Остальные главы здесь
На следующее утро мой капитан покидал квартиру, уезжая в командировку на долгие три недели. Эта поездка отличалась от предыдущих, ведь в ходе неё, он собирался не только работать на МВД, но и вести переговоры с потенциальными партнёрами и клиентами по поводу кинологического центра. Подробностей я не знала, но понимала, как это важно для него. А ещё, я наблюдала, как мой муж взволнован из–за очередных бюрократических проверок его состоятельности вести своё дело на пару с государством, и хотела, чтобы всё это скорее закончилось, и он стал менее нервным и раздражительным.
– Будь умной и прилежной девочкой! Я буду звонить по возможности, – поцеловал супруг мои губы.
– Не переживай за меня! Всё будет хорошо!
– Я и за тебя переживаю, и за нас! – недоверчиво взглянул он мне в глаза.
– Ничего ужасного не случится! Я буду тише воды и ниже травы!
– Сомневаюсь, но очень хочу поверить, что ты хотя бы постараешься! – погладил он меня по щеке и вышел за дверь.
«Неужели я настолько неуёмная, что от меня одни проблемы?» – ворчливо и обиженно нахмурила я брови, но, вспомнив о вечерней авантюре с подполковником, почти что согласилась с капитаном. Конечно же, я волновалась, соглашаясь на неё, и мне вовсе не хотелось подвести любимого, но моё желание помочь найти преступника, было настолько сильным, что и описать нельзя. Гормоны молодости, смешанные с болезненным чувством справедливости, били в кровь, точно адреналин, и я не могла ничего с этим поделать. «Перевозчик, продающий ценности родины, должен быть пойман и наказан!» – твёрдо решила я про себя и следовала этой установке. Взяв в руку трубку телефона, я набрала своей начальнице, чтобы, как и было обещано, доложить о том, что наблюдала вчера в галереи. Естественно я понимала, что о заданиях такой важности не говорят «по проводам», однако служба разведки должна была присутствовать на вчерашнем мероприятии, и я хотела знать, когда состоится экстренное собрание с ново–полученными данными.
– Разговор это не телефонный, сама понимаешь! – подтвердила мою догадку инспектор–кинолог. – Сегодня в полдень внеплановое собрание в таможенном зале заседаний. Если хочешь, то приходи!
Последняя фраза начальницы меня весьма удивила. Я ведь приняла непосредственное участие во вчерашнем вечере. Я проникла туда, уговорив подполковника, которому теперь была должна; я говорила с дипломатами, я нашла подозреваемого! Конечно, я хотела прийти! Нет! Я должна была присутствовать, и это они были обязаны сообщить мне о собрании, а не я – выпытывать у них о нём!
– Хорошо, что я спросила об этом, иначе пропустила бы встречу, а мне есть, что сказать! – недовольно добавила я к разговору.
– Милая, предупрежу тебя сразу: майор мужчина серьёзный и дело серьёзное, ты же молоденькая и неопытная. Прошу тебе не разочаровываться, если твой вклад в расследование он оставит недооценённым.
– Простите, но майор сам поддержал мою идею, посчитав, что юная девушка в сопровождение зрелого офицера в высоком ранге, не вызовет подозрений и сможет «добыть» важную информацию.
– Я думаю, он просто поддержал твои горячие амбиции и позволил быть частью команды! – с умилением в голосе ответила инспектор, заставляя меня чувствовать себя непригодной для чего–то значимого, но поощрённой начальством за такое стремление.
Неприятный осадок после телефонной беседы преследовал меня всё утро. Я злилась на начальницу за то, что она сказала правду, в которую я не поверила.
– Представляешь, лейтенант, я была полностью уверена, что майор таможни, действительно, разглядел во мне талант разведчицы, – глядя в пол, рассмеялась моя начальница.
– А почему нет? – задал я ей вопрос.
– Потому что юность и наивность всегда идут об руку друг с другом. В молодости мы совершаем поступки, оценку которым не можем дать из–за отсутствия знания жизни.
– То есть Вы ошиблись в подозреваемом?
– Я ошиблась в том, что меня воспримут всерьёз!
