Глава 11
Ровно в 20:00 к моему подъезду подъехала серо-коричневая ауди, из которой галантно вышел Григорий в тёмно-синем пальто с высоким воротником, из которого виднелась васильковая рубашка, прямо под стать мне, поскольку я одела тёмно-синие брюки, расклешенные от колена, с нежно-голубым велюровым свитером. Я грациозно продефилировала к Грише, постукивая шпильками серебристых сапожек, прижимая к себе полы разлетающегося джинсового плаща.
— Прекрасно выглядишь...в одежде. — пошутил Григорий и покраснел от явного смущения. — Это тебе, — он протянул мне букет огромных, лиловых гладиолусов, чуть не склонивших меня к земле своей тяжестью.
— Благодарю. Вот это букетище. — Эхххх, не был бы ты преступником, я бы...может, и повелась на твой букетик. А так...надо быть на стороже. Один вон тоже был себе не уме. Чтоб тебе, Костя, икалось. А ты чего удумал, Григорий?
— Садись. Поедем. Я забронировал для нас столик в «Колизее». — оповестил меня Гриша, как ни в чём не бывало, будто он — завсегдатай фешенебельных ресторанов. Никогда там не была, но скромно об этом промолчу. Эммм...ты ещё кого-то грабанул, раз у тебя хватает денег на «Колизей»? Да там такой ценник...Endец какой! Аааа...я поняла, ты меня накормишь до отвалу, напоишь опять чем-то, отравишь и в лес увезёшь в мусорных мешках или просто в вырытую ямку подкопаешь целиком по всей длине моих ног. Или у тебя другой план? Блиииин блинский, Илона Юрьевна, что не так? Что не так?! Или он меня задобрить хочет? Вину свою искупает? Нет! Слишком СЛОЖНО. Можно было тогда и попроще место выбрать. А что...если меня ограбил не Григорий? А кто тогда, Белозёрова! Поздно пить боржоми в 34 года и оглядываться по сторонам, Илона. Раз уж села в машину к дяде незнакомому, и чему тебя только мама в детстве учила? То сиди, помалкивай и получай удовольствие по полной программе. Эх, и когда уже закончатся мои поиски и приключения?!
Зал окутал нас приятным, фруктово-цветочным ароматом. С потолка с причудливых, каскадных люстр свисали какие-то экзотические розовые цветы. Григорий подвёл меня к круглому столу с ниспадающей персиковой скатертью, будто чем-то подсвеченной изнутри, и усадил на бежевый стул с золотистыми резными ножками и спинкой, перевязанной розовым бантом. Мой кавалер почтенно сел напротив, и к нам сразу же подошёл молодой, загорелый официант в кипенно-белой рубашке с вырезом на груди и прямых чёрных брюках со стрелками. На золотистом бейджике красиво было выгравировано его имя: «Аристарх».
— Григорий Алексеевич, приветствую. Вам как обычно? — благоговейно обратился официант к Грише.
— Аристарх, здравствуй. Нет, сегодня я позволю сделать выбор за себя даме. — Гриша указал в мою сторону, и Аристарх выжидательно воззрился на меня. Что ещё за «Григорий Алексеевич» и «вам как обычно»? Гриша, Гришечка, Григорий, ты частый гость в «Колизее»? И что мне выбрать? От великолепного разнообразия меню у меня разбегаются глаза, а от цен...брови ползут неумолимо вверх. Цезарь, должно быть из самого Цезаря, раз стооооолько стоит.
— Могу порекомендовать вам медальоны из телятины в сливочном соусе с тушеными овощами и свежей зеленью. — вежливо обратился ко мне официант. Я вопросительно уставилась на Григория, не зная, какое принять решение. А он кивнул мне так, мол: «Соглашайся».
— Благодарю, Аристарх, и приму ваше предложение. — я любезно улыбнулась, продолжая разглядывать сказочное убранство ресторана. Я в своём свитере и брюках явно не вписывалась в «Колизей», чего нельзя было сказать о Григории. На нём идеально сидела атласная, васильковая рубашка с рукавами-фонариками, оттеняя загар и придавая иссини-голубым глазам синевы. Его длинные чёрные волосы, переливами спадали на плечи. А я таяла и теряла бдительность. Мне впервые очевидно расхотелось куда-то бежать на своих шпильках, чего-то искать, как-то и зачем-то суетиться, пытаться выглядеть привлекательнее и казаться успешнее, чем я есть на самом деле. Я вдруг почувствовала, что набегалась и хочу на время остановиться, и получить удовольствие от момента. Но! В 34 года крайне сложно перестроиться, выдохнуть, тормознуть и забыть про горький опыт и вечную гонку за молодостью, успехом и оставить свои извечные, тщетные поиски себя и своего места под солнцем.
