Миф как он есть.
Юдхиштхира просит Маркандею, не раз видевшего конец и начало мира, рассказать о первопричине всего. Ведь только один Маркандея поклоняется Брахме во время потопа. Когда пробуждается Питамаха, только один Маркандея поклоняется Прародителю вселенной. Все это не раз проходило перед глазами Маркандеи. Ведь нет никого, кроме самого Брахмы, кого можно сравнить с ним по возрасту.
Мудрец ответил пандаве, что, почитая Самосущего, он все же должен рассказать о Джанардане. Это непостижимое и удивительное существо, безначальный и бесконечный, вездесущий и неизменный муж. Он — источник созидательной силы, и даже боги не могут постичь его. Впервые это чудо свершилось во время гибели вселенной, и Маркандея лицезрел его воочию.
Мудрецы считают, что четыре тысячи лет длится Критаюга, четыреста лет ее становление и четыреста лет угасание, затем наступает Третаюга и длится она три тысячи лет, триста — становление и триста — угасание, затем наступает Двапараюга, продолжающаяся две тысячи лет, двести — становление и двести — угасание, затем приходит Калиюга, которая продолжается одну тысячу лет, сто — становление и сто — угасание. По окончании Калиюги вновь начинается Критаюга. Общая продолжительность четырех юг составляет двенадцать тысяч лет.
В конце Калиюги люди становятся лживыми, соблюдается лишь видимость жертв, даров и обетов. Везде торжествует беззаконие. Брахманы исполняют то, что должны делать шудры, а шудры следуют дхарме кшатрия. В это время нет такой дхармы, которую следует признавать. Женщины становятся беременными уже с восьми лет, а мужчины производят потомство в двенадцать лет.
И вот на исходе юг начинается многолетняя засуха. Семь солнц появляется на небе, которые высушивают все водные источники. Затем на Землю обрушивается ливень, и вся Земля превращается в океан. Один Маркандея странствует по водам, усталый, не зная сна, не находя приюта. И вот он замечает огромный баньян среди водных просторов. На ветках баньяна раскинуто ложе, а в ложе находится младенец. Маркандея изумлен, как уцелело это дитя во время гибели мира? На груди у него знак Шриватсы, и он обращается к Маркандее с речью. Младенец знает, что Маркандея устал и предлагает ему отдохнуть. Внезапно это дитя открывает рот, и Маркандея, по воле судьбы, оказывается втянутым внутрь. В его чреве он видит землю, города, реки Гангу, Шатадру, Ямуну, Каушики, Синдху, Нармаду и тому подобное. Он видит эти и многие другие реки, какие только есть на земле. Он видит также горы (Гандхамадану, Меру, Махендру и так далее) и многие другие горы, какие есть на земле. Он видит множество богов во главе с Шакрой, а также гандхарвов, апсар, якшей. Более ста лет Маркандея странствует внутри его тела. Тревоги одолевают мудреца, и он мысленно обращается к высочайшему богу и, как ветер, вылетает изо рта. Лучезарный младенец со знаком Шриватсы с улыбкой спрашивает его, как он отдохнул в его теле. Выйдя из тела этого бога, Маркандея почувствовал себя просветленным и свободным. Смиренно сложив ладони, он спросил лотосоокого бога, почему, проглотив целый мир, он принимает обличье младенца?
Араньякапарва. Глава 187. Шлоки 3 — 14, 26 — 38, 39 — 47.
«Бог сказал:
...Я Нараяна, о лучший из дваждырожденных, первопричина (бытия), я — вечный и неизменный творец всех существ и их губитель. Я — Вишну, я — Брахма, и я же — Шакра, властитель богов; я — царь Вайшравана, и я — Яма, владыка усопших. Я и Шива, и Сома, и властелин живущих Кашьяпа. Я и Дхатри, и Видхатри, о высочайший из дваждырожденных, я и сама Жертва. Огонь —это мои уста, земля — мои стопы, луна и солнце — глаза, небосвод, ограниченный горизонтом, — мое тело, а воздух — мой разум...