Приехав на встречу и дождавшись своей очереди на слово, я рассказала о поваре и о своих подозрениях касательно него, аргументировав их тем, что парень имеет возможность выезжать, обладает знакомствами и разбирается в искусстве.
– Дорогуша, Вы что, не на шутку верите, что наш перевозчик – повар? – расхохотался майор, заразивший подлым смехом старшего инструктора–кинолога.
– Да, я так считаю! – ответила я, чувствуя, как краснею от стыда и злости.
– Вчера наша разведка, побывавшая в галереи, сократила список подозреваемых дипломатов с пяти до двух! Это прорыв! Теперь нам надо будет держать на мушке только два человека! Собаки уже обучены их запахам. Осталось дождаться, когда один из них соберётся перевозить очередной шедевр заграницу, и взять его с поличным! – пояснил он мне, глупенькой.
– А есть доказательства, что это кто–то из них?
– По Вашему сомневающемуся тону, предположу, что слова разведки для Вас не аргумент? – предупредительно приподнял майор бровь, обязав меня этим жестом прекратить противоречия. Однако мой характер такого ещё ни разу не позволял:
– Почему бы к подозреваемым дипломатам не прибавить путешествующего на круизных лайнерах повара?
– Потому что молодой повар и зрелый дипломат – люди разного статуса и возможностей! – мягко встряла начальница, пытаясь усмирить мой гнев.
– Да почему же?! Если местная знать приглашает его накрывать свои банкеты, значит, он прекрасно зарабатывает и может позволить себе предметы искусства, которые стоят не так уж много здесь, но миллионы заграницей! Та же знать обеспечивает безопасность его перевозкам, находит клиентов и продавцов! Разведка же почему–то сосредоточилась исключительно на дипломатах, как будто представители других профессий не ездят через границу и не имеют ни денег, ни знакомств!
– Послушайте, молодая особа, признателен Вам за желание следствию помочь, но Ваша игра в детектива, где Вы решили предложить свою оригинальную версию, похожа на детские шалости, а у нас афера государственного уровня! Прошу Вас оставить догадки, не вынуждая меня выставить Вас из кабинета за неуважение к профессиональным разведывательным и таможенным органам!
– Я сама покину кабинет, но позвольте сказать напоследок, что этот самый повар предлагал мне свои услуги по приобретению любого шедевра музейной ценности! Что же разведка или Вы скажете на это?
– Сядьте и успокойтесь! – приказал майор. – А на это скажу Вам, что молодой человек, старше Вас на десяток лет, решил произвести впечатление, наобещав всякого невероятного. В искусстве Вы очевидно не разбираетесь, вот и навешать Вам лапшу на уши ничего не стоит!
– Почему же это так очевидно?
– Да потому что Вы молоденькая!
– Извините меня, но Вы изобилуете стереотипами, и они мешают Вам увидеть картину такой, какая она есть!
– Вы всё сказали, помощница инспектора–кинолога? – осадил меня, указав на должность, задетый за чувства, майор.
– Так точно! – отдала я честь и, сев на место, ни слова больше не сказала.
После заседания начальница вызвала меня в кабинет и отчитала за непозволительное поведение в зале для собраний. Я и сама понимала это, но ни мой характер, ни мой разум не были согласны с майором таможни, и они выступали против.
– Я же предупреждала, что никто не воспримет всерьёз твои детские версии! Ты опозорила и себя, и меня, переча старшему по званию! Стыд тебе и позор, глупая ты девчонка! – накричала на меня начальница. И мне, наверное, должно было быть стыдно, но я испытывала злость на них на всех.
– Я уверена, что повар, как минимум, достоин внимания властей! – ответила я ей.
– Я снимаю тебя с этого дела! Будешь продолжать помогать мне с собаками и на этом точка! – окончила спор начальница.
Уверенная в своей правоте, я не собиралась менять мнения, а потому и сама не хотела более участвовать в этом стереотипном фарсе. «Буду делать только то, за что мне платят! – раздосадованная ехала я домой после заседания. – Неблагодарные слепыши, а я ради них с подполковником на сделку пошла! Хотя нет! Это не они, а я дурная! Полезла помогать туда, где не просили! За родину, за справедливость! Альтруистка чёртова! Поделом мне!».
