В травме распорядок дня обычный. Утром уколы, завтрак, обход и до обеда отдыхай. Спать еще не охота, самое время с братьями по несчастью поговорить.
Я когда вечером с работы ухожу, иногда на проходной задерживаюсь. Если Прокофьич дежурит, останавливаюсь с ним поболтать. Рыбалка, пятое-десятое. Вот и в тот раз ничего не предвещало, но телефон у него на вахте зазвонил. Прокофьич трубку снял, послушал: “Тебя, - говорит, - требуют”. Оказалось начальник юридического отдела звонил. Молодой парень, постоянно забываю как его по имени отчеству, Вася, сын нашей начальницы по борьбе с персоналом Калерии Алексеевны. Слёзно просил подойти в актовый зал, проектор включить. У них видеоконференция с Москвой вот-вот начнется, а проектор коротит и автомат постоянно выбивает. Мне бы плюнуть на их конференцию и домой пойти, но не будет же простой электромонтер шестого разряда начальству перечить. Оно тебе потом за героическую помощь может и премию накинет. Прошел я в актовый зал, пахло там приятно так кофейком и духами женскими. Все собрались: наши тузы с тузихами, референты, бухгалтерия, даже экологиня Перепонкина с тэбэшницей Зайцевой со своей пристройки притопали. Стоят в круг под проектором, а Вяся на пульт дистанционный тыкает. Проектор “пик”, автомат в коридоре “щелк”, свет везде гаснет, бухгалтерша Мурыгина в коридоре автомат обратно включает. Я в центр круга протолкался и смотрю за действом задравши голову. Не заметил, что секретарка директорская, Люда Симоха, с кофием в каждой руке около меня стоит. Кто-кого задел не ясно, но окатила она меня, пол залила. Мелочи. Надо дело делать, тем более что я косяк разглядел. Кабель сетевой из проектора вывалился почти от этого и коротит, надо его обратно в разъем воткнуть. Вот только как? Стремянки у них нет, стол к полу привинчен. Из длинного только экологиня и стойка сценическая для микрофона. Взял я стойку, разложил ее на максимальную длину, пихаю этой мантулой кабель. Естественно попал стойкой в контакт. Пол мокрый, брюки у меня мокрые. Как шибануло! Стойка улетела. У меня шок, руки ноги трясутся, от брюк пар идет. В зале чуть-чуть шашлыком потянуло. Но что характерно - проектор заработал. Все меня хвалить начали, обступили, по плечам дружески хлопают.
Я в себя постепенно прихожу. По мере ослабления аффекта жжение в паху ощущать начинаю. От лёгкого хламидиозного до жесточайшего ада. Еще подумал, что может быть ткань мокрая от разряда нагрелась. Схватился за брючину, трясу, а из неё на пол мой член вываливается.
В толкотне сначала никто его и не заметил. Свет притушен, а он то - небольшой, сантиметров 15-20. Кто-то наступил, кто-то пнул походя, член и выкатился к трибуне, за которой наш директор обычно вещает. Тут все как ахнут: “Это же Котельникова член!” Хотя может и не все, я тогда уже не очень соображал, но Перепонкина, Зайцева, Мурыгина и Симоха точно ахнули. Калерия Алексеевна своим строгим голосом, но с брезгливостью заголосила “Уберите, что уставились, какая гадость!” Мне даже стыдно стало, будто я не пострадавший, а хулиган-извращенец какой-то. Один Вася присутствия духа не потерял. Крикнул чтобы скорую вызывали, сам схватил файлик, льда в него из мини бара закинул, член мой платочком взял, оглядел и положил внутрь. Я на этом моменте сознания лишился, мало мне шока, так еще мужик с моим членом в руке. Фигурально выражаясь нас всех начальство за яйца держит, но чтобы реально за такое место.
Короче, очнулся я уже на операционном столе. Я весь тканью накрыт, только вырез квадратный там где моё причинное место было. Оттуда окурок торчит, сантиметров 10-15 всего осталось, не более. “Какой я теперь электромонтер шестого разряда, так - инвалид” - успел подумать, прежде чем наркоз меня унес в приятный теплый трип.