Я прочитала эту повесть Л.Н.Толстого в очень неподходящем возрасте (раннем подростковом), и степень отврашения, которая возникла у меня после прочтения, была прямо пропорциональна моим романтическим и идеалистическим взгядам на любовь, брак и семью. Кстати говоря, тогда эти взгляды в моем сознании совершенно не прилагались к собственной жизни, которую я собиралась целиком и без остатка посвятить искусству. Однако чувство чего-то грязного, отвратительного, совершенно несправедливого к семейным отношениям возникло уже тогда. Сейчас оно сохранилось ровно в том же виде, почти ничего не изменилось, несмотря на то, что прожито с того момента несколько десятков лет, а жизни ( в том числе и семейной) много пережито и переосмыслено.
В некоторых воспоминаниях я читала (не могу утверждать точно в каких, уже забыла), что это произведение св.Игнатий Брянчанинов давал студентам Духовной академии, перед выбором пути служения -- в монашестве или семейным "белым" священником. Давал, чтобы юноши прониклись отвращением к браку и выбрали монашеский постриг. Может быть, это легенда. Однако это довольно остроумный ход, и святителя можно понять, такой квинтэссенции отвратительных образов и формулировок, характеризующих семейную жизнь, нет, как мне кажется, ни в каком другом произведении мировой литературы. Вообще у меня два юношеских воспоминания об неожиданном и убийственном отношении к браку и женщинам великого писателя -- это "Крейцерова соната" и преображение Наташи Ростовой в браке с Пьером . Толстой использует в описании Наташи-жены слова, которые меня крайне неприятно поразили еще в школе: "Теперь часто видно было одно ее лицо и тело, а души вовсе не было видно. Видна была одна сильная, красивая и плодовитая самка...» Это о тоненькой девочке, которая восхищалась ночью звездным небом и чувстовала, как горят собственные глаза в темноте. Меня поразило сколько одобрительного со стороны автора было в этом определении самой романтичной героини романа -- "сильная, красивая и плодовитая самка". Толстой, очевидно, показал свой идеал женщины, нарочито или нет, доведя дело до зоологических терминов. Есть, конечно, Марья Болконская, которая тоже стала матерью, тоже обрела женское счастье. Но именно к Наташе Ростовой мы чувствуем особую нежность автора, она наделена яркой харизмой, которая должна указать ей "верный путь" (в отличие, например, от Анны Карениной или даже счастливой жены и матери Кити Левиной), это заставляет читателя по-особому относится к подобному преображению.
Что же не так с взглядом на брак и женщин героя повести и нашего великого классика, пришедшего в финале собственной жизни к страшному расколу и краху своей семьи. Мне трудно сказать однозначно. Видимо, это целый комплекс идей, псевдохристианских по сути, созданных долгими размышлениями (в христианстве брак --это великое таинство, которое сравнивают с мистическим браком Христа и Церкви, а супружеские отношения освящены и совсем не связаны напрямую с целью деторождения. Об этом говорит апостол Павел в своих посланиях). Толстой вынес в качестве эпиграфа к повести два евангельских стиха про таинство брака, характеризующие его как крайне сложное явление, по сути взаимное несение креста, от которого, при отсутствии сил и решимости, лучше отказаться. Но это только одна сторона семейной жизни, в которой помимо этого есть и радость взимного чувства, узнавание иной природы, которое сравнимо с мистическим опытом.
Кроме того, присутствует личный негативный опыт, ведь граф Толстой, осуждая интимную близость, которая якобы "мешает" духовному совершенствованию, сам не мог воздерживаться до самого преклонного возраста, обвиняяв этом... уже пожилую жену. Об этом трагедии писал о.Иоанн Шаховской, в своем труде (основанном на матриалах записок Толстого и дневников Софьи Андреевны). Подобное несовпадение идеальных образов и реальности, вызывающее припадки сильного гнева, обычно встречается у очень гордых людей... Хотя я, конечно, не буду ставить никаких "диагнозов" великому художнику, в конце концов, он своими страданиями последних лет многое искупил.
Момент, когда Позднышев дает молодой жене свои дневники (с описаниями сексуальных похождений) Толстой тоже взял из своей биографии. Видимо, этот эпизод собственной судьбы мучил его, потому что повторяется в разных произведениях (Левин тоже дает читать дневники молодой жене). Это проблема Толстого и его любви к обобщениям, с другой стороны, без обобщений не будет концептуализма и свойственного большой прозе эпического настроения.