Приехав в нашу квартиру, я взглянула на часы, пробившие шесть вечера. До встречи с подполковником оставалось ровно два часа, и я вдруг ощутила, как волнение царапает мне всё нутро, а вместо слюны неприятная горечь отчаянья. Я должна была выполнить обещание и встретиться с ним, и вроде бы, я продумала, как перехитрить похотливого мужчину, да только всё равно на сердце было чувство, что вскоре я отправлюсь на измену капитану. Боязнь предать любимого пугала и расстраивала больше всего!
Я достала из шкафа красную шёлковую комбинацию, что подполковник подарил мне. Её декольте и подол, не достающий до колен, украшали чёрные кружева, а тёмные бретели лежали тонкими плетёными веревками. Вещь была красивой, хоть и откровенной! Я давно простила пожилого пошляка за этот подарок, да только пути назад уже не было и мне предстояло обмануть его ожидания этим вечером. Я понимала, что доволен он не будет и реакция пугала меня, как, собственно и весь мой план.
Внезапный звонок телефона вспугнул меня, и я слегка подпрыгнула на босых ножках. «Наверное, капитан звонит, как обещался!» – бросилась я к трубке и подняла её.
– Привет, замужняя подруга! – услышала я шутливый тон Отвёртки.
– Здравствуй! – радостно ответила я.
– Ну как твои семейные дела? – продолжала она подзуживать меня.
– Да не очень! День не задался!
– Супруг расстроил?
– Нет, он в командировке. Просто у меня на работе сложности, да и настроения нет!
– Тогда я звоню как раз вовремя! – задорным голосом сказала Отвёртка.
– Что так?
– Помнишь, я обещала праздник в честь твоей свадьбы? Сегодня вечером я могу исполнить обещанное.
– Ты устраиваешь вечеринку?
– Да нет, конечно! – рассмеялась подруга. – С моими предками и двухкомнатной коморкой только вечеринки закатывать! Но! Кузен моего знакомого уехал на недельку по делам в другую часть страны, оставив ключи и полный бар для нашего веселья!
– А сам этот кузен в курсе того, что дал разрешенье?
– Конечно! Он местная созревающая шишка – сержант дорожной службы. Молод, не женат и щедр! Я даже мечтаю познакомиться по его приезду.
– Но меня–то он не знает! Как же он дал добро на праздник в честь свадьбы незнакомки?
– Подруга, – расхохоталась Отвёртка. – Вечеринка не будет посвящена конкретно тебе! Там будет куча товарищей и подруг моего знакомого, но и мы с тобой можем потусить от души!
– Спасибо, но давай лучше организуем мой праздник дома у кого–то из нас и посидим тесной компанией друзей, которые друг друга знают.
– Да когда это будет! Твой капитан тебе не позволит людей в свой белоснежный замок звать, а у меня закатывать веселье негде! Так что давай, не упускай шанса «погудеть», тем более что муж в отъезде! Я, кстати, с ветеринаром сдружилась после твоего бракосочетания и пригласила её, а она пехотинца, ибо приболел сердечно твой воздыхатель!
– И хватит ли места и угощения на всех гостей?
– Хорошая моя, у этого кузена двухэтажный особняк с бассейном и огромным баром!
– Я подумаю, Отвёртка! У меня ещё мероприятие назначено на восемь. Если освобожусь пораньше и буду не совсем уставшей, то, может быть, приду.
– Я буду ждать тебя! Гуляем всю ночь! Сейчас я адрес назову! – возбуждённо сказала подруга и принялась диктовать мне улицу и номер дома, куда меня особо не тянуло, но вот с друзьями свидеться хотелось.
Я взяла такси до ресторана, названного подполковником. На мне было шерстяное полупальто, сапожки и шарф на шее. Я надеялась, что в заведение, выбранное им, пускают без шубы и бриллиантов в ушах. И мои надежды оправдались. Такси остановилось у двухэтажного здания с большими окнами, через которые виднелись роскошные люстры, пускавшие яркий свет на столики, покрытые бежевыми скатёрками. Подполковник ждал у входа.
