В семье было три сестры и Анна из них средняя. Валентина – старшая сестра всегда была серьезной, малоразговорчивой, на всех смотрела свысока и злобно.
- Валька, ты опять набычилась? Смотришь на своих сестер люто, словно ненавидишь. Девчонки боятся к тебе подступиться, - ругала мать старшую дочь. – Ты в семье старшая и должна заботиться о них, а ты что? Надька вон в угол забилась, Анютка тоже поджала ноги и сидит на печке. Был бы жив отец, он тебя научил бы сестер любить.
- Пусть не лезут, не дают книжку почитать, расскажи, да расскажи. Надоели они мне, сама заботься о них, - отвечала со злостью Валя.
Анютка с младшей сестрой Надей дружила и делилась всем, что у неё было. Разница в возрасте между ними - два с половиной года, поэтому они всегда играли вместе. И на улицу вместе бегали, потом в школу.
Валя себя держала обособленно, ну вот такая у неё натура. Дичилась всех, хоть мать и ругала её:
- Вот где бабка-то Митяиха, это ж надо уродиться в неё, ведь копия по характеру, такая же упертая и грубая, дикая, словно волчица. А злости в тебе в одной на семерых хватит.
Бабка Митяиха - мать отца девчонок, она правда умерла уже. Мать говорила, что по ней даже никто и не плакал, так она всех озлобила и настроила против себя. С утра вставала и сразу же начинала всех ругать, кто на глаза ей попадался. Обругает всех, а потом набычится и молчит весь день, все вокруг виноваты, что у неё настроение плохое.
Вот именно с ней, со своей свекровью и сравнивала старшую дочь мать. Ох и наревелась она от неё, ох и перепадало ей от такой свекрови. Мать сестер говорила:
- Хоть и не говорят о мертвых плохо, но не было в Митяихе ничего хорошего, злыдней была, злыдней и умерла. А я, прости меня Господи, даже рада была, что Господь прибрал её, - мать после этих слов неистово крестилась, глядя на иконы и просила у Господа прощения.
Повзрослели все девчонки, Валя так и осталась нелюдимой, пошла работать и разносила почту. Учиться никуда не пошла после школы. Уже и Анюту стали называть Анной, окончила школу и поступила в медучилище в район, а там и Надя окончила девять классов и пошла учиться на кондитера.
Уехали Анна с Надей из деревни, а Валентина так и осталась возле матери. С парнями не встречалась, все её одноклассницы вышли замуж, уже и детей нарожали, а она все в девках сидела. Ходила на работу, разносила почту и опять домой, из дома никуда даже в клуб не ходила. А куда сейчас, там в клубе одна молодежь, а она себя считала уже очень взрослой, ей тридцать лет.
Но однажды пришел в их дом Иван с соседней улицы. Мать копошилась у печки, Валентина уже пришла с работы, собирались ужинать вдвоем.
- Добрый вечер, - грубоватым голосом поздоровался Иван.
- Ой, кто это там, - выглянула мать из-за печки. – Аааа, Иван, добрый и тебе тоже, - поздоровалась она.
Валентина только кивнула и поставила на стол самовар. Иван – вдовец, высокий, сорокалетний мужик, похоронил свою жену год назад, остался с двумя детьми. Ладно хоть дети уже взрослые. Работал трактористом в колхозе, не пьющий, хозяйственный. Серьезный и часто хмурый, иногда конечно улыбался, но чаще был молчалив.
- Иван, ты чего зашел, дело какое-то что ль? Вроде никогда не заходил, - спросила мать.
Тот топтался у порога.
- Да не топчи ты там пол, проходи, садись к столу. Валька, кружку принеси Ивану, чай налей, варенье принеси и пироги. С работы чай, голодный?
Иван прошел к столу и уселся, смотрел серьезно на Валентину, потом на мать.
- Я вот что, решил зайти к вам и переговорить насчет Валентины, - глядя на мать, - начал Иван. – Валентина девка серьезная, знаю я её хорошо, да и почту часто приносит, мимо дома ходит, справная она, - говорил он глядя на мать так, словно Валентины здесь и нет.
Валентина вся сжалась, вначале насупилась, а потом как-то расправила плечи и даже улыбка заиграла на её лице.
- Хочу стало быть, Валентину в жены взять, если значит она согласная, - он глянул на неё и понял, что та согласится.
- Валь, выходи за меня. Знаешь ведь вдовый я. А без жены плохо. Дети уже взрослые, скоро из дома разлетятся. Петька учится на механика в районе, а дочка хочет на парикмахера. Втемяшила себе в голову, - говорил он.
От неожиданности, Валентина даже вскочила, потом опять уселась, смотрела испуганно на мать, потом на Ивана.
- Ну пусть Валька сама и скажет, - пришла в себя мать. – Уж взрослая девка, решает все за себя. Ну ты как, Валь? Пойдешь за Ивана? А что, он мужик хозяйственный и не пьющий.
- Пойду, - неожиданно для самой себя ответила Валентина.
