Хроника важных и интересных событий, произошедших в городе, стране и мире 12 февраля в разные годы, — в подборке корреспондента агентства «Минск-Новости».
1798 год. В почетной ссылке в России умирает последний польский король Станислав II Август Понятовский
При Понятовском в Польше появилась первая целостная программа государственной, политической, хозяйственно-экономической и культурной реформ, первые общедоступный национальный театр и государственное светское учебное заведение — Рыцарская школа кадетов. Благодаря покровительству короля стремительно развивались книгоиздательство и пресса. Однако спасти польскую государственность было уже не в его силах. После третьего раздела страны между Россией, Австрией и Пруссией в 1795 г., ликвидировавшего польскую государственность, король вынужден был снять с себя монаршие обязанности: 25 ноября в новом королевском замке в Гродно, куда он был доставлен под присмотром князя Николая Репнина, Понятовский подписал Акт отречения от короны.
Павел I, принявший трон после смерти Екатерины II, повелел доставить Понятовского из Гродно, где он жил все это время, в Петербург. Император выказал бывшему другу своей матери достаточную милость: разрешил держать личную гвардию, увеличил пенсию с 11 тыс. до 16,5 тыс.; король мог принимать кого угодно, мог молиться в костеле Святой Екатерины. Не мог только одного – покинуть российскую столицу. Он превратился в ее экзотический экспонат.
Скончался последний король Речи Посполитой от апоплексического удара. Павел устроил ему пышные похороны, повелел поместить гроб с забальзамированным телом в костел Святой Екатерины, где лично попрощался с покойным и надел на его голову копию короны польских королей.
Гроб простоял в подвале костела почти полтора века, пока здание не решили снести. Советское правительство предложило Польше «забрать своего короля», и в июле 1938 г. гроб с останками Понятовского тайно перевезли из Ленинграда в Польшу. Лишенному трона монарху не нашлось места ни в Кракове, где лежали герои польской истории, ни в Варшаве. Его поместили в костеле Святой Троицы в поселке Волчин, в 35 км от Бреста — там, где родился Понятовский. После войны забальзамированное тело и бронзовая корона с позолотой исчезли из крипты, и их судьба не дает исследователям покоя более полувека. А то немногое, что уцелело – фрагменты одежды, обуви и коронационного плаща, – было помещено в костеле Святого Иоанна Крестителя в Варшаве.
1908 год. В Нью-Йорке стартуют первые автогонки вокруг земного шара
В 11 часов утра с площади Таймс-сквер шесть автомобилей, представлявших США, Францию, Германию и Италию, отправились в сенсационное ралли Нью-Йорк — Париж. Трасса гонки проходила через Аляску, Сибирь и Восточную Европу. К началу путешествия по территории России в строю оставались лишь четыре экипажа, до финиша доехали три.
Победителями были признаны американцы, финишировавшие в Париже 30 июля, поскольку немцам, опередившим их на четыре дня, прибавили штрафной месяц за перевозку машины по железной дороге в штате Вашингтон. Итальянская команда добралась до финиша только в сентябре. А французские гонщики не добрались вовсе.
По возвращении на родину победителей встречал весь Нью-Йорк, а затем в Белом доме их принял президент США Теодор Рузвельт.
Заезд доказал надежность автомобилей, которые очень скоро перестали быть роскошью богачей и превратились в доступное средство передвижения.
Много лет спустя ралли Нью-Йорк— Париж вдохновило американского режиссера Блэйка Эдвардса на создание приключенческой комедии «Большие гонки» (1965), с успехом шедшей в советских кинотеатрах.
1918 год. Александр Блок пишет свое знаменитое стихотворение «Скифы»
Это произведение, навеянное подходившей к финалу мировой бойней и порожденными ею революционными смутами, поэт создал за два дня, сразу же после завершения поэмы «Двенадцать». Блок обращается ко всем людям доброй воли со страстным призывом покончить с «ужасами войны», сойтись на «братский пир труда и мира». И предостерегает весь свет задуматься над феноменом России, которая возродится из пепла, но никогда не покорится одряхлевшему старому миру Европы.
Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы, —
С раскосыми и жадными очами! […]
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!..
Известно, что толчком к написанию стихотворения послужил срыв мирных переговоров в Брест-Литовске. И прежде чем взяться за сочинение «Скифов», Блок записал такие созвучные и сегодняшнему дню строки в своем дневнике:
«Тычь, тычь в карту, рвань немецкая, подлый буржуй. Артачься, Англия и Франция. Мы свою историческую миссию выполним. Если вы хоть «демократическим миром» не смоете позор вашего военного патриотизма, если нашу революцию погубите, значит, вы уже не арийцы больше. И мы широко откроем ворота на Восток. Мы на вас смотрели глазами арийцев, пока у вас было лицо. А на морду вашу мы взглянем нашим косящим, лукавым, быстрым взглядом; мы скинемся азиатами, и на вас прольется Восток. Ваши шкуры пойдут на китайские тамбурины…»
1955 год. Принято постановление Совета министров СССР о строительстве первого в мире космодрома Байконур
Слов «космодром» и «Байконур» в документе, правда, еще не было. Речь шла о создании научно-исследовательского полигона № 5 Министерства обороны для испытаний межконтинентальных баллистических ракет и запуска искусственных спутников Земли. Для размещения полигона был отведен значительный участок пустынной местности между двумя райцентрами Кзыл-Ординской области Казахской ССР — Казалинском и Джусалы около разъезда Тюра-Там Среднеазиатской железной дороги.
За месяц до выхода постановления на станцию Тюра-Там прибыло подразделение военных строителей во главе с лейтенантом Игорем Денежкиным для подготовки мест под размещение строительных отрядов. Тогда это был настоящий «байконыр» — так по-казахски называется пустынный край с бурым или рыжим оттенком почвы. Засекреченность строительства была страшная. Возводимый космодром имел свой код – «Тайга».
Вторым офицером, прибывшим на строящийся объект, был лейтенант Наум Наровлянский. Уже в наше время он поделился воспоминаниями с корреспондентом «Коммерсанта».
«— Меня направили на так называемую девятую площадку. Уже ночью добрался до штабной палатки. Эта ночь мне запомнилась на всю жизнь. Примостился на столах, подложил под голову свой чемодан. О чем тогда думал, могу сказать и сейчас: о девушке, ставшей двумя неделями раньше моей женой, о матери, о родном Киеве. А когда утром, поеживаясь от холода, вышел из палатки, вообще сердце заныло: вокруг пески, единственный деревянный барак, несколько палаток и ряд землянок. Вот и вся девятая площадка. После Киева и Москвы все это выглядело тоскливо. Особенно надоедал песок, он был всюду — на столах, в пище, на зубах.
Назначили меня начальником финансовой службы военно-строительного отряда.
— А где же вы в таких условиях деньги хранили?
— Хороший вопрос. Сейфа у меня сначала вообще не было — ну не привезли, и все тут. А привозил я денег на часть тысяч по пять, при этом все сразу выдавал редко — тысячи две всегда оставалось. Куда деть сумку с деньгами? Я жил с одним сержантом-срочником в каптерке. Оторвал пару досок от стены — наша землянка была ими изнутри обшита — и сделал там тайник. Потом я переехал в мазанку. Мы их научились делать у казахов: разводили глину с соломой и лепили себе домики. Там устроили офицерское общежитие, в нашей комнате стояло пять коек — так я деньги уже в тумбочке хранил.
— И что, ничего не пропадало?
— Представьте себе, никогда ничего. Честные тогда люди были.
— Чем занимался ваш отряд?