— Расслабься. Ты и в мешке из-под картошки будешь выглядеть по-королевски. — Григорий накрыл мою руку своей мягкой, чуть тёплой, а я...подалась и соединила наши с ним пальцы рук.
— Чувствую себя не в своей тарелке. — не стала лукавить я.
— Привыкнешь со временем. К хорошему быстро привыкаешь.
— Скажешь тоже. Нечего мне к такому привыкать, — я завороженно окинула взглядом «Колизей», — это непозволительная роскошь для меня.
— Для тебя возможно, но твой будущий избранник должен быть в состоянии тебе это дать. Ты стоишь гораздо больше, чем ты думаешь.
— Что же ты тогда исчез по-английски? — непроизвольно задала я вопрос, который волновал меня куда больше, чем мои бесследно исчезнувшие несметные богатства.
— А как поживает Константин? — неожиданно спросил Григорий, и я растерялась.
— Эмм, нормально, наверное...не знаю. При чём здесь мой шеф?
— Просто к слову спросил. — Григорий как-то странно постучал пальцами рук по столу.
— Нет уж, сказал А — говори и Б. — я видела замешательство Гриши и понимала, что спросил про Костю он не просто так, и что-то мне подсказывало что мне не понравится истинная причина любопытства Григория...но лучше я узнаю правду, чем меня будет терзать неведение.
— Илона, не забивай свою очаровательную голову глупостями. Потанцуем? — мой кавалер встал со своего места и протянул мне уверенно руку, не давая опомниться и подумать. Вот, что значит: «Пришёл, увидел и победил». Не то...что некоторые: «Поговорим. Поревнуем.». Я беспрекословно поднялась, повинуясь порыву Гриши, и мы оказались с ним в центре зала...свет стал ещё более приглушенным в ресторане, зазвучала живая медленная музыка...виолончель, фортепиано. И никаких тебе флейт и стонов в 03:00. Всё цивилизованно, эстетично и...романтично. Совершенно бессознательно я сравнивала почему-то для себя поведение и отношение к себе со стороны Григория и Константина. И сравнение отнюдь было не в пользу моего шефа. Аркадьевич, ты — не мужик, а Птица-Говорун какая-то. Только, какого фига ты молчал, каждый раз, когда… А, кстати, когда и в какой момент, Лавряшин, в тебе взыграли ко мне чувства? Год назад, два или полгода? А чего же ты...олух...молчал? Почему не остановил меня, когда я собралась замуж за Ваааааалика? Может, прояви ты себя по-мужски, не было бы сейчас вот этого всего того с нами, и не сидела бы я с каким-то...Григорием Алексеевичем и не потягивала выдержанное, терпкое вино примерно одного со мной возраста. Что обиднее всего, так это то, что ты сорвался по первому зову к своей Лиле...бывшей, что записана у тебя в телефоне, как «Жена». Ты бы мог со мной закончить, довести дело до конца, начать наши отношения, а потом лететь на все 4 стороны, но нет же! Ты — наглец, безумец и глупец — оставил меня, сделав ручкой. Оставил Илоночку Белозёрову наедине с разбушевавшимся либиииидо, разрозненными чувствами, раздосадованными сомнениями и запустил мой многострадальный станок мыслительного труда. Ты ушёл и даже не позвонил потом. Неужели тебя не волновало, каково мне? Как я добралась до Москвы? Какое там?! Ты думал исключительно о себе любимом! И план свой дурацкий придумал себе в угоду. Твоя попытка вызвать во мне ревность была не что иное как желание потешить собственное эго. А я что? А я-то как к тебе отношусь? Что со мной? Что с тобой, Илона Юрьевна, наваждение, влюблённость, любовь, помутнение или привычка? Не уж то ты не можешь отличить первое от третьего, а второе от пятого и понять, что у тебя?
Как вы понимаете, пока мы с Григорием предавались плавному соитию тел в танце, мои мысли и душа были далеко-далеко...в другом месте и НИКАК! Грёбаный Endец я не могла перестать думать о Косте! Мысленные БЫ, ЕСЛИ и НО отплясывали галопом одна за другой в моей светлой головушке. И Гриша заметил мою отстранённость, предложив вернуться за стол.
— Хотел бы я, чтобы ты когда-нибудь также рьяно думала обо мне. — с сожалением заметил мой кавалер.
