Несмотря на распространенность явления кибербуллинга, остаются малоизученными его психологические последствия как для жертв, так и для преследователей, инициаторов и исполнителей агрессивных «демаршей» в Сети. В отличие от личного оскорбления, и даже в отличие от скандальных публикаций в традиционных СМИ, сетевая агрессия остается, как правило, анонимной, неопределенной по намерениям, непредсказуемой по последствиям. Преследователь (агрессор) остается относительно неуязвимым. Анонимность источника агрессии повышает тревожность жертвы кибербуллинга. Когда мы не знаем, кто именно и сколько человек ведет против нас войну, трудно предсказать и предупредить ее последствия.
Анонимность затрудняет наказание агрессора и приводит к его растормаживанию (disinhibision), когда он уже не может остановиться.
Сетевая публичность стимулирует нарциссизм. Ему более подвержены дети, у которых пока не сложились защитные механизмы, спасающие формирующееся, но пока слабое Я от агрессивных атак и интервенций. Виртуальный мир по определению исключает телесный контакт, спонтанную обратную связь. Нормальным сетевым кодом поведения считается вуайеризм. Большинство участников сетевого взаимодействия – только наблюдатели и критики. Зависть, характерная для детского нарциссизма с его беспомощностью, одно из чувств, которые связывают тайных наблюдателей с «интернет-звездами» («Вначале я была ее фанаткой, но потом я поняла, что это за ужасный человек!» – из сообщений на «Фейсбуке»). Презрение, скрытая, накапливаемая агрессия публики по отношению к «звездам» – защитная реакция на чужую известность, а по сути, на свою безызвестность, понимание слабости своего Я, непреодоленный страх индивидуализации, одновременно желание и страх прожить особенную, яркую жизнь.
Сетевая агрессия возникает и нарастает как снежный ком в Сети в результате отсроченного пассивно-агрессивного типа реагирования людей с низкой самооценкой.
До поры до времени ее не видно, потому что они только наблюдают, не пишут активно, пока кто-то не возьмет на себя ответственность за «дебют», и начнется так называемый «холивар», горячая, чаще бесплодная полемика, цель которой – повысить статус своей группы, утвердить ее мнение. Цель кибербуллинга – доведение жертвы до крайнего отрицательного возбуждения, провокация гипертрофированной реакции не только со стороны жертвы, но и ее референтной группы, чтобы не только вызвать, но и многократно умножить чувство стыда и унижения, деморализовать жертву, разрушить ее репутацию.
Кибербуллинг эксплуатирует социальные страхи и потребность в привязанности. Исключение из значимой группы (exclusion, ostracism) может переживаться индивидом как социальная смерть и вызывать у жертвы длительную депрессию и даже приводить к реальным суицидам, как мы видим это в случаях с подростками. Жертва и агрессор могут меняться местами, создавая созависимые связи по типу реальных, с признаками привязанности, влюбленности, ненависти, но это только проективные, ложные, связи, разоблачение которых – особая работа. Социальные сети позволяют не только моделировать свой образ, но и структурировать социальное окружение. Продуктивным кажется социологическое деление связей на «сильные» (любовь, дружба, ненависть, зависть, ревность) и «слабые» (френды, фолловеры, подписчики). Именно «слабые» связи интенсифицируются в сети. Почему происходит такое парадоксальное развитие событий? Может, потому что «слабые» связи предполагают больше свободы и более надежные критерии выбора партнера (стиль, интересы, реакции на важные события, возможность задавать прямые вопросы)? А может, потому что в сети легче предъявить свой идеальный образ, что очень важно для формирования долгосрочных отношений? Слабые связи, мы полагаем, создают почву для воображения и иллюзий, приводят к инфантильному регрессу, детскому нарциссизму.
Нарочитое игнорирование и обрывание контактов переживается людьми так же, как изоляция в реальной жизни, и в ряде случаев снижает самооценку индивида [Filipkowski, Smyth, 2012], или, говоря языком психоанализа, наносит травму отвержения. Эксперименты показали, что исключение из сообщества (бан) снижает самооценку участника, делает его более конформным в суждениях, подталкивает к вступлению в тематически связанные группы, для того чтобы реабилитироваться [McWilliams, 1992]. Эффект публичного осмеяния, наказания, оскорбления в сети усиливается многократно по сравнению с частным оскорблением лицом к лицу («Как через сильную линзу усиливается солнечный луч, который может прожечь дотла. К боли оскорбления добавляется горячий стыд перед другими» – из сообщений на «Фейсбуке»).
Умение совладать со стыдом и унижением приходит к человеку в детстве по мере его отделения от матери. Совладав со стыдом, человек обретает чувство реальности и ограниченности своих возможностей [Kernberg, 1995]. И, напротив, отказавшись от стыда и унижения, человек подчиняется иллюзии грандиозности, которую испытывают дети в результате гиперпроекции на родителя. Сеть с ее безграничными возможностями символически заменяет образ потакающей матери («Я здесь словно купаюсь в теплой ванной, комфорт и солнце» – из сообщений на «Фейсбуке»). Социальное признание по-прежнему важная составляющая самочувствия человека, и он готов бороться за свою репутацию («Самая страшная война идет за известность. Это не “лайки” ставят, это аплодисменты, которые могут перейти в овации, а могут разочаровать скудостью» – из сообщений, на «Фейсбуке»). Насколько глубоко мы травмируемся в сети, носят ли «отказы» поверхностный характер, или задевают более глубинные структуры личности, разрушая привычные защиты?
Исследования показывают, что наиболее уязвимыми оказываются участники с нарциссическим расстройством или акцентуацией.
Они активны в сети, чаще всего и являются «звездами», и вместе с тем нетерпимы по отношению к критике. Они не просто агрессивно реагируют на критические оценки, а начинают мстить или преследовать своих обидчиков. Однако их месть носит упорядоченный целевой характер, чаще всего нарциссы аккуратно избегают конфликтов с остальными участниками сетевого общения, чтобы не потерять поклонников, в которых так нуждаются [Bushman, Baumeister, 1998].
Источник:
- Марченко Ф.О., Маховская О.И. Психология сетевой агрессии (кибербуллинга) во время эпидемии нарциссизма // Человек: Образ и сущность. Гуманитарные аспекты. 2018. №4 (35). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/psihologiya-setevoy-agressii-kiberbullinga-vo-vremya-epidemii-nartsissizma (дата обращения: 11.10.2023).