Наша семья вот-вот станет меньше на одного человека. Бабушка в коме после инсульта. Врачи никаких надежд на чудо не дают. Ссылаются на возраст, на обширность поражения головного мозга. И мы все, вроде как, это все прекрасно понимаем, но как можно до конца осознать тот факт, что теперь в доме будет на одного человека меньше? Тут даже нет речи о том, важный этот человек или не очень, это член нашей семьи, это жена дедушки, мама мамы, моя бабушка. Для каждого из нас она имеет огромное значение в жизни. Признать то, что вот-вот ее не станет – это… Признать? Что признать?
Еще ладно я, внучка. У меня с бабушкой была не такая уж и тесная связь, как у других родных людей. Да и взаимоотношения наши были особенно тесными только когда я была маленькая. Густить по бабушке, это прежде всего грустить по времени, когда я была значительно младше, мама много работала и не уделяла мне достаточно времени, поэтому бабушка была для меня и в роли бабушки, и мамы одновременно. Мы с ней могли разговаривать обо всем на свете, а еще, благодаря ее жизненному опыту, она все сама понимала без лишних слов, и всегда знала, что и как во время сказать. Она быдто бы понимала все мои подростковые конфликты, все мои переживания. Знала, что происходит со мной в тот или иной момент. И всегда была рядом с поддержкой или советом. А еще она всегда вкусно готовила. Особенно макароны с жареной курочкой. Любимая еда в детстве. Как сейчас помню эту целую тарелку вкуснейших макарошек с румяными зажаренными куриными ножками. Просто объеденье!
Я люблю свою бабушку. Когда-то давно она была единственным человеком в семье, кто внимательно ко мне относился и у кого на меня было время. Я благодарна бабушке за свое детство и юность.
Маму жалко. Это же ее мама. Мама. Представляете себе? Мама. Просто мама. Больше и говорить не о чем. Но мама еще стойко держится. Каждый раз, когда мы приезжаем навестить бабушку, мама наклоняется к ней и говорит:
-Мам, проснись! Проснись, мама! Хватит спать!
А я смотрю на это и будто каменею. Я изо всех сил стараюсь не пропустить в себя ни одну эмоцию, будь то жалость, скорбь, сочувствие, отчаяние, боль. Потому что если хоть одна из них проскочит в мое сердце, оно просто разорвется, не выдержав. А ведь это жизнь. И это считается правильным жизненным порядком, когда дети хоронят своих родителей. Правильным… Правильным! Правильным! Надо раз сто повторить себе это слово, чтобы принять то, что происходит. Гребаная жизнь! Хоть и правильная.
Дед. Ну, нам-то с мамой да, еще жить и жить. А ему что делать? Он теряет свою любимую, с которой прожил всю свою жизнь. Она родила ему вот эту дочку, мою маму, вот эту внучку, меня. А теперь она уходит, оставляя его одного в этом мире.
Помните это чувство, когда мы не нужны какому-то очень важному для нас человеку, возникает ощущение, что мы не нужны целому миру, и при этом не важно, что это совсем не так. Становиться так грустно и одиноко, что даже жить не хочется, свет не мил.
А вот у дедушки умирает его любимая. И у него нет столько сил, сколько есть у нас, чтобы справиться с этим горем. Для него тоже заканчивается жизнь. Глядя на его слезы я понимаю, что он оплакивает не только ее, он плачет за них обоих. За их жизнь, которая вот-вот закончиться.
Думаете, есть хоть малейший шанс объяснить старичку, что у него есть мы с мамой, что он нам нужен и должен жить дальше? Я как-то поймала его взгляд во время разговора про состояние бабушки. Его глаза не выражали абсолютно ничего. Он посмотрел на меня, в углу глаза стояла огромная слеза. И он сказал:
-Она будет жить! Я должен умереть первым! Мне без нее тут делать нечего!
Его слова звучали, как гром. Твердо и мощно. В них не было стариковской одышки, с которой он говорил прежде. Словно в них сосредоточилась вся его воля и его намерение.
-Конечно! Она будет жить! – удивленная его резкой перемене ответила я.
И она будет жить! Потому что дед так сказал! Не просто сказал, а потому что он так решил! А у нас в семье всегда было все именно так, как скажет дед. Потому что он – самый главный! Я и бабушке передам его слова, когда в следующий раз поеду ее навестить. Чтобы она знала! Я знаю, она услышит меня! И не посмеет ослушаться решения деда! И наша семья не станет меньше на одного человека. Нас останется столько же! Потому что я так сказала! Я так решила!