Центр катастроф - 4. Удар колокола. Ч - 1, 2 ,3, 4.

Сергей Макаров Юс

(фантастика)

Начало: https://dzen.ru/a/ZcWw31zc_19bZgut

Пролог

192...й год
          Серо-сизые облака неслись, едва не задевая вершин невысоких сопок, покрытых густым лесным покровом темно-зеленого цвета. Невысокая горная гряда располагалась в удаленном на многие сотни верст от ближайшего крупного поселения районе тайги. Сопки гряды словно выстраивались в две шеренги холмов, тянущихся на многие десятки километров, не пересекаясь друг с другом. Лишь в одном месте линии холмов с крутыми склонами несколько расступались в стороны, словно кто-то специально раздвинул их, расположив в этом месте небольшое лесное озерцо. Вода в озере была настолько чистой, что поверхность казалась хрустальной пластиной, небрежно брошенной среди складок темно-зеленого ковра густой растительности. Источником ледяной, сводящей скулы от прикосновения воды служили несколько сильных ключей, бивших у подножия двух расположенных вблизи сопок. В озере практически не водилось водной живности, да и водоплавающие птицы предпочитали облетать стороной чересчур уж холодный водоем.
           А вот берега лесного водоема выглядели необычайно живописно – лес подступал почти к самой кромке воды, оставляя с трех сторон совсем узкую, не более одного – двух метров, полоску песка. С четвертой же стороны, поросль отступала чуть дальше от берега, освобождая более обширное пространство, покрытое мелким щебнем и редкой травой.

        Но даже этот, расположенный бесконечно далеко от человеческих поселений берег озера, не был совсем безлюдным. В той стороне, где лесная растительность несколько отступала от уреза воды, а берег начинал подниматься вверх, расположилось несколько деревянных сооружений. Среди густой растительности можно было рассмотреть группу добротных одноэтажных домиков и еще одно, довольно необычное сооружение, напоминающее небольшую часовню. Впрочем, последняя выглядела несколько простовато, будто-то кто-то построил невысокую колокольню, а затем просто забыл пристроить к ней все остальное. Стоит отметить, что небольшую группу строений окружал весьма высокий деревянный забор, который правильнее было бы назвать настоящим частоколом, выполненным из бревен с острым верхом.

          На той стороне частокола, где прямо от берега озера начиналось что-то вроде неширокой просеки, возвышались небольшие ворота, украшенные изящными резьбовыми навершиями. От ворот в сторону леса змеилась едва заметная тропинка, теряющаяся где-то в зарослях. Сторонний наблюдатель отметил бы также, что и домики в поселении украшены затейливой резьбой, хотя и с несколько необычным рисунком.
           Над всей округой стояла глубокая тишина, нарушаемая лишь посвистом ветра на вершинах сопок, да негромкой перекличкой птиц в лесной чаще. Изредка слышался издали треск сухих сучьев, потревоженных кем-то из беспокойных лесных обитателей.

           Но вот среди негромких, привычных для этих мест звуков, появились другие – напоминающие осторожные, но быстрые шаги человека. И в следующее мгновенье возле приоткрытых ворот частокола появились два местных жителя.
          Один из них был высок ростом, крепок телом, лицо его украшала окладистая черная борода, в которой посверкивала серебром седина, а темные, глубоко посаженые глаза смотрели пронзительным взглядом. Его спутник казался чуть пониже ростом, впрочем, такое впечатление, вероятно, создавалось тем, что выглядел он заметно старше, и фигура его, видимо некогда столь же статная, как у первого, теперь начала клониться к земле. Этот человек также носил окладистую бороду, но здесь мужское украшение щедро усыпала седина, и прежний цвет её вряд ли представлялось возможным угадать. Лицо старика так же избороздили многочисленные морщины, но глаза, чем-то похожие на глаза первого мужчины, смотрели столь же пронзительно, казалось, пронизывая зеленый лесной полог насквозь.

           Спустя непродолжительное время на опушке леса показался еще один человек, одетый в охотничий картуз и потертую кожаную тужурку. Посетитель, появившийся из леса, тоже носил бороду, хотя и не столь окладистую и длинную, как у мужчин, стоявших в воротах. Человек был вооружен винтовкой, внешний вид которой говорил о почтенном возрасте оружия, а за поясом висел небольшой топорик. Лицо же путника выражало безмерную усталость и какую-то совершеннейшую обреченность.
           Человек подошел к тем двоим, что ожидали в воротах и, поздоровавшись, перекинулся с ними несколькими словами. Некоторое время двое мужчин, выслушав новоприбывшего, стояли молча, время от времени бросая тревожные взгляды куда-то в сторону ближайшей сопки, а затем переглянулись между собой. Потом пожилой мужчина что-то сказал, после чего человек в картузе, видимо выступавший в роли разведчика, быстро прошел внутрь небольшого, огороженного частоколом поселения и исчез в одном из домиков.

          Местный житель с черной окладистой бородой, обернулся в сторону внутреннего двора и покачал головой, а потом снова посмотрел в сторону ближайшей сопки, после чего повернулся к своему пожилому спутнику и что-то сказал. Но мужчина с седой бородой отрицательно покачал головой, а потом, подойдя вплотную к чернобородому, положил ему руку на плечо и произнес какую-то длинную фразу. Чернобородый тяжело вздохнул, после чего медленно повернулся и двинулся в сторону сооружения, напоминающего колокольню.   
            Если бы сторонний наблюдатель мог сейчас заглянуть внутрь странного сооружения, он действительно увидел там предмет, отдаленно напоминающий колокол, висевший на длинной металлической цепи. Колокол этот имел столь странную форму, что с первого взгляда далеко не каждый человек смог бы опознать в нем предмет, столь часто используемый во многих культовых и религиозных сооружениях. Странный объект лишь казался круглым в сечении, но при ближайшем рассмотрении оказывался составленным из бесчисленного количества граней разной формы и величины.

           Под необычным колоколом расположилась круглая деревянная площадка, окаймленная невысоким ограждением, выполненным из некоего тонкого металла, напоминающего бронзу.
           Здесь же, чуть сбоку от большого колокола странной формы, на небольшом выступе стены висел малый колокол, уже привычного для большинства людей облика.  Чернобородый несколько раз обошел круглую площадку по периметру, осматривая металлическое ограждение, потом кивнул сам себе и вышел наружу.
          В этот же момент из домика, куда отправился человек в кожаной тужурке, вышли две женщины, одна лет сорока, вторая намного моложе, одетые, несмотря на скорее летнюю погоду, в довольно теплые одеяния. Женщины несли с собой нечто вроде больших вещевых мешков. Их сопровождал все тот же разведчик с винтовкой, только на сей раз, он тащил с собой довольно большой сундук с рукоятью для переноски.

            И тотчас же седобородый мужчина, продолжавший стоять возле ворот, повернулся к остальным и громко прокричал сердитым голосом какую-то фразу. Впрочем, вскоре стало понятно, что стало причиной столь резкого возбуждения старика. Из леса, почти на том же месте, откуда вышел давешний разведчик в картузе, появилось несколько человек, одетых в полувоенную форму. Все они были вооружены винтовками, а один из них, явно возглавлявший небольшой отряд, имел на поясе маузер в деревянной кобуре.
           Предводитель небольшого отряда носил черную кожаную куртку, а на фуражке его, на короткий миг блеснула в лучах солнца красная звезда.
Чернобородый стиснул зубы и, схватив обеих женщин за руки, буквально потащил за собой в колокольню. Разведчик в картузе, несший сундук не замедлил последовать за остальными. Войдя внутрь, чернобородый быстро указал всем своим спутникам на деревянную площадку под странным колоколом, а сам подошел к колоколу малому и несколько раз ударил в него.
           В это же мгновенье, услышав звон колокола, человек в кожанке, идущий во главе небольшого отряда вооруженных людей, с каким-то остервенением выхватил маузер, прокричал несколько слов, напоминающих ругательство, и бросился вперед. Сопровождавшие его люди, тотчас взяли винтовки наизготовку и поспешили за своим предводителем.
           Но уже через пару секунд чернобородый резким и коротким ударом стукнул по нижней кромке большого колокола необычной формы – послышался странный звук, как будто кто-то ударил камертоном о камертон в замкнутом пространстве. В следующее мгновенье воздух в пространстве между колоколом и деревянной площадкой, как будто загустел, стал почти непрозрачным. Чернобородый мужчина с тоской оглянулся на стоявшего, словно вкопанного, в проеме ворот старика, а потом резко прыгнул в сгустившийся под странным колоколом туман.
          Низкий, тягучий звук, шедший от колокола необычной формы, стал еще более гулким и насыщенным, и через мгновенье туман над деревянной площадкой превратился в настоящий кисель серо-бурого оттенка, полностью скрыв разместившихся там людей. Затем звук стал постепенно стихать, и в то мгновенье, когда вооруженные люди, сбив с ног старика у ворот, ворвались в небольшое поселение, туман начал редеть. Но, как ни странно, но никого из тех, кто стоял на площадке в часовне, видно уже не было.

            А в тот момент, когда человек в фуражке со звездой, вместе с двумя подручными ворвались в небольшую колокольню, из поля зрения исчез и сам необычный колокол, и деревянная площадка. Лишь небольшой колокол, висевший на стене, остался на своем месте.
             Человек в кожаной куртке и фуражке злобно выругался, а затем что-то приказал своим подчиненным, выбросив руку в сторону лежащего на земле старика. После чего предводитель вновь вошел в помещение колокольни и долго и внимательно осматривал там все углы, чуть ли не обнюхивая их.

         196...й год
           Под яркими лучами солнца, разливавшимися теплыми волнами, цвет скалистых хребтов, окружающих небольшую плоскую гору, напоминал гречишный мёд. Несмотря на солнечный летний день в самом разгаре, воздух казался невероятно прохладным и удивительно чистым, словно горный хрусталь. Внизу, перед горой с плоской вершиной расстилалась узкая долина, в которой с высоты хорошо просматривалась сверкающая полоска горной речки, а рядом с ней столь же узенькая полоска светло-желтого цвета. Вторая полоска была дорогой, ведущей от ближайшего населенного пункта к монастырю, расположенному на склоне горы. На самом деле, небольшой городок считался ближайшим лишь условно, поскольку расстояние до него превышало сотню километров. Однако такая удаленность от цивилизации считалась скорее благом для монастыря, обитатели которого старались избегать тесного общения с миром.
           Особенно в последнее время, когда мир, начавший коренным образом меняться, стал все активнее и настойчивее вторгаться в жизнь подобных монастырей.

           Обитатели этого места уже знали, что целый ряд таких же обителей поверглись вторжению, если не сказать нападению, со стороны новой власти, не так давно установившейся в этой стране. Но в последнее время ситуация стала еще хуже – новый курс, объявленный руководством государства, буквально не оставлял места всем, кто мыслил хоть немного иначе. И, к величайшему сожалению, монастыри отнюдь не стали исключением.
            Но, пока в долине царило спокойствие и монахи, исповедуя привычную для них философию созерцания мира, старались не тревожиться раньше времени.

            Если большая часть зданий монастыря располагались на склоне плоской горы, то на вершине её можно было рассмотреть небольшое сооружение, в котором висело несколько храмовых колоколов. Особенно примечательным выглядел один из них, самый крупный. Он висел в самом дальнем углу сооружения, а если точнее, для него выделили отдельное помещение. Колокол сей имел совершенно необычную форму, не круглую в сечении своем, а многогранную, но точное число граней его, могли бы назвать, наверное, лишь очень небольшое количество монахов. И звонили в этот колокол крайне редко, используя для этого продолговатый молоточек, снабженный мягким наконечником.
            Что самое интересное, здесь же, под потолком висел еще один небольшой колокол, имевший язычок с твердым наконечником, но за последнее время никто и никогда не видел, чтобы им кто-то воспользовался.

            Сейчас на ступеньках сооружения с колоколами сидели два монаха. Внешний облик первого говорил о весьма почтенном возрасте, во всех движениях его и словах чувствовалась если не медлительность, то степенность, свойственная обычно очень пожилым людям. Второй выглядел заметно моложе, хотя возраст людей, одетых в одинаковые одежды, и с одинаково наголо выбритыми головами, было непросто определить. Между обитателями монастыря текла неспешная беседа, хотя со стороны могло казаться, что два человека просто время от времени перебрасываются короткими, ничего не значащими, очень спокойными фразами.

            Солнце постепенно склонялось к горизонту, приближаясь к четко очерченному краю горной гряды, когда в долине, лежащей перед взорами монахов, что-то изменилось. На желтоватой полоске грунтовой дороги внезапно появились пыльные клубы, словно по ней промчались несколько автомобилей. И действительно, спустя несколько минут из этих клубов, но уже намного ближе к монастырю, начали выныривать одна за другой грузовые машины. И хотя расстояние до них оставалось еще довольно велико, монахи смогли разглядеть, что кузова грузовиков забиты людьми в одинаковой серой форме.

           Тот монах, что выглядел моложе, указал на дорогу и произнес короткую фразу, в которой сквозило беспокойство.
Монах старшего возраста утвердительно кивнул головой, а затем посмотрел в небо. Затем, он повернул голову в сторону монастыря, в котором тоже наметилось какое-то движение. Некоторое время старый монах смотрел на шевеление в обители, а потом покачал головой и, в свою очередь, бросил несколько слов. Собеседник, взглянул на дорогу, затем вопросительно посмотрел на старшего, после чего задал какой-то вопрос. Старик еще раз покачал головой, а потом указал рукой куда-то позади себя. Младший монах потупил взор, а потом, видимо, повторил свой вопрос, но на сей раз более настойчиво. Но старший вновь утвердительно кивнул головой и, указав назад, произнес еще несколько слов.

           Младший монах поднялся со своего места и посмотрел на дорогу, ведущую к монастырю – машины с людьми в униформе были уже совсем близко. На передней машине стало хорошо различимо красное знамя с изображенными на нем золотистыми звездочками. Обитатель монастыря сокрушенно покачал головой, еще раз обернулся к старшему монаху, а затем подошел к одному из висящих здесь колоколов, и ударил в него. Послышался негромкий, но какой-то необычайно печальный звон. Монах ударил в него еще раз, уже сильнее, а потом еще и еще. Над горами поплыл грустный, и в тоже время, казавшийся невероятно величественным, звук. Монах еще раз обернулся на старшего, и тот снова кивнул напарнику головой. Затем младший обитатель монастыря взял из небольшой коробочки, стоявшей возле порога отдельного помещения, продолговатый свиток и подошел к тому колоколу, что имел необычную форму.

           Монах с грустью посмотрел на молоток, снабженный мягким наконечником, затем тяжело вздохнул и взял тот, что имел наконечник твердый. Некоторое время взвешивал его в руках, словно примеривался, а затем размахнулся и ударил в колокол.

          Послышался странный звук, словно одним разом ударили в целый набор колоколов разной величины и с разными обертонами звучания. По всем зданию прошла какая-то странная вибрация, как будто кто-то включил под его фундаментом нечто вроде вибростенда. А гул колокола, тем временем, начал меняться, уходя одновременно и в низкую область звукового спектра, и в более высокую. Все стены, пол, потолок помещения, где висел колокол, стали какими-то размытыми, словно на картину, написанную акварелью, пролили стакан воды. И силуэт самого монаха стал выглядеть, словно некий силуэт за матовым стеклом. Через несколько мгновений и это туманное изображение стало все сильнее тускнеть, размываться, пока, в конце концов, не исчезло совсем.

          Некоторое время старший монах остановившимся взглядом смотрел на опустевшее помещение, в котором теперь не было ни колокола, ни монаха, а потом улыбнулся сквозь седую бороду и поднялся со своего места. С минуту он смотрел на машины, заполненные людьми в форме, уже подъехавшими к воротам монастыря, озабоченно покачал головой и начал спускаться вниз.

Глава 1

Антикварный салон «Альпина» и его необычный посетитель.

202...й год, первая неделя июня
           О том, что на первом этаже пятиэтажного «сталинского» дома, расположившегося в глубине переулка в историческом центре города, находится самый дорогой и самый, если так можно выразиться, эксклюзивный антикварный салон всей области, а возможно и федерального округа, знали немногие. Салон, носивший громкое имя «Альпина», располагался в районе города, считавшимся самым престижным, однако фасад не был отмечен ни броской вывеской, ни яркой иллюминацией. Просто высокие окна-витражи, за которыми как будто скрывался зимний сад, ибо сквозь стекла с улицы удавалось разглядеть лишь буйную растительность. Плюс роскошные входные двери, словно снятые с парадного подъезда какого-нибудь министерства конца сороковых, начала пятидесятых годов прошлого века.
           Впрочем, владельцы заведения и не стремились к какой-либо дополнительной огласке и никогда не проводили никаких рекламных компаний. Все клиенты салона становились таковыми исключительно по рекомендации узкого круга лиц, причем не просто людей весьма обеспеченных, а скорее, даже респектабельных, тех, кто уже давно вращался в высших кругах общества и принял для себя все правила и нюансы поведения. Просто так, с улицы, попасть в этот салон не представлялось возможным, даже если бы таковое желание изъявил человек, пришедший с чемоданом, набитым валютой. Если у посетителя не имелось рекомендации постоянных клиентов салона, то ему пришлось бы уйти ни с чем, так и не уменьшив содержимое чемодана ни на одну купюру.

          О возможном владельце салона ходили разные слухи и даже не все постоянные клиенты этого заведения знали – кто же именно является таковым. Некоторые говорили, что «Альпина» принадлежит двоюродному брату губернатора, бизнесмену областного уровня, от того у заведения столь мощная «крыша». Подавляющее большинство знающих людей города были осведомлены, что все попытки «наездов» на салон, начиная от обычного криминала и заканчивая государственными структурами, всегда заканчивались полным фиаско тех, кто пытался это сделать.
           Представители другой части городской элиты считали, что салоном владеет знаменитый некогда криминальный авторитет Феофан, давно известный своей любовью к красивым и оригинальным вещицам. Бывший вор в законе давно отошел от откровенного криминала и последнее время вроде бы занимался относительно легальным бизнесом. Однако было известно, что свое влияние во всей области он не утратил и фактически покровительствовал целому ряду предприятий самого разного профиля. Ну, а о том, что еще во времена свой криминальной молодости Феофан являлся большим любителем различного рода галерей и выставок, помнили многие.

