Победоносцев — он в Синоде,
Обедоносцев — при дворе,
Бедоносцев — он в народе,
И Доносцев — он везде.
Эта злая эпиграмма на одного известного исторического деятеля есть нечто большее, чем упражнение в остроумии. Это тонкий намек на толстые обстоятельства, хорошо известные современникам. Более того, эти обстоятельства хорошо известны были любому советскому школьнику.
Но теперь большая дружная и спаянная общими коммерческими интересами компания "якобы патриотов" пытается втереть в очередной раз доверчивой публике, что "все было не так", что нас опять обманывают, заново подсовывая "большевистскую заразу" неокрепшим умам, чтоб, значит, подтолкнуть их на скользкий путь мятежа в сей судьбоносный час. То, что на скользкий путь подталкивают не историки, пытающиеся из последних сил сверстать некую универсальную версию, по поводу которой наконец не будет грызни между красными и белыми, а совсем иные персонажи, "якобы патриоты" предпочитают не замечать. Им так удобней. И награды весомей от тех самых, кто подталкивает.
Но нам с вами, уважаемые читатели, смута не нужна. И поэтому мы должны гнать от себя сразу две крайние категории - сказочников про могучую и светлую Российскую Империю, где все было просто замечательно, пока коммунисты не пришли и не порушили вековые ценности, и чудаков-революционеров, зовущих "к топору" на радость мировой закулисе, которой только того и надо.
И все же Революция 1917 года была ВАЖНЕЙШИМ событием в истории России и всего мира. И ничего с этим фактом не поделать. Однако количество переходит в качество, как учит нас передовое учение. Количественные показатели прогресса меняют качественно ситуацию в мире. Ядерное оружие, информационные технологии, век Интернета... Теперь правда - это то, что Яндекс выдаст. Или Гугл, манифесты и листовки нафиг никому не нужны, разве что в туалет сходить. В мире теперь не колонии делят и рынки сбыта, а ресурсы, чтобы выжить, просто это еще некоторые не поняли. У нас этих ресурсов много, а у них мало. Как только мы начнем разбираться, кто тут пролетарий, а кто буржуй, вся эта жадная до чужого добра банда мигом нагрянет в виде войск ООН или еще в каком обличии - и будет конец всему. Полный и окончательный.
А посему не надо бунта, мы его не переживем, а детям нашим и вовсе ничего путного не достанется. Но и верить в байку для умственно отсталых про то, как царь-батюшка с сабелькой в руке повел победоносное русское воинство по указанному мудрым Распутиным направлению, как почти сокрушил ворога коварного, как почти уже наша была во всем победа была, почти царство Белого царя в лучах неземной славы от вожделенного Босфора до самой до Аляски в одну сторону и до Индии в другую, но примчался тут злодей-Ленин в опломбированном вагоне и все разом пропало... Как бы это деликатно... Даже не знаю. Ну, скажем так: умному человеку просто неприлично.
Смешно? Да нет. Полным полно идиотов в эту белиберду верят и ругают новые учебники за позитивное отражение революционных событий (весьма условно позитивное, надо сказать).
Ну, вот Вам ниже записки по теме, так сказать. Не из краткого курса ВКП(б) отнюдь. Может быть, кому-нибудь поможет переосмыслить весящее на ушах. Про несправедливо очерненных героев Отечества, например.
Про Распутина еще отдельно напишем. Пока про защитника столпов Победоносцева. В позитивном ключе! НО... Обратите внимание на финал - от Революции это не спасло все равно. Значит, не германские и японские шпионы тут виноваты, а что-то подгнило основательно в царстве-государстве, как говаривал принц Гамлет.
К.П.Победоносцев
Б.Григорьев
Аннотация статьи Б.Б.Глинского «Константин Петрович Победоносцев» в
журнале «Исторический вестник» том СХVIII за 1907 год
Современному читателю полезно будет узнать некоторые сведения об авторе статьи - Борисе Борисовиче Глинском (1860-1917) – писателе, публицисте, издателе, и общественном деятеле России конца XIX - начала XX века.
Это был убеждённый националист т.н. прогрессивного направления, сторонник конституционализма; он приветствовал Февральскую революцию 1917 года, поддержал Корниловское выступление и был арестован в августе того же года, но в начале октября был освобождён и умер в Петрограде 1(14) декабря 1917 года.
Естественно, упомянутая статья носит отпечаток его взглядов, что, с моей точки зрения, не умаляет ей познавательной ценности в отношении довольно одиозной в русской истории фигуры Константина Петровича Победоносцева (1827-1907), законоведа, обер-прокурора Святейшего Синода (1880-1905), члена Государственного совета, откровенного реакционера, игравшего большую роль во внутренней политике России.
Я вряд ли ошибусь в своём предположении, что у старших и информированных читателей «Молодости в сапогах» автоматически возникнет образ М.А.Суслова (1902-1982), сыгравшего в истории СССР такую же «охранительную» роль, какую сыграл в царской России К.П.Победоносцев.