Всякий раз, когда отступает справедливость и торжествует беззаконие, о достойнейший, я воссоздаю сам себя. Когда в этом мире появляются страшные ракшасы и (злобные) дайтьи, приверженные насилию, те, с которыми не в силах расправиться могущественнейшие из богов, тогда в человеческом облике я рождаюсь в (одной) из благочестивых семей и всех усмиряю. Я созидаю богов, людей, гандхарвов, демонов-змеев, ракшасов и весь неживой мир, я же и уничтожаю (их) тайною силою. Когда настает время действовать, я выбираю форму (для воплощения) и, приняв человеческий облик, приступаю к созиданию, чтоб (возродить) узы закона... Я являюсь жестоким роком, когда наступает время конца, и один уничтожаю три мира со всем, что в них движется и что неподвижно. Тремя шагами я прохожу (вселенную), (я) — мировой дух, источник благоденствия всех миров, (я) превыше всего, всепроникающ и бесконечен, (я) — широко ступающий Хришикеша. Я один, о брахман, привожу в движение не имеющее формы, влекущее к гибели все живое колесо времени, которое направляет все в мире... Прародитель вселенной — половина моего тела. Имя мое — Нараяна, мои знаки — раковина, диск и палица.
...До тех пор, пока не пробудится Брахма, о достойнейший из подвижников, я пребываю здесь в образе юного существа, хотя вовсе не молод. Не раз, обернувшись Брахмой, я милостиво давал тебе этот дар, о брахман, почитаемый множеством мудрецов-брахманов... Я открылся тебе, а ведь ни боги, ни демоны не способны познать меня. Пока не пробудится (к действию) великий Брахма, суровый подвижник, живи здесь спокойно и счастливо, о мудрец-брахман! Когда же очнется от сна Прародитель вселенной, о высочайший из дваждырожденных, я один из себя самого сотворю и небо, и землю, и свет, и ветер, и воду — словом, все, что есть в мире движущегося и неподвижного».
Бог скрылся, и мудрец подвел итоги.
Араньякапарва. Глава187. Шлоки 48 — 55.
«Маркандея сказал:
...Тот бог с глазами, подобными лотосу, который явился мне некогда, — это родственник твой Джанардана, о тигр среди мужей! Он даровал мне, о Каунтея, дар памяти (об этом чуде), и потому долог мой век и сама смерть мне подвластна. Это был Кришна Варшнея, великий изначальный муж Хари с могучими десницами и непостижимой душой, словно играющий (миром)... Могучий Говинда носит на груди знак Шриватсы, повелевая самим Владыкой живущих... Мадхава — это отец и мать всего сущего. Просите его, спасителя, о покровительстве, быки из рода Куру!».
После этих откровений великого мудреца пандавы дружно приветствовали Кришну. Вслед за тем Юдхиштхира попросил Маркандею более подробно рассказать о Калиюге.
Мудрец стал говорить о том времени, когда наступят черные дни. По утверждениям Маркандеи с каждой югой будет уменьшаться продолжительность жизни людей, слабеть их мужество, ум и сила. Люди станут соблюдать лишь видимость дхармы. Смешаются между собой брахманы, кшатрии, вайшьи, шудры.
В конце юг люди не будут приносить жертвоприношения, они покинут богов, шудры перестанут служить дваждырожденным. Женщины будут грубы и перестанут исполнять волю мужей. Все смешается в мире, а люди разбредутся в разные стороны.
Мир возродится, начиная с дваждырожденных.
Араньякапарва. Глава 188. Шлоки 85 — 93.
«Маркандея сказал:
... Через определенное время судьба будет вновь неожиданно благосклонна к миру. Луна, Солнце, Тишья и Брихаспати сойдутся под одним знаком зодиака, и тогда (снова) начнется Крита (юга). Парджанья будет вовремя посылать дождь, (положение) звезд станет благоприятным, и планеты будут следовать точно по своим орбитам слева направо... Час пробьет, и появится дваждырожденный по имени Калки Вишнуяшас, наделенный великою силой, умом и могуществом. Явится он на свет в достойной брахманской семье в деревне Самбхала и силою духа возродит оружие и всевозможные средства передвижения, воинское облачение, доспехи и панцири. Этот царь, побеждающий дхармой, примет верховную власть и внесет покой в мятущийся мир. Сверкающий брахман, высокий помыслами, явившись (миру), положит конец разрушению. Так всеобщая гибель станет началом (новой) юги. Этот дваждырожденный вместе с брахманами уничтожит разбежавшиеся повсюду жалкие шайки млеччхов».
