Аннотация: В статье предлагаются переводы с английского нескольких статей высокопреп. отца Лоуренса Лью и преп. д-ра Питера Лейтхарта. Проблематика касается богословия музыки. Основные идеи сводятся к тому, что Бог — музыкант, певец, поющий голосом (Христос) и дыханием (Дух Святой). Бог поёт песнь творения. Христос есть часть песни творения через Своё искупление. Через Искупление Он вводит новую песнь и становится Новой Песней. Мы — по образу и подобию — тоже музыкальны. Наше призвание — петь новую песнь искупленных, что означает гармонизировать нашу жизнь со Христом. Бог есть музыкальный аккорд. Музыка — теологический образ — способ приблизиться к красоте Триединого Бога в её динамике, движении.
Отец Лоуренс Лью
Лоуренс Лью (Орден братьев-проповедников (доминиканцев), приор и приходской священник, настоятеля церкви Розария (Лондон)) родился в Куала-Лумпуре, Малайзия, в евангелической протестантской семье. Получив образование у братьев Де Ла Саль в их старейшей миссионерской школе в Сингапуре, стал католиком, что положило начало его постоянной любви к теологии, апологетике, католической культуре, музыке и священным искусствам. Получил степень по английскому гражданскому праву в Университете Лидса. Богословские исследования начал в Ушоу-колледже в Дареме. В 2005 г. прибыл в английскую Провинцию Ордена проповедников, прошёл обучение в Кембридже, в Приорате Блэкфрайарс в Оксфорде и в Доминиканском доме исследований в Вашингтоне, округ Колумбия, где получил лицензию в области священного богословия. Рукоположен в 2011 г. Служил помощником католического капеллана в Эдинбургском университете. В настоящее время служит в Лондоне, в единственном в стране храме Богоматери Розария. В свободное время занимается фотографией: фотоработы представлены в интернете на основных католических сайтах, печатаются в прессе, книгах и на обложках компакт-дисков по всему миру. Проводил семинары и занятия по фотографии, евангелизации и цифровым медиа, а также по богословию красоты ( Составлено по https://www.flickr.com/photos/angelicumroma/44555153840 (дата обращения: 15.06.2022).
Богословие песни
Переводится с английского и печатается с разрешения автора — высокопреп. отца Лоуренса Лью. Здесь и далее примечания переводчика. Перевод выполнен по: A Theology Of Song by Fr. Lawrence Lew. // TRANSPOSITIONS. Creativity, Music, Theology. 21.05.2012. // https://www.transpositions.co.uk/a-theology-of-song/ (дата обращения: 15.06.2022).
Доступность музыки благодаря записям сделала музыку и песню настолько вездесущими, что эфемерная по своей сути эта форма искусства, которую Этьен Жильсон (фр. Étienne Gilson, 1884–1978) — французский религиозный философ, неотомист, медиевист) считал «искусством времени», редко оценивается по достоинству [1]. И всё же случайность бытия музыки подталкивает нас к тому, чтобы, принимая во внимание случайность самого бытия, рассматривать музыку — и, в частности, песню — как теологический образ.
Святой Августин говорил, что «поёт только любящий», а этот Любящий есть не кто иной, как Бог, Чья любовь побуждает Его выпевать творение в бытие [2]. Таким образом, мы можем представлять творение как песню Бога, а Святую Троицу как божественного музыканта. Отец является источником песни. Можно сказать, что Он знает мелодию Своим разумом. Но без слов и без дыхания, необходимых для воспроизведения звука, эта мелодия ещё не является песней. Когда Отец поёт, то именно Его Словом и Его Дыханием, которые оба исходят от Него, поётся и поддерживается в бытии песнь творения. Ибо вся Троица участвует в акте творения. Как только певец перестаёт петь умирает и песня. Точно также и творение — при всей его полифонической красоте и разнообразии — в своём существовании и развитии всецело зависит от Бога.
В проведённом Филипом Боллом (Philip Ball (1962) — английский ученый и научный журналист, консультант- редактор отдела физики журнала Nature. Книгу «Музыкальный инстинкт. Почему мы любим музыку» см. https:// litportal.ru/avtory/philip-ball/kniga-muzykalnyy-instinkt-pochemu-my-lyubim-muzyku‑1191550.html (дата обращения: 15.06.2022)) исследовании музыкального «инстинкта», присущего человеческой личности, утверждается, что в нашей способности слышать и создавать музыку есть нечто уникально человеческое; это есть «часть того, чем мы являемся и как мы воспринимаем мир» [3]. Это утверждение согласуется с нашим образом о творении как о песне Бога и о Боге как о божественном музыканте. Наша сотворённость по образу и подобию Божию предполагает, что и мы тоже музыкальны. И, как музыкальным существам, нам дана уникальная возможность наслаждаться творением Бога и самим творить.
