С.В. Курасов
Академик РАХ, доктор искусствоведения, профессор, ректор РГХПУ им. С.Г. Строганова
А.Н. Лаврентьев
Доктор искусствоведения, профессор кафедры «Коммуникативный дизайн» РГХПУ им. С.Г. Строганова
В ноябре 2023 года во время отчетной выставки живописных произведений трех кафедр РГХПУ им. С.Г. Строганова: кафедры академической живописи, кафедры монументально-декоративной живописи и кафедры реставрации монументально-декоративной живописи состоялась презентация своеобразной «выставки в выставке». Кафедра академической живописи представила серию живописных автопортретов преподавателей.
Группа автопортретов кафедры академической живописи РГХПУ им Строганова уникальна именно как целостный проект, как своеобразный манифест. Представленные единым блоком, они усиливали зрительское впечатление: казалось, что мы находимся в фокусе направленных на нас внимательных взглядов.
Заведующий кафедрой, Академик РАХ, Евгений Викторович Ромашко и в своем автопортрете верен сохранению традиций русской реалистической школы живописи и принципам живого этюда с натуры. Этюдность очаровывает легкостью письма и непосредственностью. Ромашко изобразил себя в своем привычном для студентов и коллег амплуа художника, организатора творческих проектов, склонного к постоянному общению, желанию делиться своими работами, мыслями, мастерством. Кажется, что автор задает себе и нам, зрителям риторический вопрос:
«Если ты не умеешь написать свой портрет — то чего ты стоишь как художник?»
Автопортрет и портрет «становится воронкой для самых разных идей, стилей и представлений о красоте и безобразии. Автопортреты, портреты членов семьи, друзей, коллег-художников […] в этом новом изучении натуры оказываются первым пробным камнем, зоной, в которой опробуются новые находки и принципы»[1]. К такому выводу пришла автор статьи София Багдасарова в каталоге состоявшейся в конце 2022 года выставки «Точка зрения. Автопортрет и портрет художника» в Музее русского импрессионизма в Москве.
Автопортреты в европейской живописи известны с XV века. Нередко художники помещали свои изображения в заказные работы: Ян ван Эйк в портрет четы Арнольфини, Микеланджело в момент решения судьбы человека в фреске Страшный Суд в Сикстинской капелле[2], Веласкес — в групповой портрет королевской четы Испании «Менины». «На протяжении веков художники будут «прятать» свои автопортреты в толпах изображаемых ими людей — путь к станковым автопортретам окажется долгим»[3].
[1]София Багдасарова. Художник рисует художника: портрет себя и портрет другого. – В кн. Точки зрения. Автопортрет и портрет художника. Каталог выставки. - М.: Музей русского импрессионизма. С.19
[2] Историки искусства сходятся в своих мнениях относительно изображенного на фреске «Страшный Суд» в руке Св. Варфоломея персонажа – человека с содранной кожей и лицом Микеланджело. По словам Дживелегова он изображал «эти вершины отчаяния на лицах обреченных, ибо ему казалось, что на лицах живых своих современников он видел ту же печать безнадежности и те же гримасы страдания. Недаром грешники написаны им с такой силой и недаром радость его праведников получилась такая неуверенная». Дживелегов А.К. Микеланджело. М., 1938. URL: https://libcat.ru/knigi/dokumentalnye-knigi/biografii-i-memuary/220520-aleksej-dzhivelegov-mikelandzhelo.html (дата обращения 10.10.2023)
[3]София Багдасарова. Художник рисует художника: портрет себя и портрет другого. – В кн. Точки зрения. Автопортрет и портрет художника. Каталог выставки. - М.: Музей русского импрессионизма. С.12
Альбрехт Дюрер запечатлевал себя несколько раз в течение жизни, положив началу автопортрету уже как самостоятельному живописному жанру.
Самая известная галерея автопортретов художников — галерея Уффици во Флоренции, задуманная первоначально ее строителем Вазари как общественное сооружение, ставшее впоследствии музеем. Галерея знаменита не только живописью мастеров Возрождения, но и коллекцией около 1500 автопортретов художников, разместившихся в так называемом «коридоре Вазари». Автопортреты есть во многих собраниях, но именно здесь это целенаправленно собираемая коллекция, состоящая из даров и заказных работ, как собрание представителей творческого цеха.