С началом Критаюги исчезнет беззаконие, появятся брахманы и святые старцы. Люди станут соблюдать обеты.
В заключение Маркандея советует Юдхиштхире никогда не оскорблять брахманов, не гордиться и быть смиренным, не сомневаться в его словах, ибо сомнение нанесет ущерб его дхарме.
Юдхиштхира обещает во всем следовать словам мудреца. Услышав его слова, возликовали все участники собрания в лесу Камьяка.
2. Где в мифе история.
Что же представляет из себя видение Маркандеи: метафизику и метаисторию, безусловную выдумку, или скрывает какую-то реальность? Что поняли пандавы из этих речей? Диапазон видения почти не имеет аналога в философской и религиозной литературе: от сотворения мира до его конца.
Можно поставить и ряд иных вопросов: на что направлены эти речи, для чего мудрец рассказывает о своих мистических переживаниях пандавам, почему он последовательно проводит тождественность между непостижимым принципом Абсолюта (Нараяны) и реальным родственником пандавов Джанарданой? Может ли отдельный живой человек вместить в себя бесконечность? Как отразится на его поведении и поступках подобная беспредельность?
Как вообще согласуются вопросы Юдхиштхиры и ответы Маркандеи? Почему Юдхиштхира спрашивает об одном, а Маркандея отвечает на совершенно другую тему? Это напоминает разговор глухого с глухим. В самом ли деле Юдхиштхиру интересовали философские проблемы: метафизика, онтология, эсхатология, мораль?
Но в чем же суть метафизики Маркандеи? Фактически она является продуктом мышления Джанарданы, ведь, по признанию мудреца, именно он наградил отшельника даром памяти о югах, о путешествии во чреве Нараяны, о видении начала и конца света... И в самом деле, в многочисленных шлоках есть почти точные совпадения с «Бхагавадгитой» и «Анугитой», авторство которых принадлежит Бхагавану.
В самом начале Маркандея говорит, что старше его только Брахма. Еще более загадочными его слова становятся, когда он говорит, что хотя он почитает Самосущего, но сейчас будет вести речь о Нараяне. Он поведет эту речь так, что присутствующие отныне станут почитать только Нараяну и прочие его лики: Джанардану, Мадхусудану, Кришну...
Полный цикл юг, по словам мудреца, двенадцать тысяч лет. Исходя из этих слов, становится понятным, что Маркандея был свидетелем окончания Калиюги, то есть жил двенадцать тысяч лет тому назад. Слушателям предлагается только верить словам мудреца, ведь доказательств никаких не приведено. А Юдхиштхире даже не следует сомневаться, потому что это повредит его дхарме. Но как быть Внимательному Читателю? Ведь всякому человеку, желающему сохранить независимость и свободу мышления, для которого дхармой является честность, а не послушание, просто необходимо отнестись критически к этим словам. Неплохо бы было, чтобы Маркандея и Брахма явили себя и в наше время... Что для них три тысячи лет, если они проходят через много юг? Слова Маркандеи — это безусловное несоответствие с действительностью, а проще говоря ложь. Обратимся к отдельным деталям его откровения.
Многолетняя засуха и грандиозные ливни представляют собой просто гиперболу ежегодных сухого и влажного сезонов в Индии. Конечно, это очень характерная и поразительная закономерность муссонного климата в Индии, но отнюдь не мировая катастрофа. Об апокалипсисе любят говорить не астрономы, физики, математики, а пророки. Младенец на баньяне должен поразить слушателей столь необыкновенным фактом, как малое вмещает большое. Это усмирит душу слушателей. Правда может возмутить ум, но кто здесь хочет думать?
Маркандея видит индийские реки, индийские горы, индийских богов, есть упоминания о всех реках, горах и богах мира, но один факт, что он не называет по имени горы и реки других континентов, опровергает слова самого Маркандеи. Кажется, он не путешествовал по другим странам, не знаком с историей других народов...