В симфонию творения введён сольный голос, который, по выражению Бенедикта XVI, «настолько важен, что от него зависит значение всего произведения» [4]. В Писании пришествие Христа возвещается новым взрывом песни, кульминацией чего является новая песня искупленных (ср. Апок 14:3). Ибо Христос не только добавляет Свой голос к песне творения, но и становится её частью, и актом Своего искупления вводит новую песнь. Так вечное Слово обретает музыкальную плоть, а, по словам св. Климента Александрийского, Христос воплотился как Новая Песнь [5].
Таким образом, для нас, христиан, призвание петь новую песнь искупленных означает гармонизировать нашу жизнь со Христом, поддерживая жизнь благодати, новую песню, которую мы поём, дыханием Святого Духа. Ибо без Него мы задохнулись бы, не имели бы сил петь вообще; тогда как с Ним наша жизнь может быть прекрасной и сладкозвучной, как Новая Песня, которая есть Иисус Христос. Таким образом, наша жизнь в христианской святости становится песней любви, которая привлекает других к Богу, Любящему всё сущее.
Источники:
[1] Gilson, Forms and Substance in the Arts (New York: Scribner, 1966), 146.
[2] cf. Josef Pieper, Only the Lover Sings: Art and Contemplation (San Francisco: Ignatius Press, 1990).
[3] Ball, The Music Instinct (London: Vintage Books, 2011), 31.
[4] Benedict XVI, Verbum Domini, § 13.
[5] Cited in Stapert, A New Song for an Old World (Grand Rapids: Eerdmans, 2007), 51ff.
Преп. д-р Питер Лейтхарт
Преп. д-р Питер Лейтхарт является президентом Института Теополиса (Theopolis Institute), учебного центра в Бирмингеме, штат Алабама. В течение нескольких десятилетий служил в пресвитерианской церкви в Америке, в настоящее время служит в Сообществе реформатских евангелических церквей (CREC) в качестве преподавателя пресвитерианской церкви Троицы в Бирмингеме. Получил степень магистра религиоведения и магистра богословия в Вестминстерской богословской семинарии в Филадельфии в 1986 и 1987 годах. В 1998 году получил докторскую степень в Кембриджском университете в Англии. Является автором многих книг, в том числе двухтомного комментария к Откровению (T&T Clark, 2018) и комментария к 1 и 2 Паралипоменон (1&2 Chronicles, Brazos, 2019). Ведёт регулярную (раз в две недели) колонку на сайте FirstThings.com и публикует статьи во многих периодических изданиях, как популярных, так и академических. Женат, имеет десять детей и двенадцать внуков (Информация об авторе — от переводчика).
Бог, Который поёт (Теология Музыки)
Данный и последующие тексты преп. д-ра Питера Лейтхарта (Rev. Dr. Peter Leithart) переводятся с английского и печатаются с разрешения автора. Данный перевод выполнен по: The God Who Sings (A Theology of Music) by Rev. Dr. Peter Leithart. // https://www.youtube.com/watch?v=Kg35Q556cZE (дата обращения: 15.06.2022).
В первом видео из серии о теологии музыки я задавал вопрос, почему музыка может захватывать, трогать нас? Как же музыка может столь сильно воздействовать на наше окружение, на наши слова? Одно дело, когда мы поём слова где-то внутри себя, и другое — когда мы кладём их на музыку и они выходят наружу, приобретают особое для нас значение и захватывают нас так, как не бывает, если их просто произносить. Думаю, причина этого в том, что наше понимание музыки и наша любовь к музыке являются частью нашего существа, созданного по образу Божьему. Наш Бог — это Бог, Который любит музыку, Бог, Который поёт.