Начало этой галерее положила приобретенная в XVII веке кардиналом Леопольдо Медичи коллекция автопортретов старых мастеров. Можно сказать, что это время и эта коллекция — переломный момент в осознании значимости художественной деятельности как особого рода творческих занятий.
В эпоху барокко, во Франции, в середине XVII века, когда продолжался активный процесс индивидуализации профессий, вычленения науки и искусств из общего потока ремесел, видов профессиональных занятий, Николя II из потомственной семьи граверов и издателей семьи Лармессен создал серию гротескных аллегорических образов профессий [4]. Гравюры представляли героев разных профессий в костюмах, составленных из характерных атрибутов того или иного вида деятельности.
Все виды искусств и ремесел существовали в этом собрании гравюр в едином ряду: мастер фонтанов и кондитер, рыбак и печатник, ткач и актер, часовщик и аптекарь. Костюм охотника включал пояс с развешенной подстреленной дичью, костюм пирожника — сладости и печь; портной — укрепленный на поясе стол с выкройками. Кузнец — изображен с горном на спине и наковальней вместо головного убора, краснодеревщик — со столярными инструментами и инкрустированными дверцами вместо кафтана,садовник — с клумбой на голове, увешанный фруктами и овощами, стоящий на фоне регулярного парка. Костюм архитектора был составлен из капителей, колонн и портиков, а у живописца палитра стала частью шляпы, а сам он оказался внутри мольберта.
[4]Лармессены. URL: https://www.liveinternet.ru/users/stewardess0202/post485339880/ (дата обращения 18.11.2023)
В последующие века, возможно, лишь люди творческих профессий — архитекторы, художники, актеры — сохраняют уникальность и индивидуальность результатов своего ремесла. Остальные профессии постепенно переходят в русло серийного, индустриального производства. И это определяет интерес публики к личности поэта или художника как к особому типу. «Все истинные наблюдатели […] — грустны и таковыми должны быть, ибо они не актеры в жизни, но свидетели», — приводит в своей монографии об Эдгаре Дега Яков Тугендхольд[5]. Это тип художника, который своими произведениями «ставит диагноз» окружающей жизни. Но это не единственное амплуа живописца, о чем нам рассказывают автопортреты художников.
[5] Тугендхольд Яков. Искусство Дега. — М.: издательство З.И. Гржебина, 1922, с. 1-2.
Русские художники приезжали в Италию как пенсионеры от Академии художеств из Санкт-Петербурга. Первым русским живописцем, чей автопортрет разместили в «коридоре Вазари» стал в 1819 году живший в Италии Орест Кипренский. Затем заказ на автопортрет получил Карл Брюллов, и позднее — Иван Айвазовский. Айвазовский дарил своим знакомым и еще один вариант автопортрета: свою фотографию у мольберта, а в окно картины на мольберте был вставлен маленький этюд.
Жанр живописного автопортрета складывался как целенаправленное, осознанное изображение себя, своей индивидуальности, своей принадлежности к профессиональному цеху художников, постепенно вырабатывая свои правила изображения: инструменты и атрибуты, позы, пространство мастерской и т.д. Многое впоследствии заимствовала из этого набора правил и студийная фотография в репрезентации ателье художников или автопортретах фотохудожников. Один из группы художников-передвижников, но целиком посвятивший себя фотоискусству, Андрей Карелин выполнил в 1870-е годы свой фотографический автопортрет по «классическому» канону: стоя у мольберта с кистью.
Каждая новая эпоха приносит свои стилевые направления, настроения, ситуации. Все это можно проследить и на примере развития Строгановской школы станковой живописи.
В середине и второй половине XIX века в становлении Строгановской школы станковой живописи отчетливо проявилось влияние живописной школы и мастеров Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Ведущую роль играла реалистическая живопись поздних передвижников, таких как Н.А. Касаткин, С.В. Иванов и А.Е. Архипов. В мастерских С.А. Виноградова, К.А. Коровина и Д.А. Щербиновского учащиеся осваивали метод импрессионизма, а направление символизма представляли М.А. Врубель, А.Я. Головин, П.В. Кузнецов и Н.П. Ульянов.
Многие преподаватели живописи Строгановки входили в основанный в 1903 году Союз русских художников, одним из членов-учредителей которого был художник, педагог и знаток искусства, консультант коллекционеров, мастер русского реалистического пейзажа и портрета — Сергей Виноградов.
Член Совета Строгановского училища Виктор Васнецов предстает в своем автопортрете 1873 года в блузе живописца. Взгляд спокойного, уравновешенного человека.
Более эмоционально написан автопортрет С. Виноградова.
В автопортрете М. Врубеля отчетливее проявилась эпоха символизма и модерна. Московская арт-сцена вместила в себя те годы лучших художников, писателей, поэтов и композиторов, представлявших символизм.
К их числу можно отнести и Павла Кузнецова. Его ранний живописный, светящийся цветом автопортрет, 1897 года совершенно иной по настроению, чем карандашный рисунок «Автопортрет с музой», 1906 года.
По инициативе и при поддержке Великой княгини Елизаветы Федоровны, попечительницы Строгановки, в 1904-1906 гг. был построен доходный дом Строгановского училища на Мясницкой улице по проекту Ф.О. Шехтеля. Важнейшей частью этого здания в стиле модерн стал выставочный зал, в котором проходили первые выставки «Союза Русских художников», впервые демонстрировались шедевры М.А. Врубеля «Богатырь» и «Царевна Лебедь».
Слияние Строгановского училища с Московским Училищем живописи, ваяния и зодчества, объединило в стенах ВХУТЕМАСа художников различных направлений: импрессиониста К.А. Коровина, сезаннистов И.И. Машкова, Р.Р. Фалька и А.В. Шевченко, теоретика искусства и ведущего мастера отечественной ксилографии В.Ф. Фаворского, родоначальника беспредметной живописи В.В. Кандинского, конструктивиста А.М. Родченко, членов ОСТ А.А. Дейнеку, Д.П. Штеренберга, А.А. Лабаса.
Живопись стала полем для самоценных формально-композиционных экспериментов, предшествовавших зарождавшемуся дизайну и новой архитектуре. В этот период студенты, переходя из одной мастерской в другую, изучая коллекцию Московского музея живописной культуры, размещавшуюся в тех же зданиях, могли осваивать всю сумму мирового и отечественного живописного опыта — от строгого реализма до футуризма, кубизма и экспрессионизма.
Период Свободных государственных художественных мастерских и ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа отмечен своеобразными автопортретами-манифестами творцов авангарда. В наброске автопортрета одной из амазонок русского авангарда, Ольги Розановой 1917 г., мы видим ее в окружении букв и слов, которые должны были войти в ткань изображения как элементы футуристической живописи.
Владимир Татлин в автопортрете 1916 года изобразил себя в матросской бескозырке, в энергичном развороте, с характерной для кубофутуризма лаконичной трактовкой формы.
Еще более геометризированным и упрощенным был автопортрет Александра Родченко 1920 года, по сравнению с ранним реалистическим автопортретом 1915 года.
В том позднем, схематичном конструктивистском варианте автопортрета лоб художника как бы вбирал в себя всю Вселенную творческой лаборатории воображения [6]. В том же ряду автопортретов-проектов стоит и автопортрет «Конструктор» Эль Лисицкого 1924 года. Циркуль в руке — это инструмент проектировщика, продолжение глаза, «хищный глазомер простого столяря» (как пишет Осип Мандельштам [7]), но в данном случае — архитектора, определяющего точные пропорции создаваемого им пространства. Автопортрет, в котором математика и искусство предстают в синтезе[8].
[6] Уместно привести фразу из статьи А.М. Родченко «Все — опыты», 1920: «И в жизни, мы, человечество, есть опыты для будущего», фиксирующую внимание именно на экспериментальном, лабораторном характере его творчества. // Александр Родченко. Опыты для будущего. Дневники. Статьи. Письма. Записки. — М.: ГрантЪ, 1996. — С. 91.
