Автограф, оставленный Высоцким коллективу филармонии, предоставлен Александром Александровичем Парецким, генеральным директором –художественным руководителем Донецкой государственной академической филармонии
Виктор Рубцов
«Через годы, через расстоянья…»
Во второй половине семидесятых годов в Якутии найти невесту было непросто. Не потому, что мы лицом не вышли или несколько засиделись в женихах. С этим всё было в порядке, но надо знать якутскую специфику тех лет.
В европейской части страны, даже если «опять от меня сбежала последняя электричка», всё равно все вопросы решались полюбовно из-за близости интересов и расстояний – если не сегодня, то завтра находили общий язык. А если засиделся лишнего, так «я по шпалам, опять по шпалам, пойду домой по привычке». Для Сибири наши песенники давали иные рецепты: «А ты улетающий вдаль самолёт в сердце своём сбереги». Убегающие электрички там не в ходу: «в этот край таёжный только самолётом можно долететь».
Сейчас уже все знают и том, как Высоцкий мотался к Марине Влади в Париж, и это уже никому не кажется диковинным. В Якутии всё было иначе. Там хоть 100, хоть 500 километров не считаются за расстояния, говорят: это рядом. Потому что Якутия в 6 раз больше Франции. Интернета тогда не было. И если познакомился с какой девчонкой на выданье через газету районного или республиканского масштаба, то пиши письма. Письма мы тоже писать умели. Но... как раз местная специфика могла всю любовь твою порушить до основания. А может, эта специфика была присуща всей стране, да я проглядел?
В Якутии со второго, если не с первого письма, любая потенциальная невеста задавала тебе вопрос в лоб. Нет, не про зарплату, не про рост, чтобы обязательно под два метра, и не про наличие прежних браков и детей от них – это всё хоть и значимо, но не так важно. Все девчонки спрашивали, как ты относишься к Высоцкому и каково твоё мнение, останется ли он непревзойдённым кумиром на века или скоро забудется в следующем поколении? И не приведи Господь, если ты, слегка задетый ревностью, ляпнешь что-нибудь предосудительное о Высоцком. Тогда пиши пропало, весть о тебе как о никчемном женихе разнесётся быстрее, чем напечатают новости в районной или республиканской газете.
Молодые люди (в том числе "внешне похожий" на меня) женихаются на берегу реки Лены в Якутии
А если жених был гордецом и с претензиями, мол Высоцкий хорош, но и мы не лыком шиты, тогда на тебя смотрели, как на не взошедшую, но уже зарвавшуюся и окончательно упавшую в глазах «невест» звезду. Не будем показывать пальцем, про кого это. Но лично у меня был запасной вариант с возможностью пересмотреть, переворошить все свои знакомства в «чужедальней стороне, на другой планете», потому что я раз в год летал в Донецкий политехнический институт на сессии. Прилетел в очередной раз, иду к своей давней знакомой. У неё же стайка подруг как раз собирается идти на концерт – в Донецке в очередной раз гастролирует с какими-то компаньонами Владимир Высоцкий.
Они все с билетами, побеспокоились заранее и выстояли очередь. У меня, разумеется, билета нет и в помине. Однако я тут же напрашиваюсь к девчонкам в компанию, времени на размышления нет. И уже дребезжащий трамвай номер девять везёт нас к дворцу спорта «Дружба». Высоцкий, конечно, пел и в камерных компаниях. Но для массовых почитателей его непревзойдённого таланта как раз и существовали такие «концертные залы», когда дворец спорта мигом пересобирался под концерт: вот тебе и готов зал на 5 тысяч зрителей. Не «Лужники», не сочинский «Айсберг», но всё же.
Донецкий дворец спорта "Дружба" в прежнем виде
Для прохода во дворец спорта у меня давно отработанная методика. На входе, конечно же, давка, я зажимаю в руке билеты над головой, другой рукой извлекаю из толпы наших девчат, пропускаю их мимо себя и контролёра. А когда все прошли, отрываю вместе в стопочке корешки билетов над головой, потому что рук уже не опустить из-за тесноты. Контролёр обычно не пересчитывает, потому что со всех сторон подпирают, а даже если и пересчитает, то я, безбилетник, уже далеко проскользнул вслед за девчатами.
В первом отделении хорошие ребята исполняли хорошие песни, но сейчас их вряд ли кто вспомнит. В антракте я задержался в буфете, место рядом с девчатами уже было занято и я приткнулся на самых верхних рядах. И вот появился Высоцкий. Взрыва эмоций, тёмную водолазку под кожаным пиджаком, песни под гитару описывать не буду, каждый их без меня до последнего дня не забудет. После исполнения любой песни зал бушевал аплодисментами. К Высоцкому каждый раз клубятся желающие вручить цветы. Но милиция пропускает двух-трёх, от силы четырёх, остальных отсекает, исполняя приказ «знать меру». Одна молодая женщина с цветочками ну очень-очень рвётся к сцене, а её не пускают, и всё. Она женщина, она хрупкая, а против неё непреодолимая силища в погонах.
И тогда я, слегка разгорячённый после буфета, блаженно заорал со своей верхотуры: «Цветы Высоцкому!» Вы не пробовали кричать через весь зал на 5 тысяч человек? И как? У меня, не знаю, как смог, но получилось вполне. Владимир Семёнович услышал. Только понял по-своему и, глядя на самую верхотуру (ну прямо мне в глаза – сказал бы я, если бы не постеснялся соврать), ответил мне в микрофон: «Цветы потом будут». И он сдержал слово, исполнив к концу концерта обещанные «Цветы»: «А на нейтральной полосе цветы необычайной красоты...»
Так что если кому-то взбредёт в голову составить перечень всех общавшихся с Владимиром Высоцким в Донецке, то впишите и меня. У меня был таки, без малейшего привирательства и приукрашивания – хоть и самый коротенький, но на весь большущий зал, – диалог с Владимиром Семёновичем Высоцким.
Читайте Виктора Рубцова: