-Мам, можно Люба у нас переночует? Мы уроки сделаем, потом фильм посмотрим, а завтра в школу вместе пойдем. Можно? - девочка-подросток вопросительно смотрела на мать.
-Я не против. Только нужно ее родителей предупредить. Они же волноваться будут. Любочка, а мама разрешит? Давай ей позвоним, что ты у нас с ночевкой остаешься...
— Нет, не стоит… — худенькая, бледная девочка робко отвела взгляд.
— Ну как это не стоит, дорогая! Если бы Наташа у подруги ночевать осталась и не сообщила, я бы ей такой нагоняй устроила! Ух! - Вера Павловна в шутку сжала кулак, тем временем расплываясь в улыбке. На слова матери Наташа только цокнула и театрально закатила глаза.
— Вера Павловна, вы очень добры! Но мама болеет, поэтому трубку вряд ли возьмет…
— Тем более, раз болеет! Все, звоню.
Вера Павловна нашла номер мамы Любы в родительском чате и набрала его. В трубке послышались гудки, затем еще и еще. Она предприняла несколько попыток дозвониться, но телефон молчал.
— Странно, и вправду не берет… Люба, может, ты сбегаешь к маме и все ей расскажешь, а? Как раз отпросишься.
Девочка кивнула головой и, обняв Наташу, направилась в коридор. Через пару секунд дверь хлопнула, и Вера Павловна с Наташей остались наедине.
— Ну и зачем ты ее послала к матери!
— Как это зачем, Наташа? Я, конечно, шутила про нагоняй. Но, если бы ты где-то ночевала без моего ведома, я с ума бы сошла!
— Ты просто всей картины не знаешь… - грустно сказал Наташа.
— И что это за «картина»? Они поругались? — уточнила Вера Павловна.
— Нет… У нее мама «болеет» запоем!
— Господи! — всплеснула руками женщина. — А я думаю, почему у нее все руки в синяках... Надо было сразу сказать! Почему ты молчала?
— Да она стесняется, мам.
— Ладно-ладно, пусть придет, я ее и чаем напою, и накормлю…
— Не придет. Теперь не придет...
...Тем временем Люба, вытирая слезы, уже около десяти минут стояла напротив двери в собственную квартиру. Она продолжала стучать в надежде, что мама ее услышит и откроет. Внутри громко играла музыка, поэтому крики девочки тоже не были слышны...
Проснулась Люба под утро, когда ощутила толчок в спину. Оказалось, она уснула прямо на пороге, а когда дверь наконец-то отперли, та ударила девочку.
— Опа! Светка, смотри, кто вернулся! Приблуда наша!
Мужик лет пятидесяти, в заляпанной майке без пары зубов шепеляво крикнул куда-то внутрь квартиры. Люба, разминая затекшие плечи, поднялась и попыталась войти внутрь.
— Куда прешься! — процедил мужик, брызгая слюной. — Раз ты где попало ночуешь, иди туда, откуда пришла!
— Ну все, Женька, хватит, — в коридоре показалась худая светловолосая женщина. — Пропусти ее.
— Пусть заходит, неблагодарная! Драли тебя в детстве мало…
Люба просочилась под рукой мужчины, удерживающего дверь, и мигом забежала в свою комнату. На мать она даже не посмотрела, все и так было понятно по ее качающейся из стороны в сторону фигуре.
Дверь в комнату Любы открывалась вовнутрь. Мгновенно заблокировав выход диваном, девочка начала выгребать одежду из шкафа. За грудой вещей и коробок она прятала сладости, которые иногда удавалось ухватить со стола. Да и некоторые одноклассницы, такие как Наташа, угощали ее…
— Любка, надо за хлебом сходить! — Женя ударил в дверь, но почувствовал сопротивление. — Ты что, маленькая жаба, закрыться решила?!
Еще несколько толчков, и Люба почувствовала, как у нее начинают дрожать руки.
— Я… Я сейчас схожу! Я переодеваюсь, дядя Женя, вот и закрылась…
— Смотри у меня!
Мужик оставил в покое дверь, направившись на кухню. Люба же стремительно закинула в себя печенье и, отодвинув диван, вышла из комнаты. На комоде в коридоре лежало ровно сорок рублей, ни больше, ни меньше. Девочка сгребла в руки монетки и направилась в магазин.
...Вера Павловна не спала всю ночь. Она чувствовала вину, что вот так, по незнанию выгнала Любу из своего дома. Материнское сердце каждый раз сжималось при мысли, где же сегодня могла ночевать девочка…
На работе она решила позвонить главе родительского комитета в классе Наташи, чтобы узнать, насколько все плохо в семье Любы.