           Еще одна, заметно меньшая часть горожан, по большей части принадлежащих местной богеме, считала настоящим владельцем салона известного в области коллекционера, руководителя и владельца художественной галереи «Астрополис» Михаила Гродзинского. Последний, во времена своей молодости считался подающим надежды художником, да и в последнее время постоянно представлялся этаким знатоком живописи. Однако до сей поры никому не довелось побывать на выставках картин местного живописца. Владельцем же галереи, занимавшейся представлением экспозиций различного рода, Гродзинский стал лишь потому, что имел где-то в столице родственника, занимающего пост то ли в самом правительстве, то ли в Администрации президента. Гродзинский слыл человеком непростого характера, довольно заносчивым и высокомерным, что нередко случается, когда у человека имеется столь высокое покровительство, но в искусстве, как ни странно, в известной мере разбирался.

            Впрочем, стоит отметить, что каковы бы ни были предположения обывателей или даже относительно компетентных лиц, никто из них ни разу не смог удостовериться в правоте своего мнения. Всех клиентов «Альпины», всегда в строго оговоренное время, неизменно встречали: либо сам директор салона Альберт Филиппович Ольшанский, либо что происходило в том случае, когда клиент интересовался не столь значимым предметом искусства, его заместитель Дмитрий Федорович Моховой. Предметы искусства, выставлявшиеся по обыкновению на продажу в салоне, имели весьма высокую художественную ценность, а многие являлись настоящими раритетами.
             К тому же, некоторые, особо ценные вещи, клиенты получали только после довольно длительного ожидания, продолжавшегося иной раз по несколько недель. Но это ожидание всегда стоило того, ибо по-настоящему раритетные экспонаты, полученные сотрудниками салона, всегда являлись настоящим эксклюзивом и, что самое удивительное, имели весьма почтенный возраст. Причем, что характерно, качество подставляемых покупателям старинных вещей, некоторые из которых имели возраст по пятьсот-шестьсот, а то и более лет, просто поражало.
             По словам некоторых клиентов, ставших владельцами подобных предметов, купленные раритеты выглядели так, словно были изготовлены всего несколько недель, в крайнем случае, несколько месяцев назад. Что интересно, любая экспертиза, к коей, что уж говорить, неоднократно прибегали дотошные клиенты, каждый раз подтверждала подлинность предмета искусства, купленного в салоне.

           Нет нужды говорить, что за подобные вещи ценители старины, да и просто коллекционеры с хорошими деньгами, были готовы выложить колоссальные деньги. При этом, как не раз замечалось, владельцы заведения никогда не принимали безналичных платежей – банковским картам вход в салон был закрыт навсегда. Оплата осуществлялась лишь наличными, при этом котировались лишь несколько видов иностранных валют, а когда появилось разрешение на покупку золота частными лицами, то оно тут же стало наиболее предпочтительной формой оплаты в салоне за предоставленные услуги.

            Численность персонала салона «Альпина», по крайней мере, по рассказам постоянных посетителей заведения, казалась относительно небольшой. Сам директор салона, господин Ольшанский, высокий, дородный и представительный человек, с очень породистым, холеным лицом, удивительно похожим на лица вельмож, изображенных на портретах русскими художниками конца восемнадцатого, начала девятнадцатого века. Однако, несмотря на такую, можно сказать, патриархальную внешность и всегда приветливое выражение лица, в облике господина Ольшанского многие подсознательно чувствовали сталь характера. При всей внешней доброжелательности, почему-то никому не хотелось спорить с этим человеком, по крайней мере, спорить слишком напористо или по совсем несущественным вопросам.

           Время от времени сменявший Ольшанского, его заместитель Дмитрий Моховой, чем-то казался похожим на непосредственного начальника – имел еще более высокий рост, был весьма широк в плечах и вообще здорово напоминал внешним обликом какого-то былинного богатыря. Разве что борода у заместителя выглядела не столь внушительной и окладистой, а вполне современной – небольшой, аккуратно подстриженной. Так же, как и директор, господин Моховой всегда встречал гостей безукоризненно выбритым и подтянутым, носил исключительно элитные костюмы. Последнее, впрочем, было вполне понятно, если вспомнить – какими суммами оперировали в салоне, и какие люди являлись его постоянными клиентами.

            В тех же случаях, когда требовалось встречать менее важных гостей, к посетителям обычно выходил один из трех молодых людей, занимавших одновременно и должность секретаря-клерка и что-то вроде охранника в одном лице. Руководство салона звало молодых людей исключительно по имени и отчеству, при этом последнее у всех троих было одинаковым. С учетом того, что молодые люди имели немалое внешнее сходство, большинство посетителей считали, что служащие являются родными братьями.
          Звали молодых людей Кириллом Павловичем, Аристархом Павловичем и Сильвестром Павловичем. Молодые люди редко вступали в беседу с гостями и посетителями салона, обычно ограничиваясь очень вежливым приветствием и лишь иногда вставляя одну-две короткие фразы при разговоре клиентов с руководством. При этом было заметно, что каждый раз они внимательно следят за мимикой директора или его заместителя, и никогда не вступают в разговор без молчаливого одобрения представителей руководства.

           Кроме уже упомянутых людей, в салоне служили две женщины, вероятнее всего, ведающие всем делопроизводством, ибо любые бумаги, чеки, расписки и прочие документы всегда приносили, да наверняка и готовили, тоже они. Первая из женщин, лет примерно сорока, высокая и статная, с черными, как смоль, волосами, уложенными в высокий пучок, имела немалое портретное сходство с заместителем директора Моховым. Однако, судя по её имени и отчеству, в родстве с последним она не состояла, ибо звали её Пелагея Фёдоровна, а вот фамилию никто из клиентов никогда не слышал. В документах же неизменно фигурировали только сам Ольшанский или Моховой. Женщина всегда носила безукоризненные костюмы, явно купленные не в местных «как бы модных» бутиках, а у настоящих производителей брендов. Лицо её, практически лишенное косметики, скорее можно было назвать породистым, нежели красивым. А еще никто из посетителей салона ни разу не видел, ни единой тени улыбки на лице оттенка белого мрамора. Конечно, работа в подобном заведении, в принципе и не предполагает какого-то панибратства или слишком легкомысленного отношения, но все же на челе руководства «Альпины» улыбки появлялись не так и редко, равно как на лицах молодых людей, обязанностью которых было встречать посетителей.

           Вторая женщина, работавшая в салоне, выглядела значительно моложе, на вид ей было не более тридцати. Ростом немного пониже Пелагеи Фёдоровны, с очень стройной фигурой, а волосы её, уложенные в такую же прическу, как у старшей коллеги, имели цвет спелой ржи. Эта женщина чаще выступала в паре с заместителем директора Моховым, и порой внимательным посетителям доводилось замечать некие нюансы отношений между ними, которые вроде бы говорили о более близком их характере. Однако подобные предположения никогда не получали подтверждений, поэтому так и оставалось на уровне досужих суждений. Звали эту женщину Полиной Алексеевной, и она также занималась исключительно вопросами делопроизводства.

            Кроме уже упомянутых сотрудников, в салоне работал невысокий, но необычайно крепкий, с каким-то невероятно широким телом мужчина, выполнявший функции водителя лимузина, на котором ездил господин Ольшанский. Директор салона, и в этом заключалась еще одна странность, был единственным из персонала заведения, кто посещал различные светские или государственные мероприятия, хотя и не часто. Всех остальных работников салона даже в городе никто из посетителей заведения никогда не видел. Впрочем, большинство клиентов салона обычно не ходили пешком, передвигаясь на солидных лимузинах с водителями. Стоит отметить, что очень редко, на некоторых мероприятиях, вместе с Ольшанским все же появлялись либо его заместитель Моховой, либо старшая из женщин сотрудников – Пелагея Федоровна.
           Сам директор «Альпины» передвигался по городу исключительно на своем лимузине марки «Роллс-Ройс», некоторые поговаривали, что автомобиль этот имеет солидное бронирование, однако эта информация также была из области досужих слухов.

          По идее, в салоне должны работать и представители иного, более низшего обслуживающего персонала – те же уборщики, охранники, бухгалтера и так далее, однако посетители не видели никого, кроме тех, с кем можно было ознакомиться выше. Порой создавалось впечатление, что руководство магазина будто бы скрывает каких-то людей, выполняющих всю грязную, повседневную работу. Однако ни единого следа существования таковых сотрудников никогда не находилось.

***
          В описываемое утро, переулок, где располагался антикварный салон, был, как обычно, весьма малолюден. По соседству с «Альпиной» находилось лишь несколько заведений, кои могли заинтересовать посетителей. Одним из таковых являлась стоматология, занимавшая помещение на первом этаже дома, расположенного наискосок на противоположной стороне, а другим – чайный магазин на перекрестке с прилегающей улицей.

            Именно со стороны перекрестка в сторону салона ранним утром направлялся человек, несмотря на теплую погоду одетый в добротный шерстяной костюм-тройку. Прохожий этот имел при себе небольшой кожаный портфель, а при ходьбе опирался на изящную, необычной формы, трость, явно выполненную из каких-то ценных материалов. Кроме прочего, на голове незнакомца красовалась старомодная шляпа, подобранная, тем не менее, очень удачно в тон остальному костюму. Разумеется, головной убор, нечасто встречающийся на улицах современного города, привлекал внимание немногочисленных прохожих. Однако сам человек, судя по невозмутимому виду, обращал внимание на удивленные взгляды окружающих не более чем слон на порхающих вокруг птичек. Признаки того, что где-то рядом припаркован автомобиль неизвестного, отсутствовали, что было совсем неудивительно – по всему переулку стояли знаки, запрещающие даже остановку транспорта. Откровенно говоря, местные жители уже и не помнили, когда в переулке вообще останавливались автомобили. Некоторые из местных поговаривали о том, что все эти знаки – следствие огромного влияния истинного хозяина салона во властных структурах города. Но, с другой стороны, жители переулка не могли не чувствовать удовлетворения – обочины переулка никогда не были забиты машинами.

          Незнакомец, одетый в теплый костюм, подошел к входу в антикварный салон и, остановившись напротив, несколько раз оглянулся по сторонам, словно выискивая кого-то в противоположных концах переулка. Но, видимо, ничего, что могло бы заинтересовать посетителя, не нашлось, поэтому он слегка покачал головой, а затем решительно взялся за дверную рукоятку и вошел внутрь.
             Все посетители, кому довелось побывать внутри «Альпины», описывали убранство салона примерно одинаково – этакой смесью минимализма и настоящего шика, выполненного в стиле модерн. Буйная растительность, с улицы выглядевшая этаким зимним садом, внутри оказывалась заключенной в многочисленные стеклянно-зеркальные этажерки, сосредоточенные исключительно возле самих окон. Посетители всего этого зеленого великолепия практически не видели.

               Вот и сейчас, незнакомец в шляпе и с тростью, войдя внутрь, оказался в небольшом, но весьма изящно обставленном холле, в котором удивительно удачным образом сочетались мебель, выполненная из темного дерева и стеклянно-хрустальный декор. Едва посетитель переступил порог салона, как в проеме внутреннего коридора появился один из молодых людей, обыкновенно встречавших посетителей. Молодой человек сделал вежливо-приветливое лицо и, подойдя ближе, спросил, слегка наклонив голову:

            - Добрый день! Чем могу быть полезным?
             - Мне нужен директор этого заведения, - посетитель бросил беглый взгляд на бейджик, висевший на груди молодого человека, где красовалась надпись – «Аристарх Павлович. Консультант», слегка усмехнулся, а затем обвел рукой, с зажатой в ней тростью вокруг себя, - вот именно этого заведения.
           - Прошу прощения, но господин Ольшанский не принимает посетителей без предварительной записи и без рекомендации кого-либо из постоянных клиентов нашего салона, - все также вежливо произнес молодой человек, но в голосе его послышались металлические нотки, и посетитель в шляпе и с тростью их явно расслышал, поскольку усмехнулся еще раз.
           - Что же, это весьма похвально, и вполне объяснимо в сложившейся ситуации. – Ничуть не смутившись, согласно кивнул головой человек в шляпе. – Однако мне действительно крайне необходимо увидеться с директором. Я мог бы написать господину Ольшанскому записку, если бы Вы, Аристарх Павлович, смогли, проявив любезность, её передать.
            - Конечно, это Ваше право – подобным образом объявить о своем присутствии господину Ольшанскому, - все так же вежливо и терпеливо продолжал разъяснять свою позицию молодой человек, - однако, я совсем не гарантирую, что господин директор немедленно отреагирует на эту записку и сможет принять Вас.
              - Что же, могу понять и эту меру предосторожности... – Снова понимающе кивнул головой странный посетитель. – Но, поскольку мне необходимо увидеться с господином директором именно сегодня, я вынужден настаивать, чтобы Вы, Аристарх Павлович, передали ему мою записку, а вместе с ней показали бы господину Ольшанскому вот это... – С этими словами незнакомец залез в нагрудный карман пиджака и достал оттуда нечто похожее на старинный медальон с выгравированным на нем невероятно сложным вензелем. – Поверьте, это будет наилучшей рекомендацией для вашего начальства.

             Молодой человек несколько секунд колебался, вероятно, не зная, как правильно поступить со столь настойчивым посетителем, который, судя по всему, не являлся местным жителем, ни разу не бывал в салоне, и не знал правил. К тому же весь внешний облик неизвестного говорил о том, что тот отнюдь не собирается вот так просто сдаваться и уходить из салона, не встретившись с Ольшанским. И в этот момент в холле появился еще один молодой человек, на груди которого висела табличка с надписью «Кирилл Павлович. Старший консультант».
           Посетитель бросил беглый взгляд в лицо молодого человека, затем на его бейджик, и по лицу его скользнула легкая улыбка. Однако стоять, он остался там же, где и ранее, лишь приняв более спокойную и чуть расслабленную позу.

              - Что здесь происходит? Что привело сюда столь досточтимого господина? – не менее вежливым и учтивым голосом поинтересовался сотрудник салона, носивший имя Кирилл Петрович и внимательно посмотрел на посетителя.
             - Меня привела сюда настоятельная необходимость встретиться с господином Ольшанским. – По-прежнему с невозмутимым видом заявил незнакомец. – Я вполне осведомлен о том, что в вашем заведении не практикуют подобные встречи без предварительной договоренности. Однако дело, которое привело меня сюда, является делом чрезвычайно важности, и касается оно, в том числе самого господина Ольшанского.
              - Быть может, если Вы объясните нам, что же именно привело нашего гостя в салон «Альпина», и в чем заключается интерес господина директора, возможно, нам было бы легче что-то сделать для Вас? – вопросительно посмотрел на посетителя молодой человек, с табличкой «Кирилл Павлович».
            - К сожалению, мои объяснения не дадут вам, молодые люди, ровным счетом никакой информации. – На лице посетителя вновь мелькнула легкая усмешка, и внимательный посетитель смог бы уловить в его голосе нотки недовольства. – Однако мы теряем время, а разговор с господином Ольшанским становится все большей необходимостью. Я настаиваю на том, чтобы кто-то из вас передал ему вот этот предмет. – Незнакомец вновь указал на медальон. – Записка также должна быть незамедлительно передана.
             - В конце концов, мы ничем не рискуем, - после короткого размышления ответил Кирилл Павлович, - я передам медальон вместе с запиской, однако Вам придется остаться здесь, в обществе Аристарха Павловича.
             - Нисколько не возражаю, - на лице незнакомца появилась легкая, снисходительная улыбка, после чего он прошел к небольшому стеклянному столику, на котором находилось несколько листов писчей бумаги и чернильница с пером.

              Практически все гости салона «Альпина» считали эти письменные принадлежности частью антуража помещения, и никому в голову не приходило, что это настоящие приборы для письма. Однако сотрудники салона знали об этом, а вот то, что об этом оказалось известно и неизвестному посетителю, стало для них неприятных открытием. До настоящего времени ни у кого из посетителей, даже постоянных, не возникало желания воспользоваться бумагой и пером. Странный человек явно знал о салоне непозволительно много, и дать знать о нем директору, было решением вполне обоснованным.

            Тем временем, посетитель макнул перо в чернильницу, быстро набросал на листке бумаги несколько слов, после чего сложил листок вчетверо и, положив сверху медальон, передал все это Кириллу Павловичу.
          Последний с некоторым сомнением взвесил все это в руке, бросил на своего брата-коллегу выразительный взгляд, мол – гляди в оба, после чего удалился в ту же дверь, откуда пришел.
             Незнакомец же, несколько успокоившись, снял, наконец, свою шляпу и бросил на один из стоявших здесь стульев. Под шляпой у него оказались очень коротко подстриженные волосы, под которыми, на левом виске явственно выделялся довольно заметный шрам. Человек медленно прошелся вдоль стены холла, не обращая внимания на следившего за ним молодого человека, а затем остановился в центре помещения. Казалось, он оставался совершенно спокойным и абсолютно уверенным в себе, чего нельзя было сказать о сотруднике салона, оставшемся, образно говоря, приглядывать за странным посетителем.
           Прошло совсем немного времени, когда из двери, ведущей внутрь салона, вновь вышел Кирилл Павлович, выглядевший теперь немало обескураженным. Тем не менее, сотрудник изо всех сил старался держать себя в руках и, подойдя к посетителю, чуть насмешливо смотревшему на него, сказал, указывая на внутреннюю дверь:

            - Прошу Вас, следуйте за мной.

             После чего с каменным лицом развернулся на месте и двинулся к двери. Посетитель быстрым шагом вернулся к стулу, на который бросил свою шляпу, ловким движением подобрал её и последовал за молодым человеком. Второй сотрудник салона, Аристарх Павлович несколько озадаченно посмотрел ему вслед, а потом слегка пожал плечами и принял свой обычный – уверенно-спокойный вид.

            Дверь, в которую вошли Кирилл Павлович и незнакомец, вела одновременно и в главный зал салона и в коридор, где находились служебные помещения. Именно в сторону этих помещений и двинулся посетитель в сопровождении сотрудника «Альпины». В коридор выходило несколько дверей, однако молодой человек уверенно прошел мимо всех и остановился в самом конце у большого гобелена, изображавшего какой-то лесной пейзаж. Оглянувшись по сторонам, и бросив взгляд на своего спутника, Кирилл Павлович отогнул край гобелена, под которым обнаружилась еще одна дверь, выглядевшая куда более внушительной, нежели остальные. Незнакомец подошел ближе и вновь понимающе усмехнулся, глядя на такие меры предосторожности. Кирилл Павлович вставил в замочную скважину ключ и открыл дверь, после чего пропустил посетителя вперед.