— Бетон гнали, который использовался для строительства стартовых комплексов ракет. Завод работал круглосуточно. Представьте себе масштабы: для строительства одного только стартового комплекса, известного сейчас как «гагаринский старт», пришлось вырыть миллион кубометров грунта и потом все это забетонировать!
— А вы вообще знали, что строите?
— Что вы! Никто нам ничего не объяснял. Знали, что строим какие-то объекты для ракетчиков, и то из разговоров это выяснялось.
— А когда вы узнали, что запустили первый спутник?
— Только дней через пять после пуска — замполит сказал по секрету. А вот когда Гагарина запустили, то узнали об этом уже на второй день. Режим секретности тогда строгий был.
— К вам, наверное, часто приезжали высокие гости?
— Хрущев у нас не бывал. А вот Брежнев, после того как стал генеральным секретарем, приехал. Первым иностранным лидером, побывавшим на Байконуре, стал президент Франции генерал де Голль. Специально для него устроили залповый пуск двух ракет Р-12. Генерал очень внимательно наблюдал за этим, а потом спросил: «И такие ракеты нацелены на Париж?» «И на Париж тоже. Там же штаб-квартира НАТО», — ответил довольный Брежнев. Де Голль задумался, а потом взял и объявил о выходе Франции из военной организации НАТО, а штаб-квартира переехала из Парижа в Брюссель. Все это я, конечно, из рассказов потом уже узнал. У нас тогда офицеры шутили: «Байконур вывел Францию из НАТО».
— Какие чувства вы испытывали, когда уезжали с Байконура?
— Гордость. Сейчас мы, ветераны, только тем и живем, что стремимся доказать подрастающему поколению: большое дело сделали те, кто трудился на Байконуре. Цены нет этому подвигу!»
1994 год. Первая зимняя Олимпиада независимой Беларуси
Зимние Олимпийские игры, проходившие с 12 по 27 февраля в норвежском Лиллехаммере, – первый главный турнир четырехлетия, на котором Беларусь была представлена как суверенное государство.
До распада СССР белорусские спортсмены выступали на Олимпиадах в составе единой советской сборной. На первых после распада большой страны зимних Играх во французском Альбервиле соревновались в составе так называемой Объединенной команды республик бывшего СССР. И вот – дебют в качестве национальной команды суверенного государства: 33 белорусских спортсмена выступали в 7 видах спорта.
Это было трудное, переломное время и в политическом, и в экономическом плане. Было не до спорта. Возможности для подготовки белорусских спортсменов резко снизились. К Играм практически все готовились в домашних условиях — на зарубежные сборы средств не было. Биатлонисты стреляли патронами четырехлетней давности и разных заводских партий. Лыжи, винтовки и другое снаряжение пришлось оставить в команде, которая стала правопреемницей сборной СССР. Белорусские биатлонисты, прибывшие в Лиллехаммер, невольно с завистью поглядывали на норвежцев, у которых одних только сервисменов было 12 человек! Белорусские тренеры сами вынуждены были подбирать мазь, смазывать и обкатывать лыжи своим подопечным.
Первые олимпийские медали для суверенной Беларуси, обе серебряные, заработали биатлонистка Светлана Парамыгина и конькобежец Игорь Железовский. Эти две награды позволили команде занять 15-е место в неофициальном командном зачете. А победителями Игр стали россияне, завоевавшие 11 золотых, 8 серебряных и 4 бронзовые медали.
Результат Олимпиады в Лиллехаммере 16 лет оставался лучшим для Беларуси, пока в Ванкувере-2010 фристайлист Алексей Гришин не взял золото, биатлонист Сергей Новиков — серебро, а Дарья Домрачева — бронзу, ознаменовав новую веху в олимпийском достижении страны. Но и этот успех оказался перекрыт в Сочи-2014 и Пхенчхане-2018.
В 1994 г. Парамыгина и Железовский получили от государства по 3 тыс. долларов. Сегодня сумма призовых за олимпийское серебро равняется 75 тыс.