Всё началось с того, что Григорий Кудрявцев прочитал в газете заметку о севастопольской девушке Людмиле Павлюченко. Тогда и возникла мысль об охоте на фашистов. В своей части он считался отличным стрелком.
Свой счёт Кудрявцев открыл в разведке. Тогда разведчики выходили, чтобы точно установить прохождение переднего края обороны противника. Долго пришлось лежать: разведку вели наблюдением. И когда пришло время возвратиться, Кудрявцев решил подождать ещё и «снять» одного немца. В тот день ему повезло. Какой-то незадачливый потомок чудскоозерских утопленников, пользуясь затишьем, вздумал вылезти из окопов. Он даже начал что-то кричать.
«Разговорчивый, — подумал Кудрявцев, — но только я предпочитаю с такими разговаривать не иначе, как просматривая через прорезь прицела».
— А ну, фашистский гад, как ты себя будешь чувствовать после этого? — проговорил Кудрявцев и нажал на спусковой крючок. То был первый немец, зачисленный на счёт Кудрявцева.
С тех пор Григорий регулярно стал выходить на охоту.
После шестнадцатого уничтоженного врага Григорий Кудрявцев был награждён именной снайперской винтовкой, а вскоре — медалью.
На ложе винтовки был прикреплён блокнот, в котором палочками-отметками вёлся счёт убитым фашистам. Пристреляв винтовку, Кудрявцев постарался обновить её. Число палочек на блокнотном листке непрерывно увеличивалось и скоро их уже стало насчитываться сорок девять.
После тяжёлого ранения в бою Кудрявцев попал в госпиталь. Когда состояние здоровья улучшилась, врач разрешил передать адресованные ему письма. Он ждал два-три письма от родных и товарищей. И велико было его удивление, когда санитарка притащила пачку самых разнообразных конвертов.
После того, как на счёт Григория Кудрявцева был зачислен сорок девятый уничтоженный фриц, о его снайперской деятельности был передан по радио очерк. И вот со всех концов Советского Союза на имя снайпера стала поступать письма.
В письмах рассказывалось о жутких злодеяниях фашистских негодяев. Кудрявцев никогда не видел маленькую девочку, написавшую ему из Челябинска, но он живо представил её. Отец её был расстрелян на глазах у всей семьи, а мать и старшая сестра отправлены в Германию на работы. После освобождения родного города эту девочку отправили вместе с другими сиротами в Челябинск, где она воспитывается и учится в школе. «Дорогой товарищ Кудрявцев, отомстите за моего папу, за мою маму и сестру!» — так писала она в своём письме.
Много страшных фактов приводилось в письмах. Григорий Кудрявцев ответил всем, кто писал ему, и дал им клятву, что будет ещё более жестоко мстить гитлеровским бандитам за всё то великое горе, какое они принесли советскому народу.
Выздоровев окончательно, архангелогородец Григорий Кудрявцев снова отправился на фронт продолжать свой незаконченный счёт.
Евг. КОКОВИН (1945)