           Незнакомец уже собрался было пройти в открывшийся проход, но в этот момент одна из дверей в коридоре открылась, и в проеме появилась Пелагея Федоровна. Видимо, женщину привлек возникший шум, ибо гости в служебные помещения никогда не попадали. Незнакомец тоже повернул голову и пристально посмотрел на женщину, их взгляды встретились, после чего как-то странно усмехнулся. В какой-то момент показалось, что незнакомец хочет что-то сказать, но тот не издал ни звука, продолжая посматривать на сотрудницу салона. А вот на лице женщины, обычно таком холодном и невозмутимом, отразилась целая гамма противоречивых чувств.   
           В первый момент в её взгляде промелькнуло нечто похожее на страх, затем нечто вроде легкого отвращения. Но уже в следующее мгновение на лице появилось выражение радостного удивления, возникающего обычно в те моменты, когда человек встречает свою первую любовь. Пелагея на некоторое время застыла на месте, не сводя взгляда с незнакомца, но тот не стал задерживаться в коридоре, едва заметно кивнув головой, а затем вошел в дверь, открытую Кириллом Павловичем. Последний с некоторым недоумением посмотрел на женщину, после чего последовал за гостем.
            Однако стоило странному посетителю исчезнуть за дверью, как лицо Пелагеи Федоровны приобрело обычное – холодно-властное выражение, она резко повернулась и вошла в дверь, расположенную напротив той, откуда она вышла минуту назад.

            Незнакомец же, вместе с несколько озадаченным молодым человеком, не забывшим, тем не менее, закрыть за собой дверь, скрытую под гобеленом, прошли по узкому коридору, облицованному металлическими панелями, и остановились у еще одной металлической преграды. Здесь молодой человек остановился на мгновенье и, подняв руку, трижды стукнул костяшками кулаками по металлу, затем подождал немного и стукнул еще дважды.   
            Посетитель бросил очередной снисходительный взгляд на все эти меры предосторожности, но на сей раз на его лице не появилось даже тени улыбки. Из-за двери не послышалось ни единого звука, однако в следующее мгновенье оба решительно шагнули к ней, причем незнакомец даже чуть раньше Кирилла Павловича, чем немало удивил последнего.
           Дверь в этот момент распахнулась будто сама, и на пороге появился директор Ольшанский собственной персоной. Лицо его, казалось, не выражало никаких чувств, однако при внимательном наблюдении можно было увидеть, что директор сильно напряжен.

            - Подожди снаружи, - сухим, бесстрастным голосом бросил он молодому человеку, - я дам знать, если понадобишься.

             Молодой человек хотел было что-то сказать, но наткнувшись на стальной взгляд Ольшанского, тотчас же развернулся и ушел по коридору назад. Директор же, даже не взглянув на посетителя, молча повернулся и знаками показал, чтобы тот проходил внутрь. Незнакомец коротко склонил голову и прошел в кабинет.
             На лице Ольшанского, как могло показаться со стороны, на короткий миг возникло чувство глубокого сожаления, но затем он принял прежнее, равнодушное выражение и захлопнул дверь, ведущую в коридор. Затем, опять-таки знаками показав посетителю на кресло, расположенное в центре комнаты, директор прошел к обычному, совсем не антикварному письменному столу, расположенному в углу, и уселся за него.
            Незнакомец с невозмутимым видом сел в предложенное ему кресло, ловко бросил шляпу через всю комнату на невысокий комод, стоявший поодаль, и быстро осмотрел все помещение. Он, казалось, сразу понял, что в кабинете нет ни одного окна, и заметил еще одну дверь, находившуюся в противоположном углу комнаты.

           - И так, Микас, что заставило тебя нарушить оговоренные границы и прийти сюда? – нарушил, наконец, молчание Ольшанский, бросив на посетителя взгляд исподлобья.
           - А ты ничуть не изменился Петр, - спокойно ответил незнакомец, откидываясь на спинку кресла и называя директора совсем не тем именем, под которым его знали все клиенты салона, - и Илона тоже почти не изменилась, хотя почему-то испугалась, увидев меня в коридоре.
             - Ты что – виделся с ней здесь?! – Ольшанский вдруг весь напрягся и подался вперед, сверля пронзительным взглядом незнакомца, которого назвал Микасом.
               - Ну-ну, успокойся, Петя... – Слегка скривив лицо, махнул рукой Микас. – Это просто случайность, она вышла в коридор в тот момент, когда один из твоих... – Тут он на мгновенье замялся, но тут же нашелся. – Один из помощников открывал мне эту потайную дверь, можешь не переживать, что было, то прошло и уже не вернется.
              - Хотелось бы на это надеяться. – С явным недовольством пробурчал Ольшанский, на несколько секунд опуская глаза вниз, а потом снова подняв их на своего посетителя. - И все-таки, что же заставило тебя пойти на такой шаг, как нарушение границ зоны ответственности? Ни за что не поверю, что ты просто решил проведать старых знакомых!
               - А почему бы и нет?! – картинно развел руками Микас, улыбнувшись во весь рот. – Когда мы виделись в последний раз? Наверное, в тот год, когда избрали последнего генерального секретаря Красной Империи, будь она неладна?!
               - Никогда не понимал, что тебе не нравилось в СССР – жил ведь, как у Христа за пазухой. – Несколько успокоившись, пожал плечами Ольшанский. – Устроился, чуть ли не лучше нас всех, за исключением, наверное, этого проныры – Мангуста. Кстати, не знаешь – как он там?
            - А представь себе – знаю, и очень даже хорошо, - внешний облик посетителя, носившего имя Микас, вдруг стал очень серьезным и даже каким-то задумчиво-опечаленным, - он мертв!

             Некоторое время в кабинете царила тишина, нарушаемая только негромким тиканьем старинных часов, расположенных рядом с комодом. Однако вид у Ольшанского был таким, словно он наступил голой ногой на морского ежа и одновременно увидел направленное на себя дуло пистолета. После полуминутной паузы директор салона начал вдруг кашлять и прочищать горло, словно у него застрял там кусок.

             - Какого черта?! – прорычал, наконец, Ольшанский, с трудом справившись с возникшим приступом удушья. – Что ты несешь?! Как он может быть мертв?! С какой такой стати?!
              - И, тем не менее, это так, - на лице Микаса теперь появилось выражение, напоминающее лицо смертника, которого ведут на казнь, - он убит.
             - Убит?! – переспросил Ольшанский, снова подавшись вперед, и вид у него был при этом такой, словно он собирается в сей же момент наложить на себя руки. – И кто же посмел его убить?! Разве мог кто-то из наших нарушить договор или это...

           Он не договорил, еще больше изменившись в лице, как будто теперь еще и проглотил что-то необыкновенно ядовитое.

            - Вот именно, это – то самое, о чем ты подумал. – С мрачным видом произнес Микас, после чего опустил голову и уставился в пол. – Ты ведь не стал при нашей последней встрече обновлять маячок, и в результате оказался не в курсе того, что происходит в последнее время. А происходит немало странного, и не просто странного, но и страшного, чего-то похожего на то, что происходило много-много лет назад, надеюсь, ты хоть об этом не забыл?

            Посетитель замолчал и снова пристально посмотрел на Ольшанского. Тот закрыл лицо руками, и некоторое время сидел так, но потом все же взял себя в руки и, открыв лицо, спросил своего гостя хриплым голосом:

            - Как это произошло? И почему он не воспользовался аварийным каналом спасения?
             - Канал оказался заблокированным извне, - еще более мрачным тоном, чем ранее, ответил Микас, - судя по тем данным, что успел передать малый дубликат, из внешнего поля, вероятно со среднего верхнего уровня, был подан противофазный шумовой сигнал на гиперчастотах, сделавший работу аварийного канала невозможным.
             - И этот же сигнал сделал Мангуста уязвимым для внешнего воздействия, - прошептал едва слышно директор салона, но собеседник его услышал и кивнул головой.
             - Именно так, - продолжил Микас, с обреченным видом оглядываясь по сторонам, - а затем, в его закрытую обитель кто-то вторгся и там, ну, в общем, сам понимаешь...
             - Это был кто-то из местных или проявилось непосредственное внедрение? – после короткой паузы спросил Ольшанский, снова пристально и с какой-то затаенной надеждой посмотрев на своего гостя.
            - Увы, но для того, чтобы иметь точные данные, простого маячка несколько маловато. – С кислым видом покачал головой Микас. – Для уточнения произошедшего нужно побывать на месте, а этого, как сам понимаешь, никому из нас не хочется. Однако, по косвенным сведениям, это все-таки было вселение по полной программе.
              - Выходит, мы можем снова столкнуться с криттерами-контролерами. – Уже утвердительным тоном проговорил Ольшанский, понемногу приходя в себя, а потом бросил колючий взгляд на собеседника. – И что ты намерен предпринять, ведь не просто же так ты приехал сюда? Ведь явно не ради того, чтобы просто предупредить?
             - Ну, не буду скрывать, имеется у меня, конечно, и свой интерес, - кивнул головой Микас, - только не стоит напрягаться, интерес не личного плана, - посетитель невесело усмехнулся, - вокруг моей обители началась какая-то странная возня, и я предпочел покинуть её до того, как начнутся активные действия.
             - Вот оно что? – Ольшанский бросил на посетителя недовольный взгляд. – Хочешь отсидеться в моей обители?
              - Ну, твоя обитель мне не нужна, просто в вашем районе пока все спокойно, - примирительно поднял руки перед собой Микас, - я бы предпочел переждать какое-то время в любом тихом местечке этого города, ведь здесь, насколько я знаю, имеется несколько артефактов, которые могут, в случае чего, сыграть роль аварийного канала?!
              - Черт бы тебя побрал! – в сердцах выругался Ольшанский, хлопнув по столу ладонью. – Ты уже и про это пронюхал?! Ладно, живи здесь, только не лезь в жизнь моей обители! Я надеюсь, ты не всю свору приволок с собой?!
            - Нет, конечно, - отрицательно махнул головой Микас, - это могло бы привлечь слишком много ненужного внимания, со мной только один – второй дубликат.
            - Хм, а первый? А твои... – На этом месте Ольшанский слегка запнулся. – Твои хозяйки?
             - Увы, но пришлось оставить их там. – На лице Микаса на несколько мгновений появилось виноватое выражение, но он тут же принял равнодушный вид. – Иначе меня бы моментально вычислили по следу клана. Пришлось пожертвовать остальными, чтобы спастись самому.
             - Да уж, - язвительным тоном проговорил директор салона, - ты никогда не отличался щепетильностью, и чувство привязанности тебе, похоже, совсем незнакомо.
            - Можно подумать, ты поступил бы иначе в такой же ситуации?! – скривив лицо, отмахнулся Микас. – Наверняка бежал бы так, что только пятки сверкали?!
            - Не исключено, что и так, - без малейшего оттенка возмущения согласился Ольшанский, - но уж точно не стал бы бравировать этим поступком.
             - Ладно, так дашь мне на время возможность пожить рядышком? – после короткой паузы спросил Микас. – Обещаю, что не сделаю ничего без твоего ведома, а, кроме того... – Он замолчал на секунду, а потом пристально посмотрел на директора и добавил. – И потом, ты можешь воспользоваться моим запасным маячком.
              - Ну, хорошо, - Ольшанский вытащил из кармана пиджака платок и вытер им лицо, - только даже не пытайся встретится с кем-то из моих хозяек!
             - Я же пообещал маячок, - покачал головой, одновременно разводя руками, Микас, - и потом, я же сказал – все что было – прошло!

               Ольшанский кивнул головой и, вздохнув, снова откинулся на спинку кресла. Он не сделал ни единого движения и не произнес ни одного слова, но дверь в кабинет распахнулась, и в помещении практически бесшумно появился Кирилл Павлович.

               - Проводишь господина... – Директор вопросительно посмотрел на посетителя.
             - Левитина, - с легкой улыбкой на лице подсказал Микас.
             - Господина Левитина и его спутника на нашу запасную квартиру в пригороде, - негромким, но уверенным голосом приказал Ольшанский, а потом повернулся к Микасу, - все, можешь идти, после поговорим подробнее!

            Микас молча поднялся, легкой походкой приблизился к комоду, где лежала его шляпа, нацепил её на голову и вопросительно посмотрел на молодого человека. Тот также молча указал на дверь, и Микас, кивнув Ольшанскому, вышел из кабинета. Молодой человек тотчас же последовал за ним.
Директор салона некоторое время смотрел на закрывшуюся дверь, а потом тяжело вздохнул.
           Буквально в следующий момент неслышно распахнулась дверь, находившаяся позади стола, и в комнату незаметной тенью проскользнула Пелагея Федоровна. Она приблизилась к столу, наклонилась к директору и обняла его сзади за плечи.

             - Зачем сюда приходил Микас? – едва слышным шепотом спросила она. – Мне почему-то страшно!
              - Мне и самому немного страшно, - чуть подумав, ответил Ольшанский, а потом посмотрел искоса на женщину и, вздохнув, произнес вполголоса, - похоже, нас всех ожидают немалые перемены в жизни.

               И в кабинете снова воцарилось молчание, наполненное какой-то тягостной грустью.

Глава 2

Место странной аварии на Западном объездном шоссе.

202...й год, вторая неделя июня
            Василий Ельцов, репортер криминальной хроники газеты «Губернские известия», проснулся сегодня раньше обычного. На самом деле у журналиста уже давно выработался четкий жизненный ритм, заставлявший вставать в одно и то же время – около шести утра, каждый день, невзирая на то, какая стояла погода или время года за окном. И практически не имело значения, в каком именно часу Василий ложился спать – в десять вечера или уже в час ночи – он все равно просыпался в привычные шесть утра. Будильник в этом случае служил скорее для подстраховки и был выставлен на десять минут седьмого.
            Однако сегодняшнее пробуждение произошло значительно раньше – почти в пять утра, чего ранее почти никогда не случалось. А если и случалось, то для этого находились весомые причины, скажем, те моменты, когда Василий работал вместе с отделом по борьбе с оргпреступностью и участвовал в спецоперациях. Но в настоящее время подобных мероприятий не намечалось, да и вообще уже который месяц в столице губернии было все спокойно, поэтому Василий даже немного расслабился.

            Самое интересное, что толчком к столь раннему пробуждению стал необыкновенный сон, приснившийся Василию под утро. Что удивительно, Ельцов практически ничего не помнил из недавнего сновидения, хотя возникавшие образы и видения выглядели необычайно яркими. Казалось, что граница между сном и явью время от времени почти исчезает и ощущение от происходящего становилось настолько ярким, что в какой-то момент Василий проснулся. Некоторое время журналист лежал, с напряжением глядя в потолок и пытался вспомнить хоть что-то более-менее определенное, из того, что происходило в столь странном сне. Но сколько не напрягал память, ничего путного и более-менее определенного в голову не приходило.

             Полежав некоторое время с открытыми глазами, Василий с силой потер лицо ладонями, затем взглянул на светящийся циферблат будильника и решил, что раз уж вышло так, что необычные видения вырвали его из объятий Морфея, то не имеет смысла пытаться заснуть снова. Решительно поднявшись с постели, Василий подошел к окну и отдернул занавеску.
             Жил репортер на втором этаже панельного дома, построенного в конце восьмидесятых годов прошлого века, а окна его квартиры выходили в тихий дворик, отделенный от шумных центральных улиц целым кварталом. Да, жильё в этом районе никто и никогда не смог бы назвать фешенебельным, но Василия, в настоящий момент пребывавшего в статусе холостяка, эта квартира вполне устраивала.    
             Посмотрев несколько минут на идиллическую картину тихого дворика, еще покрытого легким сумраком, журналист отправился принимать душ. То, что Василий проснулся и больше не хотел спать, еще не означало, что он уже бодр и готов к работе – для приведения себя в порядок ему требовалась изрядная порция контрастного душа.
               Оказавшись в ванной, Василий по привычке бросил взгляд в зеркало, висевшее над раковиной, и некоторое время рассматривал свое отражение. Из стеклянного квадрата на стене на него смотрел не выспавшимся взглядом, молодой человек, по виду чуть старше тридцати, с короткими взъерошенными волосами каштанового цвета и уставшими серыми глазами.

             - Да, Василий Алексеевич, - с легким осуждением пробормотал Ельцов, глядя на свою унылую физиономию в зеркале, - жениться бы тебе не помешало, чтобы не вскакивать в пять утра, после черт знает каких сновидений и не взбадривать себя контрастным душем, впрочем, что теперь остается делать?

           Покачав скептически головой, Василий встал под душ и в течение следующих десяти минут занимался своеобразным «взбадриванием», как он это называл, поминутно переключая воду с обжигающей горячей на ледяную.
           Привычное средство, как обычно, помогло, и из ванной Василий вышел уже совсем другим человеком, чувствуя себя готовым к началу рабочего дня. Да, что там говорить, он чувствовал себя совершенно нормально, если бы ни одно – но... 
            Ельцов по-прежнему ничего не помнил из своего сна, ставшего причиной столь раннего, незапланированного подъема. Наверное, на это можно было бы и наплевать, но где-то в глубине души у Василия зрело странное ощущение, что содержание этого сна может иметь для него немалое значение для него. А раз так, то ему очень хотелось вспомнить, что же в этом сновидении происходило. Продолжая пребывать в озадаченном состоянии, журналист прошел на кухню, поставил чайник и около минуты выбирал мысленно, что ему приготовить – овсянку с мюслями или омлет с беконом.   
           Мама однозначно сделала бы выбор в пользу здоровой пищи, папа, напротив – выбрал более сытную. Что касается бывшей супруги Василия, то она, как правило, оставалось к таким вещам равнодушной. Откровенно говоря, она вообще старалась переложить приготовление завтрака, да и обеда с ужином тоже, на мужа.
           Поэтому Василий, после недолгого размышления, мысленно попросив у мамы прощения, сделал выбор в пользу омлета.

            Спустя непродолжительное время Василий уже сидел за столом, в легкой задумчивости глядя на лежащую в тарелке порцию омлета, и снова пытался вспомнить содержимое необычного сна. В этот момент и раздался первый телефонный звонок.
             Услышав звонкую трель домашнего телефона, журналист, привыкший, что ему обычно звонят на сотовый, даже вздрогнул от неожиданности и некоторое время с недоумением смотрел на старомодный аппарат, стоявший тут же, на кухне. Тех людей, которые знали его городской номер, можно было по пальцам пересчитать, и то, что телефон звонил в половине седьмого утра, не сулило ничего хорошего. Василий сразу же подумал, как это бывает свойственно многим людям, о том, что что-то случилось у родителей или, как вариант, звонят из редакции по какому-то экстренному поводу. Иногда случались моменты, когда главный редактор газеты, Иван Большаков, человек еще старой, советской закалки, звонил одному из своих лучших репортеров на домашний номер.
            Несколько секунд журналист с какой-то внутренней тревогой смотрел на телефонный аппарат, а потом все же встал и снял трубку.