[7] Осип Мандельштам. Адмиралтейство. 1913. «красота — не прихоть полубога,
А хищный глазомер простого столяра». – URL: https://rustih.ru/osip-mandelshtam-admiraltejstvo/?ysclid=lq9j5fnde97336254 (дата обращения 10.10.2023)
[8]Автопортрет Лисицкого с циркулем стал символом нового вИдения в искусстве и был помещен в 1929 году на обложку книги о новой фотографии, изданной в Германии - Werner Gräff. Es Kommt Der Neue Fotograf! / Here Сomes the New Photographer!). Berlin: H. Reckendorf, 1929; Foto-auge. Stuttgart, 1929.
Многополярная художественная среда влияла на все направления. Характерный для живописи Роберта Фалька многослойный живописный мазок, растворяющий формы и переходы цвета, кубистический сдвиг – все это отражает в его «Автопортрете с завязанным ухом» стремление художника к акцентированию эмоциональной выразительности[9].
[9] Р. Фальк так объяснял свои задачи: «Я стремился сдвигать формы, чтобы акцентировать эмоциональную выразительность». Цит. по: Фальк Р.Р. Беседы об искусстве. — М., 1981. — С. 11.
Момент боли, пропущенный через осознание себя, своего состояния и вылившийся в живописные формы и цвета.
Автопортрет Александра Древина, фиксирует тот момент, когда художник ведет во ВХУТЕМАСе свою дисциплину «Одновременность формы и цвета» на живописном отделении. Все полотно представляет собой единую экспрессивную вибрацию мазков коричневато-охристых тонов.
Выпускники ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа, трио мастеров карикатуры Кукрыниксов (Михаил Куприянов, Порфирий Крылов, Николай Соколов), представили себя в качестве гиперболизированного образа многорукого и многоголового творца. А живописец и монументалист Александр Дейнека, написал себя в полный рост, как спортсмена после тренировки.
В послевоенные годы воссоздания Строгановки в 1945 году в стены учебного заведения вернулись мастера начала ХХ века: П.В. Кузнецов, С.В. Герасимов, преподавателями живописи стали выпускники Суриковской школы. Воссоздававшееся как центр обучения художников монументального и декоративного искусства МВХПУ сплотило специалистов высочайшего уровня. Ученик Коровина, С.В. Герасимов посвятил Строгановке почти полтора десятилетия своей жизни и стал непререкаемым авторитетом в студенческой среде. Его с благодарностью вспоминали мастера, вышедшие из МВХПУ: И.М. Бройдо, С.М. Годына, А.Л. Орловский.
В 1951 году по приглашению С.В. Герасимова в Строгановку пришел выпускник Суриковского института Гелий Коржев (1925−2012). Г.М. Коржев избегал декоративной пестроты, перегруженности аксессуарами, типичных академических поз. Заданный им мужественный и аскетичный художественный вкус «сурового стиля» до сих пор сказывается и в характере постановок и манере исполнения студенческих этюдов.
Период «оттепели» конца 1950-х и 1960-х гг. связан с эмоциональным подъемом и интересом к внутреннему миру человека. Олег Филатчев (1937−1997), выдающийся мастер монументальной росписи, сграфитто и мозаики, автор сотен станковых живописных композиций и графических листов, преподавал в Строгановке и фактически создал свою школу, возродившую интерес к монументальной живописи раннего итальянского проторенессанса и Возрождения [10]. В духе мастеров Возрождения им написаны два автопортрета.
[10] Обзор основных этапов эволюции Строгановской школы живописи дан в фундаментальном издании в серии «Живописная Росси» Творческого союза художников России под эгидой РАХ «Шестая передвижная выставка «Живописная Россия. Школа будущего». – М., 2021 в статье К. Гаврилина и Г. Кошелева «Строгановская школа живописи – классическое наследие и актуальные тенденции. С.242-249.
Каждая новая эпоха искусства отражается в автопортретах, приносит свои стилевые направления, настроения, ситуации.
Автопортрет можно сравнить с монологом, произносимым со сцены. Сценой в данном случае является композиция полотна. Каждый мастер смотрит на нас из своего живописного пространства, но в изобразительном искусстве (наверное, так же как и в театре) формат монолога становится диалогом со зрителем.
