Сегодня река Рыбная – излюбленное место отдыха жителей Уярского, Партизанского и Рыбинского районов Красноярского края. А когда-то её называли рекой водяных мельниц. На небольшой по протяжённости реке в конце XIX – начале XX века было построено 10 водяных мельниц!
Одна из мельниц в этом тихом живописном месте принадлежала эстонской семье Титовых. Эту историю krsk.aif.ru рассказали братья Геннадий, Валерий и Александр. Для братьев Титовых это место всегда была центром вселенной. И главным на ней был аромат свежеиспечённого хлеба...
Загадочный народ
Глава семейства, Александр Филиппович, начал работать на водяной мельнице с 10 лет, помогая во всём своему отцу – Филиппу Ивановичу, а с 1943 года, когда ему исполнилось 15 лет, стал здесь старшим мельником: во время войны мальчишки взрослели очень быстро.
Его позднее фото – крепкого человека с длинными волосами и густой бородой, – прямо скажем, впечатляет. Именно таким я и представлял настоящего мельника – «знающего» человека, посредника между крестьянским миром и водяным. Братья и сами похожи на сказочных героев. Несмотря на то что все они уже в летах, в их прозрачных голубых глазах застыла какая-то необыкновенная доброта, ничем не омраченный мир – такой бывает только у положительных персонажей.
Ещё больше таинственности им придаёт происхождение. Титовы носят русскую фамилию, но на деле являются этническими эстонцами. И даже по происхождению относятся к малочисленному сегодня угро-финскому народу сету (или сето), о существовании которого, по большому счёту, знают лишь учёные. Это и есть та самая псковская чудь, сведения о которой можно встретить в древнерусских летописях и сказаниях.
Хлебное место
«Наша мельница – мельница Коркина – в 50–60-х годах прошлого века принадлежала Толстихинскому колхозу, – вспоминает Геннадий. – И съезжались сюда колхозники из юго-восточной части Уярского района – Толстихино, Воронино, Восточного, Авды, Покровки, Николаевки, Кузьминки, чтобы помолоть пшеницу, рожь, ячмень».
Зерно выдавали колхозникам в счёт трудодней, и на мельницу с мая по ноябрь выстраивалась очередь из телег, «полуторок». За день на мельнице удавалось перемолоть до двух тонн зерна. Самая горячая пора – сентябрь и октябрь, после уборочной. Чтобы успеть со всеми заказами, главе семейства Титовых приходилось работать сутками, на износ.
«У неё гранитный камушек внутри... »
Сама мельница была настоящим украшением округи. При этом трёхэтажное бревенчатое здание особой эстетики в себе не несло – изба да изба, разве что большая. Но в сочетании с лугами, лесом, рекой и туманами картина становилось поистине завораживающей – и это было самое настоящее чудо.
И, конечно, мука здесь получалась наивысшей пробы. А хлеб – наивкуснейшим. Братья никогда не забудут тот аромат, который наполнял их дом, когда свежую буханку из русской печи вынимала их мама – Анастасия Павловна.
«Тут дело не только в мастерстве мельника, если уж совсем честно, – поясняет Валерий. – На мельнице можно было установить такую скорость для жерновов, при которой мука получалась наиболее качественной. Позже, при Хрущёве, стали заменять водяные мельницы на электрические. И вкус хлеба изменился – не в лучшую сторону. Дело в том, что в электрических мельницах жернова крутились быстрее положенного, и мука слегка подгорала».
Дом у реки
Жизнь на хуторе, или, как его называли в округе, мельнице Коркина, протекала в своём особом ритме. Кроме мельницы здесь стоял только один дом – Титовых, но тихо становилось только в ноябре, когда мельницу останавливали на зимний ремонт, и ручейки из тех, кто хотел помолоть зерно, мелели.
В остальное время здесь всегда был шум, гам, всегда было настоящее столпотворение, а дом Титовых становился одновременно и гостиницей, и рестораном.