Все трое заулыбались. Мать засуетилась.
- Иван, ты не думай, приданное у неё есть. А свадьбу будем или нет налаживать? Как-то даже и не знаю, - растерялась мать.
- Мам, ну какая свадьба, зачем, - заговорила Валентина. – Не хочу я, тихо перейду к Ивану и все. А ты что скажешь, Иван?
- Ну я конечно очень рад, что ты не отказала, Валя. А теперь, как ты скажешь, так и будет. Раз ты согласная стать хозяйкой в моем доме, значит все будет по-твоему, - сказал решительно.
Тогда давай собирайся и прямо сейчас пойдем ко мне.
Мать с дочерью опять растерялись:
- Как, прямо сейчас, - проговорила Валентина.
- Да, ну ты ж согласная, вот я и дочке сказал, что пошел за тобой. Почему-то я надеялся, что ты не откажешь.
Так и ушла Валентина с Иваном, поженились и родили двух детей.
Анна тоже вышла замуж в районном городе после окончания мед училища. С мужем Николаем они прожили хорошую жизнь, но её омрачало то, что не смогла родить детей Анна, не дал Бог. Но воспитывала племянницу Марину.
Зато младшая Надежда родила трех, двух детей от одного мужа, а младшую дочь Маринку от другого. Вела распутную жизнь, второй муж Генка попался пьющий. Вот этот Генка и сбил с пути истинного Надежду, вместе пили, за детьми на смотрели, как нужно.
Однажды Анна пришла к Надежде, а она вместе с Генкой в нетрезвом состоянии. Дома грязь, пустые бутылки, на столе куски засохшего хлеба и среди всего это пятилетняя Маринка. Ох и ругала сестру Анна, но кого там ругать, она только смотрела дико и кивала головой, а потом вдруг выдала:
- Жалко тебе Маринку, да забирай ты её себе.
- Тетя Аня я с тобой хочу, - хныкала девочка грязная и худая.
Анна быстро собрала ребенка и ушла вместе с ней. Когда привела её домой, отмыла, накормила, Маринка заулыбалась. Потом накупили ей игрушек, одежды. Так и осталась Марина жить у Анны и Николая. Они любили её, как свою, она их называла мамой и папой. А потом Марина гордо шагала в первый класс с букетом цветов, держась за руку Николая. В новой школьной форме с белыми бантами и красивых туфельках.
Так и пролетели годы. Надежда как-то потом опомнилась, когда умер вдруг её Генка, похоронила его. Звала обратно домой дочку, но Марина не пошла.
- У меня две мамы, и ты приходи к нам, - говорила она родной матери. - Мне здесь хорошо, и я люблю своих маму и папу.
Обидно была Надежде, но смирилась и с этим. Бросила пить, правда болела часто. Марина бегала к ней и помогала.
Как-то Анна попала в больницу. В палате их четверо. На следующий день прибежала Марина к Анне. Обе обрадовались друг другу. Марина выкладывала содержимое из сумки в тумбочку и тихонько шепотком рассказывала семейные новости. Потом помогла встать и посадила на кровать Анну, постарела уж она, сил нет, здоровье подводит.
- Давай мамочка, давай, вставай, - взяла она за обе руки Анну.
Соседки по палате видели, как у Марины все душевно, тактично, не мешая другим больным в палате получается. Она села рядом с Анной и начала бережно расчесывать её жиденькие волосики. Поговорили тихонечко, потом Марина поцеловала Анну и убежала. Когда ушла Марина, женщины сказали:
- Какая у вас хорошая и добрая дочка. Словно солнышко тут у нас побывало, так тепло и светло от неё.
- Да она не дочка мне, она племяшка. Это я её в дочки сама выбрала, забрала у сестры и привела домой, воспитывали с мужем, как свою дочку - она рассказала свою историю, как Марина попала к ней в семью.
- У нас теперь с Мариночкой добрые отношения, даже боюсь сглазить. Очень хочу, чтобы замуж она вышла, да она все учится. Уже второе высшее образование получает. Говорит, что замуж успеется, а ведь ей скоро тридцать стукнет, рожать надо, а то поздно будет.
Женщины успокаивали Анну, что успеет еще Марина и замуж выйти и детей родить. Анна молчала, а потом добавила:
- Вот иногда я думаю, что хоть Господь мне и не дал родных детей, но одарил меня Мариночкой. Надежда-то однажды призналась мне, даже плакала, что Марина меня больше любит, чем родную мать. Это правда, я знаю, что она меня больше любит, чем Надежду, но успокаивает меня только то, что сестра моя сама в этом виноват. А Марине я всегда говорю, что мать родная, какая бы она ни была, она все равно родная. Сыновья-то с Надеждой не общаются давно, живут своими семьями. А Мариночка часто и к матери родной наведывается, помогает ей. Вот такая история, бабоньки.
Спасибо, что читаете, подписываетесь и поддерживаете меня. Удачи Вам в жизни!