В дом тети Розы – младшей сестры моей мамы – я попала в одиннадцать лет. До этого я жила с мамой в областном городе в двухкомнатной квартире и училась в пятом классе. Мама работала учителем математики в этой же школе. Жили мы небогато, однако все у нас было хорошо.
Но однажды в феврале мама возвращалась вечером после второй смены и попала под машину. Это произошло на пешеходном переходе, она переходила дорогу на зеленый свет. Но за рулем сидел сынок какого-то начальника, и дело замяли. Был 1996 год, никаких связей у нас не было, никто не мог за нас заступиться.
Единственным человеком, который мне хоть как-то помог, была наша соседка. Она работала в отделе опеки и сумела добиться, чтобы наша с мамой квартира осталась за мной. А моя тетка, которая оформила опеку, получила право только сдавать ее.
Та же соседка нашла и съемщиков – строительную организацию, которая заключила официальный договор на несколько лет.
–Это дешевле, но проще – не надо постоянно искать квартирантов, и не будет проблем с оплатой счетов, – объяснила она.
Закончив все дела, тетя Роза увезла меня к себе в поселок.
Ее муж водил большие фуры, и дома бывал нечасто. А когда бывал, почти не обращал на меня внимания. Зато тетка меня в покое не оставляла. В семье было двое мальчишек – восьмилетний Егор и четырехлетний Пашка. Присмотр за ними был с первого дня возложен на меня.
Егор учился в первом классе. Утром я должна была сначала сдать его учительнице, а потом уже идти в свой класс. Он часто капризничал и дома, когда одевался, и по дороге, поэтому я регулярно опаздывала на первый урок, за что меня, конечно, ругали учителя.
Пашка ходил в детский сад. Тетя Роза отводила его сама. Но если мальчишка болел, меня оставляли дома – тетка работала у частника и брать больничный не могла.
В общем, я отвечала за то, чтобы мальчики не баловались, чтобы у Егора были сделаны все уроки (если кто-то считает, что в первом классе учителя следуют правилам и ничего не задают, то они ошибаются). Поэтому за корявые крючочки в прописях и плохо прочитанные слова в букваре попадало мне.
Кроме того, мне были «доверены» домашние дела: уборка, мытье посуды – на постоянной основе. А если надо было почистить картошку к ужину или погладить белье – это тоже делала я.
Кормление кур и чистка кроличьих клеток – тоже стали моими обязанностями.
– Ишь, какая краля городская, – говорила тетка, наблюдая, как неумело я выполняю какую-нибудь работу. – Баловала тебя мать, ничему не научила. Ничего, ты мне еще спасибо скажешь!
В такие моменты мне очень хотелось сказать, что это неправда. Мама учила меня вышивать и вязать. И посуду дома я тоже мыла, только не в тазу с жирной водой, а под краном. И пыль я протирала.
Стирала и гладила мама сама. А когда я пыталась ей помочь, она говорила: «Не спеши, еще наработаешься, дочка».
О том, что я должна благодарить тетку, мне регулярно напоминали ее многочисленные подруги, заходившие «скоротать вечерок», соседи и даже некоторые учителя.
Того, что тетка сдает нашу квартиру, что государство платит мне пенсию по потере кормильца, что тетка, наверняка, получает какие-то опекунские деньги, я по малолетству тогда еще не знала. Поэтому, когда мне покупали новую куртку или школьную форму, искренне благодарила тетю Розу.
Я садилась обедать и ужинать за общий стол – тетка готовила простые, но сытные блюда. Сладостей практически не покупали, их заменяло варенье, сваренное из ягод собственного сада. Иногда, когда муж тети Розы приезжал из рейса, он привозил сыновьям по шоколадке, про меня он ни разу не вспомнил, но я считала это в порядке вещей и не обижалась. Меня ведь взяли в семью, а не отдали в детский дом.
Тетя никогда не интересовалась моей учебой. Ей было все равно, какие оценки я получаю – она ни разу не спросила меня об этом. А я училась все хуже и хуже.
Мне иногда просто не хватало времени, чтобы выучить стихотворение или написать сочинение. Придя из школы, я работала по дому, а вечером в одиннадцать часов тетя велела выключать свет и ложиться спать:
– Нечего электричество жечь, днем надо все успевать, – говорила она.
Однажды, когда я училась в седьмом классе, на уроке литературы Майя Петровна вызвала меня рассказать стихотворение. Мне пришлось сказать, что я не готова.
– Почему? – спросила учительница.
– Не успела, – тихо ответила я.
–Интересно, и что же ты делала? Обед готовила? Дрова рубила? – «пошутила» Майя Петровна.
Ребята засмеялись.
– Обед готовила и ужин тоже, белье гладила, у кроликов в клетках убирала, а вечером посуду мыла. И еще с Егором уроки делала, – перечислила я.
– Ладно, садись, – сказала учительница, которая, по-видимому, не ожидала такого ответа.
А в воскресенье, когда тетка была дома, к нам пришли Елена Сергеевна – наш классный руководитель – и Ольга Васильевна – я не знала, какую должность она занимает в школе.
– Роза Андреевна, мы пришли поговорить об Арине. Она стала хуже учиться. Сейчас только седьмой класс, но, если и дальше так пойдет, она вряд ли сможет сдать экзамены в девятом, – сказала Елена Сергеевна.