           - Слушаю Вас, - чуть помедлив, настороженным голосом проговорил Василий.

              Несколько секунд в трубке стояла тишина, а потом очень странный, какой-то совершенно безликий, бесстрастный и холодный голос, звучащий как будто откуда-то издалека, осведомился:

             - Василий Ельцов?
              - Да, это я, - подтвердил хозяин квартиры, пытаясь понять, разговаривает ли он с живым человеком или это некая бот-программа, - а с кем имею честь разговаривать?
              - Это не имеет никакого значения, - после недолгой паузы ответил бесстрастный голос, что сразу же отмело предположение о звонке робота, - мы звоним Вам, чтобы предупредить о возможных негативных последствиях.
            - Негативных последствиях чего? – продолжая пребывать в задумчивости, не сразу понял Василий, но тотчас же спохватился. – Прошу прощения, но, может, Вы все-таки назовете себя?!
             - Это не имеет значения, - снова повторил свою прежнюю фразу бесстрастный голос, и после еще одной короткой паузы, словно звонивший абонент очень долго осмысливал сказанное Василием и свой ответ, - не ездите, сегодня на происшествие на Западном шоссе – это может иметь очень негативные последствия.
              - Черт возьми! – начал закипать Василий, почувствовавший немалое раздражение, вызванное голосом собеседника, в котором совершенно отсутствовали всяческие эмоции. – Вы что – угрожаете мне?! Но в этом случае, не помешало бы представиться, чтобы я хотя бы знал – кто меня предупреждает!
             - Это не имеет значения, - как заведенный повторил свою фразу неизвестный абонент, - просто не ездите сегодня на Западное шоссе.

               Василий хотел, было ответить еще резче и уже начал выстраивать фразу, которая могла бы, по его мнению, подействовать на странного собеседника, как связь внезапно оборвалась. Причем, возникло устойчивое ощущение, что именно оборвалась. Не абонент на том конце провода повесил трубку, а что-то произошло с самой линией связи. В трубке не появилось ни коротких гудков, ни постоянного гудка, а слышался только негромкий прерывистый шорох. Такой звук Василий слышал лишь однажды, когда вышла из строя районная АТС во времена его юности. Тогда в трубке звучал именно такой шорох. Журналист машинально нажал на клавишу телефонного аппарата, а когда отпустил, в динамике трубки зазвучал привычный непрерывный гудок.

             - И что бы это значило? – пристально глядя на зажатую в руке трубку, спросил сам себя Василий, и в этот момент снова зазвонил телефон, на этот раз – мобильный.
              - Это уже становится интересным, - рассеянно пробормотал репортер, кладя на место трубку стационарного телефона и отвечая на вызов по сотовому.

            На сей раз абонентом оказался его старый знакомый, старший оперуполномоченный Константин Пашутин, работавший в управлении криминальной полиции области.

           - Не спишь уже, работник пера и диктофона? – осведомился Костя после обмена короткими приветствиями.

            Несмотря на привычно шутливое обращение к приятелю, голос его показался Ельцову предельно серьезным.

            - Да вот, что-то не спится сегодня, сам не знаю почему, - грустно ответил Василий, с тоской глядя на остывающий омлет, - а ты что так рано, случилось что-то?
              - Да, как тебе сказать, в общем-то, вроде бы обычное дело, но, с другой стороны, что-то в нем не так. – В голосе старшего оперуполномоченного слышалась какая-то не очень свойственная ему неуверенность. – Понимаешь, вроде само по себе происшествие – чистой воды ДТП, но ребятам из ДПС в этом деле что-то не понравилось, и они вызвали нашу дежурную группу, включая экспертов.
             - Так, так, - интуитивно почувствовав некоторый интерес, произнес Василий, который уже понял, что теперь должно последовать приглашение приехать на место этого ДТП, - и как я понимаю, ваши эксперты тоже нашли немало странностей?!
             - Откровенно говоря, там и без экспертов видно полно этих странностей. – Теперь в голосе Константина отчетливо слышалась некоторая растерянность. – Дело это все равно придется кому-то освещать в прессе, но я как-то сразу подумал о тебе. – Полицейский помолчал несколько секунд, а затем продолжил:
             – Ты один из немногих репортеров, которые не гоняются за дешевыми сенсациями и умеют думать головой.
                - Что же, спасибо за комплимент, - усмехнулся Василий, но затем поинтересовался уже более серьезным тоном, - как я понимаю, ты или твое начальство хочет, чтобы пресса освещала это дело, но, при этом не только согласовывала все с вашей конторой, но и помогала кое в чем?!
             - Ты, как обычно, схватываешь все на лету. – Без единого намека на иронию откликнулся Константин, причем журналисту показалось, что Пашутин на мгновенье отвлекся на что-то, но тот уже вновь включился в разговор. – Да освещать это происшествие нужно так, чтобы обыватель, да и те люди, «которые наверху», понимали все как надо, но каких-то подробностей, до поры до времени не выдавать. А ты у нас в этом деле известный мастер.
             - Ох, чувствуя я, вы опять втягиваете меня в какое-то чрезвычайно сомнительное предприятие, - усмехнулся Василий, но потом махнул головой и продолжил, - ладно, говори точный адрес, я постараюсь подъехать, как можно быстрее.
              - Это двенадцатый километр Западного объездного шоссе, там, где идут ответвления на Домнино и Рузаевку, - торопливо ответил Константин, словно боялся, что журналист может отказаться, - если поедешь через Западную промзону, окажешься почти на нужном месте, так что жду!

              В следующее мгновенье Пашутин отключился, а Василий еще несколько секунд стоял с мобильником в руке и смотрел невидящим взглядом на стационарный телефонный аппарат. Поверить в то, что два подобных звонка могут оказаться совпадением, репортер не мог бы ни при каких обстоятельствах.
             Наконец, Ельцов очнулся от своих размышлений и, положив телефон на стол, вернулся к столу, где уселся на свое место и чисто машинально начал поглощать омлет, продолжая размышлять о том, кто же звонил в первый раз, и о чем неизвестный мог предупреждать.

               До Западного объездного шоссе Василий действительно добрался довольно быстро, потратив на дорогу не более пятнадцати минут, хотя расстояние было немаленьким. К счастью, сказывалось еще очень раннее время, основная часть автомобилистов только начинали заводить своих стальных коней.
            Повернув на развязке направо, Ельцов проехал еще примерно два километра, затем миновал поворот на Домнино, и вскоре увидел впереди немалое скопление машин, большинство которых имели мигалки на крышах. 

              Судя по всему, это и было указанное Пашутиным место аварии.
Местность представляла собой почти открытое пространство, дорога здесь плавной дугой отклонялась к востоку, причем левая обочина, та, что с внешней стороны, поросла негустым и невысоким редколесьем, впрочем, не подходившим к самому дорожному полотну ближе, чем на два десятка метров. Правая сторона, находившаяся ближе к городу, вообще была покрыта совсем низеньким кустарником, причем сразу за обочиной начинался пологий и длинный откос. Подъехав ближе, Василий увидел, что все случилось совсем недалеко от того места, где в Западное шоссе вливается проселок, ведущий к Рузаевке. И подходил этот проселок к главной дороге под углом примерно в шестьдесят градусов. Но и здесь тоже, каких-либо препятствий, которые могли бы помешать водителям, оценивать обстановку, не наблюдалось.

             Поначалу Василий никак не удавалось рассмотреть местонахождение тех транспортные средства, которые, собственно, и оказались причастными к дорожному происшествию, но подъехав ближе, увидел их. Одна из машин, светло-бежевый «паркетник», лежал на боку, глядя передним бампером в сторону города метрах в десяти от правой обочины. Второй автомобиль, темно-серый седан представительского класса, уткнулся носом в кусты редколесья на левой стороне дороги. При этом на самой дороге не наблюдалось ни единого следа от возможного торможения.

            Василий собрался подъехать поближе, но сотрудник ДПС, стоящий возле своей машины, расположившейся на некотором расстоянии от остальных автомобилей тревожных служб, тотчас же поднял полосатый жезл. Журналисту пришлось притормозить, свернув к обочине. Сотрудник немедленно направился в сторону автомобиля репортера, и Ельцов, чертыхнувшись, полез в карман за правами и удостоверением журналиста. В этот момент полицейского кто-то окликнул сзади, и Василий увидел спешащего к нему человека с коротким ежиком светло-русых волос на голове, в стильной кожаной куртке, которая выгодно подчеркивала его атлетическую фигуру. Константин Пашутин, старый знакомый, можно даже сказать, приятель журналиста.
              Подойдя уверенным быстрым шагом к сотруднику ДПС, старший оперуполномоченный что-то коротко сказал ему, и полицейский тотчас же потерял интерес к машине журналиста. Константин же махнул Василию рукой, вылезай мол, но подходить не стал, продолжая о чем-то разговаривать с ДПС-ником.

             Глубоко вздохнув и бросив внимательный взгляд на дорогу, на которой, в виду раннего часа практически отсутствовало движение, Василий выбрался наружу и двинулся навстречу Пашутину. Последний тем временем, уже закончил разговор с полицейским из дорожной службы и приветствовал репортера с серьезным и очень деловитым лицом.

            - Я вижу, ты успел проскочить до того, как будет перекрыто движение, - заметил оперуполномоченный, увлекая журналиста за собой, - а то я уже хотел звонить, чтобы тебя пропустили.
             - Перекрыто движение? – с удивлением воззрился на полицейского Василий. – Вы что – объявили план «Перехват»? Но здесь же у вас всего лишь дорожное происшествие?!
            - Это смотря с какой стороны посмотреть, - немного уклончивым тоном ответил Пашутин, подходя вместе с Василием к крайней машине, в которой журналист узнал передвижную криминалистическую лабораторию.

             С некоторыми из экспертов журналист был неплохо знаком, поэтому сразу же поздоровался с несколькими из них и, судя по озабоченным и озадаченным лицам, работы у специалистов появилось – непочатый край.

             - Так, так, как я вижу, что-то у вас не стыкуется в этой аварии, - заметил Василий, которому уже не раз доводилось участвовать в подобных мероприятиях, и он был знаком с процедурой их проведения, - эксперты, похоже, роют по-крупному.
            - То, что не стыкуется, это еще слабо сказано, - покачал головой Константин, бросив взгляд сначала на стоявший, на противоположной стороне седан, возле которого возились несколько человек, а затем повернулся к лежащему на боку «паркетнику» - тут нестыковок и несоответствий столько, что сам черт ногу сломит.
              - А если вкратце, можно нечто вроде этакого дайджеста происшествия? – журналист вопросительно посмотрел на оперуполномоченного. – Вроде бы тут все ясно – кто-то из этих двоих не пропустил другого и при резком маневре оба улетели за пределы дороги!
            - Ишь ты, какой прыткий! – Невесело усмехнулся Пашутин. – Если бы все было так просто, но тут странностей выше крыши, а осложняет все дело, что нет ни одного свидетеля.
             - Все погибли? – с напряженным пониманием посмотрел на полицейского Василий.
        - Ну, можно сказать, что погибло большинство. – Искоса посмотрев на собеседника, ответил Константин. – Даже непосредственно с движением самих автомобилей далеко не все ясно. Например, эксперты в один голос утверждают, что темный седан, стоящий на внешней стороне, однозначно ехал на север, то есть стоит так, как и двигался. А вот «паркетник», если судить по следам на асфальте, ехал навстречу ему, но, в этом случае он никак не мог вылететь на нашу сторону, скорее оказался бы на той же стороне, что и седан, дорога изгибается в ту сторону и машину вынесло бы, скорее, туда же.
            - Хм, например, водитель этого «паркетника» был нетрезв или просто не справился с управлением, его занесло, закрутило по дороге, и в результате он вылетел на противоположную сторону, - немного подумав, предположил Василий.
             - Ну, водителя теперь уже ни о чем не спросишь, равно как и пассажирку. – Тяжело вздохнув, обреченно махнул рукой Пашутин. – Однако эксперты однозначно говорят о том, что алкоголем там и не пахнет. А вот маневр, который совершил паркетник, мог быть предпринят, только если на дороге находилась еще одна машина, совершавшая поворот и выезд со стороны Рузаевки.
             - Хм, в таком случае, в том месте, где дороги встречаются, при неожиданном появлении третьего автомобиля, двум пострадавшим пришлось бы отворачивать именно так, как это и произошло?! – начиная понемногу понимать, куда клонит собеседник, проговорил Василий, посмотрев на Константина.
             - Похоже на то, только есть одна закавыка. – Немного помолчав, вздохнул Пашутин, в задумчивости делая несколько шагов вдоль дорого. – Полотно Западного шоссе, как видишь, совершенно сухое, а вот на дороге из Рузаевки в двух сотнях метров от развилки имеется здоровенная лужа – болото разлилось после дождей. При этом следы от третьей машины, кстати говоря, совершенно неопознанные – эксперты всю голову сломали, что это за рисунок на протекторах, имеются только на самом перекрестке. А вот на всем протяжении дороги из Рузаевки, от разлившегося болота и до развилки, нет ни единого следа. По всему выходит, что неизвестный автомобиль возник буквально из воздуха в тот самый момент, когда к перекрестку приближались эти бедолаги.
            - Слушай, но это просто мистика какая-то, разве такое может быть? – с недоверчивым видом посмотрел на полицейского журналист.
             - Честно тебе скажу, большинство из наших ребят до сих пор не может поверить в наличие третьего автомобиля. – С хмурым видом ответил Константин. – Однако следы машины с необычным протектором, и что интересно, похоже, еще и маневрировавшей при этом, вполне заметны. – Многозначительно посмотрев на журналиста, покачал головой Пашутин. – А самое поганое, что этих следов нет и дальше, но здесь то, как раз все понятно, если шины сухие, то после маневра на перекрестке никаких следов и не должно появиться. Вот только почему следы сухие, он же выезжал с той стороны, где разлилось болото?
              - А если неизвестный просто стоял на небольшом расстоянии от развилки и ждал подходящего момента? – вновь предположил Василий, которому показалось, что это вполне подходящая версия.
              - Мы тоже так поначалу подумали, - с изрядным скепсисом в голосе ответил полицейский, - но если ты посмотришь на дорожное полотно дороги на Рузаевку, то убедишься в том, что там всего три десятка метров сухого участка, а на такой дистанции скорость не наберешь, да и видно этот участок издалека.
               - Да уж, загадка, - с растерянным видом проговорил Василий, чувствуя, что в этом происшествии действительно столкнулся с целым набором необъяснимых явлений.

             Некоторое время репортер раздумывал над словами Пашутина, а потом поинтересовался, искоса посмотрев на полицейского:

            - А насчет двух имеющихся автомобилей, выяснили, кто их водители и как могли здесь оказаться?
             - Ну, с этим как раз всё намного проще, - чуть приободрившись, кивнул головой Пашутин, - пойдем, посмотрим, - полицейский указал рукой на «паркетник» и первым двинулся по пологому откосу обочины, - это, похоже, просто случайные люди, попавшие в неординарную ситуацию.
            - Известно, кто они? – осторожно спросил Василий, следуя за полицейским по высокой траве.

            След от кувыркания небольшого внедорожника хорошо просматривался, и тут даже неспециалист мог бы запросто сказать, что выжить в такой ситуации просто невозможно.
            Пашутин остановился в трех шагах от лежащего на боку «паркетника», у которого были выбиты почти все стекла и слегка промята крыша.

              - Супруги Павловские, проживающие в Домнино, ехали, насколько удалось установить, на работу и, похоже, что опаздывали, - глубоко вздохнув, проговорил Константин, - но вот что странно – эксперты говорят, что господин Павловский, находившийся за рулем, даже не пытался тормозить и как-то пытаться исправить ситуацию начал только тогда, когда уже вылетел с дороги.
              - Как же это может быть? – Василий с искренним удивлением посмотрел на Пашутина. – Заснул за рулем что ли?
             - Или до последнего момента не видел препятствия на дороге, - задумчивым тоном ответил Константин, приблизившись к перевернутому «паркетнику».
              - Опять намекаешь на таинственный автомобиль, появившийся из воздуха? – Ельцов уже не знал, что и сказать по этому поводу.

               Если бы журналист не работал с Пашутиным много лет, и не знал последнего, как серьезного человека и хорошего сыщика, то подумал бы, что Костя решил пофантазировать. Но весь внешний облик полицейского говорил о том, что тот и не думал шутить или придумывать.

             - Иди-ка сюда, - спустя четверть минуты Константин поманил журналиста рукой, и Василий подошел ближе, - видишь вот этот след на правой стороне бампера?
             - Ну, да, и что? – Ельцов пока не понимал, о чем ему хочет сказать полицейский.
            - Эксперты говорят, что подобный след не мог быть получен при кувыркании «паркетника» по траве, это свежий след от столкновения с кем-то еще, - веским тоном произнес Пашутин, после чего добавил, - а со стоящим на противоположной стороне седаном, он, похоже, не сталкивался.
             - Из чего следует, что без некоего третьего, неизвестного, здесь однозначно не обошлось?! – Василий был уже почти готов принять точку зрения полицейского, но пока этого не давала сделать природная недоверчивость.

             Константин ничего не ответил журналисту, лишь развел руками, как бы говоря, что он уже все сказал, после чего медленно побрел в сторону дороги.
              Василий обошел «паркетник» вокруг, старясь рассмотреть любые мало-мальски значимые детали, потом посмотрел на два лежащих неподалеку тела, лежавшие накрытыми простынями. Неподалеку от погибших расположились двое судмедэкспертов, которых Ельцов неплохо знал по прошлым делам.

              - Они точно были трезвыми? – поздоровавшись, после некоторого колебания уточнил Василий, подходя к экспертам.
             - Увы, господин журналист, - вздохнул один из медиков-криминалистов, поправив очки и с грустью поглядев на тела, лежащие перед ним, - такое впечатление, что они и среагировать, по сути, не успели, просто вылетели с дороги и начали кувыркаться, одно немного утешает – похоже, что погибли сразу, не мучились.
            - А кто вообще сообщил о происшествии? – Василий вспомнил, о чем еще хотел спросить.
              - Да, вроде как раз проезжал автобус с несколькими рабочими с ночной смены, вот они и сообщили, - слегка пожал плечами второй эксперт, - авария, похоже, всего за несколько минут до этого автобуса произошла.
            - Вот, значит как? – задумался на мгновенье Ельцов, а затем, кивнув головой экспертам, поспешил к дороге, намереваясь расспросить Пашутина про автобус.

