Брод.
Отделение, под командованием старшего сержанта Колесова, вышло к реке. Хоть темнота и скрывала передвижение бойцов, но те всё равно были осторожны. Приказ ротного был короток: «Найди брод!», вот Колесов и искал.
- За теми кустами надо смотреть, они в большой воде не растут, - посоветовал Родин.
- Знаю, но тогда мы как на ладони перед фрицами будем! Нужно что-то придумать.
- Чего думать? Я до порток разденусь и полезу в воду. Проверю.
- Тихо! Идёт кто-то! – насторожился Колесов
Бойцы замерли, можно сказать, что даже дышать перестали.
Из тальника вышли пять немецких солдат.
- А давай их ножами, по тихой? - предложил Родин, бывалый боец, - может и «языка» возьмём.
- Я, ты сможешь, Зоровский, а остальные? – возразил Колесов.
- Ничего, массой задавим! Я предупрежу бойцов?
- Предупреди.
Немецкие солдаты спустились в овраг, идущий вдоль реки.
- Бей, - едва слышно крикнул Колесов.
Возня длилась не больше пяти минут.
- Родня он тебе что ли, чего ты его так обнимаешь? – спросил Колесов Родина, тот держал за горло немца под два метра ростом.
- Здоровый гад попался! Помоги!
- Сейчас.
Колесов ударил фашиста в лицо прикладом автомата.
Минут через десять немец очнулся.
- Зубов где? – спросил шёпотом Колесов.
Боец с фамилией Зубов немного знал немецкий язык.
- Спроси его, чего они тут среди ночи делали? – приказал Колесов.
- Говорит, брод искали, - перевёл Зубов слова немца, зажав его рот рукой.
- Вот как! Нашли?
Зубов перевёл вопрос командира, немец отрицательно махнул головой.
- Вместе искать будем! Кто тут до портков раздеться хотел? - Колесов посмотрел на Родина.
- Так я и не отказываюсь!
- Китель немецкий надень, и каску. За своего сойдёшь!
Родин вошёл в воду, с немецкого берега его окрикнули, он помахал в ответ рукой. Вода доходила бойцу по горло. С середины реки Родин вернулся.
- Немцам брод показал! – не находил себе места Колесов.
- Есть там брод, командир, я на коленях шёл! – улыбался Родин.
- «Фрица» домой. Уходим! – скомандовал Колесов.
Аля.
Алифтина Фролова в детстве много и часто болела, это сказалось на её росте и фигуре. Худенькая, метра полтора в высоту, она подвергалась насмешкам одноклассников. Старший брат Алексей вступался за неё в школе, наказывая обидчиков сестры большими кулаками. Его Бог силой не обидел! В 1938 году он поступил в военное училище, готовился стать артиллеристом. Аля не хотела отставать от брата, пошла в медицинский, на факультет хирургии. Брать её не хотели, с таким ростом за столом толку мало, помогла сестра матери. Девушку приняли.
Апрель 1942 года. В траншею спрыгнул лейтенант.
- Аля где? Медсестра ваша? – толкал он бойцов, - Фролова Алифтина?
Бойцы пожимали плечами.
- Аля, медсестра! Такая маленькая? Аля? – лейтенант шёл по траншее, спрашивая у всех, кто попадался по дороге.
- Возле ротного спроси, командир. Там санвзвод, - посоветовал кто-то.
Алексей прошёл дальше, возле большого блиндажа остановился.
- Ищешь кого? – спросил пожилой боец.
- Да. Аля Фролова, медсестра!
- Здесь она. Спит.
На снарядном ящике, прижавшись спиной к стене траншеи, сидела девушка. Алексей убрал с её лица волосы, выбившиеся из-под шапки.
- Не до любви ей сейчас, - сказал боец.
- Какая любовь?! Я её родной брат! – вспылил Алексей, - меня всего на десять минут отпустили.
- А, что? Братской любви не бывает? Она сегодня шестерых бойцов с поля боя вытащила. Пусть отдыхает.
- Она?! Шестерых?! Почему не помогли?
- Ты, лейтенант, не кричи. Помогли. Как не помочь.
- Скажите ей, что брат приходил.
- Проснётся – скажу, будить не буду, - боец пригладил седые усы.
Алифтина Георгиевна Фролова погибла в марте 1943 года. Немцы намерено обстреляли из миномётов похоронную команду. Алексей Георгиевич Фролов погиб при штурме Кенигсберга. Брат с сестрой так больше и не встретились.
Вор.
В середине июля 1941 года на узкой лесной тропинке встретились две группы людей. Пару минут они молчали, разглядывая друг друга. Первым разговор начал мужчина в добротном костюме с немецким автоматом в руках.
- Куда путь держим, славяне? – спросил он.
