А сама Лёлька, не успев толком отдохнуть с дороги, убежала во двор гулять. Да только с прогулки своей ко времени положенному не вернулась…
🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾🐾
Руки у Степаныча мерзли всегда.
Вот сколько себя помнил, столько и мерзли. А на память преподающий в одном из столичных вузов, стареющий уже профессор физико-математических наук Солончак Михаил Степанович не жаловался никогда.
Как, собственно, не жаловался и на ледяные, будто холодом скованные собственные ладони, перед феноменом которых пасовала вся современная медицина.
Чего только светила-доктора со Степановическими руками не делали. И сосуды проверяли, и притирки втирали, и иголками кололи - все впустую.
И ведь сослаться не находили на что. Здоровье у профессора в его-то годы - иной космонавт позавидует. Сердце, как мотор, ладный, без перебоев стучит. Сосуды - хоть сейчас по ним топливо запускай.
А вот руки…
Руки словно от чужого человека достались. Холодные. Неживые будто.
Потому и носил профессор на холодных этих своих руках перчатки. На улице носил, на лекциях. Дома порой тоже одевать не ленился.
Уж больно неприятно было видеть, как супруга его - Ольга Петровна, от прикосновений ледяных этих рук вздрагивает. Словно не родной человек ее за плечи приобнимает, а гад какой хладнокровный.
Хотя она - Ольга Петровна, посчитай тридцать лет, как бессменная профессорская спутница и опора, говорила, что привыкла давно. А на деле сама чем только руки мужнины отогреть не пыталась.
И к бабкам-знахаркам бегала, и Шарика дворового местного пуходеркой чуть налысо перестаравшись не вычесала. А потом сидела три ночи к ряду, вязала муфту да варежки из собачьей шерсти, которая говорят не то, что руки ледяные - спину радикулитом разбитую лечит!
Вот только - не помогло.
На Степаныче почему-то не сработало.
Ни бабкины наговоры не сработали, ни Шариковая вязанная муфточка, при виде которой на руках отдыхающего на дворовой скамейке Михаила Степановича у пса нервно дергалось ухо…
Ни все другие чудодейственные методы.
Ничего холодные профессорские руки не грело, а потому… Смирились.
И так бы и жили дальше: Степаныч носил бессменные перчатки, чем не мало веселил прозвавших его Фантомасом затейников-студентов. Ольга Петровна от прикосновений мужниных рук холодных, как лист на ветру вздрагивала, да время от времени, скорее уже по привычке, чудо-лекарство у местных потомственных ведуний раздобыть пыталась.
Если бы однажды…
В самый обычный день не приехала к ним погостить на зимних каникулах внучка - Лёлька. Страшная-престрашная растеряша.
В маленьких Лёлькиных ручонках терялось все. Игрушки, варежки. Шоколадные конфеты. Ключи от дома и даже новенький, нарядный, купленный по поводу зачисления в первый класс портфель.
Михаил Степанович, зная эту «растеряшную» внучкину особенность, заранее сделал несколько дубликатов ключей. Ольга Петровна на всякий случай запаслась детскими перчатками и шарфиками.
А сама Лёлька, радостно повизжав от встречи с любимыми дедушкой и бабушкой, не успев толком отдохнуть с дороги, убежала во двор гулять.
Да только с прогулки своей ко времени положенному не вернулась.
А ведь перед глазами, егоза, все время была. Ольга Петровна пока обед праздничный в честь приезда внучки любимой готовила, нет-нет, да и бросала взгляд в окошко. Присматривала.
То на качелях Лёльку видела, то в снежки с местными ребятишками играющую. А то и просто носочком яркого красного сапожка снег топчущую.
Даже Михаила Степановича пару раз к окошку на девочку полюбоваться звала. Мол, смотри - чудо она у нас какое! Щечки от мороза разрумянились, кудряшки русые из-под шапки во все стороны торчат, колышутся. А глаза-то! С третьего этажа видно, как сияют! Слов нет, как хороша девчушка! Варежек вот только на руках опять нет! Неужто опять потеряла?!
Эх и когда только успевает?
А потом отвлеклась, отвернулась чего-то. То ли овощи для салата к раковине от стола помыть отошла, то ли еще что. Только глянула привычно в окно по возвращению, а Лёльки-то во дворе и нет.
Панику, конечно, нешуточную подняли.
Степаныч после криков Ольги Петровы во двор без пальто в одном свитере домашнем, тонком выбежал. Обежал по периметру двор два раза, пока жена с верхней одеждой в руках не подоспела. Заглянул во все углубления и углы, а поняв, что нигде проказницы Лёльки, которой строго настрого со двора уходить не велели, нет, сам не на шутку разволновался.
Пока ребят дворовых опрашивали - кто что видел, пока со старушками на лавочках разговаривали - темнеть начало. А узнать так толком ничего и не получилось.
