих, — засмеялась Лиза. — У тебя, эвон, три кушака да на каждом по три узла о шести хвостах, из-за них и споткнулся. Где ж охотнику, хоть он семи пядей, столько кушаков сыскать?» Понял Алексей, что эдакую глазастую на кривой козе не объехать — думал, и вправду дура, ан она умная! Приосанился, и спрашивает: «Кто ты и откуда, чьих будешь?» А Лиза ему: «А я, барин, мамзель Манька-Профурси, живу не далеко – не близко, в аккурат промеж толоконных да вислоухих. Батюшке своему к заутрене то молот, то ухват подаю, матушке — крынку, а в крынке той небесно молоко прокисшее, сам пей, а меня не замай!» Взмолился тут барин, руками замахал: «Ну, полно, полно умничать! Можно я с тобою пойду?» — «А коли до облака допрыгнешь да комара на лету обуешь: дорога одна, а крепостному — воля да вольному — клеть».
Залюбовался барин, ухватил умницу за руку, пока не убегла. Глядит — не налюбуется. А Лиза пятками притопнула, языком цыкнула да как водой сквозь пальцы протекла: вроде, тут она, да и не тут. Пальчиком грозит, головой качает, а сосны будто сквозь нее темнеют. «Все-все! — замахал руками барин, — боле не трону, только не убегай! Можно, на тебя еще завтра посмотрю? А то враз по деревням пойду, толоконных плетьми, а вислоухих батогами: всех запорю, коли не объявишься». — «Приду, барин, но ежели снова тронешь, почесухой заболеешь, в трех соснах заблудишься да вчерашний день днем с огнем не сыщешь. Да не клянись, толку с того чуть». С тем и расстались.
Воротилась Лиза домой — батюшки… Настя с мисс Жаксон куличи лепят да ими же дорогу мостят, отец с кузнецом овцам стол накрыли, а куры вкруг них хоровод водят, толоконные шапками облака разгоняют, а вислоухие друг друга гуськом вдоль плетня ищут. Пригорюнилась Лиза, да к полудню спать пошла, а к ночи снова в лес убегла. А барин уже там, влюбленный, как цуцик, весь извелся.
Пошли на кудыкину гору закат встречать да так и не встретили. Зато языки начесали вволю, больше все Лизка болтала, да и Алексей не отставал. Все он понять не мог, что он Маньке-Профурси, да что ему Манька, поелику беззастенчиво был юн, чист и невинен, а про коварство ведьм-душегубок отродясь не слыхивал.
Да ужо и не услышит.
Автор: Гуляев Константин
Источник: https://litclubbs.ru/articles/46161-vedmochka-krestjanka.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
