-почему макиато? -сразу же спросила она, догнав стоящего поодаль Юнги.
-потому что оставляешь горькое послевкусие за собой. Но слишком утончённая, чтобы быть американо или эспрессо.
-хм, а я хотела бы быть чем-то вроде латте...или...даже не знаю...
Повисла пауза. Звуки ночи переливались и поглощали звук их шагов.
-наверное, ты не помнишь, но в первый раз я попробовал макиато у тебя, у вас в магазине.
-оо, это когда я экспериментировала со всем, чем только можно?- на лице Музы расплылась широкая улыбка.
-"Карамельный макиато! У меня получилось!"-визжала ты, выбегая навстречу отцу и прыгая ему на шею. Он сказал, что ты должна нас угостить и я тогда понял, что в столице люди давно ушли вперед во всех отношениях. Просто дома приготовить напиток как в кофейне - мне казалось, что это что-то из ряда вон выходящее! Я был вдохновлен. И еще много раз благодарил тебя за эти чашки кофе. Иногда, когда мне ночами приходилось отрабатывать несделанное, я держался лишь из-за этих целебных напитков.
-а я была рада тому, что могу кого-то угощать. Папа был рад каждой чашке. Но если бы я знала, что у него такое слабое сердце, я бы ему и единой выпить не дала! И все же, полностью и безраздельно именно он вдохновлял меня с этим кофе. Говорил, что у меня он самый вкусный во всем мире! Даже хотели вместе как-то в тур поехать кофейный...
-скорее, к тебе за кофе приезжать будут со всех точек земного шара, если ты продолжишь в таком же темпе.
-да, случайно вышло! Я сама не ожидала, что людям понравится и я открою еще одну точку. Кстати... у тебя есть песня про кофе...в смысле, у вас...
-там долгая история, но да, я думал о тебе, когда я ее писал. Если тебе интересно это...
-нет, но... Да...
-ну... Это действительно долго. Мы, музыканты, артисты, можем довести до абсурда какую-нибудь мысль или на основе клочка реальности нарисовать новую историю. Да, в общем, не надо туда далеко падать в суть. Я вспоминал твою доброту и доброту твоего отца, вспоминал горький вкус кофе и думал о том, что я всё-таки не приду больше к вам в магазин. А работа в целом совместная с другими продюсерами, так что, лично моих эмоций там мало.
-мы пришли...-неловко вымолвила Муза, до сих пор внимательно следящая за его словами и выражением лица.
-да, вероятно, ты скажешь, что тебя не нужно провожать и ты живешь тут рядом.
-да...
-слушай... ты больше не печешь печенья?
-пеку. Только куда меньше.
-можно мне парочку?
-конечно, - рассмеялась Муза, думая над тем, насколько неловко он попросил о такой мелочи и быстро вынесла ему целую горсть.
-Юнги-щи, -остановила она обернувшегося и уже уходящего. - Я подумаю. Обо всем. И я безумно ценю все, что ты для меня сделал и делаешь.
- а я хочу определённости. Я понимаю, твое имя вносит в твою жизнь свои коррективы. Но ложными надеждами питать меня не надо. Один раз я уже пошел на поводу своей несгибаемости и перешёл ясности черту. Теперь все в твоих руках.
"Все правильно, Юнги. Ты должен быть Свободным. Даже от Музы ты не должен зависеть никогда. Ты артист, музыкант, композитор. Ты должен подчиняться лишь самому себе. А я всегда рада тебе служить,"- коварная Свобода обвилась вокруг его шеи. А дома его встречало уже Одиночество. "Мой любимый ко мне вернулся. Я так рада тебя настоящего видеть! Я так по тебе скучала, любименький Юнги! Видишь, твои откровения не ценят. Твои болячки никому не нужны. Поэтому, ты лишь мой. А я вся твоя."
Айдол устало вздохнул.
-честное слово, я жeртва Стокгольмского синдрома. Так долго бежал от людей и считал, что обожаю одиночество. А оказалось, что одиночество и свобода лишь в заложниках держат меня, внушая, что это для моего же блага. Я не схожу с ума, Мелоди, не гляди на меня так. Я просто устал.