            Полицейский уже переместился на другую сторону шоссе, по которому, кстати, не проехало ни одного автомобиля. Видимо дорогу уже перекрыли, и Константин стоял теперь, в задумчивости глядя на второй автомобиль, пострадавший в аварии. По напряженно-озадаченному виду старшего оперуполномоченного было хорошо видно, что все случившееся его сильно напрягает и немало выбивает из колеи. И Василий его теперь хорошо понимал – уж слишком много странностей набиралось в этом деле, даже на самый первый взгляд.

             - Костя, я хотел спросить по поводу пассажиров того автобуса, которые обнаружили место аварии, - начал было Василий, подходя ближе к Пашутину.
             - Нет, они не видели самой аварии и не видели здесь никакого третьего автомобиля, - тотчас же мрачным тоном ответил Константин, словно ожидавший подобного вопроса от журналиста.
             - Понятно, - опустил голову Ельцов, чьи попытки найти хоть какое-то рациональное объяснение случившемуся рушились одна за другой, но в следующее мгновенье он снова поднял глаза на оперуполномоченного, - а владельцев второго автомобиля установили?
            - Да, установили, - каким-то равнодушным тоном ответил Пашутин, - это-то, как раз не составляло большого труда, автомобиль принадлежит господину Гозману, если ты помнишь такого?!
            - Ты хочешь сказать... – Не скрывая немалого удивления, Василий повернулся к оперуполномоченному. – Что вот эта тачка, стоящая сейчас, уткнувшись в корягу, принадлежит бывшему первому помощнику Феофана?!
            - Именно так, - Пашутин опустил голову и начал что-то ковырять в земле носком ботинка, - по документам автомобиль принадлежит Сергею Марковичу Гозману, причем в угоне сия машина не числилась, по крайней мере, до вчерашнего вечера.
               - Вот это номер! – едва удержался от того, чтобы не присвистнуть Ельцов, делая непроизвольно пару шагов по направлению к шикарному автомобилю, стоявшему возле редколесья, затем на мгновенье запнулся, но все же справился с волнением. – А кто находится в машине?
               - Водитель, проходит по нашей картотеке, как Семен Михайлович Мжельский, клички – Сёма и Желя. – Пашутин, наконец, отвлекся от ковыряния в земле, коим он занялся, видимо лишь для успокоения нервов, и сделал пару шагов по направлению к разбитому лимузину. – В свое время являлся фигурантом нескольких дел, связанных с деятельностью Феофана. Отсидел в нулевых годах приличный срок и теперь работал персональным водителем у господина Гозмана.
             - Хм, интересно, куда это мог ехать водитель Гозмана в столь раннее утро, да еще и в одиночку? – задумался Василий, направляясь следом за Константином к представительскому седану. – Может, ехал забирать откуда-то самого Гозмана?
            - Если бы так, - снова тяжело вздохнул Пашутин, - вот только здесь имеется еще одна закавыка, которую мы пока никак не можем понять.

                Оперативник махнул рукой, и они подошли к автомобилю, где с близкого расстояния стало хорошо видно, что машина не просто уткнулась бампером в большой старый вывороченный пень, а буквально слилась с ним в единое целое. Можно было рассмотреть, как несколько острых обломков веток прошили салон насквозь, а еще один отросток упирался в немаленькую вмятину на правой передней двери. Судя по всему, в машине сработали как минимум четыре подушки безопасности, однако, глядя на лежащее неподалеку тело, накрытое покрывалом, становилось, очевидно, что это не помогло. По крайней мере, одному человеку точно.

               - Вот, взгляни, - Пашутин указал Ельцову на несколько потертостей и довольно заметных царапин на правом переднем крыле, - эксперты утверждают, что это след от того же, гипотетического автомобиля, с которым, вероятнее всего, столкнулся «паркетник».
                - Сомнительно, чтобы при фактически скользящем ударе, столь тяжелую машину отнесло так сильно в сторону, - скептически покачал головой Василий, осматривая место удара, - разве что столкновение произошло с каким-то бронетранспортером?!
               - Ну, пока эксперты сходятся на том, что неизвестный транспорт был окрашен в болотный цвет и вероятно имел габариты, не превышающие размеры автомобиля Си-класса, - пожав плечами, ответил Пашутин, обходя поврежденный автомобиль спереди, а затем подходя к покрытому трещинами стеклу возле переднего пассажирского сидения.
              - М-да, не густо, хотя при таких размерах, он вряд ли смог вытолкнуть немаленький лимузин с дороги, - с заметным сомнением в голосе проговорил Василий, подходя к Константину, - выходит, водитель погиб на месте?
                - Да уж, подушки тут не помогли бы, - с отвращением скривив лицо, Пашутин указал на две острые ветки, торчавшие в салоне, - его просто пробило насквозь этими палками.
              - Да, неприятный конец, хотя Желя, должно быть, не мучился, - вздохнул Василий, рассматривая висевшие в салоне остатки от подушек безопасности.
             - Он – нет, - с каким-то странным выражением на лице произнес Пашутин.
              - Что ты этим хочешь сказать? – удивленно подняв брови, повернулся к полицейскому Ельцов.
              - Взгляни-ка сюда, - Пашутин с каким-то странным выражением на лице подошел к тому месту, где ранее находилось лобовое стекло, а теперь торчали лишь острые осколки и, нагнувшись, приподнял остатки подушки безопасности пассажирского места.

            Василий пригляделся и увидел на подушке отчетливый кровавый отпечаток:

             - Черт, тут был еще кто-то?!
            - Вот именно, - с отсутствующим видом кивнул головой полицейский, - на переднем сиденье находился еще один человек, и это подтверждает не только подушка, - оперуполномоченный указал внутрь салона, на лежащий на сиденье слуховой аппарат.
             - Это же... – В растерянности пробормотал совершенно ошарашенный Василий, вспоминая несколько случайных встреч с владельцем автомобиля.  — Это же принадлежало Гозману?!
             - Да, именно, если помнишь, ему пришлось носить эту штуку после того, как на него было совершено покушение, - вновь утвердительно кивнул головой Пашутин, - вряд ли в машине Гозмана окажется слуховой аппарат другого человека, а значит бывший заместитель Феофана находился в машине.
              - Но ведь он тоже должен был сильно пострадать, - все еще пребывая в некотором смятении, Василий окинул взглядом рваную подушку безопасности и сильно вмятую пассажирскую дверь, - как же он выбрался?
              - А он и не выбирался... – Как будто каким-то равнодушным, и даже отрешенным голосом проговорил Константин, вытащив из кармана ручку и начиная грызть её кончик. – Когда мы приехали на место, часть переднего стекла оставалась целой, осколки осыпались уже в тот момент, когда вытаскивали тело водителя, но обе двери оказались заблокированы наглухо, а через дыры в переднем стекле вылезти было невозможно.
             - Ну, знаешь, это уже чистой воды мистика! – повысив голос, с легким раздражением воскликнул журналист, которому почему-то начало казаться, что оперуполномоченный разыгрывает его. – Как можно выбраться из машины, при этом, не выходя из неё?!
               - Вот и мы уже больше двух часов задаем себе этот же вопрос, - все тем же отрешенным голосом ответил Пашутин, - однако факт остается фактом, можешь спросить экспертов.

              Некоторое время Василий молчал, переваривая информацию, услышанную от полицейского и сопоставляя с тем, что сам увидел на месте необычного происшествия. Сразу несколько факторов, которые однозначно присутствовали здесь и сейчас, не лезли ни в какие ворота, но отмахнуться от них было просто невозможно. Теперь становилось понятно, почему Пашутин попросил приехать именно Василия – случай оказался не просто неординарный, а можно сказать – сверхъестественный.

             - Товарищ майор, - к Пашутину подошел один из молодых людей, работавших на дороге, высокий блондин, насколько помнил Василий, его звали Станиславом, - мы собрали все осколки, которые могут иметь какое-то отношение к происшествию, но определить, какие из них могут относиться к неизвестному автомобилю, здесь невозможно.
              - Ладно, езжайте в лабораторию, только не забудьте ничего, - тяжело вздохнув, ответил Константин, а потом повернулся к Василию, - вот такие, брат, у нас дела, и вроде нужно что-то написать про эту аварию, но с другой стороны, совершенно непонятно, какую информацию давать рядовому гражданину.
             - Эх! Выходит, что неизвестный знал о происшествии на шоссе, когда звонил мне сегодня утром?! – с досадой процедил сквозь зубы Василий.

             Говорил он вполголоса, но Пашутин, стоявший в нескольких метрах, услышал его.

              - Ты о чем это? – полицейский с немалым удивлением посмотрел на журналиста.

               Ельцов некоторое время колебался, но потом все же рассказал о странном звонке, который поступил на его домашний телефон сегодняшним утром.

              - Так, а с какого номера звонили? И в какое время? – Немедленно оживился Пашутин, на лице которого появилось выражение, свойственное собакам, взявшим след.
              - Какой номер, Костя? – тяжело вздохнул Василий, виновато опуская глаза. – Это же домашний телефон, а у меня стоит старый аппарат, без каких-либо прибамбасов. Звонили же примерно за пять минут до твоего звонка.
              - Совсем еще интереснее! – приняв сосредоточенный вид, даже слегка присвистнул Пашутин. – Свидетель или преступник? И почему звонили тебе?
             - Увы, понятия не имею, - чистосердечно признался Василий, разводя руками, - да ведь и мой домашний номер известен очень немногим.
               - Вот это меня и тревожит, - вновь погружаясь в раздумья, покачал головой полицейский, - создается впечатление, что для кого-то было просто необходимо, чтобы представитель прессы побывал на месте происшествия.
            - Но почему именно я?! – Ельцов с изумлением посмотрел на собеседника.
             - Возможно, ну, по крайней мере, не исключено, что этот кто-то некогда пересекался с тобой, - задумчиво поглядывая на репортера, произнес Пашутин, а потом вдруг вспомнил что-то и полез в карман куртки, откуда и достал небольшой полиэтиленовый пакет с каким-то небольшим предметом внутри, - не знаешь, случайно, что за штука?
             - Ну-ка, - Василий аккуратно взял пакетик двумя пальцами за край и начал рассматривать странный предмет.

            Вещица напоминала большую форменную пуговицу, с необычным красивым и сложным вензелем на лицевой стороне. Впрочем, о лицевой стороне говорить было бы не совсем неверно, ибо предмет представлял собой как бы две пуговицы, скрепленные вместе так, что получалось два полушария, соединенные короткой ножкой и смотрящие в противоположные стороны.

               - Странная штука, и вензель какой-то необычный, - проговорил Ельцов, возвращая предмет полицейскому, - никогда не видел ничего подобного, пожалуй, это стоило бы антикварам показать.
              - Ну, для начала мы сию вещицу сами немного поисследуем, а затем придется поискать знатоков подобных предметов, - задумчиво качая головой, ответил Пашутин, - ну, а теперь, давай вернемся к твоей машине, да подумаем, что можно написать об этом происшествии.

              Василий еще раз осмотрел разбитый лимузин бывшего приближенного авторитета Феофана, а затем отправился следом за майором Пашутиным, который уверенным шагом двигался в сторону шоссе.

Глава 3

Пансионат «Домнино» и некоторые его обитатели

202...й год. Вторая неделя июня.
             Пансионат «Домнино» никогда не числился среди престижных мест отдыха, расположенных неподалеку от областного центра. Построен он был, как и многие другие подобные заведения, еще в советское время, а если точнее – в начале шестидесятых годов прошлого века. Затем, в самом начале восьмидесятых пансионат прошел частичную реконструкцию, и в обновленном виде он просуществовал вплоть до середины девяностых, когда отсутствие средств у большинства жителей города и области привело к тому, что поток отдыхающих сократился до минимума. А это, в свою очередь, привело к полному банкротству хозрасчетного предприятия, коим являлось на тот момент заведение. И поскольку выкупать его в то время никто не собирался, то в течение нескольких лет строения использовали в качестве склада, но и в этом виде пансионат оказался нерентабельным, в основном из-за неудобного для логистики расположения. После чего, еще несколько лет здания стояли покинутыми, предоставленные сами себе и медленно разрушаясь от воздействия природы и случайных посетителей.

           Наконец, в середине нулевых годов нового столетия, уже изрядно обветшавшие здания попались на глаза одному из губернских начальников, решившему восстановить пансионат, сделав его этакой «жемчужиной отдыха в родном краю», как он сам говорил. Было выделено немало средств из областного бюджета, началась реконструкция, которая, как это часто бывает, прервалась на самом интересном месте из-за прекращения финансирования, ибо чиновник, затеявший все это дело, внезапно отправился в места не столь отдаленные. И вновь в течение двух лет пансионат стоял в качестве этакого памятника новым временам, пока за дело не взялось несколько местных бизнесменов, которые решили совместными усилиями все же возродить это место отдыха. Причем, как говаривали злые языки, на это место претендовал в то время нынешний губернатор, тогда еще только начинающий заниматься политикой. Но у группы бизнесменов, уже выкупивших все права на застройку и ремонт, покровители оказались сильнее, хотя тогда так и не удалось узнать, кто же именно возглавлял все это дело – неизвестный так и остался инкогнито.
            И вот, после капитальной перестройки, пансионат превратился в этакий центр отдыха и реабилитации для людей самого разного уровня, хотя, разумеется, отнюдь не для простого народа.

            В первые месяцы существования в обновленном виде заведением весьма серьезно заинтересовались правоохранительные органы, но поскольку никаких нарушений закона выявить не удалось, да и лиц, скрывающихся от правосудия в пансионате так ни разу, не нашли, то полиция, и Следственный комитет вскоре потеряли к пансионату интерес. Собственно, найти людей, связанных с криминалом в настоящее время, оказалось невозможно. Просто определенная группа людей, несколько лет, назад занимавших весьма заметные места в тогдашней криминальной иерархии и не чуравшиеся участия в разборках различного уровня, решила создать для себя, а также для своих близких и родственников, что-то вроде тихого и уютного места для отдыха.
             При этом после открытия обновленного пансионата владельцы строго оговорили условия, при которых никакие беглые заключенные или лица, разыскиваемые за совершения преступлений, в заведении никогда скрываться не будут. И поскольку за всем порядком в пансионате строго присматривали люди, имевшие в прошлом весьма богатый криминальный опыт, последнее правило выполнялось неукоснительно. Впрочем, это было и понятно – люди, имевшие в прошлом опыт в соответствующих делах, и ставшие в настоящем респектабельными бизнесменами, совсем не хотели, чтобы какие-то беспредельщики нарушали сложившийся порядок вещей.

            Пансионат располагался примерно в двух километрах от поселка Домнино, и примерно в километре от Западного объездного шоссе. Территория заведения была огорожена сразу двумя заборами, причем по верху первого даже пустили спираль колючей проволоки. После реконструкции на территории пансионата имелись несколько строений: административно-хозяйственный корпус, гараж для служебной техники, гараж для самых значимых гостей, лечебно-оздоровительный корпус с тренажерным залом, бассейном и сауной и два жилых корпуса. Один из жилых корпусов предназначался для гостей, отдыхающих в одиночестве, второй – для тех, кто прибывал сюда с семьями, ибо нередко практиковалось и такое. После капитальной реконструкции территории корпуса оказались отделенными друг от друга довольно широкими аллеями, засаженными липами, лиственницами и кленами. Таким образом, в каком бы корпусе не проживал гость, ему не удалось бы рассмотреть соседний корпус, из каких бы окон и под каким бы ракурсом не велось наблюдение. Мера, с учетом жизненного опыта многих постояльцев, отнюдь не излишняя.

           В глубине территории пансионата имелся также небольшой пруд, с расположенными по его берегам беседками, стенки которых в изобилии покрывались вьющимися растениями. При этом дорожки, ведущие к беседкам, были обсажены густой растительностью и располагались так, что ни с одной стороны не просматривалось, кто же сидит в этих беседках, а также входит и выходит оттуда.

             В настоящее время, в одной из упомянутых беседок, находились два человека, один из которых, казалось, просто наслаждается видом пруда, по которому неспешно плавали утки, а второй, сидевший чуть ближе к входу, с увлечением читает какой-то журнал.
             Человеку, занятым созерцанием водной глади пруда, на вид можно было дать лет пятьдесят пять-шестьдесят. Среднего роста, коренастого телосложения, с большой, круглой, наголо бритой головой, сейчас, правда, покрытой легкой парусиновой шляпой, он выглядел этаким бывшим руководящим работником среднего звена. Его спутник, сидевший у входа, казался намного моложе и выглядел этаким спортсменом-борцом, о чем говорили сломанные уши и нос. Да и вообще, откровенно говоря, лицо читателя журнала сильно напоминало те физиономии, что красовались ранее на табличках «Их разыскивает милиция». Стоит заметить, что и журнал он держал скорее для вида, поскольку большую часть времени смотрел поверх него, наблюдая за дорожками, ведущими к беседкам.

            - Что-нибудь слышно о Сергее Марковиче? – каким-то расслабленным, ленивым голосом внезапно поинтересовался круглоголовый, не отвлекаясь от наблюдения за прудом.
            - О Гозе-то? Так это, Пистон уехал в город, прошерстить там все. – Тотчас же откликнулся хриплым голосом молодой человек с телосложением борца. – А Бузя мотнулся наводить справки у легавых.
            - Вот сколько тебе говорить Витюня, чтобы ты отвыкал от блатных выражений и кличек, - все таким же ленивым и расслабленным голосом проговорил круглоголовый, однако спортсмен-борец моментально взмок, как будто сделал сотню приседаний, - вроде бы уже больше года, как откинулся, а все по фене ботаешь.
            - Извините Федор Федорович, - голосом, наполненным виноватым тоном, пробурчал Витюня, изрядно напрягаясь и обливаясь потом, - э-э, Каширин поехал посмотреть, что делается в городе, в офисе, а адвокат Бузенко пытается найти хоть какую-то информацию в полиции и Следственном комитете.
              - Вот так-то лучше, - по-прежнему, не поворачивая головы, проговорил человек, которого Витюня назвал Федором Федоровичем, - не забудь – как только прибудет кто-то из этих двоих, немедленно сообщи мне, но не тащи, как в прошлый раз в номер, особенно Каширина, чтобы у Нины Ивановны настроение не портилось.
             - Как прикажете, - буркнул Витюня, снова напрягаясь, по всему было видно, что не так давно он уже сделал что-то не так, за что ему прилично влетело от хозяина, коим являлся круглоголовый Федор Федорович, и теперь старается не ошибиться снова, - а вот как раз адвокат появился.
            - Хм, правда? Так быстро? – Федор Федорович отвлекся, наконец, от созерцания водной глади и повернул голову. – Смотри-ка и, правда, Бузенко прибыл, так Витюня, побудь какое-то время на скамеечке вон там. – Круглоголовый указал рукой на место для отдыха, расположенного в полусотне метров от беседки.