— Не понимаю, о чём ты. — я заглянула Григорию в глаза, в них не было ни капли притворства, бахвальства, лицемерия и хотя бы намёка на то...что он мошенник или преступник. Так что же всё-таки произошло в тот роковой вечер, Белозёрова?!
— Ты ведь не со мной сейчас. И я это чувствую...твою отчуждённость. Когда мы с тобой познакомились, ты была совершенно другой...свободной.
— Как это я не с тобой, а с кем же? Да и я...по-прежнему свободна. — я искренне поразилась тому, как Гриша понял без слов, что со мной происходит, будто прочитал меня как открытую книгу. И от этой...ненужности притворяться и казаться быть кем-то...от отсутствия условностей...такая нежная волна разлилась по телу, что я снова сплела пальцы своих рук с пальцами Григория, но он разомкнул сплетенье наших рук и отвернулся от меня.
— Тебя целиком заполонил твой шеф.
— Да дался тебе Костя? — занервничав, я чуть не уронила бокал, расплескав чуть вино на скатерть.
— Костя. Просто шефа не называют Костей. — заметил мне Гриша, и я заёрзала на стуле, затем посмотрела на расплывшееся красное пятно на скатерти и ужаснулась.
— Ничего страшного. — Григорий подозвал к нам Аристарха. — Заменить. — бросил мой кавалер по-хозяйски, и официант скрылся где-то в недрах ресторана, вернувшись к нам с новой скатертью в паре с вытянутой, как струна, невысокой стройной брюнеткой в розово-золотых лодочках на шпильках, в белом приталенном платье с широким воротом, с золотистым бейджиком с выгравированным именем: «Арина».
— Всем ли довольна ваша спутница, Григорий Алексеевич. Опять это «Григорий Алексеевич»?! Что оно означает? Или…? Не может быть!
— Арина, золотце, вот у спутницы и спроси. — снисходительно подпустил Григорий Арину ко мне.
— Добрый вечер. Меня зовут Арина. Я — управляющая «Колизея». Мы всегда рады новым посетителям. Как вам у нас? Понравилось ли вам блюдо, что порекомендовал Аристарх? — ровно, без заискивания спросила Арина, добродушно мне улыбнувшись.
— Благодарю. Я более, чем довольна. Должно быть у вас грамотный руководитель, всё на таком высоком уровне.
— Руководитель? — управляющая, усмехнувшись, взглянула на Григория, чем подтвердила мои догадки. — О да, у нас превосходный руководитель, вот вернулся из заграничной поездки, заключил выгодный контракт на поставку греческих фруктов и морепродуктов, и в ближайшее время мы обновим меню, дополнив изысканными блюдами, отведав которые, наши гости смогут отправиться в гастрономическое путешествие и не одно.
— Уж не с Крита ли вернулся ваш превосходный руководитель?
— Именно. Подождите. — Арина перевела взгляд с меня на Григория, понимающе подмигнула ему и, откланявшись, оставила нас.
А Григорий тем временем продолжил читать мои мысли и молча положил передо мной визитку цвета шампань, на которой чёрными мерцающими буквами было пропечатано:
Калязин Григорий Алексеевич
Генеральный директор
Ресторана «Колизей»
Я перечитала текст визитки, повертела её в руках и подняла недоумённый взгляд на Григория.
— Да, фантазия у меня не особо богатая. Колизей — производная от Калязина, больше ничего придумать не смог. Да и Италия мне всегда нравилась с её культурным наследием, духом природы.
— Звучное название. И атмосфера...таинственно-праздничная. Мне нравится твой ресторан, Гефест. За тебя, — улыбнувшись, я подняла бокал с вином.
— Я рад, прелестная Афродита, что «Колизей» пришёлся тебе по душе. За нас, — иссини-голубые глаза Григория блеснули в полумраке, и звон наших бокалов утонул в тихом звучании музыки ресторана.
— Но. Зачем ты меня ограбил? — наконец-то задала я наболевший вопрос.
Григорий откинул за спину волосы и хитро прищурился.
— Я ограбил тебя? — непоколебимый, уверенный в себе Григорий не оставлял мне ни единого шанса думать о нём плохо.
— Да. Напоил до беспамятства и обчистил. — от волнения я схватилась за нож и сжала его в руке с силой так, что побелели костяшки. А Гриша осторожно перехватил мою руку, аккуратно разжал ладонь и забрал у меня нож.
— Это тебе наплёл твой лже-жених?
— Чего? У меня не было и нет никакого жениха.
— Твой шеф думает иначе. И скоропалительно улетел я после разговора с ним.
Аркадьевич???!!! Что за Endец???!!!