На дворе становилось теплее с каждым днем. А чем теплее становилось снаружи, тем меньше времени хотелось проводить внутри здания. Юнги изо дня в день придумывал занятия для своих подопечных в центре поддержки сложным детям, и иногда его выматывала долгая езда. Ему были знакомы кое-какие проблемы, через которые проходили эти дети. Вот почему он хотел не просто отслужить свой долг в виде социального работника, а действительно помочь этим людям. А еще, ему неожиданно захотелось жить проще и ближе к работе. И еще меньше времени тратить на работу и дорогу хотелось работы ради. Только другой. Душевной. Мыслительной. Творческой. Музыка писалась даже в армии. При боли сердечной, в раздрае и смятении чувств, он привычно писал музыку. Иногда, Шуга вспоминал, как подначивал его Джин и издевался, заявляя, что его главная любовь Музыка. И в последнее время, Шуге казалось, что да, так оно и есть. Музыка, затем коварная Свобода, а потом пресловутое Одиночество и внутреннее Спокойствие. Четыре столпа, на которых зиждется его жизнь. Правда, внутри него горел огонь, ярость иной раз пробегала сквозь пальцы, снарядами рaня и его и клавиши, что должны были эту злость выплеснуть в ноты. И еще, появилась опять откуда-то тоска. На этот раз, это была тоска по несбывшемуся. Юнги не любил рано сдаваться. Особенно, если что-то ему нравилось. Ему показалось логичным попытаться построить отношения с человеком, который был знаком больше десяти лет. Тем более, он ее помнил, и она еще тогда ему нравилась в своей нежно-неуклюжей бытности подростка, собирающегося шагнуть в большой мир и сразить его со всей женской изящностью. После первой встречи спустя столько времени, Мин не сумел перестать думать о ней. Он любил их семью. Все казалось идеальным. Да и мама всегда говорила, что прежде чем взять девушку в жены, надо посмотреть на ее мать. Оптимистичная и доброжелательная, госпожа Чон являлась необходимым связующим звеном в их семье. Юнги с ней мало общался. Все-таки, ЧонСоль занимался магазином в одиночку, хотя и позволял дочери баловаться и практиковаться ко взрослой жизни заодно. Но после того, как Шуга травмировал плечо, именно госпожа Чон со всей материнской нежностью и добротой сгладила еще один острый угол его трескающегося сердца. Чонсоль был взрослым, а его жена совсем молоденькая, словно подружка Музы. Никто не ожидал от нее ни человеческой мудрости, ни умения сглаживать характер находящихся рядом с ней людей. Но и дочь и муж становились мягче и теплее в ее присутствии. Вот почему он был уверен в том, что Муза холодная лишь снаружи. Будучи обожаемым ребенком таких приятных людей, у нее просто не было шанса быть хуже их. И Юнги расстраивало то, как умело она прячется в кокон безразличия и безэмоциональности, сгорая внутри от своих же эмоций. Танец с сaблями продемонстрировал ему это сполна, будучи доказательством всех его предположений и догадок. Но теперь он решил, что баста. Более ни упоминания, ни мысли, ни кофе от нее. Единственным остаточным напоминанием были лишь печеньки с предсказаниями, которые Шуга ежедневно открывал, растягивая удовольствие.
"Доверьтесь своей самой безумной идее".
"Спуститесь на самое дно, чтоб подняться на вершину".
"Лишь опустошив всё, вы найдете смысл сущего".
Последние предсказания тыкали его по открытым рaнкaм ржавой иголкой. В голове у него сидела мысль, от которой он никак не мог отвязаться. Но и согласиться на эту идею ему было сложно. И тем не менее, Шуга принялся за поиски квартиры примерно после 13 такого предсказания.
"Неужели какая-то ещё идея будет безумнее моего предложения? Я ей душу, сердце, половину жилплощади отдать собирался. А теперь в этой жилплощади целиком мне тесно. Поживу хотя бы теплое время где-нибудь там, а потом подумаю. Это же нормальная, логичная мысль?Никакого безумства,"-не то уговаривал переехать себя Юнги, не то отговаривал. А в итоге, где-то между кофейней девушки и своим местом службы, мужчина снял небольшую квартирку на 6 этаже. Внутри все отдавало дань аскетизму: небольшой надувной матрас, ноль дополнительных вещей в спальне. Кухня светлая и компактная. Стол на кухне- место для работы. И крохотная гардеробная, вместившая несколько чемоданов Шуги. лишь очутившись там, айдол в полной мере понял, что у всего есть и начало и конец. Его бедной жизни пришел конец давно. Но свалиться с вершины популярности и обанкротиться он мог всегда. А потому, нужно было изредка заземляться. Иногда тотальная перезагрузка давала больше плодов и нигде, кроме как здесь и сейчас, он не мог сделать этого круче.
