Укладываясь спать Дарья при скудном освещении лучины видела глубокую морщину над переносицей мужа. Она знала, что возникает она только в те моменты, когда предстояло решать очень нелёгкое дело.
Когда она ложилась рядом, Фёдор даже не пошевелился, не пожелал ей крепкого сна, а продолжал о чём-то напряжённо думать.
Женщина приподнялась с подушки, провела рукой по его голове по чуть вьющимся, но уже начавшим седеть волосам.
– Федюша, ты чего сегодня такой задумчивый, да смурной? Или просто устал? День сегодня был очень плодотворным… – улыбаясь произнесла Дарья, вспоминая суматоху дня. – Произошло что-то? Чего я не знаю? – теперь уже требовательным голосом говорила она.
Муж нехотя повернулся в её сторону, она видела блестевшие в темноте глаза.
– Пока ничего плохого не произошло, надеюсь и не произойдёт, – нехотя отозвался Фёдор. – Давай, спать… Завтра день будет не менее плодотворным.
– Ты собираешься снова пойти в поле вместе со всеми? – удивилась женщина. – До нашего надела когда ещё очередь дойдёт.
– А как иначе?! По-другому нельзя… Да и работается в таком собрании гораздо веселее.
– А я не думаю, что все явятся на поле. Считаю, что и нам не стоит на кого-то работать. Своё-то мы всегда сможем убрать своими силами и…
– Цыц, баба! Разошлась! Чего плохого будет с того, ежели сообща поработаем? Наше поле не готово ещё, а дел особых дома нету, почему бы не помочь людям, – громко, но беззлобно произнёс глава семейства. – Спи давай, а то раскудахталась на ночь глядя.
Фёдор лёг на бок отвернувшись к стене, при этом тяжело вздохнув и затих.
– Федя, ты мне всё же скажи, что тебя так гложет? Дуняша на погребе постель себе устроила, а Фёдор на сеновале уже какую ночь спит, так, что ты можешь открыть мне свою душу ничего не страшась.
– А я давно уже перестал чего-то бояться, – снова со вздохом произнёс мужчина, переворачиваясь при этом на другой бок, притянул жену к себе. – Стёпка меня удивил сегодня…
– Да! Молодец наш сын! Не подвёл отца с матерью! Все увидели, как он может справно трудиться, – заговорила Дарья, даже не дослушав мужа.
– Вот опять ты! Спрашиваешь, а отвечать не даешь! – возмутился Фёдор, но в его голосе сквозила усмешка. – Тараторка ты моя! – его губы коснулись кончика носа Дарьи…
– Феденька, ты мне всё же должен поведать в чём причина твоей печали, – справляясь с дыханием, заговорила жена, собирая волосы в толстую косу, растрепавшуюся во время страсти. По сути они были ещё так молоды, хотя и дети уже выросли, и им пора обзаводиться семьями.
– От неугомонная! – снова воскликнул Фёдор, надеявшийся, что Дарья за- была о причине его бессонницы. – Нет никакой причины для печали…
– Говори мне! А то я тебя не знаю! – не унималась жена, снова укладываясь на подушку рядом с мужем.
– Стёпка мне давеча высказался… – медленно заговорил Фёдор откашливаясь… – Предупреждал же его… даже не смотреть в сторону дочки Василия Павловича…
При этих словах Дарья приподнялась на локтях с подушки и глядя на мужа в темноте, молчала, затаив дыхание.
– А он… а он похоже уже давно в неё втрескался… Говорит, что сватать по осени только её будем. Если не будет она его женой, то бобылём проживёт.
– Господи! – воскликнула женщина, торопливо перекрестившись. – Боже, направь парня на правильную стезю!
– Вот и оно-то! Даже слушать не хочет ни о ком больше. Ушёл от разговора. Сбежал.