В этой само репрезентации стоит еще учитывать и схемы позирования, которые, как показывает история искусства и история автопортретов — могут варьироваться от включения себя в жанровую композицию в качестве действующего лица — до неких усиленных «артистических поз». Манера позирования в этом случае соединяется с обстановкой и профессиональными атрибутами художника, от свободного и естественного положения, в каком-то смысле документального, — до символизма и ассоциаций с известными в истории искусства произведениями.
Автопортрет Пластова 1930-х годов необычен позой человека, неожиданно оторвавшегося от чтения и обернувшегося в сторону зрителя. В этом повороте можно увидеть аналогию и с автопортретом Рембрандта с Саскией или автопортретом Антуана ван Дейка.
Коржев, Пластов, Филатчев создали в этот период в своих автопортретах запоминающиеся эмоциональные документы периода оттепели, яркого периода строгановской школы монументальной и станковой живописи.
Возвращаясь к теме театрализации в автопортрете, нетрудно заметить, что в автопортретах наших современников Ивана Грошева (выпускника МПГУ) и Валентина Дмитриева сценой оказались из собственные полотна, пейзажи. Грошев в фартуке — как мастеровой.
Живопись — это ежедневный напряженный труд. Автор вглядывается в сторону зрителя, но при этом задумывается о новом, еще только представляемом полотне. Мир городского пейзажа — это и наша постоянная среда обитания.
На автопортрете Дмитриева картины на заднем плане — как своеобразный итог часов, дней, проведенных у мольберта. Ставшие привычными голубые медицинские маски намекают на год карантина, Covid-19, становясь постоянном атрибутом жизни ближайших лет.
Эльмира Ашурбекова изобразила себя на фоне пейзажа, по которому не скажешь, написан ли он или стал порождением воображения, визуальным отражением мысленного пейзажа, к которому человек постоянно возвращается в памяти. И хотя этот рассказ безмолвный, он не менее содержательный, воспринимается как приглашение к знакомству.
Вторит этому автопортрету и работа Татьяны Ипатенко, в которой она также поместила себя в живописную стихию своих пейзажей.
Весенний романтический портрет Ипатенко с яблонями в цвету, вносит ощущение ароматов и воздуха весны. Ипатенко училась в МВХПУ (б. Строгановском) как художник-конструктор. Она с признательностью вспоминает педагогов, настоящих художников, архитекторов Л.М. Холмянского и Н.Д. Михайлова. Факультет, по ее словам, дал ей понимание картины, понимание композиции, понимание того, как сконструировать вещь, в том числе и живописную. Форма и цвет, также как все в мире подчиняются законам композиция и конструкции. Живопись — такой же полноценный художественный объект проектирования, отбора, организации, как и любой другой объект творчества.
И как бы из живописного марева, пространства, выступает автопортрет Валерия Андреевича Рябовола. Лицо и фигура художника возникает из живописного марева в дымке мазков. В этом автопортрете есть что-то от колорита и спонтанности А.Г. Тышлера и экспрессивности акварелей А.В. Фонвизина.
Братья Акиловы, Илья и Никита — сделали следующий шаг, они буквально поместили себя в античную «Аркадию» (которой стала природа Средиземного мора в Черногории), где легко и светло творить, где творчество — естественное состояние человека.
Александр Бакин (окончил МВХПУ (б. Строгановское), привносит в станковую живопись особое проектно-философское, пространственно-временное ощущение. Каждое его полотно притягивает своим внутренним состоянием длящейся вечности. Сцена автопортрета обладает своей внутренней драматургией, напоминает кинематографическое пространство. Предметы в его автопортретах ведут свой рассказ, они — свидетели жизни художника, материал творчества, частицы индивидуальной памяти.