Обращает на себя внимание то, что автор, дистанцируясь (благодаря образу рассказчика) от идей, высказываемых Позднышевым, явно им сочувствует (это сугубо моё личное восприятие). Это трудно объяснить, но это ощущается, степень напряженности и художественных блестящих находок в речах оправданного (что тоже важно) убийцы говорит сама за себя. Вроде бы, финал повести должен произвести в душе читателя катарсис, ведь убийца жены рыдает, он осознает, что отнял жизнь, осознает, что погубил себя. Но вдохновенные речи Позднышева об опасности женской привлекательности, необходимости аскезы для мужчин, обязательном оправдании брака деторождением (без него брак по идее главного героя превращается в "свинство"), глубокое отвращение Позднышева к самому процессу любовной страсти (Чехов очень критиковал рассуждения о девственных девушках, которые испытывают ужас от первой брачной ночи, но там есть хотя бы физиологические обоснования вполне допустимые, а вот что побуждает называть акт любви "свинством" взрослого здорового мужчину, мне не очень понятно. Самое очевидное -- отсутствие любви, в котором он сам сознается) , а самое главное, описание его удовлетворения после убийства -- всё это как будто перевешивает один небольшой абзац с картиной его отчаяния и осознания преступления.
Мне кажется, что тут дело в некоторой неудаче Толстого, который, желая нарисовать образ патологического ревнивца, страдающего нарциссизмом и больной мнительностью, вложил в его мровоззрение некоторые из собственных убеждений, стремясь к тому, чтобы образ был глубоким.
Автор вроде бы и осуждает преступление, а вроде как и оправдывает в чем-то собственного героя, которого, на мой взгляд, оправдать нельзя. Позднышев относится к одному из самых отвратительных типов мужчин, которые вину за собственный неправильный выбор, собственные страсти, собственный жизненный крах перекладывает на окружающих, на плохую неправильно воспитанную жену, на неправильные законы социума и пр.
Нечто похожее можно найти в "Дуэли" Чехова, кстати, момент с отвращением мужа при взгляде на то, как жена ест, общий для обеих повестей. Не очень понятно, кто у кого "позаимствовал" этот образ, скорее всего, Чехов у Толстого, т.к. его повесть была издана годом позже (и вообще это более вероятно, учитывая пиетет писателей-современников к Толстому). Но герой Чехова в этот момент осознает, что такое чувство было бы оскорбительно "даже для собаки", а герой Толстого защищен толстой броней самолюбия и гордости.
Стиль этой повести Толстого удивительно похож на стиль Достоевского, большая часть текста -- это лихорадочное повествование-исповедь от первого лица. Вспоминаются и "Записки из подполья", и "Сон смешного человека" и "Кроткая". Только вот, после прочтения всех этих произведений Ф.М. я чувствую очищение, катарсис, а после прочтения повести Толстого ощущаю тягостное недоумение, будто бы меня обманули... Гениальный художник силой своего слова не осудил, а почти оправдал хладнокровного убийцу (да-да, состояния аффекта у Позднышева не было, он всё обдумал, рассчитал, даже свою ярость распалял привычным образом, искусственно). "Когда люди говорят, что они в припадке бешенства не помнят того, что они делают, — это вздор, неправда. Я все помнил и ни на секунду не переставал помнить. Чем сильнее я разводил сам в себе пары своего бешенства, тем ярче разгорался во мне свет сознания, при котором я не мог не видеть всего того, что я делал."
Отличается ли чем-то Позднышев, имевший изначально самые идеальные мечты о браке, от бывшего министра Казахстана, зверски убившего жену? Не знаю. Мне кажется, немногим. Просто к своему уязвленному самолюбием состоянию он пришёл постепенно и по причине хорошего воспитания и привычки много размышлять не позволял себе зверство довольно долгое время. Вы можете со мной спорить, я не очень уверена в подобных параллелях, но недавнее зверское убийство слишком возмутило мою душу.
Что было главным "зверем" внутри Позднышева? Конечно, ревность. Причем ревность собственника, который даже не нуждается в объекте своей ревности! Позднышев не любит жену, те моменты их близости, которые можно принять за любовь, он считает лишь голой похотью. Он готов с ней развестись, но почему-то при этом он считает себя полновластным хозяином и собственником её тела (душа тут вообще не в почете). Кроме того, непомерно распухшее самолюбие, которое не может допустить собственного унижения в глазах общества. Да, надо помнить, что это 19 в. Да, Пушкин тоже сходил с ума от одной мысли, что его сочтут "рогоносцем". Только вот импульсивный Пушкин почему-то разбирался с обидчиком, а склонный к долгим размышлениям герой Толстого воткнул нож в беззащитную женщину.
