Painters Eleven занимает центральное место в любом рассказе о карьере Кадзуо Накамуры: он был одним из основателей базирующейся в Торонто группы художников-абстракционистов и участвовал во многих ее выставках. Тем не менее, он был удивительно неоднозначно настроен по поводу ценности группы для своей карьеры и карьеры своих коллег. В интервью Джоан Мюррей в 1979 году Накамура сказал: “Для выставочных целей это было полезно. Конечно, как художники, возможно, мы стали более зрелыми после того, как ушли или Painters Eleven распались, особенно Джек Буш и Билл Рональд, которые сами по себе стали гораздо лучшими художниками”. Это мнение разделял Гарольд Таун (1924-1990), который отметил: “История извращает прогресс Painters Eleven, пытаясь сделать нас частью движения со своей философией. Мы были просто механизмом для выставок”. Рэй Мид (1921-1998) чувствовал, что участие в Painters Eleven укрепило всех участников.
Накамура был не совсем неправ в том, что он сказал Мюррей о Painters Eleven. Группа была создана главным образом для того, чтобы повысить шансы ее участников в поиске выставочных площадок, особенно учитывая, что их искусство выглядело радикально новым для зрителей Торонто. Они предлагали полномасштабную абстракцию, в основном жестикулирующую, как, например, "Голубой горизонт" Мида 1957 года, которая последовала за работами американских абстрактных экспрессионистов и автоматистов в Монреале.
Накамура, должно быть, понимал ценность объединения с другими, более известными художниками. К этому времени, например, Джок Макдональд (1897-1960), его бывший учитель рисования (и будущий коллега по Painters Eleven), уже открыл для Накамуры многие двери. Результатом стало то, что в период между его последним годом обучения в Центральной технической школе в 1951 и 1954 годах, когда одиннадцать художников впервые выставились под этим названием в галерее Робертса в Торонто, выставочный послужной список Накамуры был, мягко говоря, исключительным.
У Painters Eleven, возможно, и не было движущей идеологии, не было образа действий, которого участники должны были придерживаться, но у группы все равно было видение. В брошюре к выставке группы 1955 года можно найти следующее заявление: “Здесь нет манифеста для The Times. Здесь нет присяжных, кроме времени. К настоящему времени в заметных разногласиях мало гармонии. Но существует глубокое уважение к последствиям нашей полной свободы”. Другими словами, нет никакого грандиозного плана, никакого соответствия между представленными работами, никакого объединяющего сценария, которого придерживаются художники. Эти работы - просто открытое и свободное самовыражение, направленное на защиту этой свободы. Том Ходжсон (1924-2006) утверждал в интервью Джоан Мюррей в 1990 году: “Это было их дело, что они делали, и никто никогда ничего не говорил о чьих-либо работах”. И Накамура, вероятно, присоединился к остальным десяти художникам именно потому, что это давало ему свободу продолжать идти по тому художественному пути, по которому он уже шел.
Участники Painters Eleven, возможно, и не влияли открыто на творчество друг друга, но вполне вероятно, что, даже если Накамура не осознавал этого влияния, знакомство с творчеством своих коллег придало ему смелости экспериментировать. Возможно, это даже ускорило его продвижение по пути, по которому он шел. 1950-е годы были одним из самых творческих периодов в карьере Накамуры. Его пейзажные картины не только стали более абстрактными, но он также создал блочные картины, такие как "Башни прерий" (1956); "Работы по внутренней структуре" и "радикальные струнные картины". Визуально картины Накамуры действительно сильно отличались от других. Но ожидать, что работы участников изменились или улучшились в результате работы Painters Eleven, может показаться чем-то вроде ошибки. Дело было не в этом.
Однако нельзя упускать из виду дух товарищества и уважения среди художников Painters Eleven. Накамура подружился с другими участниками в критический момент своей жизни. За предыдущее десятилетие он много раз переезжал, и ему было запрещено возвращаться в общины своего родного города и родной провинции: он был изолирован в прямом и переносном смысле. Найти группу людей, которые так приветствовали и принимали людей такими, какие они есть, должно быть, было находкой для Накамуры. В свою очередь, он оставался верен своим коллегам, посещая многие из их вернисажей на протяжении всей оставшейся жизни, а также вырезая и сохраняя обзоры выставок их работ.