– Вы так пунктуальны! – подал он мне руку, поддерживая при подъёме по лестнице.
– А Вы так элегантны! – ответила я ему, одетому в красивый кашемировый костюм с чёрной бабочкой.
Мы вошли внутрь ресторана, где мой кавалер назвал фамилию, и нас пригласили войти.
– Позвольте Ваше пальто! – протянул руки гостеприимный хостес до того, как я шагнула в зал.
– Вынуждена отказаться, так как часто мёрзну в северной столице, – отреклась я от его услуг.
Я выбрала столик у стены, лицом напротив которой, попросилась сесть. На столе стояла ваза с красной розой, у которой нас ожидал серебряный кулер с бутылкой шампанского.
«Прошу Вас!» – искренне улыбаясь, отодвинул мне стул пожилой почитатель, и мне стало жалко его надежд.
Усевшись напротив меня, подполковник взял в руку шампанское и стал его вскрывать.
– Этим вечером у нас несколько поводов испить этот чудесный напиток! – ухмыльнулся он.
– Каких же?
– Первый – прекрасное свидание, что Вы согласились мне подарить!
– Моя благодарность Вам за то, что провели на выставку!
– А это вторая причина – Ваш успех на первом рабочем месте!
– Не совсем! – опустила я удручённо голову.
– Что так? – опустил бутылку подполковник.
– Мне не поверили, что это повар! Сказали, что я слишком молода и неопытна для такого умозаключения, и отстранили от дела.
– Милая моя, это не поражение, а победа! – продолжил кавалер откручивать пробку, которая издала выстрел и высвободила белый дым из горлышка бутылки. – Когда они поймут, что Вы правы – наградой станет чьё–то уважение и чья–то зависть, а эти две составляющие и есть определения победителя!
– Вы мудры! – правдиво заметила я подполковнику, глядя на пузырьки, плещущиеся в моём бокале.
– Хотите узнать о третьем поводе?
– Хочу! – подняла я на него глаза.
– Ваш капитан и я, будучи его деловым партнёром, получили разрешение на открытие кинологического центра с одним условием: испытательный срок в пару месяцев!
– Боже! Мой любимый сумел! Он добился своего и открывает центр! – заулыбалась я.
– Да, Ваш супруг добился своего! Почти. Теперь главное, чтобы ничто не подорвало его репутации и его образ надёжного для государства управленца военным учреждением.
– Что ж, поздравляю Вас! Ваш вклад в это дело значил немало для мужа! – приподняла я бокал, жалея про себя, что была не дома, ведь милый, наверняка, звонил мне, чтоб поделиться новостью.
– Благодарю Вас! Наш центр, действительно, принесёт доход и, что самое главное, признательность государства в виде повышения в должности и награде за вклад в военную сферу страны.
– А Вы приятный мужчина, когда не настроены на секс и сарказм! – открыла я подполковнику свои мысли тем вечером.
– С чего Вы взяли, что я не настроен на секс? – спросил он, пошло ухмыляясь. – Разве не ради этого мы с Вами и встретились?
– Ради чего? – растерялась я, позабыв, что намеревалась схитрить и, что, на самом деле, это я была вовсе не настроена на интимную близость.
– Ради секса! – голосом, более чем недовольным, ответил, предчувствующий подвох, кавалер.
– Я здесь ради обещания, которое дала Вам, и я его сдержу!
– Вот и отлично! – вновь успокоился подполковник и произнёс тост: «За исполнение обещаний!».
Я кивнула головой и отпила шампанского. В этот момент подали еду, заказанную подполковником ещё до того, как мы сюда пришли, ведь шеф–повар должен был знать заранее, какие деликатесы подготовить к подаче вечером. На наших тарелках красовался лосось с трюфельным соусом.
– Это блюдо приготовлено по особому рецепту. Попробуйте, какое изящество и какая нежность вкуса! – восхитился подполковник.