И опять же, странная вещь. Позднышев так ярко описывает отвратительность и ничтожность скрипача, который (по его представлению) стал любовникм жены, что невольно ощущаешь отношение к подобным людям самого Толстого. Даже введенные для "усложнения" образа талант, серьезность и мастерство при исполнении музыкальных произведений, восклицание:"Что вы, люди?" в момент убийства -- всё это идет параллельно с осуждением. Ровно то же самое наблюдается в самом начале повести, когда в ходе вагонной беседы одна дама высказывает свои мысли о современном браке. Мысли в общеи и целом правильные, а сама дама изображена Толстым на редкость противной.
Удивителен момент, когда Позднышев приходит к выводу, что акт измены произошел. Он вспоминает (постфактум) разгоряченное после совместного исполнения с Трухачевским "Крейцеровыой сонаты" лицо жены: "Помню, как она слабо, жалобно, и блаженно улыбалась, утирая пот с раскрасневшегося лица, когда я подошел к фортепиано. Они уже тогда избегали смотреть друг на друга, и только за ужином, когда он наливал ей воды, они взглянули друг на друга и чуть улыбнулись." Это и стало изменой для ревнивца, наверное, единственный раз в мировой литературе, музыкальный экстаз приравнивается к оргазмическому.
В "Крецеровой сонате" есть один интересный момент, а именно, разное отношение супругов к музыке. Для жены музыка становится главным средством радости, побега от быта, от бесчисленных болезней и капризов детей, ссор с мужем. А Позднышев признается, что для него музыка порой мучительна: "...страшная вещь музыка. Что это такое? Я не понимаю. Что такое музыка? Что она делает? И зачем она делает то, что она делает? Говорят, музыка действует возвышающим душу образом, — вздор, неправда! Она действует, страшно действует, я говорю про себя, но вовсе не возвышающим душу образом. Она действует ни возвышающим, ни принижающим душу образом, а раздражающим душу образом."
Этот фрагмент очень перекликается с рассуждением о красоте Дмитрия Карамазова : "Красота! Перенести я притом не могу, что иной, высший даже сердцем человек и с умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом содомским. Еще страшнее, кто уже с идеалом содомским в душе не отрицает и идеала Мадонны..."
Мысли человека обычно напрямую связаны с его духовным состоянием, князь Мышкин виидит в красоте загадку, а у героев с мятущейся между добром и злом душой красота (или музыка) вызывают почти боль (Мне тоже музыка иногда причиняет боль, излишне сильно раздражает чувства). Зло в душе Позднышева победило, по крайней мере, на какой-то момент (это можно рассматривать по-разному).
Пара слов об экранизации, где роль Позднышева исполняет Олег Янковский. Экранизацию я тоже посмотрела в нежном возрасте. Тогда я уже смотрела фильмы М.Захарова), смотрела "Зеркало" и "Ностальгию" Тарковского, "Храни меня, мой талисман", "Полеты во сне и наяву" и т.п. И я сразу не приняла выбор актера на главную роль. Янковский слишком значителен, что ли для образа Позднышева. Причем не только внешне, он значительнее по содержанию. Штука в том, что выбрали "интеллектуального" актера на эту роль, видимо, для того, чтобы подчеркнуть философско-духовную концепцию убийцы, которую он жадно (не побоюсь этого слова) излагает случайному попутчику, просто чтобы облегчить душу. Образ Позднышева в исполнении Янковского, в силу особенностей актера должен был стать неоднозначным, что-то вроде Родиона Раскольникова, который убил не только процентщицу, но и себя заодно. А вот почему-то не выходит... Раскольникова жаль. Позднышева нет. Хотя похожая роль в экранизации рассказа Чехова "Случай на охоте" удалась Янковскому, его очень неоднозначный герой вызывает сочувствие.
Почему же Позднышев видел ненависть в глазах жены уже в первые месяцы супружеской жизни? Думаю, дело не в чревоугодии аристократов, не в плохом воспитании женщин и раннем разврате мужчин, а именно в отстутствии чего-то, что связывает не два пола, а две личности. При наличии хоть мало-мальской личностной, духовной любви, основанной на интересе только лишь к внешности, а почти родственной тяги-узнаванию внутренней сути человека, многие сложности вполне преодолимы. К сожалению, браки того времени были преимущественно по принципу стерпится-слюбится, в аристократическом сословии в том числе, кому-то везло., а кому-то не очень. Однако это не делает менее значительной трагедию по сути чужих друг другу людей, которые даже многочисленных детей поделили на два лагеря (и опять же вспоминается биография самого Толстого).
Как будет жить оправданный убийца (уж лучше бы он понес наказание)? Как сложится судьба его духовно искалеченных детей? Бог весть.
Друзья, пишите свои мысли, ставьте лайки, буду очень благодарна! Это поможет продвижению канала.