Попав внутрь младенца, Маркандея по законам природы должен был быть просто ...переваренным и покинуть его тело обычным естественным путем, но младенец дарует ему милость быть выплюнутым изо рта сто лет спустя! Заключенный в чреве обретает свободу! Теперь он готов стать пророком.
Извергнув из себя мудреца, бог, принявший облик младенца, устами Маркандеи начал утверждать, что он, Нараяна, и есть первопричина бытия. Более того, все боги — это проявление его многообразного вида, фактически они заключены в нем, они лишь его проявления... Из этого вытекает, что нет смысла в поклонении остальным богам, надо поклоняться только одному Нараяне. Тем самым становится очевидным, что, заключая их в себе на метафизическом уровне, Нараяна исключает их как реально действующих лиц в истории. В них нет смысла. Он не отрицает их, но умаляет, они всего лишь его проявления. Он может бесконечно видоизменять себя, но ничего не изменится. Он — причина бытия! А ведь Юдхиштхира, задавая вопрос Маркандее, предполагал, что последний поклоняется Брахме, и что Брахма — первопричина всего. Какая ошибка! Настоящий предмет поклонения Маркандеи только и именно Нараяна. Теперь это стало понятным и Юдхиштхире. О Брахме можно забыть.
Нараяна утверждает, что он борется с беззаконием и за справедливость. Но какая странная это борьба! Ведь в одном предложении он утверждает, что ракшасы и дайтьи появляются в этом мире обычным естественным путем, как все живые существа, а уже в следующем что и богов, и людей, и ракшасов Нараяна создает сам. Чтобы потом их уничтожить! Это и есть творчество? Пока люди будут пытаться установить причинно-следственную связь этих алогизмов, Нараяна, не стесняясь, объявит, что никто не может постичь его божественную природу и выскажет еще десяток противоречий. Пусть люди бесполезно тратят время над очевидными несообразностями, ему нужно это время, чтобы действовать. Ведь именно он вращает колесо Времени, не имеющее формы. Именно он создает эту форму! Ему надлежит действовать, чтобы создать новый порядок вещей — свою вселенную. Творцу следует быть Повелителем!
Нараяна приступает к умалению прямого конкурента — Брахмы. Самосущий ведь часть его, всего лишь. Блеф бога-младенца принимает все новые формы. Зачем нужен этот Брахма, если он спит большую часть времени? Нараяну можно постичь только если он сам открывается людям. Этакий бог-загадка, говорящий о себе, что он загадка, а в действительности не являющийся ею. Вроде и есть Брахма, вроде он и Прародитель вселенной, но в действительности он просто соня, и даже когда просыпается, мир творит он — Нараяна! Зачем тогда просыпается Брахма? Но сидящие у костра не задаются этим вопросом. Мысль тонет в потоке слов!
Объявив себя сверх-божеством, Нараяна, устами Маркандеи тут же провозглашает его в качестве единственного и абсолютного авторитета. Счастье пандавов целиком зависит от исполнения ими решений сидящего у костра Джанарданы. Абсолютное безличное божество — Нараяна, усилиями Маркандеи превратилось в живого конкретного человека — Джанардану, который в свою очередь, всегда готов отдать очередное распоряжение.
Описывая страхи, ужасы и заблуждения Калиюги, Маркандея готовит почву для будущей власти брахманов. Враги будут повержены. Именно Кришне-Джанардане уготована роль будущего спасителя. Речи Маркандеи заключают в себе прежде всего политический смысл, который, благодаря многочисленным переработкам, обрел со временем и философский, и метафизический, и эсхатологический. Пандавы должны признать именно Кришну своим единственным руководителем. В контексте ранее происшедших событий это следует понимать так. На Гандхамадане пандавам не удалось убрать Куберу только потому, что ими руководил Вьяса. Кубера (и Кашьяпа) никогда не поверят братьям. Об этом убедительно свидетельствует эпизод встречи с удавом в пещере Бхимы. Единственный надежный и успешный союзник и наставник для них только Кришна.
Вот что надлежит усвоить им из уроков Маркандеи.