Библия часто говорит о голосе Господа, например, в псалме 28. Это голос, который сокрушает кедры, голос Господа, голос, который разрешает от бремени ланей. Как голос сопрано своим высоким ДО иногда разбивает бокалы с шампанским. Но Бог разрушает горы и обнажает леса гласом Своим. И это не просто голос, которым ведётся беседа. Бог гремит и поёт. Он поёт очень разную музыку. Он поёт о восстановлении Своей невесты в книге Софония 3. Он поёт песню возвышения и победы, песню выздоровления. Он поёт песнь любви. Песня песней — это песня любви между Яхве и Его народом, между царём и его невестой. Яхве — царь Израиля. А Израиль Его невеста. Он поёт Свои песни о любви, Он поёт плачи. Песню о винограднике в книге Исаии 5. Там Исаия записывает песню Господа о винограднике. Об этом винограднике Господь заботился, Он насадил его и защищал, обнёс оградой. Он сделал всё, но виноградник не даёт тех добрых плодов, которых Господь ожидает. И Господь поёт плач. По словам Иеремии, голос Господа звучит стенаниями, подобно свирелям над мятежным Моа́вом.
Господь играет на музыкальных инструментах или, по крайней мере, Его голос звучит как музыкальные инструменты. Он звучит как голос трубы на горе Синай, и звук Его голоса так силен, могуч и пронзителен, что Израиль не желает больше слушать его и имеет одно желание — укрыться от голоса Господа.
Причина, по которой музыка трогает нас, заключается в том, что Сам Бог — певец. Сам Бог понимает музыку и откликается на неё. В момент кульминации освящения храма — Вторая книга Паралипоменон — мы читаем, что Израиль не только приносил огромные жертвы — дым восходил к Господу, но левиты и священники также возвышали свои голоса и возносили музыку своих инструментов ко Господу. И Господь отвечает на это огнём, Он аплодирует огнём музыке Израиля.
Причина, по которой мы реагируем на музыку, в том, что, слушая музыку, мы реагируем на краткий проблеск, едва заметный голос, лёгкий шёпот голоса Самого Бога, потому что мы служим и поклоняемся Богу, Который поёт.
«Бог, Который поёт»
Перевод выполнен по: The God Who Sings by Rev. Dr. Peter Leithart. // https://theopolisinstitute.com/leithart_post/the-god-who-sings/ (дата обращения: 15.06.2022)
Вчера я произнёс первую из серии проповедей о литургической музыке. Вот фрагмент этой проповеди.
Все мы прошли через опыт, когда музыка увлекала нас за собой. Возможно, это было живое выступление любимой группы или исполнение любимой симфонии. Возможно, вы готовили ужин, а кто-то из ближних заиграл мелодию времён вашего отрочества, мелодию, которую вы не слышали уже очень много лет. А может, это был шок от открытия чего-то нового. Вы пошли на концерт послушать какую-то группу или какую-то песню, а открыли для себя другую, и она изменила вашу жизнь. В такие моменты возникает ощущение, будто сливаешься с музыкой.
Два из самых запомнившихся мне музыкальных моментов были потрясением от открытия нового. Дело было давно. Мы с Ноэлем отправились в Королевский колледж, чтобы послушать, как The Tallis Scholars ( The Tallis Scholars — профессиональный британский вокальный ансамбль старинной музыки, основанный Питером Филлипсом. Томас Та́ллис (англ. Thomas Tallis, 1505–1585) — английский композитор и органист) исполняют мотет Таллиса Spem in Alium, респонсорий для восьми пятиголосных хоров (40 голосов). Miserere Аллегри (инципит «Miserere mei, Deus, secundum magnam misericordiam tuam — мотет на текст 50-го псалма итальянского композитора Григорио Аллегри) тоже был в программе. После Таллиса я наблюдал, как хор расходится по всей часовне, но не понимал, что происходит, пока не услышал из-за спины сопрано, взлетевшее к веерообразному своду, а затем прорвавшееся в ночное небо. Несколько лет назад, уже после этого случая, Кен Майерс (Ken Myers — окончил Вестминстерскую богословскую семинарию. Лектор и автор многих статей и книг. Ведущий и продюсер Mars Hill Audio в Куинке, штат Вирджиния. Цель — организация разговоров о вере, верности и культуре, создание творческих аудиоресурсов, которые побуждают христиан возрастать в послушании и мудрости, учитывать культурные последствия долга любить Бога и ближнего) включил запись Miserere Джеймса Макмиллана (James MacMillan. Miserere (2009), для смешанного хора a cappella) в курс лекций в Институте Теополис. В конце этого произведения был тот самый момент, от которого у меня перехватило дыхание; и это происходит до сих пор каждый раз, когда я слышу его, причём несмотря на то, что я знаю, что этот момент приближается.