             Витюня без единого звука поднялся на ноги, от чего сразу стал казаться еще более огромным, нежели выглядел, когда сидел, и быстрым шагом вышел из беседки. Кивнув головой приближающемуся человеку, лет этак сорока, с жидкими прилизанными волосами, одетому в светлый костюм, телохранитель прошел к ближайшей скамейке.
            Человек в светлом костюме слегка поморщился, бросив короткий взгляд на удалившегося бугая и прошел в беседку, где остановился в нескольких шагах от сидящего, в почтительной позе.

            - Добрый день, Федор Федорович, - учтиво поздоровался вновь прибывший, глядя не на самого круглолицего, а как будто чуть выше его макушки.
             - Присаживайся, - Федор Федорович даже не повернул головы и не удосужился поздороваться, - рассказывай, что удалось узнать о пропавшем Гозмане.
             - Информация, можно сказать, очень неясная, но в тоже время, имеет весьма негативный характер, - каким-то скользким голосом, уклончиво ответил адвокат Бузенко.
              - Это как же так может быть? – с неприязненным выражением на лице повернулся к гостю круглоголовый. – Что за фуфло ты сейчас несешь?! Так ты нашел следы Гозмана?!
              - И да, и нет, - снова уклончиво ответил адвокат, нервно заерзав на стуле, - все дело в том, что точной информации пока не имеется, да и в полиции до конца ничего не знают.
            - Так, давай-ка подробнее и, по существу, не хрена мне тут голову морочить, как будто я судья местечкового разлива! – рассердился уже по-настоящему Федор Федорович, от чего адвокат как-то сжался на своем стуле, даже, как будто уменьшившись в размерах.
             - В общем, выяснилось, что вчера утром Гозман очень рано куда-то срочно уехал из дома, причем поначалу вроде бы направился сюда, к Вам, но потом почему-то решил ехать в сторону Рузаевки, - начал осторожно адвокат, стараясь не встречаться со своим собеседником взглядом.
             - Откуда ты знаешь, что он поехал в сторону Рузаевки? – человек, которого называли Федором Федоровичем, метнул острый взгляд в сторону адвоката. – О том, что он мог собираться ко мне, ты явно узнал у этой клуши – Марго?!
             - Ну, да, я спрашивал Маргариту... – Очень быстро закивал головой Бузенко. – А вот насчет Рузаевки... – Тут адвокат немного замялся, посмотрев нерешительно на круглоголового, но наткнувшись на стальной взгляд, выпалил одним махом. – У поворота на Рузаевку, вчера утром нашли его автомобиль, разбившийся вдребезги, и Желя, то есть – Семен Мжельский, тоже находился на месте аварии, мертвый.
             - Что?! – круглоголовый аж подпрыгнул в кресле, глаза его метнули молнии. – Мертвый?!
            - Да, разбился насмерть во время аварии, - подтвердил адвокат, часто кивая головой, - есть точные причины смерти, судмедэксперты говорят именно о последствии аварии.
             - А Гозман? – Федор Федорович продолжал сверлить Бузенко недобрым взглядом.
           - Не нашли его там, - с растерянным видом развел руками адвокат, - менты и сами в полном недоумении, вроде бы имеются следы его пребывания в машине, а самого и след простыл.
            - Вот, значит как?! – уже намного более спокойным тоном задумчиво проговорил круглолицый. – А кто-то еще пострадал?
            - Да, там была еще одна машина, - снова торопливо затараторил Бузенко, - двое обычных лохов, то есть, простите, простых людей, улетели на противоположную сторону и разбились насмерть.
           - Они что столкнулись там?! – Федор Федорович с подозрением посмотрел на своего гостя.
          - В том-то и дело, что нет! – отчаянным жестом всплеснул руками Бузенко. – Менты и сами ничего понять не могут, вроде бы выходит по всему, что имелся еще третий автомобиль, но никаких следов его найти не получается.
           - Не получается, - задумчиво повторил Федор Федорович, устремляя отрешенный взгляд куда-то в сторону, а потом снова повернулся к своему гостю, - так, а домой к Гозману ты, значит, наведывался?
           - Ну, а как же, - с готовностью ответил адвокат, даже чуть привставая со стула, - как Вы и приказывали.
            - И что? Нашел то, что я просил? – взгляд круглоголового в мгновение ока стал буквально пронизывающим, от чего адвокат снова нервно заерзал на стуле, облизывая внезапно высохшие губы.
            - Ну, в общем, Марго сначала не хотела, чтобы я рылся в вещах Сергея Марковича, но я сказал, что дело не терпит отлагательств и что это Ваш приказ... – Начал издалека Бузенко, стараясь не встречаться взглядом с круглоголовым, лицо которого начало темнеть и наливаться кровью.
            - Ну, говори же! – рявкнул Федор Федорович так, что адвокат подскочил на своем месте, а охранник Витюня с озабоченным видом приблизился к беседке, но увидев, что все в порядке, снова спокойно удалился.
              - В общем, я позвал своего водителя, и мы перевернули там все вверх дном, даже вещи этой шлю... П-простите, женщины Гозмана. – Вытирая платком катящийся градом пот, прерывистым голосом ответил Бузенко. – Но так ничего и не нашли. Там были старые долговые расписки, нашлись две коробочки с камешками, наверное, припрятанными, но того предмета, фото которого Вы показали, мы так и не отыскали, хотя нашли целых три тайника и вскрыли оба сейфа.
            - Что б его разорвало, этого Гозю! – с необычайно злобой в голосе проговорил Федор Федорович, поднимаясь со стула и делая несколько шагов по беседке. – Если еще и Пистон ничего не найдет в офисе, то получится, что этот хрен моржовый взял, хм... эту штуку с собой, и где она теперь?!
           - Может, в машине была? –  по-прежнему стараясь не встречаться взглядом со своим собеседником, робко предположил Бузенко.
             - Может и была, вот только теперь она у легавых, они ведь наверняка все машину перевернули при таком раскладе. – Процедил сквозь зубы Федор Федорович, а потом повернулся к своему посетителю и после небольшой паузы продолжил таким тоном, что, казалось, сейчас вода в пруду замерзнет:       
             – В общем так, Бузя, делай что хочешь, но найди эту штуку, у кого бы она ни находилась, у ментов ли, у чекистов, у похренистов, у кого угодно, но найди и принеси мне, ты понял?!
             - А если она все-таки в офисе? – испуганно пролепетал адвокат, снова, как будто уменьшаясь в размерах.
             - Ну, значит, Пистон получит свою булку с вареньем, а не ты, - саркастически усмехнувшись, ответил круглоголовый, - но чует мое сердце, в офисе её нет, так что – дуй в город и поднимай все связи в органах.

               И произнеся последнюю фразу, Федор Федорович, которого в криминальных кругах когда-то знали под кличкой Феофан, преспокойно уселся на прежнее месте и уставился на пруд, водную гладь которого нарушали только утки, да легкое дуновение ветра.
           Адвокат Бузенко несколько секунд еще сидел в скрюченной позе, затем неловко встал, как-то криво поклонился и вышел из беседки.

***
             Далеко не все посетители, приезжающие в пансионат к своим родственникам и знакомым, попадали на его территорию, на собственном транспорте. Гараж для гостей, расположенный внутри, имел ограниченное количество мест, а оставлять автомобили на территории заведения, где попало, было категорически запрещено администрацией по согласованию с теми, кто руководил строительством пансионата. Для этих целей возле главных ворот соорудили вполне комфортабельную, крытую профилированным дюралюминием автостоянку.
             В настоящий момент на стоянке находилось несколько автомобилей, принадлежавшим, в основном даже не гостям, а техническому персоналу, который так же не имел права заезжать внутрь. В основном это были недорогие, сильно подержанные иномарки, но среди них имелась и довольно дорогая престижная модель, на водительском месте, которого сидел какой-то человек.

             Впрочем, уже за пределами стоянки, а точнее там, где еще продолжалось асфальтовое покрытие, но уже отсутствовала крыша, стояло еще несколько машин, однако все они представляли еще более дешевый класс. И здесь так же, в одной из машин расположился какой-то молодой человек, с пристальным вниманием следивший за воротами пансионата. И когда оттуда выскочил растрепанный и выглядевший необычайно озабоченным недавний собеседник Феофана, наблюдатель мгновенно насторожился и буквально впился в Бузенко взглядом.

            Адвокат тем временем, подбежал к машине на стоянке под крышей, на водительском месте, которого находился человек и, визгливо крикнув что-то, уселся на заднее сиденье. Почти тотчас же двигатель престижной иномарки тихо заурчал, и машина начала медленно выруливать со стоянки.
             Молодой человек быстро вытащил из кармана сотовый телефон и, набрав номер, приложил аппарат к уху, одновременно запуская двигатель своей машины.

             - Да, это я, - коротко доложил молодой человек, в котором любой постоянный посетитель антикварного салона «Альпина» наверняка бы узнал одного из «братьев», служивших там – Кирилла Павловича, - да, он вышел с территории, и судя по всему, предмета у них нет.

             Некоторое время он молчал, видимо выслушивая указания своего собеседника, после чего коротко кивнул головой, ответив:

              - Да, я понял, буду держать дистанцию.

             Закончив разговор, молодой человек выключил телефон и начал осторожно выезжать со своего места, двигаясь вслед за машиной Бузенко, которая уже покинула стоянку.
              Дорога, вплоть до того места, где она соединялась с трассой, ведущей к поселку Домнино, имела отличное качество, ни одной рытвины или существенной выбоины на ней не наблюдалось. Что, впрочем, было и понятно – владельцы пансионата представляли ту когорту серьезных людей, которые в отличие от государственных чиновников не терпели каких-то отговорок.
             Кирилл Павлович старался держаться на расстоянии около сотни метров, что позволяло и не терять машину адвоката из вида, но и не привлекать к себе лишнего внимания.
              Примерно в сотне метров от въезда в пансионат, молодой человек проехал мимо изрядно заросшей кустарником просеки, которую, вероятно проложили в те времена, когда производили реконструкцию пансионата.
Просека эта, вероятно, некогда была лесной дорогой, но сейчас, спустя несколько лет, напоминала скорее полузаросшую поляну, по которой если и мог кто-то проехать, то разве что на тракторе.
И Бузенко со своим водителем, и Кирилл Павлович минутой позже, миновали эту просеку, даже не удостоив её вниманием.

             А в это же самое время, примерно в полусотне метров от асфальтовой дороги, на просеке расположился еще один неприметный автомобиль, чем-то сильно напоминающий уже снятую с производства отечественную «Ниву-Тайга». Машина имела темно-болотный цвет, что делало её практически незаметной в тени зарослей на темно-зеленом фоне густой растительности. Каким образом такая машина, даже будучи внедорожником, смогла попасть в такую глушь, где на пути имелись канавы чуть ли метровой глубины, оставалось совершенно непонятно.
          В салоне темного автомобиля находился человек, чью внешность лучше всего можно было описать одним словом – безликая. И действительно, в лице этого субъекта, казалось, нет ни единой запоминающейся черточки, ничего, за что мог бы зацепиться человеческий взгляд, даже сущей мелочи. Создавалось впечатление, что это не лицо человека, а скорее личина какого-то манекена и это сходство еще более усиливалось практически полным отсутствием мимики. Временами даже могло показаться, что это действительно манекен, настолько неподвижно он сидел.

             Однако, на самом деле, человек этот отнюдь не являлся манекеном в том смысле, что совершенно не видел и не слышал ничего вокруг. Скорее наоборот – он видел и слышал гораздо больше, нежели подавляющее большинство других людей.
              В частности, он слышал весь разговор, происходивший в глубине пансионата между бывшим криминальным авторитетом Феофаном, в миру – Федором Федоровичем Новиковым, и одним из его юристов – адвокатом Бузенко.
             В течение всей беседы этот странный человек с неподвижным лицом сидел, практически не шевелясь и не издавая ни единого звука.
               Но в тот момент, когда Бузенко докладывал о том, что не нашел некоего предмета в квартире Гозмана, по лицу человека-манекена скользнуло некое подобие улыбки, а сам он как будто едва заметно кивнул головой. Когда же Феофан в ярости приказал адвокату найти искомый предмет любой ценой, человек снова слегка покачал головой и произнес тихо, почти не шевеля при этом тонкими, крепко сжатыми губами:

            - Крысы почуяли, что корабль тонет, и теперь ищут выход. Но выход у них имеется лишь один.

              После этих слов на лице странного субъекта вновь появилось некое подобие слабой улыбки, но выглядела она на холодно-бесстрастном лице так, что любому наблюдателю мгновенно захотелось бы бежать куда, глаза глядят.

              Затем, когда Бузенко вылетел, как ошпаренный с территории пансионата, человек, до сей поры смотревший прямо перед собой, казалось, изменил направление взгляда, глядя теперь немного в сторону. Он словно просвечивал пронзительным взглядом все кусты, все заросли, наблюдая за тем, как машина адвоката покидает стоянку и как за ней осторожно следует автомобиль Кирилла Павловича. И снова на лице безликого наблюдателя мелькнуло нечто вроде снисходительной улыбки, после чего, он положил руки на руль и не сделал более ни одного движения, но его автомобиль начал совершенно бесшумно двигаться вперед. При этом не только не слышалось шума работающего двигателя, но даже подминая под себя небольшие деревца и кустики, автомобиль умудрялся двигаться в полной тишине.

             Вот необычный транспорт подъехал, хотя со стороны могло показаться, что подплыл, настолько плавными выглядели его движения, к довольно глубокой канаве, имевшей не менее полутора метров в ширину. И... миновал её, практически не заметив, даже не дрогнув, сохранив горизонтальное положение, в каковом находился. Еще через полминуты темный автомобиль выехал на асфальтовую дорогу, ведущую от пансионата к Западному шоссе.
               Впереди, метрах в семидесяти мелькала машина, ведомая Кириллом Павловичем.
               Странный безликий человек снова слегка пошевелил пальцами, и тотчас после этого машина наполнилась разнообразными звуками, однако звуки эти не принадлежали механизмам и агрегатам самого автомобиля. Прислушавшись, можно было понять, что в машине неизвестного субъекта слышно все то, что происходит сейчас в автомобиле, в котором едет адвокат Бузенко.

             - Да, не знаю, не знаю я, где еще можно искать! – судя по разговору на повышенных тонах, адвокат беседовал отнюдь не со своим водителем. – Ну не лезть же в полицию, в самом деле?!
              - А как ты узнаешь, что этот ваш Пистон не нашел нужный предмет в офисе Гозмана? – спрашивал еще чей-то голос, являвшийся голосом неизвестного абонента, с которым разговаривал адвокат.

               По идее, голоса собеседника, находившегося сейчас где-то далеко на другом конце телефонной линии, не должно было слышно, но в машине безликого незнакомца он звучал вполне отчетливо. И, судя по всему, незнакомец знал обладателя этого голоса, поскольку на его губах вновь мелькнула снисходительная улыбка.

             - Да, если Пистон найдет эту штуку, Феофан сразу же меня вызвонит, чтобы опустить ниже плинтуса, - с какой-то обреченной интонацией ответил Бузенко, - он же любит это дело.
              - И все-таки – он точно знает, что именно ищет или руководствуется только тем, что Гозман рассказал ему? – вновь послышался голос собеседника адвоката, явно немало озабоченного всем происходящим.
             - Мне кажется, он догадывается о том, что это не просто устройство для связи, - осторожным шепотом ответил Бузенко, и на лице безликого человека, живо представившего, как адвокат озирается, сидя в машине, вновь мелькнула усмешка.
             - Ну и черт с ним! – неожиданно решительным тоном проговорил невидимый собеседник адвоката. – В конце концов, это всего лишь дубликат, о чем этот бывший бандит даже не догадывается! Но даже дубликат нельзя оставлять в руках полиции, они могут попытаться докопаться до истины, а этого ни в коем случае нельзя допускать, ты понимаешь это?!
           - Понимаю, - снова обреченно вздохнул Бузенко, - но как вернуть эту штуку из полиции, если она там, ума не приложу.
            - Да, ты даже не пытался еще – прикладывать ум-то. – В голосе невидимого собеседника явственно звучала ирония, и безликий человек, терпеливо выслушивающий эту беседу, вполне с ним согласился. – Давай, поднимай связи и постарайся добраться до дубликата раньше этих прихвостней Феофана. И еще... – Голос стал намного строже и серьезнее. – Самым худшим из того, что может произойти, станет получение Феофаном или кем-то посторонним информации об истинном предназначении этого предмета, и я очень надеюсь, что этого не случится.
             - Да, да, я понимаю, - вновь торопливо заговорил адвокат, соглашаясь с собеседником, - но что же с Гозманом, стоит ли пытаться искать его?
            - Нет, это не твоя забота, - снисходительным тоном проговорил собеседник Бузенко, - да и не в твоих силах проводить подобный поиск, так что забудь о Гозмане и сосредоточь все внимание на нужном нам предмете!

            После этих слов разговор тотчас же прервался, при этом отключился именно собеседник адвоката. Стоит отметить, что беседа велась по специальной линии, снабженной защитой от прослушки, но, очевидно для безликого человека, ехавшего в темно-зеленой машине, подобные меры предосторожности не представляли каких-либо препятствий. Более того, сразу же после того, как неизвестный собеседник Бузенко прервал беседу, незнакомец уже знал местонахождение того аппарата, с которого абонент звонил адвокату.
           В этот момент машина адвоката вырулила на Западное объездное шоссе, и теперь уже пришел черед Кириллу Павловичу звонить кому-то по мобильному телефону, и вновь этот звонок не стал секретом для безликого человека, ехавшего следом.

            - Адвокат побывал о Феофана, - начал разговор Кирилл, опустив приветствие, сразу после того, как на его вызов ответили, - а теперь помчался куда-то, как угорелый.
            - Удалось ли что-нибудь узнать об их разговоре? – без особых эмоций поинтересовался невидимый собеседник молодого человека, и снова безликий наблюдатель, прослушивающий разговор, мгновенно узнал голос говорившего.
           - Нет, нацепить жучок на самого адвоката мне не удалось, - с легким сожалением в голосе ответил Кирилл Павлович, и в этот момент безликий незнакомец слегка усмехнулся, - но зато я подслушал разговор Бузенко с неизвестным абонентом, когда тот разговаривал в машине.

            Услышав последнюю фразу, безликий наблюдатель коротко кивнул головой, сообразив, что последние переговоры Бузенко известны молодому человеку, без нюансов, конечно. Прослушивать сотовый телефон с защищенной линией, Кирилл, разумеется, не мог, но установить жучок в автомобиль для него было вполне по силам.

