И снова о словообразовании в китайском языке. Библейский Адам ходил по раю и давал встречным животным названия. Каждому животному – свое. Каждый раз – новое слово. "Какое расточительство", – подумали, глядя на Адама, китайцы, покачали головами: "Нет, мы пойдем другим путем". И пошли. Зачем придумывать какую-то 'панду', когда уже есть 'медведь' и 'кошка'? Пусть будет медвекошка. Или кошкомедведь... Соединяем иероглифы 熊 xióng медведь + 猫 māo кошка, получаем 熊猫 xióngmāo – панда (медвекот). Или, скажем, 'бегемот' – совершенно лишнее слово, если уже есть 'лошадь' и 'река': 河 hé 'река' + 马 mǎ 'лошадь' = 河马 hémǎ 'бегемот' (речная лошадь). Если у оленя длинная шея, то он – жираф: 长 cháng 'длинный' + 颈 jǐng 'шея' + 鹿 lù 'олень' = 长颈鹿 chángjǐnglù 'жираф' (длинношеий олень). А если у оленя горб на загривке, то он – верблюдолень? Верблюолень? 驼 tuó 'верблюд' + 鹿 lù 'олень' = 驼鹿 tuólù 'лось' (верблюжий олень). Таким ассоциативным методом образуется много слов китайского языка. Если продолжат
Эти странные, странные животные...
2 февраля 20242 фев 2024
39
3 мин