Музыка всё возвышает. Она заполняет и прославляет пространство, в котором находится. В зависимости от своих особенностей она может как улучшить, так и ухудшить настроение. Она возвышает слова и наполняет их славой, даже те, которые возвышения не заслуживают.
Вероятно, вам приходилось слышать, как кто-то — докладчик молодежной группы или летнего лагеря — монотонно с сарказмом нараспев произносит бессмысленный текст какой-нибудь поп-песни. Вам известен этот эстрадный номер: «Она любит тебя, да, да, да. / Она любит тебя, да, да, да. / Она любит тебя, да, да, да. / Она любит тебя, да, да, да… да».
Вполне походит, чтобы посмеяться. И надо признать, что поп-песни процветают на ужасной поэзии, от банальной до откровенно бессмысленной. После летнего лагеря вы клянётесь никогда больше не любить эту песню.
Но потом вы слышите тот же текст, положенный на музыку, и таете. Вы забываете нудные беседы в летнем лагере. Вы поёте в машине, танцуете по комнате или зарываетесь лицом в подушку и плачете, пока не уснёте.
Музыка берёт нас штурмом. Она поражает нас в самое сердце, разрывает душу.
«Не странно ли, что бараньи кишки могут вынимать душу из человеческого тела?» (Имеются в виду жильные/кишечные струны музыкальных инструментов). Действительно странно. Кажется, будто музыка движется. Но почему же она должна приводить нас в движение, трогая чувства? Она трогает нас, потому что трогает Бога. Она трогает нас, потому что Бог музыкален, а музыка ведёт нас к краю творения и позволяет заглянуть за завесу.
Отец поёт Своё вечное Слово в музыке Своего Духа. Триединая песня началась не тогда, когда Отец пропел Своё первое «Да будет свет». Триединый Бог поёт из вечности и будет петь во веки веков. Мы могли бы даже пойти дальше: жизнь Бога — музыкальная жизнь. А поскольку Бог есть Его жизнь, то Бог есть музыка.
Мы всегда должны представлять Бога, ссылаясь на сотворённые вещи. Это абсолютно нормально. Сотворённые вещи существуют, чтобы проявлять славу Божью. Мы используем космоморфный язык для Бога именно потому, что творение теоморфно.
Однако, когда мы пытаемся найти визуальные или пространственные метафоры для Троицы, мы сталкиваемся с проблемами. Подобен ли Отец, Сын и Дух воде, льду и пару? Нет, Патрик; это модализм (Аллюзия к мысли «Проблема с использованием аналогий для объяснения Святой Троицы заключается в том, что всегда в конечном итоге вы исповедуете какую-то древнюю ересь»). Трём танцующим людям? Нет; это троебожие. Клеверу трехлистному? Опять модализм, Патрик.
Так что же происходит, когда мы пытаемся использовать музыкальные метафоры вместо визуальных? Подумайте об аккорде. Ноты сливаются в один тон? Нет; они остаются различимыми. Только одна нота привлекает внимание к себе, втягивая в себя живость и яркость других нот? Нет; каждый звук звучит сквозь другие звуки; каждый усиливает каждого; каждый есть то, что он есть, каждый есть больше, чем он есть, потому что с каждым соединены другие и каждый соединен с другими. Борются ли ноты за место? Нет; они гармонируют, мирно. Музыка — танец звука, танец, в котором нельзя по танцу узнать танцора.
Все три звука занимают абсолютно одно и то же пространство. Все три ноты занимают всё пространство. В отличие от твёрдых предметов, ноты занимают одно и то же пространство, не вытесняя друг друга. Представьте трёх человек, произносящих одновременно разные вещи. Это называется хаосом. А теперь представьте трёх человек, одновременно поющих разные вещи. Это называется опера.
С другой стороны: подобна ли красота Бога красоте пейзажа? Красоте ночного неба, полного звёзд? Красоте восхода солнца? Красоте величественной картины?
Все они отражают красоту Бога, но не отражают динамизм, движение и живость красоты Божией. Божия красота больше похожа на красоту музыкальную.
Чем больше вы думаете о качествах музыки, тем более таинственными они вам кажутся. Чем больше вы думаете о музыке, тем более божественной она вам кажется, но божественной в своеобразном, тринитарном смысле. Бог есть вечное общение Отца, Сына и Духа. Бог есть один вечный хор из трёх голосов. Жизнь Бога — это совершенная гармония Отца, Сына и Духа. Троица поёт, Троица есть песня.