То там, говорили, мелькала девочка, то тут, а потом…
Поиски по ближайшим дворам, куда вместе с раскрасневшимся Степанычем узнавшие о несчастье дворовые мужики бегали, тоже впустую оказались.
Продавщица ларька с мороженным, что от дома через дорогу стоит, головой отрицательно покачала.
Так ничего и не выяснив, с пустыми руками вернулись всей поисковой компанией в родной двор и решили звонить в полицию.
Пока Степаныч дрожащими руками телефон доставал, пока в кнопки от волнения из-под пальцев ускользающие попасть пытался, зажглись фонари. И под светом их кто-то из соседей заметил красную, с вышивкой бабочкой, детскую варежку. А метрах в семи от нее, недалеко от приземистого, прикрытого приставленной фанеркой узкого подвального окна - вторую, рядом с которой на снегу отпечаталась ведущая к самому оконцу цепочка детских следов.
Здраво рассудив, что в такую щель ни одному взрослому не протиснуться, а вот худенькая Лёлька вполне себе могла, воспрявший духом Михаил Степанович бросился в сторону первого подъезда. Ключи от подвальных дверей хранились у управдома, дело было за малым - застать того дома.
К радости всех участников поисковой операции - ключи были получены сразу, и уже через десять минут подсвечивающий себе путь фонарем профессор, придерживаясь рукой за влажные, обмотанные поверх стекловаты холстиной трубы, аккуратно продвигался в сторону нужной ему части темного, пахнущего пылью и прелым тряпьем подвала.
*****
Лёлька сидела, прижавшись спиной к шершавой стене, и тихонько напевала себе под нос незатейливую, выученную еще в садике песенку. Вторя нежному детскому голосу, уютно разместившись на вытянутых ногах гладящей их девочки, мурлыкали два небольших пушистых котенка.
Лёлька заметила их случайно. Нагнулась за горстью снега, чтоб слепить и бросить снежок в противного хулигана Ваньку, и увидела внимательно наблюдающие за ней из щели узкого подвального окна круглые маленькие глаза.
Котят у Лельки никогда не было. Как не было кутят, хомячков, попугаев - всех тех, о ком наперебой на переменах рассказывали Лёлькины одноклассники. У папы, переболевшего в детстве тяжелой пневмонией, с возрастом развилась астма, а к ней добавился весомый букет аллергий, на корню перечеркнувший все Лелькины «а-давайте-пожалуйста-кого-нибудь-заведем» хотелки.
А здесь такая возможность!
Маленькие, глазастые! Ну как мимо пройти? Разве ж справятся такие малыши одни без нее, без Лёльки?! И девочка, не раздумывая больше ни минуты, полезла в узкий подвальный лаз.
Глаза к темноте привыкли быстро. Да и из выходящего на улицу оконца, которое Лёлька за собой не до конца аккуратно прикрыла двигающейся туда-сюда фанеркой, лился какой никакой свет.
Не ожидавших такой прыти от девочки котят конечно пришлось поискать, но Лёлька справилась. И найдя более-менее чистый закуток, подстелив валявшуюся здесь же бывшую когда-то коробкой картонку и удобно облокотившись о стену, устроилась на полу, обнимая ручонками мягкую, пушистую, чудом попавшуюся ей на глаза мечту.
И так, сидя, и уснула. Пропустив мимо ушей все раздававшиеся во дворе, связанные с ее пропажей крики.
А сейчас вот, проснувшись, погладив по-прежнему лежащих на коленях котят и напевая им песенку, изо всех своих детских силенок пыталась придумать, как сделать так, чтобы с доверившимися ей крошечными зверьками больше не расставаться.
Когда недалеко от укрывшего девочку закутка прочертил по полу полоску желтый луч фонарика, Лёлька притихла. От раздавшегося следом шороха - вздрогнула и, покрепче прижав к себе насторожившихся вместе с ней котят, как мышка замерла.
Но когда следом за шорохом в проеме показалась страшная черная тень - не удержалась. Завизжала тоненько, прикрыв и без того зажмуренные глаза руками, почувствовав, как в рассыпную с ее колен бросилась парочка лежавших там котят.
Михаил Степанович от Лёлькиного визга чуть фонарик не выронил. А от пронесшегося между ног маленького серого клубка, принятого им за крысу, сам чуть петуха не дал.
Но все-таки спохватился и каким-то чудом улучив паузу в детском визге, громко четко проговорил - Не бойся!! Это я, дедушка твой!! Нашлась, моя хорошая! Нашлась, Лёлька!!!
Лёлька, дедов голос узнавшая, с картонки своей подорвалась пострелёнком. В семь шажочков расстояние от уголка своего укромного до стоящего мужчины пересекла. Вцепилась, прижалась крепко, улыбается.
