Один из охранников Топкапы открыл перед Сюмбюлем ворота, и тот торопливо направился по широкой аллее во дворец.
Перед парадной дверью он замедлил шаг, постоял несколько секунд в раздумьях и свернул в сад, удостовериться, навели ли там порядок после вчерашнего праздника.
Бросив придирчивый взгляд вокруг себя, он одобрительно хмыкнул и быстрыми шагами отправился в гарем.
Отыскав Джеври-хатун, он поинтересовался, всё ли в порядке и на минуту застыл, разглядывая женщину.
- Да, можете быть спокойны, Сюмбюль-ага, всё идёт по плану. В саду и во дворце чисто. Господин Теодорас уехал на рассвете, и молодой человек с ним. Хюррем-султан ещё не покидала покои повелителя, - с обычной чёткостью доложила она, хотела уйти, но остановилась.
- Сюмбюль-ага, в чём дело? Что-то не так? – коротко спросила она, не меняя выражения лица.
- С чего Вы взяли, Джеври-хатун? – смутился он.
- Вы так смотрите на меня, будто хотите спросить что-то важное, - ответила она, не дрогнув ни одним мускулом на лице.
- Нет…хотя, да, - запнулся Сюмбюль.
- Так спрашивайте, я Вас слушаю, - также холодно позволила она.
- Джеври-хатун, а вот тот кулон, который я как-то увидел у Вас на груди, вернее, когда Вы не заметили, что он выскочил у Вас из-за ворота…- залепетал мужчина.
- Сюмбюль-ага, это обыкновенное украшение, ничего особенного в нём нет, пусть это Вас не беспокоит, - вежливо ответила она, слегка поклонилась и спешно удалилась красивой лёгкой походкой.
“Нет, ну теперь-то я вижу, что она копия моей Джевхер, ну, может, и не копия, но похожа точно, - размышлял Сюмбюль, провожая взглядом хазнедар, - да у них даже походки одинаковые.
Ой, Аллах, Аллах! Вот это да! Как же мне её выманить на рынок? У этой женщины не характер, а сталь, причём дамасская. Придётся напрячь свой ум.
А если сказать ей про кулон, который я видел у Яшара? А вдруг вещица просто похожа, мало ли их, одинаковых?
А если спросить напрямую, есть ли, мол, у Вас, уважаемая Джеври, сын или сестра? Ага, а она мне в ответ вежливо так: а не хотите ли, уважаемый Сюмбюль-ага, схлопотать по лицу за вопросы, которые Вас не касаются?
Ох, нет, выход один, везти её на рынок. Я буду не я, если не придумаю, как это сделать. Я обещал моей Джевхер”, - покачал головой Сюмбюль и от неожиданно прозвучавших возле самого уха слов сильно вздрогнул и обернулся.
- Сюмбюль-ага, что это ты так на Джеври-хатун засмотрелся? Ох, ага, уж не дамский ли ты угодник? – лицо Амбера-аги улыбалось ехидно и лукаво.
- Ох ты…Амбер-ага…чтоб тебя…напугал, - возмутился Сюмбюль, - э-э-эх, нашёл, чем шутить, постыдился бы. Я смотрю, ты там, среди дикарей, совсем разболтался, - смерил его осуждающим взглядом Сюмбюль и вознамерился пойти дальше, но Амбер схватил его за рукав.
- Сюмбюль-ага, не обижайся, ты же знаешь, что я не со зла. И потом, это же счастье, когда можешь любить женщин…наверное…- призадумался он.
- Прости, Амбер-ага, но отстань от меня, - перебил его Сюмбюль, выдернул рукав и сделал шаг в сторону.
- Стой, Сюмбюль, да я не для этого тебя остановил, - выскочил перед ним Амбер и преградил путь, - посмотри на меня, какой я? – расплылся он в широкой улыбке.
- Амбер-ага, ты герой, мы все гордимся тобой, и сказали тебе об этом сотни раз, да ниспошлёт тебе Аллах крепкого здоровья на долгие годы, - сокрушённо вздохнув, выдавил на лице улыбку Сюмбюль-ага, - теперь я могу идти?