– И сколько же это чудо стоит? – поинтересовалась я.
– На такую женщину, как Вы, я денег не считаю!
– И всё же, если посчитать? – напрашивалась я.
– Услуги повара, обслуживающего нас недешёвые! Он иностранец с отличием и наградами в кулинарном деле. Час его работы стоит дороже, чем осетровая икра или пара трюфелей.
– Выходит и тот повар, что заправлял фуршетов в галереи – кулинарный богач?
– Выходит так, моя драгоценная! Но больший богач здесь я, ведь это я купил его услуги и это блюдо на двоих!
– Да, верно! – скромно улыбнулась я, внезапно ощутив колотящее чувство вины от того, что ем за счёт человека, которого решила обвести вокруг пальца. Подумав о его расходах и доверие мне, я не смогла взять в рот еды, оплачиваемой из его кошелька. Несмотря на то, что всё это время он вёл себя недостойно, приставая ко мне с пошлыми намёками, я не хотела мстить и опускаться до того же уровня, ведь я не была шлюхой, которую берут на трюфеля. Задумавшись об этом, я вдруг поледенела.
– Милочка, Вам плохо? – заволновался подполковник.
– Жарковато что–то! Давайте, приступим к моему обещанию!
– Хотите поехать в отель?
– Нет! Я его готова здесь исполнить!
Кавалер посмотрел на меня глазами полными недопонимания. Я же расстегнула полупальто, под которым не было ничего, кроме его шелковой комбинации. Распахнув пола, я привстала, убеждаясь в том, что он полностью увидел свой подарок на моём теле. Вскочив со стула, подполковник бросился ко мне, прикрывая шёлк полупальто и оглядываясь кругом.
– Вы что творите? Мы в приличном месте!
– А что, стыдно? Я думала, это чувство неизвестно Вам!
– Застегнитесь, сейчас же! Здесь каждая стена имеет глаза, которые не должны видеть меня в неподобающем свете! – сквозь зубы прорычал подполковник и, убедившись, что я закончила показ белья, сел обратно на стул.
– Попросите счёт! – обратилась я к нему. – Мы с Вами закончили. Благодарю за ужин! Мне пора домой!
– Вы обещали мне ночь любви, а не позор в публичном месте!
– Вы ошибаетесь! Я обещала, что Вы увидите на мне свой свадебный подарок. О сексе речь не шла. Обещание я выполнила и сделка окончена.
Подполковник вскочил из–за стола, но будучи джентльменом, не стал устраивать скандал. Однако схватившись за бабочку у горла, чуть прокашлял, будто она почти задушила его:
– Для своего возраста, Вы поступили хитро! Для моего – опрометчиво и по–детски! Ошибка была в том, что я потерял к Вам доверие, и когда Вам понадобится помощь посерьёзнее пропуска в галерею, цена будет высока!
– Не понимаю, на что вы злитесь! Я исполнила уговор слово в слово! Комбинация на мне и Вы её успели лицезреть!
– А Вы не подумали, что я мог согласиться на Ваш вид, и позволить снять пальто полностью? Сидели бы тут полу-обнажённая!
– Вы все в военном деле трясётесь за свою репутацию, и увидеть себя с эскортницей в одном белье, Вы бы не дозволили никому! Я выбрала Ваш любимый ресторан не зря, и не зря села к залу спиной. Ничья репутация не пострадала, даже если с нами ужинали знакомые лица.
– До скорой встречи! Оплачу счёт на выходе! – резко развернувшись, оставил меня одну обиженный подполковник.
Меня терзали смешанные чувства. Было неприятно от того, что поступила подло, с другой же стороны, я выполнила свою часть договора. Ещё меня мучало мерзкое восприятие всей ситуации в целом: приставучий офицер и я в ресторане в полу–голом виде, а всё из–за желания помочь поймать преступника. Преступника, что я разоблачила, вот только меня же и высмеяли за это. Но главное, что всё обошлось, и подполковник воспринял мою выходку не так уж ужасно, как мог, ведь я опасалась чего–то худшего и более громкого. Радовало одно: я исполнила приказ супруга – не создала проблем!