— Алло, Тамара? Привет!
— Привет, Вер! — доброжелательно ответила женщина. — Что-то случилось, ты деньги на подарки детям перевести хочешь?
— Нет-нет, я уже переводила… Я у тебя хотела про семью Любы Черновой спросить.
— Ах, Люба… — Вера подметила, как изменилась интонация в голосе Тамары. — Ты что-то конкретное узнать хотела?
— Мне Наташа сказала, что у них семья, мягко говоря, неблагополучная. Неужели все так плохо?
— Еще как плохо, Вер. Мать днями-ночами пьет, сожитель ее тем же самым занимается… Дочку воспитали ужасно, она у моей Лизочки как-то раз украла талончики на перекус в школе!
— Боже мой!
— Вот и я о чем! Яблоко, как говорится, от яблони…
— Нет, Тамара, я про другое! Она совсем, наверное, голодает… Хотя, у нас в гостях была, даже постеснялась добавки попросить.
— Конечно, постеснялась. После того, как у Лизочки талончики украла, я ее в коридоре в школе выловила и отвела на разговор. С этого дня она к моей дочке не приближается! Да и ты ее в дом лучше не пускай… Мало ли что.
Чувствуя ком в горле, Вера Павловна поспешила распрощаться с Тамарой. Положив трубку, она решила вместо обеда в офисе прогуляться.
Вся эта ситуация с Любой напомнила Вере собственную жизнь. Далекую, ужaсную, совсем без детства. Пь яный отец, запуганная мать, насмехающиеся одноклассники… Прикоснувшись ладонью к щеке, Вера поняла, что не заметила, как начала плакать. В эти минуту она приняла важное решение, зная, что только так будет правильно. И не иначе.
Вечером Вера Павловна, выведав у Наташи адрес Любы, направилась к девочке домой. Она очень боялась все испортить, но знала, что оставить это просто так не может.
Простучав в дверь где-то с минуты, Вера Павловна наконец-то услышала приближающиеся шаги.
— Открыто же! Что, уже сам дверь открыть не мо…
Но Женя не успел договорить, увидев на пороге ни очередного собутыльника, а строго одетую незнакомую женщину.
— Вам кого?
— Здравствуйте! Меня Вера Павловна зовут, я мама подруги Любы. Могу войти?
— Не можете. Что надо? — грубо спросил Евгений, преграждая своим телом путь в дом.
— Тогда можно позвать Светлану Андреевну, я бы с ней хотела поговорить.
Вскоре «Светлана Андреевна» показалась в коридоре. Выйдя на порог, она хлопнула дверью и предстала перед Верой Павловной во всей красе: отечная, с синяками под глазами, которые больше были похожи на волдыри.
— Ну, что эта жаба натворила? Опять укрaла..?
— Нет-нет, что вы! Я просто хотела отпросить ее на пару недель погостить у нас дома. Наташа к девочке очень привязалась, вот я и хотела…
— Ну, если надо, пусть гостит. Это она у вас, что ли, ночует?
«Господи, так она еще непонятно где ночует!» — пронеслось в голове Веры Павловны, но виду она не подала.
— Да-да, у нас!
— Ну, пожалуйста. Мне то что, она девка взрослая…
«Это в тринадцать лет взрослая!» — чуть не завопила Вера Павловна, но ее внимание отвлек крик Светланы Андреевны.
— А вот и она, посмотрите! Ты магазин найти не могла или что, весь день дома не было?!
Увидев на пороге Веру Павловну, Люба начала нервничать. «Наверное, решила, что я и у них что-то украла… Конечно, нашли козла отпущения!» — подумала девочка, протягивая матери пакет с хлебом.
— Люба, солнышко, привет! — улыбнулась Вера Павловна. — Твоя мама разрешила погостить у нас с Наташей пару недель. Что скажешь?
Одного взгляда девочки было достаточно, чтобы понять, как она благодарна женщине. Быстро забежав за вещами, Люба, не веря своему счастью, покинула это ужaсное место.
...Через месяц на семью Черновых завели дело о лишении матери родительских прав. Доказательств оказалось слишком много: плохие условия проживания, разбросанные по всему дому бутылки, отсутствие постоянного дохода у матери… Вера Павловна все это время поддерживала Любу. С дочкой она поговорила в тот же день, когда Люба впервые осталась у них ночевать. Наташа с радостью согласилась, ведь, несмотря на семью Любы, сдружилась с ней сразу после переезда в новую школу. А еще через месяц девочка обрела не только новый дом, но и новую, любящую ее семью!