- Как же хорошо, что ты пришел, деда! - шепчет, - как же здорово!
И отругать бы ее хорошенько прямо сейчас. Повоспитывать. Столько нервов старикам вытрепала! Да только у Степаныча от радости, что живая и здоровая нашлась - язык к небу прилип. И сердце вон еще о грудину тараном стучит, заходится…
Какие уж тут ругательства?
Да и от бабушки у подъезда ждущей Лёльке все равно еще по первое число достанется, а вдвоем на одного разве честно?!
- Домой пошли, егоза! - потрепал внучку по макушке профессор, - Ольга там уже замерзла у подъезда нас ждать, варежки поди твои найденные поверх своих натянула! Когда только терять-то успеваешь?
-Не знаю, деда. Они сами теряются! Зато я вот кого нашла, - и вырвав ручонку из дедушкиной ладони Лёлька метнулась вперед, где отражая свет все еще включённого фонарика, блеснули круглые любопытные глаза.
- Ишь ты! Котята! - удивился Степаныч, разглядывая подтянутых ему Лёлькой по одному в каждой ручонке меховых комочков, - откуда это они здесь? Отродясь кошек в подвале нашем не водилось. Да маленькие какие…
-Маленькие деда! И кушать хотят, и им здесь знаешь как одним страшно! И мне без них ой как страшно было! А с ними вот не так… А глаза честные-честные, Степаныч аж студентов своих, хитрюг, вспомнил.
- Да понял я, понял, не тараторь! Давай сюда в карманы пока что ли посажу, руки то нам с тобой свободными чтобы выбраться нужны, а уж там, наверху, что-нибудь да придумаем…
-В карманы! - засмеялась Лёлька, - прямо как варежки!
И сунув освободившуюся ладошку в холодную дедушкину ладонь, девочка пошагала вслед за мужчиной.
*****
Степаныч ошибся.
Ругать девочку Ольга Петровна не стала. Может были виной тому и без того виновато смотрящие на нее детские глазенки, а может просто не захотелось счастье при взгляде на целехонькую внучку облегчением по венам пробежавшее гневить… Бабушки, они ведь на то и бабушки - всегда знают, если слово плохое не к месту приходится.
А потому сгребла Ольга Петровна Лёльку в теплые свои объятия. Зацеловала в мягкие детские щеки. Оглядела со всех сторон: не поранилась ли, не ушиблась?
И под добрые улыбки начавших расходиться по домам, довольных, что обошлось без беды соседей, подхватила под локоток рядом стоящего Степаныча и, так и не отпуская из собственной ладони крепко сжатую детскую ручонку, повела свое семейство домой.
Вечер на дворе! А они со всеми этими поисками и обед-то пропустили!
До квартиры дошли быстро. Много ли времени надо двор пересечь, да на третий этаж подняться? Дверь Ольга Петровна своим ключом открыла. А в коридоре - оказия. Раздеваться надо, Лёльку раздевать, а Степаныч стоит руки в карманах - не шевелится.
- Миша, ты чего замер? - не поймет Ольга Петровна.
- Баба, ты только не ругайся! - вперед деда отвечает женщине Лёлька, - У деды там в карманах…
- Варежки! – перебивает внучку профессор и смеется, глядя как округляются Ольгины глаза, когда вслед за его руками из карманов осторожно выныривают две любопытные усатые мордочки.
- Миша! Это же… Котята!? Ты где их взял? Да и куда нам? Зачем… - совсем растерялась Ольга Петровна, - от них же шерсть и царапины, - продолжила неуверенно.
- Так это от котят, Оль, царапины. И шерсть от котят тоже! - смеется профессор. - А это Варежки!!! - прикладывает к супружней щеке мужчина ладонь. И улыбается светло, когда вместо привычной дрожи, от прикосновения неожиданно теплой мужниной руки в глазах Ольги Петровны удивление в пополам с неверием плещется…
- Баба! Ну так что? Можно котяток оставить? - смотрит с надеждой на улыбающихся, еще не до конца верящих в такое чудо взрослых Лёлька.
- Котяток Лёлька я бы еще подумала! - подмигивает мужу разом повеселевшая Ольга Петровна, - а вот Варежки в доме лишними точно не будут!
- А теперь быстренько все раздеваемся и ужинать-обедать! Нам еще в зоомагазин до закрытия нужно успеть! - опустил профессор на пол с любопытством оглядывающих новый дом котят.
- Да-да, - поддержала его Ольга Петровна, - это ведь только говорят так, что Варежки жители неприхотливые, а на самом деле им ууух сколько всего нужно, чтоб они тепло вырабатывать не переставали!
✅ Подписаться на канал в Телеграм
Подписка, 👍 и ваши комментарии приветствуются и помогают автору стать лучше..))