Личность Победоносцева вызывала в российском обществе диаметрально противоположные оценки, начинает свою статью Глинский: одни его проклинали, другие благословляли, одни видели в нём спасителя Росси, другие – злого гения, тормозившего всякий прогресс. Безразлично никто к нему не относился. И это было вполне понятно: за 25 лет своей деятельности Победоносцев, «ближайший сподвижник Александра III оставил на разных поприщах нашей исторической жизни», глубокий след. Б.Б.Глинский делает оговорку, что его характеристика Победоносцева носит лишь предварительный характер и что для полного и беспристрастного освещения этой личности нужны и время, и дополнительные знания.
Когда после манифеста от 17 октября 1905 года Россия, по словам автора статьи, «обогатилась» свободами, в том числе некоторой свободой печати, на старика Победоносцева, перед которым эта печать недавно так «принудительно безмолвствовала», обрушился невиданный шквал сатиры, злобы и глумления. Победоносцев предпочёл на эти выпады в свой адрес отвечать молчанием. Когда неистовствующая толпа демонстрантов с красными знамёнами и громкой песней «Вставай, подымайся, рабочий народ!», остановилась перед домом № 62 на Литейном проспекте, Константин Петрович в своей хладеющей руке мысленно держал книгу, на обертке которой значилось: «Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа в новом переводе К.П.Победоносцева». Так во всяком случае представлял этот момент автор этой пафосной фразы.
Всё, с чем Победоносцев так усердно боролся всю свою жизнь и особенно в последние 25 лет своего пребывания во власти, рушилось буквально на его глазах. И он был бессилен остановить это.
Глинский утверждает, что Победоносцев вышел «из сокровенных глубин русской жизни и явил собой…своеобразный тип русского учёного государственного мужа, необычайно сильного своим анализом и скепсисом и слабого как творца жизни и форм этой жизни». Он родился в духовной атмосфере московского клира: дед его был священником в Звенигородском уезде, а отец – профессором словесности Московского университета. После основательной подготовки дома он был определён в училище правоведения, которое окончил в 1846 году. По окончании училища он был принят на работу в 8-й департамент правительствующего сената, а в 1853 году вернулся в Москву и исполнял должность обер-секретаря на общих собраниях московских департаментов.
В это время проявился и его литературный талант и широкие познания в юриспруденции, которые он применил при написании статей в журнале умеренно-либерального толка «Русский вестник». Это дало основание Московскому университету для приглашения его занять кафедру гражданского права, которую он занимал в 1859-1860 г.г., откуда его взяли преподавать законоведение рано умершему сыну Александра II наследнику цесаревичу Николаю (1843-1865) и в.к. Александру, будущему императору Александру III и Владимиру (1847-1909) Александровичам.
Этот момент биографии К.П.Победоносцева явился решающим в его жизни: он ознаменовал собой отрыв от научной деятельности и приобщение к дворцовой и государственной деятельности. Особенно это было заметным в 80-е годы, когда на русский престол взошёл Александр III, во многом находившийся под влиянием своего бывшего наставника.
В 1863 году Победоносцев сопровождал наследника в путешествии по России и написал об этом книгу «Письма о путешествии государя наследника цесаревича по России», которая, по мнению многих критиков – например, Б.В.Никольского (1870-1919), - явила собой лучший образец русской прозы и церковной стилистики. Автор статьи ставит автора «Писем» в один ряд с И.С.Аксаковым (1823-1886) и М.Н. Катковым (1817-1887).
В 1865 году Победоносцев становится консультантом при министерстве юстиции, в 1868 году – сенатором 2-го департамента; после недолгой работы в этом качестве в том же году был переведен в кассационный департамент. С 1 января 1872 года – он член Госсовета с присутствием в департаментах гражданских и духовных дел, в 1875-1876 гг. – член комиссии по рассмотрению всеподданейших отчётов по министерству народного просвещения, в 1877 году – член комиссии о преобразовании тюремной части, в 1879 году – член совета по тюремным делам, а с 24 апреля 1880 года он на долгое время – на 25 лет - занимает пост обер-прокурора Святейшего синода и первым среди этих чиновников становится членом комитета министров, т.е. правительства. В 1894 году он назначен статс-секретарём, в день коронации Николая II 15 мая 1896 года его пожаловали орденом Владимира 1-й степени, 16 августа того же года, в день открытия памятника Александру II – орденом св. Андрея Первозванного, а 19 октября 1905 года, при уходе на пенсию, получил высочайший рескрипт с благодарственными в свой адрес словами.
Писатель-публицист князь В.П.Мещерский (1839-1914), сравнивая предыдущего обер-прокурора графа А.П.Толстого (1801-1873) с Победоносцевым, писал, что граф «изображал собою деиста, философа…, но только не убеждённого православного христианина», в то время как душевное начало и сердечное участие в нём отсутствовало, в то время как Победоносцев «явил на своём посту самую яркую противоположность и с формальной стороны и с идейной своему предшественнику».