Прекрасные, возможно, рассуждения. Но имеет ли это отношение к реальности? Связано ли это каким либо образом с музыкой, которую мы создаём? Очень и во всех отношениях.
Иисус пел на земле. Он до сих пор поёт на небесах. Он поёт через нас. Когда Христос обитает в нас обильно, мы наполняемся музыкальной Премудростью, чтобы учить и увещевать песнями (Кол 3:16). Главный Певец звучит через каждого поющего, обогащая голосом хора голос Хормейстера, полифонию totus Christus.
Именно это говорит автор Послания к Евреям (Евр 2:9–18). Он цитирует псалом 21, псалом о Страстях. Псалом заканчивается победой и радостью, ибо Давид надеется, что придёт то время, когда будет «возвещать имя Твоё братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя».
Иисус пропел с креста только начало псалма 21: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты оставил Меня?» При Его вознесении Его ‘Я’ становится ‘мы’. Вместо плача Он поёт хвалебный гимн.
Иисус не гнушается называть нас братьями. Он не пытается затмить других. Он не primo uomo — главный солист; Он не настаивает на солировании. Он возвещает имя Отца среди братьев Своих и поёт посреди собрания. Он поёт среди язычников (Пс 17:49), и поэтому песни Сиона восходят к Богу на всех языках Пятидесятницы.
Наше пение в храме предназначено не только для нашего удовольствия. Дело даже не в том, что мы стоим на земле, чтобы петь Богу на небесах. Скорее: «Собрание поющее хвалебный гимн Отцу, удваивает хвалу Сыну, а всплеск ритма и мелодии — это всплеск прославления Духом Отца и Сына» (Роберт Дженсон, ведущий американский богослов, лютеранин и экуменист).
Именно это произошло здесь сегодня. Именно это произойдет через несколько мгновений, когда мы снова начнём петь. Именно это происходит каждый раз, когда мы поём: мы восхищены Духом в восхваление Сына, восхищены в вечную музыку Триединого хора, в вечный аккорд, в вечную трехголосную Фугу.
Бог Самый музыкальный (теология музыки)
Перевод выполнен по: God Most Musical (A Theology of Music) by Rev. Dr. Peter Leithart. // https:// www.youtube.com/watch?v=nb9QbzbCiCk&list=PLZVU5W7G_m6hjlhGNHY5FWOqu4mfio-Pv&index=4 (дата обращения: 15.06.2022).
В нескольких последних видео мы говорили о Боге как о Боге песни. Господь поёт, и Яхве открывается как Бог, Который не только поёт, но и отзывается на песню Своего народа. Он отзывается на песню Своей невесты.
Мы также видели, что… музыка Бога распределяется в Новом Завете среди Лиц Святой Троицы. Отец говорит словами, Его Сын — дыханием Духа, и поэтому жизнь
Троицы становится и является музыкальной жизнью. И мы вовлечены в эту музыкальную жизнь Троицы благодатью Божией, делами Иисуса и действием Духа Его.
Джереми Бегби, заслуженный профессор богословия в Дьюкской школе богословия, а также директор Фонда McDonald Agape и основатель Дьюкской Инициативы в области богословия и искусства (DITA), написал ряд работ, в которых исследует использование музыкальных метафор и образов как способ описания жизни Троицы. Так вот он предполагает, что музыка — на самом деле более удачный способ, позволяющий добраться до некоторых сложных концепций тринитарной теологии, чем … визуальные и пространственные метафоры, которые мы обычно используем. В качестве примера он рассматривает подлинную сущность аккорда.
Аккорд — это один звук, и, тем не менее, да, это три ноты, звучащие вместе, три ноты, звучащие вместе в одном звуковом пространстве. Все ноты занимают всё звуковое пространство. Нет места, где слышна только одна из нот аккорда. Все они занимают всё пространство. И всё же это не просто один звук. Это один звук, и в то же время это три звука, и каждый из тонов аккорда звучит через другие тоны.
Если звучит аккорд C, то c слышно через e и g, а g слышно через e и c. Каждое из лиц, как и каждая из нот, как бы обитает в других. Это глубокое представление о жизни Троицы, Которая занимает одно пространство. Это одна личность или одно единое существо, один Бог, и, тем не менее, распределённый между тремя личностями.
Роберт Дженсен использует похожий образ, когда говорит о Боге как о трёхголосной фуге.