- Сюмбюль-ага, да подожди ты, ну посмотри же внимательно на меня, - не унимался Амбер.
- О, Аллах! За что мне всё это! Ну отпусти ты меня, Амбер-ага, дел много, - взмолился Сюмбюль. – Почему ты хочешь, чтобы я на тебя смотрел так долго? Чего я в тебе не видел? – начал раздражаться Сюмбюль.
- Сюмбюль-ага, посмотри на моё лицо, оно чистое! На нём нет больше тех ужасных узоров! Они отмылись! Иероним-Эфенди дал мне какой-то раствор, и вот, пожалуйста, я красив, как прежде, - едва не смеясь от счастья, выпалил Амбер, поворачиваясь к Сюмбюлю то левой щекой, то правой.
Сюмбюль внимательно присмотрелся к лицу евнуха и увидел, что оно и в самом деле очистилось, хотя к тому, прежнему, все уже привыкли. Чтобы не обидеть товарища, он всплеснул руками и воскликнул:
- Ай-ай, Амбер-ага, да ты и вправду стал таким, как прежде! А я ещё смотрю и думаю, что это он так похорошел? Ой, красавец! – Похлопал он его по плечу, - Молодец!
- Спасибо, Сюмбюль-ага, - сказал довольный Амбер, - только молодЕц наш великий лекарь Иероним-Эфенди. Что бы мы все без него делали! Талант! – с серьёзным видом он поднял палец вверх и, оставив Сюмбюля, гордо пошёл по коридору.
“Надо же, и правда, даже следов не осталось, этот Иероним гений, - усмехнулся Сюмбюль и поспешил по делам, но мысль, осенившая его, заставила остановиться.
“А что, если мне обратиться со своей проблемой не к Моша-Эфенди, а к итальянцу. Главный дворцовый лекарь обязан докладывать обо всех заболевших и обратившихся к нему госпоже или даже повелителю, а я бы этого совсем не хотел.
Иероним хороший парень, он всё понимает, с ним можно договориться. О, Аллах, благодарю тебя за то, что указал мне верный путь! – мысленно помолился Сюмбюль и не откладывая дело в долгий ящик направился к лекарю.
Тихонько постучав и услышав “Войдите!”, Сюмбюль открыл дверь покоев Иеронима и робко вошёл внутрь.
- О, Сюмбюль-ага, добрый день! – приветливо встретил его врач. – Что, мои покои готовы? Я могу переезжать? – спросил он.
- Нет, Иероним-эфенди, к сожалению Ваши покои будут готовы только к вечеру. Я пришёл по другому вопросу…по личному, - переминаясь с ноги на ногу ответил Сюмбюль.
- Что ж, ничего страшного, вечер уже скоро, - дружелюбно улыбнулся лекарь. – А что за вопрос? Я внимательно слушаю, проходите, присаживайтесь, - указал он рукой на тахту.
Сюмбюль прошёл неуверенным шагом и несмело присел на краешек дивана.
- Понимаете, Иероним-Эфенди, вопрос очень деликатный, и я бы очень не хотел, чтобы о нём кто-то знал, кроме меня и Вас.
- Не беспокойтесь, Сюмбюль-ага, я умею хранить тайны, тем более врачебные, - заверил его Иероним.
Сюмбюль осмелел и спросил напрямую:
- Можете ли Вы рассказать мне о евнухах, конкретно, обо мне?
Иероним пару минут смотрел на мужчину, пытаясь понять, что тот имеет в виду, и, сообразив, ответил:
- Сюмбюль-ага, прежде, чем что-то сказать я должен произвести полный осмотр. Вы согласны?
Сюмбюль покраснел и утвердительно кивнул головой.
- Хорошо. Тогда раздевайтесь ниже пояса и ложитесь на тахту, - распорядился лекарь и ушёл за ширму мыть руки.
Когда он вернулся, Сюмбюль уже ожидал его, лёжа на тахте с зажмуренными глазами и в нужном для осмотра виде.
Иероним улыбнулся и принялся за осмотр.
