1924 год. В Лондоне вышел в печати новый роман из цикла "Саги о Форсайтах" Дж. Голсуорси "Белая обезьяна". Описывая английскую жизнь с натуры, автор не обошел вниманием и моду тех дней – на все китайское: "Комната налево от парадной двери, проходившая во всю глубину дома, была китайской: панели слоновой кости, медный пол, центральное отопление и хрустальные люстры. На стенах висели четыре картины, все китайские – единственная школа, которой еще не занимался ее отец. Широкий открытый камин украшали китайские собаки на китайских изразцах. Шелка были преимущественно изумрудно-зеленые. Два чудесных черных старинных шкафа были куплены Сомсом у Джобсона, и не дешево. Рояля не было, отчасти потому, что рояль – вещь неоспоримо западная, отчасти потому, что он занял бы слишком много места. Флер нужен был простор – ведь она коллекционировала скорее людей, чем мебель и безделушки. Свет, падавший через окна с двух противоположных сторон, не был, к сожалению, китайским. Флер часто стояла посреди комнаты, обдумывая, как «подобрать» гостей, как сделать эту комнату еще более китайской, не жертвуя уютом...
Рядом с ней, на задних лапах, стоял пекинес, поставив рыжие передние лапки на китайскую скамеечку и подняв курносую черно-рыжую мордочку к объектам своего философического созерцания.
– Хватит, Тинг-а-Линг! Довольно, душенька! Довольно!
... – Не правда ли, он совсем китайчонок! Он придает такую законченность комнате...".
Собственно, мода на Китай и китайский стиль в 20-е годы прошлого столетия была хорошо забытым и вернувшимся старым. Уже было столетие шинуазри (фр. chinoiserie — китайский стиль) в конце XVII - начале XVIII вв., когда стилизации под Китай буквально заполонили европейскую архитектуру, живопись, интерьеры, проявились в костюмах, прическах, в садово-парковых ансамблях. Китайский чай вдруг стал английским. Фэнтезийный Китай ворвался в литературу и драматургию. И даже в королевском саду Кью в Лондоне появилась китайская пагода.
Мода на Китай то угасала, то снова проявлялась. Но с новой силой она вспыхнула в в конце XIX – начале XX века. На несколько лет ее притушил пожар Первой Мировой, но к 20-м годам жизнь (во всяком случае, в Англии) вошла в мирную колею, и светское общество вновь овеял ветер дальних странствий. И все бы ничего, но...
Сначала на исходе второй опиумной войны в 1860 году захватившими Пекин английскими и французскими войсками был разрушен Летний императорский дворец Юаньминъюань ( 圆明园, Yuán míng yuán, "Сады совершенной ясности"). По приказу вице-короля Индии британского лорда Элджина дворец был разграблен, деревянная часть дворца сожжена дотла. В 1861 году дворцовые императорские собачки, до того никогда не бывавшие вне императорской резиденции маленькие львы Пекина, были привезены в Лондон. Одну из собак даже подарили английской королеве Виктории.
Виктор Гюго писал другу об уничтожении Летнего дворца: "Un jour, deux bandits sont entrés dans le Palais d'été. L'un a pillé, l'autre a incendié... L’un des deux vainqueurs a empli ses poches, ce que voyant, l’autre a empli ses coffres; et l’on est revenu en Europe, bras dessus, bras dessous, en riant". Перевод: "Двое бандитов ворвались в Летний дворец. Один разграбил его, другой поджёг... Один из набил карманы, другой наполнил сундуки; и оба крайне довольные собой вернулись в Европу".
Но на этом история не закончилась. Вторичное разграбление Пекина состоялось уже в 1900 году объединенными войсками Альянса восьми держав. "Отличились" все, но даже видавшие виды русские генералы были поражены "доблестью" союзников. Генерал Линевич докладывал главнокомандующему русской армией на Дальнем Востоке военному министру Куропаткину: "Я сам видел у англичан горы до потолка награбленного имущества. То, что не успели отправить в Индию, три дня продавали на аукционе, устроенном прямо в миссии". А дипломат Ухтомский писал в Петербург министру финансов Витте: "Посетив палаты Запретного города, выношу глубокое убеждение, что двор ни в каком случае не в состоянии вернуться после грабежа, осквернения, разгрома святилищ, тронных залов, кабинетов, опочивален императора и императрицы".
Надпись под фото: "1900年8月16日 (农历七月廿二)，八国联军公开洗劫北京"。 – "16 августа 1900 года (двадцать второй день седьмого лунного месяца) союзные войска восьми держав открыто разграбили Пекин".
Надпись под фото: "Top of Southern Gate, Peking" – "Верх Южных ворот, Пекин".
Антикварные магазины Европы торговали сокровищами императорского дворца, лавки попроще сбывали награбленное у местного населения в Пекине и прочих китайских городах. Мода на Китай вернулась с небывалым размахом. Правда, уважения к китайской культуре в этом было очень и очень мало.
Кстати, вам интересно узнать, как закончилась история с маленьким пекинесом Тинг-а-Лингом в "Саге о Форсайтах"?
"– А раньше у нас была китайская собачка. С ней произошла трагическая история. Она всегда гонялась за кошками и однажды повздорила с воинственным котом, он ей выцарапал оба глаза... она ослепла, и пришлось... Мне пришлось обставить эту комнату по-новому. Раньше она была отделана в китайском стиле".