В нашем обществе принято к жертвенности относиться с благолепием. А жертвенное поведение почему-то ассоциируется с добротой и мудростью. Мне, как психологу, больше жалко тех, кто живет вместе с людьми-жертвами.
Вот жизнь кого тяжела – так это мужа и детей «жертвенных женщин». Тех, кто не просто делится ресурсами с близкими, а делает это с внутренним надрывом, подчеркивая, какой ценой ему досталась эта отдача.
Казалось бы, что привлекательного в роли жертвы? Кому понравится постоянно чувствовать себя беспомощным, нересурсным? Тем не менее, многие то и дело берут на себя эту роль.
Позиция «жертвы» закладывается в детстве. Ребёнок считает родителей идеальными и любит их безусловной любовью. Если взрослые нарушают доверие ребёнка — например абьюзом, эмоциональной холодностью — любовь начинает ассоциироваться со страданием. Так формируется поведение «жертвы»: ребёнок вырастает с привычкой терпеть, не перечить, отдавать по первому требованию.
И вырастает такой взрослый с бессознательной установкой: чем больше терплю, отдаю, угождаю – тем больше шансов заслужить любовь. Не угождаю, не отдаю всё до последнего-есть шанс, что любить не будут.
Почему же близким так тяжело жить с теми, кто живет в состоянии «жертва»? Ведь, казалось бы, так хорошо, когда тебе только отдают. Однако, как говорится, есть нюансы.
1. «Жертва» не способна поддержать действием.
Иногда нужно, чтобы тебя не просто утешали, вздыхали, были на твоей стороне. Но и поддержали действием. Иногда от «жертвы» нужны активные действия, чтобы не дать в обиду близкого человека. Или нужно действовать, потому что интересы твоего ребенка ущемляются. А «жертва» выбирает всепрощающую позицию – ей так проще. Прикрываясь рассуждениями о собственном благородстве, они ущемляют интересы близких людей, потому что активно действовать не могут.
Большинство якобы гордых бывших жен, отказавшихся от алиментов – это как раз те, кто живут в позиции «жертва». Гордо вскидывать голову и прикрываться принципами куда проще, чем отстаивать интересы собственного ребенка.
У меня были знакомые, мать и дочь. После смерти бабушки мать должна была получить хорошее наследство, но её ушлый брат, говоря на сленге, «отжал» себе значительную долю сестры, и мать получила просто крохи.
А дочь должна поступать в ВУЗ – желательно позаниматься с репетиторами, чтобы шансов на поступление было больше. Плюс переезд в большой город – даже если жить в общежитии, все равно какие-то деньги понадобятся на житье. Казалось бы – отстаивай интересы своего ребенка, бейся за наследство. Тем более, имеешь право. Нет наследства – и переезд, и хороший ВУЗ под вопросом.
Но мать вздохнула привычно, и принялась утешать дочь, отвечая на ее недоумение, что ссорится с близкими из-за денег неприлично. Что нужно с пониманием отнестись и тд. Дочь, поняв, что, скорее всего, придется остаться учиться в родном городе, плакала и переживала. Мама только утешала ее, но позвонить брату и потребовать – этого делать не стала.
Но в глазах общественности, конечно, она была практически святой. И с братом не поссорилась – молодец, «выше материального», и дочь утешала, как могла.
Вот только зачем дочери ее утешение, когда можно было все решить с помощью действий?
2. «Жертва» часто «не умеет», призывая на помощь окружающих.
Не умеет зарабатывать, не забывая при этом тратить, — пусть муж обеспечивает. Не умеет планировать расходы и не задумывается о завтрашнем дне — пусть родители позаботятся. Не умеет готовить, зато отлично проводит время за компьютером, пока всё важное по дому делает жена. На любое предложение решить проблему конструктивно, «жертвы» выдвигают целый ряд аргументов, почему это невозможно.
В результате близкие тащат на себе и «за себя, и за того парня». Прекрасные ощущения – тянуть за двоих, не так ли? 😊
3. «Жертвы» часто наслаждаются скрытым контролем.
Это когда вся больная мама просит сына привезти продукты именно в тот момент, когда он собрался посидеть в баре с друзьями. Или мать слабым голосом спрашивает у дочери, которая пошла на свидание, где в доме сердечные капли. Что-ты, что-ты, ты оставайся на свидании, не приезжай, я сама как-нибудь. А если приступ – то ничего не поделаешь, судьба.
Внутренне такие матери наслаждаются скрытым контролем. Вот, только я решаю, где будет мой сын – в баре, или со мной. Только я главный человек в жизни дочери, в любой момент она готова всё бросить и приехать.
4. Если отдачи «жертвы» не замечаешь, она старается сделать так, чтобы окружающие узнали о том, как сильно она жертвует.
Моя дальняя родственница как-то поехала с маленькой дочерью на юг. Так как денег было не много, то почти все фрукты, которые мать покупала на рынке, она отдавала дочери.
После возвращения мать родственникам и знакомым рассказывала об этом, не забывая добавить своё, коронное в конце: «…хотя я люблю фрукты не меньше». Родственники и знакомые кивали, подросшая дочь – а эта история рассказывалась годами – испытывала чувство вины перед матерью, и ощущение собственной неблагодарности.
Хотя в чем она была виновата? Это же было мамино решение.
Так что жить с «жертвой» - тот еще квест. Никому не пожелаю. Хотя внешне кажется, что все отлично.
________
© Анастасия Пономаренко
Подписывайтесь на канал и ставьте лайки, чтобы не пропустить следующие публикации.