- Чтобы Вы не испытывали неловкость, Сюмбюль-ага, я вкратце посвящу Вас в некоторые физиологические особенности разного вида ев_нухов.
Их известно всего три: мамсухами, когда полностью уда_ляется всё, маджбубы, это ев_нухи, которые под_вергаются час_тичной опера_ции, и кхаси, подве_ргшиеся наиболее лёгкой процедуре юноши в переходном возрасте. Именно этот вид ра_бов обычно сохраняет возможность к пло_тск_ой жизни и даже дето_рождению.
О таком делении ев_нух_ов подробно написал известный арабский учёный аль-Субки. В подтверждение своих слов он приводил примеры из гарема багдадского халифа аль-Муктадира из династии Аббасидов.
У меня есть его книги, могу дать почитать.
- Да, Иероним-Эфенди, я буду Вам очень благодарен, если дадите мне почитать, - оживился Сюмбюль-ага.
- Хорошо, договорились, - кивнул Иероним и взял евнуха за плечо:
- Можете вставать, Сюмбюль-ага, одеваться. Мне всё с Вами понятно. И я думаю, что смогу Вас порадовать, - бодро сказал Иероним и снова скрылся за ширмой, где умывался.
Вскоре он вышел оттуда, и, вытирая полотенцем руки, стал объяснять Сюмбюлю-аге:
- Во-первых, Вы относитесь к третьей группе, с самой облегчённой процедурой, кхаси. К тому же операцию, похоже, делал неопытный или нерадивый врач. У меня к Вам вопрос: когда Вы подвергались этой процедуре, до по_лов_ого соз_ревания или позже? Ну или хотя бы сколько Вам было на тот момент лет?
- После, - глухо ответил Сюмбюль и не произнёс больше ни слова.
- Так это же отлично, Сюмбюль-ага, - обрадовался Иероним, но тут же осёкся, - простите, пожалуйста. Я имел в виду совсем другое. Если после, то все функции при таком виде опе_рации постепенно могут восстановиться вплоть до возможности де_торождения особенно в Вашем случае, когда опе_рация произведена некачественно. Я увидел, что наличие и прохождение се_менн_ой жид_кости по ка_налам…- Иероним замолчал, увидев изумлённое лицо евнуха, и коротко сказал:
- В общем, Сюмбюль-ага, если у Вас когда-нибудь будет жена, то есть вероятность рождения ребёнка, правда, небольшая, но всё же есть.
Сюмбюль, огорошенный словами лекаря, сидел неподвижно, словно боясь спугнуть ту самую маленькую вероятность.
- Сюмбюль-ага, я вижу, что очень удивил Вас, но великий Парацельс, у которого я учился, показывал мне десятки таких случаев и подробно рассказывал о причинах и последствиях. Как мужчина, я очень рад за тебя, - незаметно перешёл он на “ты”. – Хотя, в твоём случае это опасно. Если об этом кто-то узнает, тебе несдобровать, - нахмурился он, - даже не знаю, что тебе и сказать.
- Эфенди, ты мне уже всё сказал, и, поверь, никогда в жизни я не был так счастлив, как сейчас. А что делать дальше, я придумаю, - широко улыбнулся Сюмбюль. – Да пошлёт Вам Аллах великую любовь и бесконечное счастье! Аминь! – склонился он в почтении.
- Аминь, Сюмбюль-ага, я очень на это надеюсь, - ответил просиявший Иероним.
Сюмбюль вышел в коридор и прислонился лбом к холодной стене. Ему хотелось кричать от радости. Аллах вознаградил его за все мучения и страдания, за смирение и трудолюбие.
“У нас с Джевхер могут быть дети”, - подумал он и стукнул кулаком по стене.
- О, Аллах, Сюмбюль-ага, что случилось такого, что ты хочешь разрушить дворец? – услышал он рядом со своим ухом, обернулся и увидел напротив круглые испуганные глаза Амбера-аги.
- А, это опять ты, дорогой? Случилось, ещё как случилось! Я тебя так люблю! – воскликнул он, взял лицо евнуха в обе руки и смачно поцеловал в щёку.