             - И что удалось выяснить? – снова довольно спокойным тоном осведомился собеседник Кирилла.
              - Похоже, некто, кто стоит за Бузенко, ищет тот же маячок, что и Феофан, причем этот некто знает, что у Гозмана имелся и дубликат с неполным набором функций, - немного помявшись, ответил молодой человек.
            - Вот как?! – теперь в голосе собеседника молодого человека звучало неподдельное изумление, и даже, это хорошо почувствовал наблюдатель, некоторые оттенки страха. – Тогда это меняет весь расклад, получается, мы имеем дело с кем-то из посвященных, с тем, кто решил воспользоваться ситуацией в личных целях, либо…

             Он не договорил, но безликий отлично понял, кого имел в виду тот человек, с которым беседовал Кирилл Павлович.

              - Так что мне делать сейчас, продолжать наблюдение за Бузенко? – после некоторой паузы осторожно поинтересовался молодой человек, внимательно осматривая дорогу впереди, а затем бросив взгляд в зеркала заднего вида.

             Но безликого наблюдателя это нисколько не беспокоило, его транспортное средство в данный момент было недоступно для визуального обнаружения практически никаким средством, имеющимся в распоряжении жителей этой планеты.

             - Это не имеет смысла, - после некоторой заминки ответил собеседник молодого человека, - Бузенко наверняка направится к заместителю прокурора города, с которым находится в приятельских отношениях, и за ним может последить Аристарх, а вот для тебя имеется другое задание.
             - Слушаю Вас, - тотчас же с готовностью отозвался Кирилл.
             - Поедешь к нашей запасной базе, но не въезжай внутрь, а проследи со стороны – чем занят недавний посетитель салона, господин Левитин, которого ты отвез туда на прошлой неделе. – Тоном, насквозь пропитанным озабоченностью, дал указание тот, с кем разговаривал молодой человек. – По идее он должен сидеть на базе безвылазно, но я подозреваю, как бы наш гость не начал свою игру. А ведь он так и не отдал мне тот дубликат маячка, который пообещал.

             В этот момент безликий наблюдатель сделал небольшую мысленную зарубку в памяти и кивнул сам себе головой.

            - А как же Гозман? – после небольшой паузы поинтересовался молодой человек.
            - По нему даю отбой, это уже неактуально, - пренебрежительным тоном ответил собеседник Кирилла, - возьми под плотное наблюдение господина Левитина.

             После этого разговор прервался, и безликий собеседник вновь уже имел полное представление о том, откуда говорил абонент, с которым разговаривал Кирилл Павлович.
Молодой человек, тем временем, несколько сбросил скорость, внимательно проследил за тем, как автомобиль Бузенко повернул на перекрестке в сторону города, после чего вновь прибавил скорость и помчался на юг по Западному объездному шоссе.
        В полусотне метрах позади него, все также, невидимый и неслышимый, двигался автомобиль безликого наблюдателя.

Глава 4

Поиски ответов на вопросы.

202…й год. Вторая неделя июня.
             Специальную комнату, оборудованную аппаратурой виртуальной реальности, создали в Центре катастроф и чрезвычайных ситуаций всего пару лет назад. Основной целью при её постройке, как представлялось разработчикам, являлась возможность проигрывания некоторых чрезвычайных ситуаций, так сказать – изнутри. Делалось это для того, чтобы сотрудники могли ознакомиться с возможными действиями и последствиями ряда стихийных бедствий или техногенных катастроф, оказываясь непосредственно в гуще событий. Для того чтобы система полноценно функционировала, пришлось задействовать целый штат своих программистов, да еще и подключить немалое число молодых дарований из местного университета. Когда базовые элементы виртуальных пейзажей и местностей были закончены, эксперты приступили к формированию так называемых интерактивных динамических рядов, копировавших все нюансы стихийных бедствий, произошедших в различных местах в прошлом.

            Одновременно с этим, другая, несколько меньшая по составу группа экспертов приступила к моделированию возможных катастроф и стихийных бедствий, которые еще не произошли, но гипотетически могли случиться. В этой группе работа была намного сложнее, нежели в секторе, анализировавшем и моделировавшем события, случившиеся в прошлом. Ведь все нюансы прошлых катастроф были хорошо известны, а вот для моделирования будущих приходилось проводить весьма широкий поиск всех возможных комбинаций и учитывать все, даже самые незначительные мелочи.

              И поскольку данный вопрос требовал досконального и скрупулезного подхода, пришлось задействовать не только программистов и аналитиков, но и тех специалистов Центра, которые имели немалый практический опыт действий в чрезвычайных ситуациях различного рода. Подключили к этой работе и эксперта группы, работающей с нестандартными техническими устройствами – Родиона Крутикова.
Последний, не смотря на относительную молодость, имел приличный опыт работы с различного рода аномальными явлениями, да и с последствиями катастроф имел дело немалое число раз. 

              И сейчас именно на основе его алгоритмов моделировали вариант техногенной катастрофы, при которой вышли из строя все агрегаты, имевшие питание от электричества. Нельзя сказать, что Родион пребывал в восторге от совершенно несвойственной для него работы, но все же некоторый интерес подобные занятия вызывали.
            К слову сказать, руководство отнюдь не сняло молодого эксперта с оперативной работы целиком, разве что число выездных заданий несколько уменьшилось. В результате установкой виртуальной реальности Родиону приходилось заниматься, по большей части, исключительно в конце рабочего дня, а то и вообще - уже после работы. Но он ни о чем не жалел, тем более что какого-то стоящего, по-настоящему интересного задания в реальной жизни в настоящее время не находилось, по большей части – тянулась откровенная рутина.

            Вот и на сей раз, Крутиков задержался на работе лишь потому, что почти три часа провел в компании программистов, моделирующих очередную катастрофу, и, как назло, именно в конце дня на него свалились сразу два отчета по прошлым делам. Конечно, можно было бы подумать, что начальство преднамеренно столь недобро пошутило над слишком инициативным экспертом. Но, Крутиков, зная своего начальника, Олега Гордеева как свои пять пальцев, отлично понимал, что тот никогда не поступит подобным образом, а два отчета действительно потребовались именно сегодня. Впрочем, так оно и оказалось, особенно после того, как Родион узнал, что на всю их группу свалилось сразу семь отчетов, и по два получили два рядовых эксперта, задержавшихся на работе по разным причинам, а сам Гордеев взял на себя целых три, самые важные.
            Но, хочешь, не хочешь, а работу делать нужно, поэтому Родион, стиснув зубы, взялся за дело. Как ни странно, но отчеты у него вышли раньше, чем у остальных коллег, и вскоре Крутиков уже сдавал бумаги в аналитический отдел. Теперь можно было с чистой совестью отдыхать, однако молодой эксперт всегда помнил о товарищах, поэтому собрался поначалу к Гордееву, чтобы помочь тому с основной отчетностью. И тут совершенно внезапно в лаборатории появились хорошо знакомые Родиону гости, которых молодой эксперт не видел уже несколько месяцев.

            Оба посетителя работали в службе криминальной полиции, и Родион уже несколько раз сотрудничал с ними в ходе некоторых весьма нестандартных дел.
            Первого их них звали Константином Пашутиным, занимавшим должность старшего оперуполномоченного и руководителя группы. Вторым представителем правоохранительных органов оказался Станислав Быковский, выполнявший в последнее время функции этакого негласного помощника Пашутина, как в свое время последний у нынешнего начальника Галкина. Судя по тому, что появились оперативники в довольно позднее время, дело было непростым и безотлагательным.

            - Ну вот, еще немного и я успел бы уйти домой, - с напускной досадой проговорил Крутиков, пожимая руки обоим сотрудникам полиции, - а теперь, как я понимаю, мне всучат для изучения очередной неопознанный артефакт?!
            - А ты откуда знаешь?! – немедленно насторожился Станислав, бросая удивленный взгляд на эксперта.
             - Ну, а что тут знать то? – подняв глаза к потолку, картинным жестом развел руками Родион. – Появились вы у нас поздним вечером, значит точно по делу, причем дело оказалось не по зубам вашим штатным экспертам. Ну, а поскольку я работаю именно по техническим устройствам, то единственное с чем ко мне могут прийти – это какой-то техногенный артефакт.
                - Пять баллов, еще немного и сдашь экзамены на дознавателя. – Кивнул головой Пашутин, и на мгновенье, на его лице мелькнула слабая улыбка, но в следующую секунду взгляд майора вновь стал предельно серьезным. – Но, в целом ты прав, у нас действительно возникла небольшая проблема с неким странным прибором, а может быть, и чем-то иным.

               Константин помедлил немного и вытащил из кармана полиэтиленовый пакет, в котором находился небольшой предмет, которого не превышали грецкий орех. Предмет отливал темным металлическим блеском и напоминал две большие форменные пуговицы, для какой-то цели скрепленные вместе.

               - Хм, это больше напоминает какое-то старинное украшение, - бросив беглый взгляд на неизвестный предмет, проговорил Родион с некоторым сомнением, - хотя, и с довольно странным обликом.
               - Возьми его в руки, - предложил Пашутин, - лучше, не вытаскивая из пакета, - Константин недовольно поморщился и добавил, - впрочем, без пакета тоже можешь рассматривать.

              Родион с некоторым недоумением посмотрел на оперативников, а потом осторожно взял пакет в руки. Неизвестный предмет неожиданно оказался весьма тяжелым, словно отлит из свинца, хотя после некоторого размышления Крутиков пришел к выводу, что масса предмета даже больше, нежели он был бы выполнен из этого металла.

              - Весомая вещица, - слегка покачав неизвестный артефакт в руке, проговорил Родион, с интересом взглянув на полицейских, - а почему ты говоришь, что можно смотреть и без пакета?
              - Ну, как сам понимаешь, наши эксперты уже изрядно поработали с этой штуковиной и обнаружили несколько необычных явлений, поставивших их в совершеннейший тупик, - ответил Константин, делая движение, словно хотел размять плечи.
              - Например? – Родион вопросительно посмотрел на оперативника.
              - Например, его масса, которую так и не удалось вычислить более-менее определенно. – Начал перечислять Пашутин совершенно серьезным, хотя и каким-то скучным голосом. – Не спрашивай о каких-то подробностях, тут я не силен, но думаю, ты и сам все поймешь. Кроме прочего, предмет не радиоактивен, но при этом постоянно излучает, если я правильно понял, в микроволновом диапазоне, а периодически еще и в диапазоне жесткого ультрафиолета, того, который мы не видим вовсе. На корпусе этого предмета эксперта нашли постоянный потенциал, не слишком большой, но все-таки заметный, но при этом сам предмет – не является электропроводящим. И самое главное – на нем не остается никаких отпечатков, ни одно известное экспертам вещество, начиная от красок и заканчивая специальными клеевыми растворами, не прилипает к его поверхности.
               - Однако же, - с изумлением покачал головой Родион, уже совсем другими глазами глядя на артефакт, который держал сейчас в руках, то, что рассказал сейчас Константин, несколько выбивало эксперта из колеи, - от этой штуковины однозначно попахивает внеземным происхождением.
              - Вот поэтому нашему начальству, в лице полковника Галкина, и пришла идея вновь подключить вашу контору, - заметно подобрался Пашутин, - у вас лучшая экспертная служба во всем регионе, поэтому вам и карты в руки.
              - Постой, я что же, могу делать с этой штукой все, что угодно? – понемногу приходя в себя, осторожно поинтересовался Родион. – Могу я попробовать её вскрыть или хотя бы нарушить внешнее покрытие?
              - Попробуй, у наших специалистов ничего подобного не получилось, - с немалым скепсисом в голосе ответил Пашутин, пожимая плечами, - правда, тут надо признать, по-настоящему серьезных исследований наши эксперты не проводили.
              - А отпечатки пальцев? – вновь кое-что вспомнил Родион, посмотрев на оперативника.
              - Их нет, да и не могло быть, - поморщился Пашутин, и Крутиков согласно кивнул головой, сообразив, что на предмете, к которому ничего не прилипает, никаких отпечатков по определению не появится.
              - А что означает странный вензель, изображенный на обеих сторонах? – после небольшой паузы спросил Родион, уже более внимательно рассматривая предмет, который ему предстояло изучать.
              - На самом деле на каждой стороне изображение свое, - возразил молчавший до сих пор Станислав, - просто это не сразу замечаешь, рисунок там очень сложный, не мудрено ошибиться.
             - Хм, и что означают эти изображения? – Родион перевернул артефакт в руках несколько раз и, после недолгого наблюдения ему пришлось признать правоту Быковского.
               - Пока не знаем, ничего подобного не удалось найти ни в одной базе данных, - с сожалением развел руками Пашутин, - сейчас криминалисты сидят в интернете, ищут хоть что-то похожее, а вообще, думаем порасспросить местных антикваров, вдруг кто-то окажется в курсе.
            - Да-а, - протянул Родион, держа теперь предмет на расстоянии вытянутой руки, словно начал немного опасаться его, - я, конечно, попробую что-нибудь сделать, но, как сами понимаете, при таких обстоятельствах ничего не могу обещать.
            - Уж это-то мы прекрасно понимаем, - невесело усмехнувшись, кивнул головой Константин, - обстоятельства, при которых мы нашли эту штуку, как-раз-таки полностью укладываются в ту же канву, что и её странные свойства, так что – будь осторожен, мало ли что.
            - М-да, понимаю, - разглядывая артефакт задумчивым взглядом, пробормотал Крутиков, сообразивший, что в очередной раз сталкивается в работе с неким артефактом, вполне вероятно, не принадлежащим к изделиям рук человеческих.
           - Ну, а если понимаешь, тогда – дерзай! – без малейшей тени улыбки заявил Пашутин и протянул молодому эксперту руку.

            Несколько обалдевший Родион механически пожал руку сначала Пашутину, а затем и Станиславу Быковскому, продолжая держать предмет на некотором расстоянии от себя.
            Оперативники уже собрались было уходить, когда у самой двери Константин вдруг обернулся и, взглянув пристально на эксперта, произнес серьезным тоном:

             - Если кто-нибудь из тех, кто не имеет отношения к экспертной группе, начнет расспрашивать об этом устройстве, немедленно звони мне или Галкину, оба телефона у тебя имеются.

             Крутиков чисто машинально кивнул головой, после чего оба оперативника быстрым шагом покинули помещение лаборатории. А сам Родион остался стоять на том же месте, всё продолжая разглядывать неизвестный артефакт, вызывавший теперь не только интерес, но и чувство вполне оправданной опаски.
            Немного постояв в раздумьях, Крутиков все же взял себя в руки, после чего посмотрел на часы, вздохнул глубоко, положил предмет на лабораторный стол и пошел надевать халат и перчатки.

            Начать исследование таинственного артефакта Родион решил с выяснения того, что же скрывается за словами полицейских о невозможности измерения массы. Артефакт на ощупь казался вполне осязаемым, в руке его вес ощущался весьма отчетливо, и тем большим оказалось удивление Крутикова, когда эксперт понял, что у него тоже не получается измерить массу странного предмета. Три экземпляра цифровых лабораторных весов, имевшихся под рукой, напрочь отказывались показывать массу предмета. Их беспрерывно показания прыгали, все время менялись в довольно широком диапазоне, так и не зафиксировав результат.
            Тогда Родион решил прибегнуть к старым добрым весам с коромыслом, просто уравновесив предмет набором грузов. Но и здесь возникла немалая странность – и коромысловые весы никак не хотели давать более-менее точное значение массы предмета, отклоняясь то в одну, то в другую сторону. Лишь косвенно удалось определить, что артефакт весил больше полу килограмма, но меньше одного килограмма. И уже один данный акт говорил о многом, ибо при подобных размерах и массе, плотность неизвестной вещицы предположительно прилично превышала плотность таких металлов, как иридий или осмий.

            Некоторое время Крутиков пребывал в раздумьях – время близилось к ночи, а провести какие-либо детальные исследования столь необычного предмета, что называется, с наскока, вряд ли удалось бы. Требовалось либо откладывать исследование до завтра, либо попробовать сделать хоть что-то, но пока не рассчитывать на окончательный результат. И после некоторых колебаний Родион выбрал второй вариант. Да, время уже приближалось к девяти вечера, но дома его никто не ждал, поэтому задержаться на работе еще на часок-другой, эксперт вполне мог себе позволить.

             На следующем этапе Родион занялся измерениями всех возможных физических параметров, которые могли бы как-то характеризовать странный артефакт. После того, как точное определение массы провалилось, Крутиков попробовал замерить температуру неведомого объекта, направив на него дистанционный пирометр. Но и здесь вышла загвоздка – на табло прибора отобразилась температура окружающей среды. Родион попробовал еще раз и снова получил тот же результат, вероятно, температура предмета полностью сравнялась с температурой окружающего воздуха. Тогда, заинтересовавшись итогом измерения, Крутиков попробовал охладить предмет, поместив в морозильную камеру. Но, каково же было удивление эксперта, когда, вытащив артефакт из морозилки спустя десять минут, он не нашел на поверхности даже следов измороси, а сам объект даже на ощупь имел все ту же температуру, что и раньше.

              Заинтересовавшись еще больше, Родион попробовал нагревать предмет, поместив его в термостат, температура в котором находилась на отметке около ста градусов. Но предмет, не пожелавший охлаждаться в морозильнике, не нагрелся ни на йоту и в термостате. Создавалось впечатление, что артефакт вообще никак не реагирует на внешние воздействия.

              - Хм, не мудрено, что к тебе не прилипает никакая химия, - вновь взвешивая артефакт в руках, озадаченно пробормотал Крутиков, - такое впечатление, что ты полностью автономен, или если выразиться по-научному – экстерриториален.

             Немного подумав, Родион поместил артефакт под большое увеличительное стекло с подсветкой и начал рассматривать изображения необычных вензелей, нанесенных с обеих сторон. В какой-то момент эксперту показалось, что в той части, где две шляпки «пуговиц» соединялись ножкой, виднеется нечто вроде тонкой риски. Взяв еще одну лупу, Крутиков попытался рассмотреть эту риску более подробно и при внимательно осмотре разглядел, что видит что-то вроде места сочленения двух половинок этого предмета.
            После некоторого колебания эксперт взял клещи с обрезиненными губками, ибо пока не хотел повреждать поверхность артефакта, и попробовал слегка повернуть одну половинку относительно второй. В какой-то момент Родиону показалось, что у него это получается, и одна половина начала медленно поворачиваться относительно другой, как вдруг предмет как-то странно дернулся, выскальзывая из рук исследователя, и ударился о металлический стол, совершенно неожиданно отпружинив от него и подскочив вверх. Родион быстро протянул руку, не желая, чтобы предмет упал на пол, но тут произошло и вовсе невероятное происшествие.