Таков послужной список Победоносцева.
Но Победоносцев не ограничивался только исполнением своих служебных обязанностей – он активно вмешивался в общественную жизнь России, выступал на страницах журналов и газет, на различных собраниях. Основное содержание и направление его выступлений носило религиозно-нравственный характер. Одна за другой следуют его публикации: перевод с латинского книги Тирша «Христианския начала семейной жизни» и Фомы Кемпийского «О подражании Христу» (1869), двухтомник «Курса гражданского права» (1868) – по оценке специалистов, «классическое произведение русской юридической литературы», «Судебное руководство».
В 80-х г.г. Победоносцев пишет и публикует более десятка своих работ, также посвящённых юридическим и историко-юридическим вопросам. Он откликается на события освободительного движения славян на Балканском полуострове и в -77 гг. публикует две книги: одна – перевод с английского книги Гладстона «Болгарские ужасы и восточный вопрос» (1876), другая - перевод с чешского языка «Приключения дворянина Вратислава в Константинополе, в тяжёлой неволе у турок с австрийским посольством» (1877).
В последующие десятилетия он занимается главным образом церковными и религиозно-нравственными вопросами: воспитание в духовных семинариях и академиях и вообще школьной и университетской педагогикой, историей православной церкви, полемикой с анархистом Кропоткиным и пр. Это десятки, если не сотни брошюр, книжек, статей, для составления перечня котоых , по мнению Глинского, необходима отдельная исследовательская работа.
На этом фоне критики особенно отмечали - и по художественному слову и по содержанию - т.н. «Московский сборник», в котором Победоносцев, в противоположность Чаадаеву, видевшего панацею от всех зол приобщение к католицизму, призывает к поклонению русскому православию и русско-исторической церковности и называет т.н. западно-европейские ценности, к которым так рьяно стремились русские интеллигенты, ложными: демократия, современное просвещение, современная периодическая печать, парламентаризм, жизнь без веры и Христа – всё, по Победоносцеву, сплошная ложь.
Последней крупной работой Константина Петровича был перевод «Нового Завета».
Подводя итоги жизни К.П.Победоносцева, Глинский по сходству его идей и мыслей сравнивает его с славянофилом А.С.Хомяковым (1801-1860) и в особенности – с Ф.М.Достоевским: «Мягкий, несколько нерешительный и уступчивый в личных отношениях, Победоносцев в роли обер-прокурора синода…был суров, требователен и последователен» в своих действиях и поступках. Он не идеализировал духовенство – как чёрное, так и белое, как в высших его слоях, таки в низших, он понимал все их слабости и относился к ним с грустной иронией, пишет Борис Борисович. Он неприязненно относился к «шумным» церковным деятелям, например, к известному Гапону, но питал искреннее уважение к отцу Иоанну Кронштадтскому.
Разумея само собой вклад Победоносцева в укрепление церковной жизни России, Глинский отмечает его важные труды по начальному образованию русского народа. Церковно-приходские школы были излюбленным детищем Победоносцева. Исследователь и биограф Победоносцева И.В.Преображенский (1854-1919) приводит в одной своей работе такие данные: в последний год царствования Александра II в России было 273 ЦПШ с 13.035 учениками, к концу царствования Александра III насчитывалось уже 31.835 ЦПШ с 981.076 учениками, а в 1902 году соответствующие цифры были 43.696 и 1.782.883.
Б.Б.Глинский вслед за некоторыми деятелями считает, что Победоносцев после убийства Александра II фактически выступил в роли спасителя самодержавия, убедив Александра III прекратить начатые отцом реформы.
К концу своей жизни Победоносцев видел всё расширяющуюся пропасть между его грандиозными замыслами по оздоровлению общества и печальной реальностью: священники-революционеры, ограбление церковных и монастырских ценностей, забастовки в духовных заведениях, опустевшие храмы, разнузданность сельского населения с признаками пугачёвщины (1905-й год!), исчезновение духовных запросов, - «вот та печальная наличность, которую не предупредила ни церковно-приходская школа, ни священнослужители, утерявшие…всякое влияние на свою паству...Мы наблюдаем в настоящем случае трагический разлад между прекрасной и стройной теорией и жестокой практикой», - пишет Глинский и заключает:
«К.П.Победоносцев со своими убеждениями и верованиями остался одиноким у обтрепавшегося и поломанного государственного руля; экипаж стал плохо его слушаться, а слабый голос командира заглушался рёвом поднявшейся бури и непогоды».
Это реял над Россией буревестник революции.
Характеризуя личную жизнь Победоносцева, Глинский указывает на его простое обращение с окружающими, скромность его запросов, трудолюбие, любознательность, хорошо поставленную русскую речь и живой нрав.