"Словно я действительно работаю в этом центре на постоянной основе, живу в этом доме и стремлюсь создать такую песню, чтоб она выстрелила и сделала меня популярным, вытащила из этой бедности и глуши. Вот моя цель. Поиск нового цвета. Какой должна быть музыка айдолов 4 поколения? Какой вообще сейчас должна быть музыка, чтоб зацепить пресыщенного слушателя? ". Плечи изредка приобнимали Одиночество, Свобода, Воодушевлённость, Игривость и еще парочка любопытных друзей. А Мелоди, привыкшая к тому, что самый неподвижный мембер БТС оказался таким непоседливым, продолжала дарить хозяину ласку и тепло даже в не особо приятных ей апартаментах.
Муза дала себе вечер передышки и с утра намеревалась серьезно обдумать предложение Юнги. Да, оно прозвучало безумно, да, шокировало ее. Но и в той же мере, ее это заинтриговало. Неожиданно, ей захотелось узнать, какого это, когда засыпаешь в доме с мужчиной и котом, делишь напополам быт, ставишь совместные цели. Тест-драйв ей не просто был нужен, он её заинтриговал и вдохновил. Но наутро, ей позвонила Миён и попросила приехать. Поездка растянулась на неделю, две, месяц, и в итоге, полтора месяца заставили ее выпасть из обычной привычной жизни и круговорота кофеен. Команда, которую она тщательно отбирала, трудилась во имя и благо ее кофеен. МунБёль приглядывал за всем периодически, а сверху еще контролировала Бохян. Уж ее подружка точно могла проследить за происходящим. А дома ее затянула рутина. Пару раз Муза пересекалась даже с родителями Юнги, вплоть до того, что разговорилась с его матерью. И хотя ей любопытно было пообщаться с этой приятной женщиной поболее, долг обязывал, и Муза всегда убегала. Все это время у нее шли переосмысления, переживания, усталость, желание вернуться в свою привычную беззаботную жизнь, желание вернуть всё на круги своя. И как-то раз, случайно услышав в магазине отрывок песни, ей стало нестерпимо больно от количества эмоций, что кипели внутри. В наушниках дома, при уборке, готовке и мытье посуды теперь всегда звучал голос Шуги, услышанный в магазинчике, до победного повторяя, что все будет хорошо. Но еще сложнее, чем просто открытость, ей давалась откровенность с важными для нее людьми, когда она чувствовала себя плохо. Если в обычное время она была просто строгой и слегка недоступной, то в сложные моменты, на ее лице играла самая осоловелая улыбка, а сердце запечатывалось на 90 замков. Поэтому, все эти полтора месяца, парень не слышал от нее ни слова, ни звука, ни звонка. В то время, как он появлялся в ее мыслях чаще предыдущего. Стоило ей пойти за Миён в школу, как ей становилось любопытно, в каком месте он учился, как выглядел ранее неизвестный ей Тэгу во времена его юности, какие улицы любил и в какие парки ходил. Ко всему прочему, Миён иногда спрашивала ее о Шуге, о том, как они познакомились и какой вообще была жизнь самой Музы до переезда их матери в Тэгу. И тогда, ее сердце сжималось еще сильнее. Но больше она этого от своей семьи не скрывала. И Одиночество, годами следовавшее за ней по пятам, отступало всякий раз, когда она переступала порог дома, где жили ее самые близкие люди.
Всем привет💜 с Вами LiRo💫
Ну как я могла Вас в такой день оставить без плюшки? Хоть и не слишком сладкой)
Очень тяжело было выкладывать, но зато теперь вы понимаете, почему я говорю, что мне пора перестать писать😹 когда я задумала переезд для Шуги, в моей жизни всё было ровно. И лишь теперь вы видите, что мысли-то все равно материальны.(будем надеяться, что ничего из того, что я описываю в новой истории не произойдёт в реальности!)
В общем вот, я старше на год, походила с колокольчиком весь день и звала Чонгука, чтобы составил мне компанию на 14, а теперь с чистым сердцем могу идти спать🙌
Всем приятного чтения💜