– Федя, делать-то что будем? – вопрошала Дарья, было заметно, что говорит она сквозь слёзы. – А ежели не захочет Василий Павлович с нами породниться. Он самый богатый в нашем селе, мы для него кто… Ах, Стёпка, угораздило же тебя! Надо отговорить его…
– Отговоришь его, как же! Упрямый – весь в тебя!
Дарья уже набрала полную грудь воздуха чтобы ответить на это мужу, но в начавшемся рассеиваться мраке заметила улыбку мужа.
– И всё же надо попытаться, – не совсем уверенно, произнесла женщина, укладываясь снова на подушку. – Хотя… от чужого стола не солоно хлебавшим не позорно уйти.
Фёдор прижав жену к себе, произнёс.
– Однако, ты у меня не только упрямая, но и мудрая. Повезло мне с тобой…
Дарья хлопнула мужа по плечу, предполагая, что он снова над ней насмехается.
– И чего дерёшься? Правду говорю, молодец ты у меня по всем статьям. Всё же надо поговорить об этом деле с Василием Павловичем… – позевывая произнёс глава семейства. – Надо чуток поспать, скоро рассвет… А об этом поговорим позже, до Покрова ещё есть время… Может он ещё передумает… Молодёжь нынче легкомысленная…
– Только не наш Стёпка! – воскликнула женщина, намереваясь продолжить разговор, но муж остановил её, укрыв тонким лоскутным одеялом.
– Спи, трещотка!..
Погода на удивление благоприятствовала проведению уборочных работ, всего лишь дважды за всё это время шли непродолжительные дожди. Запасы на зиму старались делать все и те кто кому посчастливилось преуспеть в жизни и добиться достатка для семьи, и те кому приходилось жить скромнее, но при этом не голодать. Однако, были в селе и такие люди, которые предпочитали проводить время в праздности: сидя на речке с удочкой в столь горячее время, на завалинке у собственного дома или в компании таких же бездельников где-то рядом, равнодушно провожая снующие по селу повозки с новым урожаем.
На что они надеялись? Ведь зима в этих местах длиииииннаяяяяя… А чтобы дождаться созревания посевов в следующее лето, потребуется почти год! Но похоже это их не пугало, ведь они точно знали, что есть люди вроде того же Василия Павловича, они-то никогда им не отказывали в помощи...
В церковь собралось всё село, чтобы пробиться вперёд и поставить свечи к иконе Покров Богородицы нужно было приложить большие усилия или передать через стоявших рядом односельчан.
Однако, слова священника и служителей храма, и особенно удивительно прекрасное песнопение церковного хора были слышны отчётливо. Они устремлялись ввысь и отражаясь от куполов, оттуда от самой выси ниспадали вниз, обволакивали благодатью каждого прихожанина.
Семейство Василия Павловича всем составом вышли их церкви, немного постояв возле входа в ограду, решили просто подышать свежим осенним воздухом, который в этом месте был необычайным.
– Пётр, ты сегодня меня просто поразил! – довольно улыбаясь, глядя на старшего сына, произнёс глава семейства. – С каждым разом твоё мастерство становится чудеснее.
– К чему это ты, тятя, не пойму! И чего ожидать от тебя подвоха или и правда похвалить хочешь. Нрав у тебя непонятный. Думаешь в шутку говоришь, а потом окажется, что бранишься. А то вроде ворчишь и ругаешь, на самом же деле оказывается ты просто подтруниваешь над нами, – произнёс парень, глядя на высокую колокольню.
– Сейчас я правду говорю, какие уж тут шутки в этом деле. Молодец! Надо талант иметь чтобы выводить такие рулады стольким количеством колоколов.
– Мне тоже самое и отец Михаил сказал, – немного смущаясь произнёс сын.
– Что? Домой? – спросил Василий Павлович, оглядывая семейство.
– Вы ступайте потихонечку, а мы с Аннушкой в лавку зайдём, – предупредила Марфа, взяла дочь за руку.
