Старые дома Петербурга – это настоящая «шкатулка с секретами». Не всегда конечно, хотя довольно часто первые внешние впечатления оказываются весьма обманчивыми. Допустим вот это здание на набережной Фонтанки.
С виду – вполне добротная и симпатичная эклектика не лишенная оригинальных деталей (один чугунный балкон на три этажа чего стоит).
Строил сие здание военный инженер Константин Захарович Михеев еще в 1865-м.
Но если пройти под въездную арку и заглянуть во двор…
Вообще «владельческий» земельный участок в этом месте довольно большой, но долгое время его общая застройка за четырехэтажным лицевым корпусом была весьма хаотичной. Только в 1911-м здесь появился целый комплекс шестиэтажных дворовых флигелей с тремя внутренними дворами.
Автором проекта этой застройки был выпускник Института гражданских инженеров Карл Карлович Кох. Задача, стоявшая перед Карлом Карловичем, в принципе вполне понятна. Обеспечить максимально возможную доходность имевшихся площадей. Собственно она и обуславливала большую «этажность», тесноту дворовых пространств, а также весьма плотную компоновку парадных и квартир. Самое интересное здесь пожалуй именно стилистика новых флигелей, резко контрастировавшая с тем, что было видно со стороны набережной…
Коха, имевшего скромную по тем временам строительную практику, трудно было заподозрить в каких либо определенных собственных стилистических пристрастиях. Судя по всему он предпочитал точно следовать пожеланиям заказчиков, а они, в свою очередь, совершенно необязательно отличались «стилистической чистотой» и чаще составлялись из простого набора понравившихся деталей. Так думаю было и в данном случае. С одной стороны, заказчик явно благоволил к изыскам модерна. С другой – мода уже изменилась, последним «трендом» была неоклассика, а «отступавший» модерн приобретал более строгие и рациональные черты.
В результате тут характерные женские маскароны в достаточно большом количестве соседствуют с очень скупым рисунком лестничных ограждений,
а стильная лепная «растительность» с классическими интерьерными пилястрами.
Есть конечно и свой эксклюзив. В одной из парадных холл украшает очень оригинальный фриз со львами.
Честно говоря такой я видел только в этом месте, а о причине его появления можно только строить догадки…Кому же, в конечном итоге, понадобились такие затеи?
В 1911-м этим участком на Фонтанке с имевшимися там строениями владели тайный советник Павел Николаевич Глаголев и жена коллежского советника Надежда Федоровна Заремба. На проектных чертежах указаны именно эти две фамилии, но рискну предположить, что инициатива в данном случае была за Надеждой Федоровной. Безусловно тайный советник Глаголев был человеком весьма почтенным. Почти полвека он служил «по почтовому ведомству», долгое время был начальником Управления Санкт-Петербургского почтово-телеграфного округа, а год перед отставкой занимал должность почт-директора Санкт-Петербургского почтамта. Свой высокий статский чин третьего класса Павел Николаевич получил похоже как раз завершив свою долгую служебную карьеру. Проживал он в этом самом доме. Естественно в старом лицевом корпусе, выходившем на Фонтанку. Конечно, и статус, и средства наверное вполне позволяли Глаголеву проводить серьезные операции с недвижимостью. Все вроде так, хотя на самом деле, лично мне как-то трудно поверить, что престарелый и солидный тайный советник с большим багажом воспоминаний о «былых временах» вдруг решил заняться доходными инвестициями и строительством зданий в новомодном стиле.
А вот Надежде Федоровне такая идея вполне могла прийти в голову. Более того, ее прямую заинтересованность в подобном проекте обнаружить не так и сложно. Главным занятием Надежды Федоровна была работа в различных благотворительных институциях. Было тут и Общество борьбы с детской смертностью, и Общество помощи одеждой бедным, и даже Дамский благотворительный тюремный комитет. При этом, предметом особых ее забот всегда был детский «Приют в память 19 февраля 1861 года» где Надежда Федоровна была помощницей попечительницы баронессы Елизаветы Константиновны Рихтер. И вот тут самое интересное. Адрес этого приюта в течение десяти лет (до 1896-го) совпадал с адресом именно этого дома. Более того, в девичестве Надежда Федоровна носила фамилию Герварт, которую несложно обнаружить в числе владельцев здания во второй половине позапрошлого столетия. В такой ситуации вполне разумно предположить, что доходное строительство было самым непосредственным образом связанно именно с финансовыми нуждами благотворительных проектов, а первоначальные средства на эту затею вполне мог выделить супруг Надежды Федоровны – Директор Санкт-Петербургской государственной сберегательной кассы и чиновник по особым поручениям Министерства финансов Петр Конрадович Заремба. Любопытно, что и непосредственный исполнитель проекта Карл Карлович Кох был близок к благотворительным учреждениям столицы и в ту пору служил архитектором Покровской общины сестер милосердия. Одним словом все складывалось одно к одному. Да собственно и стилистика новостроек, на мой взгляд, была ближе вкусам дамским… Стоит сказать, что Кох разработал проект перестройки и лицевого корпуса который правда остался только на бумаге. Возможно в этом случае уже Павел Николаевич был совсем не готов перестраивать еще и собственное жилье, которое так и осталось в старом, привычном, и наверняка комфортном для него виде.
На самом деле в то время Надежда Федоровна Заремба была только совладелицей этого здания и, в отличии от тайного советника Глаголева, проживала в другом месте, хотя тоже на набережной Фонтанки, а ближе к революционным временам вообще чаще квартировала не в столице, а в Москве. Впрочем вплоть до 1917-го собственниками этого дома так и оставались Глаголев и Заремба.
Такая вот история.