«Слава богу, он был большим и мог уместить сразу с десяток гостей, – вспоминает Александр. – Люди могли жить на хуторе несколько дней, дожидаясь, когда придёт очередь для обмола. В этот момент они становились, можно сказать, членами нашей большой семьи. И, понятно, на родителей ложились дополнительные обязанности. Мама целыми днями хлопотала на кухне – было нелегко прокормить такую ораву».
Конечно, Титовых благодарили зерном, но эти «подарки» лишь частично покрывали расходы. Спасало огромное хозяйство.
«Мы всегда были чем-то заняты, на глупости, которые происходят от безделья, просто не хватало времени, – говорит Геннадий. – В хозяйстве у родителей было две коровы, свиньи, домашняя птица. И мы с удовольствием за ними ухаживали».
Помогали мальчишки отцу также и на самой мельнице. Это были несложные поручения, например, приглядеть за тем, какого качества выходит из-под жерновов мука. Или побыть в роли подмастерья во время починки деревянных шестерён, валов, чистке жерновов.
Да будет свет!
Жизнь на хуторе вообще никогда не останавливалась. И для мальчишек, конечно, это был самый настоящий коралловый риф. Здесь всегда, в любое время года было весело, тепло и комфортно.
И, конечно, одним из любимых занятий вдали от городской суеты было чтение: у Титовых имелась неплохая библиотека, в которой были представлены все русские классики. Кроме того, родители часто привозили из Уяра свежие журналы – «Огонёк», «Юный натуралист», «Наука и жизнь».
Чтением были наполнены все вечера мальчишек. И чтобы в доме было постоянно светло, Александр Филиппович сделал небольшую электростанцию. Приделал к шкиву между вторым и третьим этажами мельницы ремень для генератора, и вуаля! – да будет свет!
Ещё одно из приятных детских воспоминаний – рыбалка. Название Рыбная получила ведь не просто так. По её руслу в те времена буквально косяками ходила рыба.
«Ходить на рыбалку, по большому счёту, не нужно было, – улыбается Валерий. – Река была, можно сказать, во дворе нашего дома. Мы вёдрами ловили пескаря – на бредень, сделанный из обыкновенного тюля. А отец «специализировался» на щуке. Однажды поймал такую огромную, что, когда её положили на стол, хвост достал до самого пола. Потянула на 25 килограммов!»
Река не только кормила, но и развлекала. Летом – купание, зимой – хоккей, коньки, снежные городки и, конечно, ледяная карусель.
«Мы пробивали во льду лунку и в ней в вертикальном положении укрепляли небольшой столбик, – объясняет технологию старинной забавы Александр. – В него вбивали металлический стержень, а уже на него ставили колесо от обыкновенной телеги. К колесу прикрепляли жердь, а на её конец – санки. Один или два человека садились в санки, а другой начинал раскручивать карусель вокруг столба. Это был самый любимый «аттракцион», и мы могли кататься на карусели весь день напролёт».
К реке в семье Титовых всегда было особое отношение. На её тихом берегу можно было и просто посидеть, собраться с мыслями. У прозрачной воды всегда хорошо думалось, можно было найти ответ на самые сложные вопросы. Но для этого нужно было, конечно, научится языку воды, научиться разговаривать с мудрой рекой...
Огоньки прошлого
Ныне о мельнице Коркина уже мало что напоминает. Дорога заросла, деревянные сваи превратились в труху, лишь в некоторых местах сохранились фрагменты плотины. И её, и другие мельницы на реке Рыбной разобрали в начале 60-х годов прошлого века – заменили более производительными электрическими.
Но мельница и хутор до сих пор живы: в памяти братьев Титовых осталась гирлянда красивых воспоминаний.
«Одна из самых ярких вспышек – Новый год на хуторе, – глаза Геннадия и его братьев вдруг загораются, – в эти дни у нас собиралась вся наша родня. Звучали народные песни, играл баян, семиструнная гитара, гусли. На кухне хлопотала мама. Готовила традиционную эстонскую кровяную колбасу, пирог с черёмухой, рождественский торт из деревенской сметаны и лесных ягод. И, конечно, пекла в русской печи душистый ароматный хлеб – он и в праздники был у нас на хуторе самым главным».