– Вот как? – удивился мужчина. – Оказывается у нас дома чего-то нет?
– Этого нет! – улыбнулась она. – Ступайте, а мы скоро будем.
– Ладно, если секреты у вас какие-то, то уж тут ничего не поделать.
По пути к дому и сыновья куда-то рассеялись, теперь Василий Павлович шёл в одиночестве не торопясь, надеялся, что Марфа с Аннушкой его догонят. Однако догнал его односельчанин Фёдор Савельев.
– С праздником тебя, уважаемый Василий Павлович! – искренне с радостью в голосе произнёс мужчина.
– С праздником и тебя, уважаемый Фёдор Степанович! День-то какой сегодня чудесный! Воздух сахарный не надышишься!– отвечал Шумаков на приветствие односельчанина.
– Это да! Зима близится! А солнце яркое как летом, хотя и греет не так жарко…
– Ничего!.. Каждому времени года свой черёд у Бога всё по распорядку! Да и чего нам страшиться, запасы нынче всего знатные!
– Верно говоришь, Василий Павлович! Запаслись с Божьей помощью! – он ещё что-то хотел сказать по этому поводу или что-то другое, но не успел.
Как оказалось его ожидал мужчина из соседнего села, тот ходил на службы именно в их церковь, не потому что у них своей не было. Она была. Величественное каменное здание с куполами огромными, сверкавшее белизной высоких стен. Однако, мужчине казалось, что в храме возведённом из деревьев было душе приятнее находиться и слова богослужений проходили прямо через неё и сердце.
– С праздником, дорогие земляки! – воскликнул мужчина, радостно улыбаясь. С удовольствием здороваясь с мужчинами.
– Ты снова к нам, Матвей Иванович? – спросил Савельев, скорее просто чтобы поддержать разговор.
– А как иначе! Благодать вашей церкви ни с чем не сравнить! Был я в храме в соседнем с вашим селом. Он тоже из камня и там вроде бы всё прекрасно, но со службой в вашей церкви никак не сравнить.
– Согласен с тобой, уважаемый, однако, скорее всего не от здания зависит из чего оно сделано, а от места на котором оно сооружено…
– Возможно… Возможно… – вставил Василий Павлович, оглянувшись, он заметил Марфу и Аннушку спешивших его нагнать. – Не буду вам мешать, вон мои красавицы идут, их подожду.
А мужики продолжили путь вдоль улицы.
– Фёдор Степанович, а ждал я тебя вот по какому делу… – Матвей Иванович глубоко вздохнув, продолжил. – Помнишь ли тот наш разговор, когда я спросил: «Нет ли желания со мной породниться?». Так вот может всё же суждено этому случиться.
Савельев остановился, он конечно ожидал, что это когда-то должно случиться, дочь совсем взрослой стала, но всё происходит как всегда неожиданно.
– Я-то бы и не прочь… Только не мне это решать… Надо у Дуняши спрашивать.
– Надо как-то устроить им встречу, пусть приглядятся друг к другу. Мишка у меня парень не промах. Многое что умеет, грамоте обучен неплохо, да и характер покладистый, работящий он у меня.
– Да и дочка моя не белоручка, по хозяйству ко всему приучена, не строптива, вот только не шибко грамотна…
– А зачем бабе умение читать, – говорил мужчина улыбаясь, он понимал, что Фёдор Степанович все же не против породниться с ним. – Пока не слишком холодно, давай-ка соберёмся на базар в эти выходные, там и устроим им встречу, вроде бы неожиданную, – рассмеялся Матвей Иванович.
Улыбнулся и Савельев, вспомнив как они ходили сватать Дарью в соседнее село, только не в то где проживает будущий сват. Он тогда впервые её увидел, но живут они душа в душу, с небольшими «зазубринками», но это только на пользу…
Однако, разговор с Василием Павловичем на эту же тему у него сорвался, ну знать тому так и быть… Всему своё время...