- Тебе это зачем? – спросив, вперёд вышел высокий парень.
- Молод ты ещё, чтобы с меня спрашивать. Я вор, Харитоном зовут, с Витебской зоны.
- Слыхал за такого. Уважаю.
- А ты кто? – владелец немецкого оружия был спокоен.
- Хвалиться не буду, гопстопом жил.
- Не хитрое дело, но прибыльное. Мы в посёлок идём, там немец людей стреляет. Вы как? С нами?
- Когда это вор за власть Советскую стоял? – спросил рослый.
- А я не за власть, я за народ, - мужчина закинул автомат за спину, - есть желающие с нами идти?
- Ты ещё голосование объяви, - молодой парень сделал два шага вперёд, из-за спины вора вышли трое, в их руках были ножи.
- Так есть или нет? – повторил вор свой вопрос.
От другой группы отделились три человека.
- С вами пойдём, - сказал один из них.
- С этим справишься? – вор показал на пулемёт Дегтярёва, совсем ещё молодому парню.
- В армии служил. Справлюсь.
В посёлке было шумно! Возле большого здания стояли люди, их окружили немецкие солдаты. Около конюшни водители грузовиков ремонтировали свои машины, рядом скучали с десяток немцев.
- Звать тебя как? – спросил вор у молодого паренька с пулемётом.
- Борис, – ответил тот.
- Ты, Боря, раньше нас в пекло не лезь. Вон, на сарай заберись. Как начнём, так и ты стреляй.
- Хорошо.
Восемнадцать человек рассредоточились вокруг поселковой площади. Первым выстрелил вор. Люди стали разбегаться, а немецкие солдаты озирались, ища с какой стороны им грозит опасность. На площадь выбежал Почерк, такую кличку он получил за умение подделывать документы. Сбив с ног двух немецких солдат, он добил их, выстрелив из своей винтовки. Бывшие заключённые пошли в атаку. Немецких солдат резали ножами, стреляли, кололи. Бойня – по-другому не сказать! Офицер отстреливался из пистолета, но сразу три штыка вошедшие в тело прекратили его сопротивление. Борис не мог совладать с пулемётом, первый патрон всё время перекашивало.
На площади наступила тишина, звучали лишь одиночные выстрелы – это немецкие солдаты добивали раненых. Наконец патрон мягко вошёл в патронник пулемёта. «За тебя, мама!» - крикнул Борис и нажал на спуск.
Голые.
Старший сержант Борин стоял, опустив виновато голову. На то была причина. Вчера он вместе с взводом пошёл купаться в местной речке, отвлеклись, не заметили, как на берегу оказалась немецкая разведгруппа. Под дулами автоматов советские бойцы вышли на берег, немцы положили всех лицом в песок.
- Ну, живые же! – заступился за своих людей командир роты.
- Живые?! – передразнил комбат, - а если бы в плен попали? Восемь человек разом!
- Так не попали же! Троих «языков» привели! – стоял на своём ротный, - немцев так напугали, что двое, наверное, в Берлин до сих пор бегут.
- Хотел бы я посмотреть, чем это они так немцев напугали! – ответил зло комбат, сделав в своих записях пометку, объявить ротному выговор, - голые, без оружия! Напугали они!
Днём раньше, ближе к вечеру, к старшему сержанту Борину подошёл боец Машнич:
- Жара такая, а речка рядом. Может, искупаемся?
Старший сержант и сам изнывал от зноя, поэтому быстро согласился.
Бойцы разделились донага, с радостными криками, бросились в воду. Плескаясь как малые дети, не заметили немецких солдат. Те стояли на берегу, смеялись, не отводя своего оружия от красноармейцев.
- Накупались! – сказал старший сержант Борин, первым увидев врага.
Старший немец подал знак выйти на берег, бойцы подчинились. Потом последовал приказ лечь на землю.
- Я голым в плен не дамся! – сказал боец, лежащий рядом со старшим сержантом
- А одетый ты бы по-другому говорил? – спросил тот.
- Не в том дело! Стыдоба-то, какая! Атакуем?
- Атакуем!
По команде старшего сержанта бойцы поднялись и бросились на противника, тот такого не ожидал. Двоих придушили, троих связали исподнем, два немца убежали в лес.
Комбат перечитал свои записи.
- Идите, товарищ старший сержант, - разрешил он.
- А это? - руки старшего сержанта Борина потянулись к брючному ремню.
- Чего? - не понял комбат.
- Показать, чем мы немца напугали! Сами спрашивали, - лицо Борина было по-детски наивным.
- Борин! Пошёл прочь! – раздался голос ротного.
Под хохот командиров, Борин вышел из блиндажа. Настроение было хорошее, но купаться старшему сержанту больше не хотелось.