Зима везде: снаружи и внутри. Цветная многослойность гардероба соперничает с важностью сугроба, которому в режиме "раз-два-три" назначено ловить собой детей, при этом оседая и старея. И варежки на тёплых батареях напоминают шеи лебедей. Не город-сад, но город-огород выращивает в окнах микрозелень. Рай недостроен, терем не расселен. Аборигены северных широт, умения хитрить не лишены, всë пишут письма коренным саамам.
И снег летит. И Бог живёт на самом далеком километре тишины, где ангел — гид, апостол — краевед, наличник — золотой, торшер — витражный. Когда мне страшно — мне бывает страшно — клянусь, я просто зажигаю свет.
Мне, кстати, лампу подарил старик. Красивую диковинную лампу. Капустницы отплясывали самбу. Садовник, не спеша, газоны стриг. И пахло свежескошенной травой. Старик сказал: бери. Тоска такая. Настолько долго я ее таскаю. По ощущенью — с первой мировой. Ведь я искал (причём искал весьма) владельца. То есть нового владельца. Теперь доволен. Выгорело дельце. Увидишь сам, когда придет зима.
Настала осень. Швейная игла скользила по дождливому нуару, предзимье пришивая к тротуару. Зима пришла. Иначе не могла. И с ней пришли шуты и короли, отшельники, алхимики, прохвосты. И кто-то тихо говорил про звëзды, и кто-то непременно про рубли, что праздник будет, если разрешат, что для горы потребна повитуха. Потом, чтоб сохранить остатки духа, уменьшились до белых медвежат. Я долго слушал: кажется, сопят? Ну не сопят, по крайней мере, дышат. И снег лежал, и Бог сидел на крыше, и мой даритель в мантии до пят. Лилось вино, похрустывал щербет, Шалтай-Болтай нашëл Шаляй-Валяя. Медведи крепко спали. Представляешь — один не спал. Он думал о тебе. Ворочалась великая река. Ей снились то весталки, то вест-готы.
Однажды — кстати, как насчет субботы? — ты на базаре встретишь старика. Передавай привет, хотя иной волшебник не нуждается в привете. Шепни ему про маленьких медведей, напомни их расколдовать весной. Ему — не сомневаюсь — по плечу. Открыт портал, разумна Ойкумена. Но лампу пусть оставит непременно. Захочешь, солнце, — я ее включу.
Стих: Наталья Захарцева (Резная Свирель)
Художник: Алексеева Марина