Глаза необычного собеседника светились лазурью. От чего белки глаз казались яркими и ослепляющими. Привыкнуть к таким не возможно.
- Выходит, что в легендах хранится только часть правды...
- Правда капризна. Она постоянно меняется. Как только ты станешь Джинном…. Если, конечно, станешь. У тебя появится новая правда. Откроются двери, до этой поры незримые, - Кашкаш медленно встал и поднял исполинские руки вверх, как бы раздвигая невидимый купол.
Крыша повозки стремительно превращалась в покрывало ночи. Вот уже Ибрагим стоит на песке. Повозка исчезла. Ночное небо нависло над пустыней. Мастер протянул руку, чтобы коснуться небесных бриллиантов. Такое небо он видел лишь раз. Не за долго до расставания с маленькой Акташ. Ах, Акташ.
Джинн что-то бросил на песок, и огненные языки непослушного пламени взмыли в небо, облизывая черноту ночи.
- Увидеть… Увидеть… Уви-и-идеть! - голос джинна понесся до самых звезд. Вернулся обратно. В ушах мастера загудело.
Серо-желтый песок ночной пустыни замер барханами. Неуемный днем, ночью - он ослабевал и к утру пустыня вновь становилась гладкой. Но сейчас под ногами Ибрагима песчаная Карапынар только начинала успокаиваться и разглаживать свои морщины. Она умащала прохладой миллиарды песчинок, как женщина умащает свою кожу в надежде дольше оставаться молодой и желанной.
Легкая прохлада коснулась лица мастера, его рук и осела на волосках невидимыми капельками. В ушах по прежнему гудело. Ибрагим вглядывался в темноту. Здесь. По среди пустыни, в самом сердце ее было темно и прохладно. Даже ветер утих, ушел на покой.
- Я тут... Тихо. Я тут... Ибрагим, идем, - шепоток вытеснил неприятное гудение в ушах. - Идем. Не бойся, - мастер хотел пойти на голос, но остановился.
Джинн так и не рассказал почему Ибрагим оказался здесь. А вдруг голос - это спасение? Как во сне. Тебе страшно. Ты не можешь сдвинуться с места. Дышать забываешь. Хочешь позвать на помощь, а губы немы. Но вдруг чей-то голос выдергивает тебя из сна в реальность.
Вряд ли. Это Карапынар шутит. Это она играет с ним. Зовет нежным голоском. Сколько путников пропало, потонуло в ее песках. С ней шутки плохи.
- Я тут. Иди же скорее.
Человеческий голос. Не пустыня меня зовет. Мастер посмотрел по сторонам и подошел ближе к костру. Ноги его чувствовали жар пламени.
- Кто здесь? Выходи.
- Не могу. Мне нельзя. Рядом с тобой слишком ярко. Меня могут наказать.
- Не бойся. Иди, Ибрагим, - Кашкаш протянул черную накидку мастеру. - Накинь. Скоро совсем холодно станет.
Мастер накинул на плечи накидку, завязал тесемку у себя на шее. Черная снаружи и красная внутри. Горящая.
- Капюшон, - Джинн как бы набросил капюшон на свою голову.
- Иди на мой голос… - шепоток не унимался.
Ибрагим надел капюшон и сделал первый шаг в сторону, откуда доносился голос. Потом еще шаг и еще. Темнота потекла по его фигуре и совсем поглотила свет костра. Когда он оглянулся, пустыня была черной. Остались лишь звезды на небе.
Продолжение следует...
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации
Иллюстрации, использованные в статье, взяты из сети интернет.