– А что я могу сделать? Я сама в школе кое-как училась, объяснить ей ничего не могу. Как может, так и учится, – ответила тетка.
– Вы не правы, – сказала Ольга Васильевна. – Мы посмотрели ее личное дело: со второго по четвертый класс Арина была отличницей. В первом полугодии пятого класса у нее тоже были одни пятерки, а после того, как она начала посещать нашу школу, успеваемость стала снижаться. Пятый класс Арина закончила уже с четверками, в шестом у нее появились тройки, а сейчас у девочки тройки по всем предметам, кроме физкультуры, музыки и рисования. В чем причина?
– Разленилась, ничего делать не хочет. Мне бы за своими пацанами усмотреть. А Арина как-нибудь закончит девять классов и пойдет работать, вон хотя бы на ферму, – ответила тетка.
Я гладила белье в соседней комнате, но у тети Розы был громкий голос. Услышав, какое будущее она мне пророчит, я еле сдержалась, чтобы не крикнуть, что она говорит неправду, что я не обленилась, что я люблю учиться и что у меня из-за всех дел, которые она на меня взвалила, просто не остается времени на домашние задания.
– Арина находится у вас под опекой, и вы обязаны создать ей все условия для получения образования, – сказала Ольга Васильевна. – Иначе, имейте в виду, я буду ставить вопрос перед отделом опеки и попечительства.
Когда они ушли, тетка вылила на меня столько ругательств, сколько я не слышала за всю свою жизнь:
– Вот попробуй только еще двоек нахватать, я тебя в детский дом сдам! – пригрозила она.
А я подумала, что, может быть, в детском доме не очень хорошо, но там вряд ли кто-нибудь станет запрещать мне учиться.
Не могу сказать, что меня освободили от всех дел, но, по крайней мере, у меня теперь были полтора-два часа в день, чтобы делать уроки.
Очень помогла мне учительница математики. Заметив, что мои дела стали немного лучше, она предложила два раза в неделю оставаться на дополнительные занятия, которые она вела для неуспевающих.
Галина Алексеевна давала мне задания, а я старалась справиться с ними сама. Если у меня не получалось, учительница объясняла. Эти два часа в неделю дали мне очень много – я поверила в себя и поняла, что, если постараюсь, моя мечта сбудется и я, как мама, стану учителем математики.
Экзамены после девятого класса я сдала хорошо – на четверки. Хотела поступить в педагогический колледж, но тетка не отпустила.
– Не хочешь в школе учиться, поступай у нас в поселке на штукатура-маляра – один год десять месяцев – и специальность получишь, – сказала она. – А в город я тебя не отпущу. Тебе еще восемнадцати нет.
Я осталась учиться в школе. Но теперь я уже знала, что тетя Роза взяла меня к себе вовсе не потому, что у нее доброе сердце. Дело в том, что все выплаты, которые мне были положены, плюс деньги от сдачи нашей квартиры составляли треть бюджета семьи, а главное – они выплачивались вовремя, без задержек, что было достаточно редким в то время.
Кроме того, частник, у которого работала тетя Роза, разорился, а найти новую работу в поселке было сложно, поэтому ей пришлось осесть дома. Конечно, домашние дела никуда не делись, но теперь я могла заявить, что у меня завтра контрольная, и сесть за учебники.
Когда я закончила школу и сказала тетке, что поеду в город, чтобы сдавать экзамены в университет, она была против.
– Вот будет тебе восемнадцать, тогда делай, что хочешь. А пока я за тебя отвечаю. Я договорилась – тебя на ферму работать возьмут. Годик поработаешь, а там как знаешь, – заявила тетка.
Но в этот момент я, наконец, сделала то, о чем давно мечтала – я сказала ей «нет».
Восемнадцать мне должно было исполниться только двадцать третьего августа, а к этому времени и все экзамены уже прошли бы, и приказы о зачислении были бы уже подписаны. А я не хотела терять год.
Я понимала, что учиться очно не смогу – у меня есть, где жить, но меня некому содержать, и я должна работать. Поэтому решила поступать на заочное отделение.
Но тетя Роза упорно стояла на своем: пока не будет восемнадцати, я тебя никуда не отпущу. Тогда я пожаловалась Ольге Васильевне – к этому времени я уже знала, что она была социальным педагогом и вполне могла мне помочь.
Мы вместе написали в опеку заявление, суть которого сводилась к тому, что опекун препятствует получению образования. И это сработало.
А когда мы с Ольгой Васильевной приехали в город, то выяснилось, что тетка, оказывается, хотела продлить договор аренды моей квартиры еще на год. А еще она планировала, что я буду отдавать ей свою зарплату и так же, как и раньше, работать в доме и огороде.
В университет я поступила. Устроилась работать почтальоном. И начала самостоятельную жизнь с того, что стала приводить в порядок квартиру.
За те годы, пока здесь было общежитие для рабочих, от нашей уютной квартиры почти ничего не осталось. Мне потребовался год, чтобы она снова стала такой, какой была при маме.
После четвертого курса я стала работать воспитателем в детском саду. И в это время мне неожиданно позвонила тетя Роза. Оказывается, Егор уже заканчивает одиннадцатый класс и хочет поступать в университет. Она настаивала, чтобы он во время учебы жил в моей квартире.
Я отказала. Может, кто-то осудит меня за это, но мне все равно.
Автор – Татьяна В.