Фуга — это многоголосное музыкальное произведение, в котором один голос начинает мелодию, затем её подхватывает другой голос, он следует за той же мелодией, но … через другой интервал времени ещё один голос подхватывает её, и вы получаете несколько голосов, несколько исполнений одной и той же мелодии в одно и то же время. И Дженсен предполагает, что таков же и способ осмысления жизни Троицы, что Бог такой же ёмкий, как фуга.
Я полагаю, что музыка — это также способ приблизиться к красоте Триединого Бога. Размышляя о красоте, мы часто имеем в виду красоту видимую. Мы представляем торжественность заката, или красоту бесподобной картины, или красоту величественного здания.
Музыка же улавливает именно динамизм и движение, неотъемлемые и сущностные для красоты Бога. Бог — не просто статическая слава, в которую мы можем вглядываться и на которую можем смотреть. Бог есть вечное движение, вечная жизнь и вечная жизненная энергия. И музыка даёт нам некое представление об этой вечной жизненной силе и жизни, то есть о Триедином Боге.
Триединая музыка (теология музыки)
Перевод выполнен по: Triune Music (A Theology of Music) by Rev. Dr. Peter Leithart. // https:// www.youtube.com/watch?v=LKhnsPid8EA (дата обращения: 15.06.2022).
Прошлый раз мы видели, что Бог — это Бог, Который поёт. Яхве — Бог Израиля. Он Бог, Который поёт о Своей невесте. Он поёт песни возвышения, Он поёт песни любви, Он поёт песни плача, Он поёт словно голос трубы.
Читая Новый Завет, мы понимаем, что этот один голос Яхве, который мы слышим в Ветхом Завете, распределяется по трём голосам Лиц Троицы. И Сам Иисус — певец.
Единственное явное упоминание о пении Иисуса в Евангелиях — после Тайной Вечери. После того, как Его ученики вместе отпраздновали Пасху, они поют гимн, вероятно, халяль, состоящий из псалмов 112–117 и являвшийся в это время традиционным еврейским пасхальным гимном. Видимо, Иисус поёт эти псалмы перед тем, как отправиться в Гефсиманский сад. Он поёт, когда идёт на страдания за Свой народ.
Но по всей вероятности, Иисус часто пел в период Своего воплощения. Сын поёт Отцу, Он поёт псалмы в храме и Он поёт псалмы в синагогах. Псалмы — Его песни. Это песни Давида, но песни бόльшего Давида. Несомненно, в Своей земной жизни Иисус, воплощённый Сын, сделал бы всё, чтобы использовать данный Ему язык человеческий и петь эти псалмы.
Однако поёт не только Сын, но и Дух тоже есть музыка Бога. Дух изливается на Саула, и он начинает пророчествовать. Пророчествует он вместе с другими пророками, которые несут музыкальные инструменты и пророчествуют в песнях. Рука Господа касается Елисея через музыку менестреля, и Елисей пророчествует.
Павел также поднимает эту тему, эту связь Духа и музыки, когда наставляет Ефесян исполняться Духом. Не упиваться вином, но исполняться Духом. И непосредственным результатом действия Духа является то, что они поют псалмы, славословия и духовные песни, и в сердце своём воспевают радость. Дух, как любит говорить Джим Джордан (Jim Jordan (р. 1949) — протестант, американский теолог и автор книг, монографий, эссе и др), — это музыка Бога.
И это происходит с Иисусом не только во время земного служения или во времена апостолов. Иисус продолжает петь. Он продолжает петь после Своего возвышения (в оригинале — exaltation (англ.)). Он восходит на небо как бόльший Аарон, чтобы войти в небесное Святое Святых. Он также восходит на небеса как бόльший Асаф, чтобы вести Свой народ в песне. Послание к Евреям 2 говорит об этом, цитируя псалом 21, где Иисус говорит ‘буду петь среди братьев моих’ (Не все переводы Библии соответствуют авторской цитате; в частности, используемый синодальный перевод предлагает вариант: «возвещу имя Твоё братиям моим, посреди церкви воспою Тебя» (Евр 2:12)).
Когда мы все вместе поём в храме, мы восхи́щены вместе с Иисусом. Он главный певец Своей Церкви. Мы восхи́щены вместе, соединяем наши голоса с Иисусом. А всплески и ритм нашего пения есть всплески и ритм Духа.
Триединый Бог — это Бог музыки. И по Его благодати мы восхи́щены музыкой Троицы и соединяемся в этой хвале с нашим Отцом.
Источник: Вакуленко Н. С. Подборка переводов в области «богословие музыки» // Труды и переводы. 2022. № 1 (5). С. 204–212.