- Нет, не надо, Сюмбюль-ага, продолжай любить женщин, - вытер щёку Амбер и, оглядываясь, побежал по коридору.
Сюмбюль рассмеялся в кулак и пошёл искать Джеври-хатун.
У него уже созрел в голове план, как выманить хазнедар из гарема.
- Джеври-хатун, Джеври-хатун, ай-я-яй, у меня беда, - вбежал он к ней в комнату, - прости, что без стука.
Джеври сидела за столом, подняла глаза от бумаг и бесстрастно посмотрела на Сюмбюля.
- Извольте быть выдержанным, Сюмбюль-ага, что случилось?
- Джеври-хатун, как Вам известно, тот торговец, у которого я покупал товар, оказался преступником. Теперь его товаром торгует незнакомая хатун, она не хочет мне его продавать, говорит, что вещи предназначены для дворца, и она может лишиться головы, если продаст их мне, которого, как она говорит, знать не знает. А там ткани, которые очень ждёт Шах-султан. Если она их не получит сегодня, я подведу Хюррем-султан, этого допустить невозможно. Пожалуйста, возьмите свою печать, отправьтесь со мной на рынок и подтвердите, что я из дворца, - жалобно пробормотал евнух.
Джеври минуту пристально смотрела на Сюмбюля и не выразив никаких эмоций сказала:
- Хорошо. Сейчас я положу бумаги на место и поеду с Вами. Идите к экипажу.
- Слушаюсь, Джеври-хатун, - подобострастно ответил Сюмбюль, вызвав едва заметное удивление хазнедар, выразившееся в приподнятой брови.
Через полчаса Сюмбюль-ага и Джеври-хатун сидели в карете, которая везла их на городской рынок.
Вскоре они покинули экипаж и направились к нужному прилавку. Чем ближе они подходили, тем сильнее билось сердце Сюмбюля-аги.
“Надо было взять с собой хоть помощника Моша-Эфенди, - пронеслось у него в голове, - кто знает, что сейчас будет”.
- Ура! Дядя Сюмбюль приехал! – послышалось издалека, тут же маленький мальчик подбежал к Сюмбюлю, и тот обнял его.
Джеври-хатун остановилась и внимательно стала наблюдать за встречей евнуха и ребёнка.
- Это мой знакомый мальчик, я ему гостинцы вожу, - объяснил Сюмбюль и впервые увидел на лице хатун нечто, похожее на любопытство.
Дальнейшие события следовали в таком порядке.
Сюмбюль с Илькином на руках и Джеври-хатун подходили к прилавку, за которым стояла Джевхер и улыбалась своим любимым людям.
Увидев рядом с ними женщину, она заметно занервничала, прищурилась и пристально вгляделась в неё.
- Джеври…- прошептала она и широко раскрыла глаза, - Джеври! – последовал её истошный крик, и она бросилась к женщине, узнав в ней родную сестру.
Джевхер подбежала, схватила её за плечи и, заливаясь слезами, продолжала твердить:
- Джеври, Джеври, это ты, Джеври…
- Джевхер?! – растерянно вымолвила та, - ты как здесь…- не закончив фразы, она раскинула руки и заключила сестру в крепкие объятия.
Сюмбюль глотал слёзы и успокаивал готового заплакать Илькина:
- Не бойся, милый, всё хорошо, мама встретила добрую тётю, которую очень давно не видела.
Неожиданно послышался отчаянный вопль Джеври:
- Помогите!
Сюмбюль бросил на женщин быстрый взгляд и увидел, как бесчувственная Джевхер повисла на руках у сестры.
- О, Аллах, помоги! – вскрикнул он, поставил Илькина на землю, подхватил Джевхер на руки и побежал к карете, крича на ходу хазнедар:
- Джеври-хатун, берите мальчика на руки и бегите к карете. О, Аллах, вот не зря я подумал о лекаре, почему я не взял его с собой, - задыхаясь от бега, ругал он себя, приближаясь к экипажу.
Не отставала от Сюмбюля и Джеври с Илькином на руках.