             После четвертого подскока на столе, предмет как-то странно – очень мелко завибрировал, а потом его облик стал каким-то расплывчатым, послышался едва слышимый тонкий писк, после чего на протяжении нескольких секунд в воздухе мерцал лишь туманный силуэт артефакта, а затем он и вовсе исчез.
             Родион же, так и остался стоять возле лабораторного стола, с остолбеневшим видом глядя на то место, где только что находился предмет, являвшийся уликой по серьезному делу, и он сейчас эту улику потерял.
             Молодой эксперт заглянул, на всякий случай, под стол, надеясь, хотя и не особенно веря в это, что предмет просто упал вниз, однако надежды его оказались тщетными. Родион некоторое время с ошарашенным видом смотрел по сторонам, не зная, что и предпринять, затем несколько раз провел рукой над столом, поскольку ему пришла в голову мысль, что предмет, хотя это было и вовсе невероятно, стал невидимым. Но, увы, стол оказался абсолютно пуст, никакого осязаемого объекта Родиону нащупать не удалось.

             Технического эксперта Центра катастроф и чрезвычайных ситуаций прошиб холодный пот – ведь он допустил утрату вещественного доказательства. Правда, пока оставалось непонятным, доказательством чего мог являться предмет, оказавшийся фактически никак не связанным с окружающим миром, но факт оставался фактом. Совершенно опустошенный, Родион рухнул на стул, не зная, что ему делать дальше – то ли срочно звонить Пашутину, то ли бежать докладывать начальству.
               Несколько минут эксперт просидел на стуле, так и не придумав, как же ему поступить.
И когда, наконец, собрался с духом и достал уже мобильник, чтобы звонить Константину, как внезапно раздался короткий дробный стук металла по металлу и перед глазами изумленного Родиона на столе появился исчезнувший артефакт. Что самое интересное, предмет как будто продолжал свои отскоки от стола, уменьшая их амплитуду, словно в этих прыжках не было перерыва и, в конце концов, остановился на краю. При этом Родион успел заметить, что в тот момент, когда раздался первый стук, предмет проявился сначала в виде уже знакомого туманного силуэта, и лишь спустя мгновенье обрел более четкие очертания.

            Крутиков тут же схватил артефакт руками, боясь, что тот снова превратится в туманное облачко, а затем исчезнет. Но, нет – ничего подобного не происходило – предмет лежал на ладони эксперта, как ни в чем ни, бывало, словно и не исчезал на его глазах на несколько минут.
            Родион некоторое время вертел предмет в пальцах, разглядывая со всех сторон и стараясь найти хоть что-то, что подсказало бы причину столь внезапного исчезновения.
             И тут эксперта осенило.
            Он вновь взял плоскогубцы с обрезиненными губками и, крепко обхватив одну из двух «шляпок», попробовал повернуть её. А когда ему показалось, что это удается, эксперт немедленно бросил предмет на поверхность металлического стола. И вновь, как и в первый раз, повторилась та же последовательность – артефакт четырежды отскочил от стола, после чего его силуэт стал расплывчатым. Затем послышался тонкий писк, предмет стал похож на меленькое туманное облачко, а затем совсем исчез.

             Спохватившись лишь после исчезновения объекта, Родион схватил секундомер и засек время. Потом опомнился и метнулся к стойке, где лежала портативная видеокамера, которую установил так, чтобы угол обзора охватывал всю поверхность стола, причем поставил режим ускоренной, в четыре раза, записи.
После чего, уже немного успокоившись, уселся возле стола и стал ждать.

            Прошло около семи минут, когда послышался странный звук, напоминающий глухой стук, после чего над столом появилось маленькое туманное облачко, почти тотчас же трансформировавшееся в исчезнувший предмет. После этого, предмет пару раз скакнул по металлической поверхности, окончательно обретая четкость очертаний и замер на краю стола.
             Несколько секунд Родион, затаив дыхание, смотрел на необычный, то исчезающий, то появляющийся объект, а затем все же решился в третий раз повторить тот же эксперимент, не забыв записать и момент исчезновения.
Конечно, эксперт по-прежнему испытывал изрядное волнение, и даже страх – ведь оставалась вероятность того, что артефакт исчезнет и более не появится в лаборатории.

             К счастью, все вышло, как нельзя лучше – третий эксперимент полностью повторил второй – артефакт появился над столом ровно через шесть минут и пятьдесят секунд. Повторяемость результата была налицо – в руках Родиона находился предмет, который мог исчезать из окружающего его пространства на время чуть менее семи минут, а потом появляться на прежнем месте снова.
            Теперь, после получения результатов эксперимента, появлялась насущная необходимость проинформировать о столь необычном свойстве объекта, как собственное начальство, так и оперативников, доставивших артефакт в Центр.

***
            Дачный поселок «Маяк-2» состоял всего из полутора десятков домов, и название свое получил, вероятно, лишь потому, что ближайшим к нему населенным пунктом являлся поселок «Маяк-1» или просто – «Маяк».
              Первый поселок существовал еще с восьмидесятых годов прошлого века, представляя собой собрание типичных шестисоточников, получивших свои участки еще в советское время, от двух крупных, на то время, предприятий города. Уже в конце девяностых годов прошлого века, к ним добавилось небольшое число любителей дачного отдыха, сумевших подняться на волне всеобщей торговли и малых предприятий, но в целом – обстановки в поселке это никоим образом не изменило. Подавляющее большинство сооружений в «Маяке-1» представляло собой каркасные дома стандартного образца, никаких элитных коттеджей здесь не наблюдалось.

             «Маяк-2», расположенный примерно в километре от первого поселка, являлся полной противоположностью своему собрату. Во-первых, он и появился лишь на рубеже двадцатого и двадцать первого столетия. Во-вторых, участки здесь имели площадь не шесть и не девять соток, а как минимум соток сорок-пятьдесят, а размеры некоторых приближались к гектару.
              А кроме прочего, в отличие от соседнего поселка, участки в «Маяке-2» располагались не ровными рядами, а были разбросаны в хаотичном порядке, часто даже не соприкасаясь ограждением. В результате такого расположения между некоторыми из этих участков со временем появилась довольно густая поросль из деревьев и кустарников. Стоит отметить, что и габариты самих домов были под стать размерам участков – все, не меньше полутора сотен метров по площади застройки.

              На двух, отдельно расположенных участках, имевших размеры не менее полутора гектаров, стояли даже по два дома внушительных размеров, не считая хозяйственных построек.
             Один из этих участков явно использовался под постоянное место жительства, причем было хорошо видно, что живет там немалое число народу. Через ворота этого участка ежедневно въезжали и выезжали с десяток разных машин, что говорило об активном образе жизни хозяев.
Второй же подобный участок, расположенный на противоположном конце «Маяка-2», напротив, круглый год выглядел так, словно его давно уже покинули хозяева. Лишь изредка, не чаще раза в месяц, возле ворот этой усадьбы появлялись одна-две машины, причем, что характерно, одни и те же.
Да и на самом участке внимательный наблюдатель почти не замечал какого-либо движения. И в настоящее время ситуация, казалось, ничуть не отличалась от привычной.
            И, тем не менее, в данный момент дом был обитаем, хотя его нынешние жители и старались, как можно меньше показываться на улице.

              Сейчас же оба обитателя дома находились на чердаке и занимались тем, что с соблюдением всех мер предосторожности осматривали окрестности с помощью бинокля и еще какого-то прибора, в котором знающий человек признал бы армейский прибор инфракрасного наблюдения. Не менее удивительным являлось то, что оба наблюдателя были похожи друг на друга почти как две капли воды, но только в том случае, если поставить их рядом друг с другом. А вот если рассматривать обитателей дома по отдельности, то возраст первого скорее приближался к пятидесяти, а вот второму вряд ли можно дать больше тридцати пяти.

             - Вроде все, как обычно, - опустив бинокль после почти десятиминутного непрерывного наблюдения, проговорил второй, тот, что выглядел чуть моложе.
            - Это еще ни о чем не говорит, Макс, - покачал головой первый, тот, что выглядел старше, - мы понятия не имеем, кто живет на соседних участках, да и не можем вести наблюдение круглосуточно.
              - И сколько мы будем сидеть здесь, бесконечно обозревая окрестности? – поинтересовался тот, кого назвали Максом, вновь прикладывая бинокль к глазам.

               При этом у стороннего наблюдателя наверняка сложилось бы впечатление, что спрашивает Макс скорее для проформы, а его самого нынешнее положение не слишком волнует.

               - В данном случае, придется положиться на Петра, - после легкой заминки, с недовольным видом ответил второй, - а на подобных типов никогда нельзя положиться, ни на одного из них, ну разве что когда-то на...

            Обитатель пустующего поместья не договорил и направил прибор наблюдения в инфракрасном свете на ближайшие заросли, как будто уловив там некое движение:

         - Так, а это кто там прячется? Ну-ка, ну-ка, похоже, нас все-таки кто-то пасет.
             - Где?! – Макс живо развернулся в ту сторону, куда был направлен прибор второго наблюдателя, и прильнул к окулярам бинокля. – Вроде бы ничего не видно!
            - Он за кустами прячется, да еще, похоже, пользуется такой же штукой, как эта, - второй наблюдатель досадливо похлопал рукой по своему прибору, а затем отложил его в сторону.
           - Думаешь, это те же, что вертелись вокруг нашей обители? – немного помедлив, спросил Макс, и в первый раз в его голосе прозвучало что-то вроде чувства беспокойства. – Если это так, Микас, то нас снова выследили.
            - Навряд ли... – Со скептическим выражением на лице покачал головой человек по имени Микас. – Криттеры-контролеры обычно не пользуются приборами той цивилизации, за которой наблюдают. Скорее это Петя, паразит этакий, подстраховывается, боится, что я начну какие-то самостоятельные действия, да за свою дражайшую Илону, которая когда-то была вовсе не его.
             - Зачем же ты пообещал ему запасной маячок? – пожав плечами, с недоумением уставился на собеседника Макс. – Теперь у нас остался всего один, мы же не можем отдать и его?! Особенно с учетом того, что остался единственный оригинал, а не дубликат?!
            - Да, кто же знал, что этот кретин Серафим не довезет дубликат до нас?! – скрипнув зубами, процедил с негодованием Микас. – Да еще и умудрится попасть в аварию, запустив при этом свой недоделанный маячок?!

             Некоторое время оба собеседника молчали, при этом Микас больше не пытался воспользоваться своим инфракрасным прибором, весьма резонно посчитав, что может выдать себя излучением. По той же причине второй наблюдатель, носивший имя Макс, прекратил свое наблюдение в бинокль.   
            Если сторонний наблюдатель присмотрелся бы к стенкам чердака, то смог увидеть, что они обклеены фольгой, причем, судя по всему, двумя слоями, между которыми располагался еще какой-то материал. Подобная защитная мера позволяла надеяться, что прибор инфракрасного наблюдения это помещение не просвечивает и, таким образом нынешние обитатели дома имели в своем распоряжении нечто вроде убежища. Собственно, таким же образом была обработана и одна из комнат на втором этаже. Поэтому выглядывать в окно при подобном раскладе, с учетом наличия наблюдения снаружи, становилось опасно.

            - Но, если он запустил в момент аварии свой маяк, то, где же он тогда сейчас? – осторожно поинтересовался после почти пятиминутного молчания Макс, исподлобья взглянув на Микаса. – И если исчез с нашим дубликатом, то, где мы теперь будем искать этот дубликат?
              - А черт его знает! – с какой-то тихой ненавистью проговорил Микас, резко махнув рукой. – Никогда не понимал этого типа, с его любовью ко всякого рода авантюрам, на кой ему вздумалось связаться с местными бандитами?!
              - Но ведь они все равно ничего не поняли бы в наших делах, - несколько неуверенным тоном проговорил Макс.
               - Ну, не скажи, мы частенько недооценивали местных жителей, как на этой планете, так и на некоторых других. – Саркастическим тоном возразил Микас, и на лице его появилась кривая усмешка. – Этот тип, которого они звали Феофаном, отнюдь не глуп, и кое о чем может догадываться. А вот куда улетел Серафим с неисправным ключом, меня мало интересует, куда больше меня волнует то, как нам отвертеться от Петра, ведь он потребует от нас дубликат?!
              - Он потребует от нас дубликат, - задумчиво повторил Макс, разглядывая куски фольги, отслоившиеся от стены, - дубликат...
              - Черт бы побрал этих дубликатов, - как-то нервно поморщившись, пробормотал себе под нос Микас, - никогда не умели мыслить самостоятельно, как вас еще сравнивают с дубликатами маячков – те и то порой кажутся куда сообразительнее, а вот, кстати, и какой-то сигнал, с чего бы это?!

            Несколько оживившись, Микас полез в карман куртки и вытащил оттуда небольшую коробочку, по размерам не превышающую два сложенных вместе коробка спичек. Немного помедлив, он открыл сию коробку и вытащил оттуда небольшой предмет, в котором оперуполномоченный Пашутин и эксперт Крутиков без труда бы узнали вещицу, найденную в машине пропавшего Гозмана, чье назначение оставалось пока неизвестным.
Сейчас неизвестный предмет слегка вибрировал, изредка как бы окутываясь то серебристым, то розоватым сиянием.

             - Это что еще такое?! – с искренним недоумением в голосе спросил сам себя Микас. – Где-то в районе ближнего действия активирован маяк на короткий аварийный перенос?! Какого черта это кому-то нужно?! Неужели Серафим где-то объявился?! Надо срочно входить в верхнее поле!
              - А может, это Петр пытается нас запеленговать? – с заинтересованным видом предположил Макс, но Микас только пренебрежительно отмахнулся от него, поскольку отлично знал, что человек-дубликат не может воспользоваться всеми возможностями маячка.

              Он отодвинулся в сторону, положил маячок на ладонь, а сам немного отстранился назад и слегка прикрыл глаза. Через несколько секунд предмет поднялся над раскрытой ладонью и начал вращаться, а на лице Микаса появилось выражение крайнего напряжения.
              Но в следующее мгновенье маячок неожиданно завибрировал вновь, окутался серебристым сиянием и упал на ладонь Микаса.

              - Да что б тебя! – в сердцах выругался последний, открывая глаза. – Это кто-то из непосвященных экспериментирует с дубликатом маячка, запуская тот режим, который был активирован в последний раз, но кто же это может быть?!
             - Может это Феофан? – осторожно предположил Макс. – Нашел наш дубликат и пытается узнать – как он работает?
              - То, что некто делает попытки включать маячок – это однозначно, но не думаю, что это местный бандит. – Немного подумав, со скептическим видом покачал головой Микас, а потом повернулся к своему напарнику и обратился к нему приказным тоном. – Ну-ка, спустись на второй этаж и посмотри оттуда в крайнее окно! Сдается мне, что давешний наблюдатель в кустах скоро поедет в обход, чтобы осмотреть дом с обратной стороны, а это хороший момент для того, чтобы смыться отсюда!
                - А что на это скажет Петр? – уже делая шаг к выходу с чердака, поинтересовался Макс.
               - Да, мне, откровенно говоря, уже все равно, что он скажет. – На лице Микаса появилось неприязненное выражение. – Выхода у нас другого нет, кроме как найти потерянный дубликат, а заодно поискать местный аварийный канал. Ну-ка, давай быстро на второй этаж, а я – в гараж, заводить машину, черт бы побрал местные транспортные средства.

              Через несколько секунд Макс исчез в проеме люка, ведущего с чердака на второй этаж. Микас с минуту сидел неподвижно, размышляя над своими дальнейшими действиями, а потом тоже метнулся к выходу.

***
            Примерно в это же время, когда Кирилл Петрович осматривал особняк с помощью прибора инфракрасного наблюдения, на некотором расстоянии от него в машине темно-болотного цвета расположился еще один наблюдатель.
Тот, кто сидел в этом автомобиле, отлично слышал все разговоры в доме, а также беседу Кирилла Петровича со своим начальством. Безликий человек усмехнулся, когда услышал, какими именами называют себя те, кто сидел в доме, подумав о том, что фантазия у всех известных ему беглецов слабовата, если они даже прозвища дубликатов выбирают похожими на собственное имя. В голове наблюдателя в какой-то момент мелькнула мысль, что беглецы-отступники могли бы дать имена даже ключевым активаторам, которые в просторечии именовались маячками, но тут фантазии уже, видимо, вовсе не хватило.
               Безликий человек с интересом выслушал доклад Кирилла Павловича руководству, в котором тот сообщал, что оба гостя находятся в доме и не собираются его покидать, и скептически покачал головой, уже зная, что все, как раз наоборот.

               Но значительно больше наблюдателя заинтересовал тот момент, когда ключ-активатор вдруг среагировал на срабатывание стороннего ключа в контрольном режиме. При этом было однозначно понятно, что сработал не оригинал, а дубликат, не имевший возможности делать свободный перенос. О том, что подобный ключ не достался Феофану и Борзенко вместе с теми, кто стоял за ними, безликий человек уже знал, а это, в свою очередь говорило о том, что ключ сумел активировать кто-то из местных жителей.

             Последний факт изрядно насторожил наблюдателя, ибо это могло обернуться утечкой информации об истинной реальности, которая окружала жителей этой планеты. Допустить просачивание подобной информации нельзя было ни в коем случае. Местные жители и так уже не раз пользовались, пусть и неосознанно, так называемыми, аварийными каналами, образовывавшимися из-за случайного попадания некоторых запасных частей линейных активаторов в местную реальность. Из чего следовало, что настоятельно необходимо выяснить местонахождение ключа-дубликата, попавшего в руки местных жителей и отобрать его, а если это, по какой-то причине невозможно, то уничтожить. И уничтожить любой ценой.

            Безликий наблюдатель слегка пошевелил пальцами, и перед его глазами возникла объемная многоцветная схема, на которой мерцало огромное количество огоньков.
            В этот же момент ворота особняка распахнулись, и оттуда на приличной скорости выехала машина, в салоне которой сидел человек, которого называли Микасом. Последний притормозил немного, ожидая пока его спутник не закроет ворота и не присоединится к нему, после чего резко вывернул руль и помчался по грунтовой дороге. Безликий наблюдатель усмехнулся про себя, живо представив, как сейчас переполошится Кирилл Павлович, но его это уже мало интересовало – он нашел то место, где произошла активация утерянного дубликата ключа.

Продолжение: https://dzen.ru/a/Zcb6m-tsU0zEN_QN