Выпускник МГАХИ им. В.А. Сурикова, Константин Петров своим творчеством связывают в единую линию эволюцию российской, Строгановской живописной школы от индивидуальных мастерских ВХУТЕМАСа, экспрессивно-лаконичных, почти графических станковых работ К.Н. Истомина — через опыт «сурового стиля» — к современности. Автопортрет в синей кепке в красных тонах с необычно смещенным влево в обрез изображением лица К. Петрова. Строгость живописного языка Петрова, обостренная экспрессия цвета вызывает в памяти точную манеру письма А. Куприна, стоявшего у истоков живописной школы ВХУТЕМАСа и далее воссозданной Строгановки.
Валерий Чернорицкий — автор масштабных монументальных и станковых работ — учился на отделении монументальной живописи МГАХИ им. Сурикова. Психологические портреты Чернорицкого — это портреты погруженных в мир раздумий и внутренних образов творцов. Индивидуальные и групповые портреты Чернорицкого продолжают реалистические традиции мастеров «Союза русских художников» и обогащают их живописными достижениями следующих поколений мастеров 1920-х годов.
В этой обширной коллекции автопортретов возникает неожиданно жесткий, почти монохромный фотореалистический образ художника с мобильным телефоном. Незавершенность момента — часть концепции этого образа, созданного Иваном Владимировичем Колесниковым. И современные средства связи подчеркивают коммуникативный подтекст этой работы.
Выпускника кафедры художественной обработки металла Строгановки, Серафима Дементьева, как живописца, особо интересует цвет, методика и теория работы с цветом.
Не случайно именно теме композиции цвета посвящена его статья в научном журнале РГХПУ им. С.Г. Строганова. Говоря о пейзаже, он вводит понятие «обусловленного цвета», цвета, выражающего индивидуальное видение и в то же время подчиненного внутренним композиционным соотношениям в картине. «Именно обусловленный цвет является одним из основных изобразительных средств живописи, только с его помощью можно передать объемные, материальные, пространственные качества натуры, гармоническое колористическое состояние окружающей природы. Наблюдение за цветовыми рефлексами — мерило вкуса и мастерства художника, его умение передать пространство, форму, настроение» [11]. То же самое справедливо и по отношении к его автопортрету, написанному на темно-вишневом, эмоционально активном фоне.
[11] Дементьев С.П. Пленер. Декоративное искусство и предметно-пространственная среда. Вестник МГХПА» / Московская государственная художественно-промышленная академия имени С.Г. Строганова. – МГХПА, 2019. – № 2. Часть 1. С.136
Вера Анатольевна Лагутенкова изобразила себя в несколько иронично-фольклорном ключе, характерном для ее живописных работ в целом.
Выпускник кафедры художественное стекло Александр Феряев создал запоминающийся образ педагога. Крепко вылепленное точно положенными мазками лицо и взгляд точно передают напряженное внимание педагога.
В портретном жанре в живописи всегда присутствует настойчивая попытка найти разгадку времени, ускользающего и хрупкого момента самоосознания.
Живописные функции автопортрета многообразны. В каких-то случаях — это форма исследования самого себя и новых живописных средств, это способ запечатлеть состояние, эмоции и документальный облик для будущего, здесь может возникнуть идея маскарада или игры, манифестация собственной творческой концепции.
Автопортрет входит в учебные задания на многих кафедрах РГХРУ им. С.Г. Строганова. Например, на кафедре реставрации монументально-декоративной живописи - это задание следует за копированием произведения эпохи Возрождения. Затем, в той же технике, на левкасе темперой предлагается написать свой автопортрет, аллюзии на почерк художника, позы, иногда намеки на исторические костюмы — здесь неизбежны, как погружение в мир искусства той поры.
На кафедре художественной керамики студенты в технике надглазурной росписи создают свои декоративные автопортреты на тарелках.
На кафедре коммуникативного дизайна автопортрет выполняется в рамках нескольких дисциплин. По фотографике это автопортрет-иносказание, задача заключается в том, чтобы сделать узнаваемой и индивидуальной свою собственную тень, силуэт на фотографии.
Автопортрет расширяет представление зрителя о внутреннем мире человека, возможностях живописи и способах видения и понимания человека.
В этом образе запечатлена своеобразная энергетика взглядов наших современников, преподавателей кафедры «Академическая живопись» РГХПУ им. С.Г. Строганова.
#наука
#история
#искусство
#Строгановка